Рецепция римского права: вопросы теории и истории
|
Скачать 2.13 Mb.
|
2.4. Особенности рецепции римского права в СССР и в современной России. Октябрьская социалистическая революция положила начало образованию нового социалистического права. Молодое государство в соответствии с марксистским учением начало преобразования в области права, с отмены основных институтов частного права внедрением «революционного правосознания». Был выработан принцип революционной целесообразности, содержание которого раскрывается в том, что революционная справедливость совпадает с революционной целесообразностью2, «революционной совестью»3. Одной из особенностей этого основного правового принципа молодого Советского государства - это то, что он не фиксируется законом4. В «Руководящих началах по уголовному праву Р.С.Ф.С.Р.» от 12 декабря 1919г. определена политика советского государства: «Пролетариат, завоевавший в Октябрьскую революцию власть, сломал буржуазный государственный аппарат, служивший целям угнетения рабочих масс, со всеми его органами, армией, полицией, судом и церковью. Само собою, разумеется, что та же участь постигла и все кодексы буржуазных законов, все буржуазное право, как систему норм (правил, формул), организованной силой поддерживавших равновесие интересов общественных классов в угоду господствующим классам (буржуазии и помещиков). Как пролетариат не мог просто приспособить готовую буржуазную государственную машину для своих целей, а должен был, превратив ее в обломки, создать свой государственный аппарат, так не мог он приспособить для своих целей и буржуазные кодексы пережитой эпохи и должен был сдать их в архив истории. Без особых правил, без кодексов, вооруженный народ справлялся и справляется со своими угнетателями. В процессе борьбы со своими классовыми врагами пролетариат применяет те или другие меры насилия, но применяет их на первых парах без особой системы, от случая к случаю, неорганизованно. Опыт борьбы, однако, приучает его к мерам общим, приводит к системе, рождает новое право»1. Государственная идеология опутывала и правосудие. Так, М. Строгович в 1937г. убежденно писал, что необходимо иметь в виду, что правосудия «вообще», правосудия «как такового» не было и нет. Есть правосудие определенного общества, определенного класса. Было рабовладельческое и феодальное правосудие. Есть буржуазное правосудие; есть правосудие социалистическое. Соответственно, к 1937г. были выработаны основные задачи социалистического правосудия: - подавление остатков разбитых эксплуататорских классов, врагов народа, троцкистско-бухаринских агентов фашизма; - принудительное воспитание к дисциплине нарушителей правил социалистического правосудия; - обеспечение революционной законности в деятельности государственных и общественных учреждение, должностных лиц и граждан; - гарантирование законных интересов, личных и имущественных прав граждан.1 Даже и в период НЭПа отрицался принцип виновной ответственности правонарушителя. Считалось, что это буржуазная категория, индивидуализирующая наказание. Советское право, отстаивая интересы государства и общества в целом, боролось с классовым врагом. Соответственно, его основной задачей была защита советского правопорядка и власти от буржуазного воздействия. Для этого использовались принципы революционной законности, целесообразности и классового подхода при привлечении лица к юридической ответственности. Принцип виновной ответственности затруднял борьбу с «социально опасными» для советской власти элементами, ибо требовал равенства между людьми и применения единой процедуры наложения соответствующего взыскания.2 Несмотря на декларативный отказ от «устаревшей» дореволюционной правовой системы, большая часть норм обязательственного права царской России декретами Советской власти отменена не была и продолжала действовать3. Декретом ВЦИК от 07.03. 1818г. №2 было установлено, что «по гражданским и уголовным делам суд руководствуется гражданскими и уголовными законами, действующими доныне, лишь постольку, поскольку таковые не отменены декретами Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров и не противоречат социалистическому правосознанию».4 Но как же пролетарский суд применял «буржуазное» право? В данном случае, судья должен, прежде всего, попытаться найти прямой ответ в действующем законе. Если это не удается, он обращался к анализу «общих начал», которые можно вывести из существа советского законодательства. Не найдя достаточно определенного ответа и там, судья вправе искать решение в последующей инстанции - в «общих принципах классовой политики». Данная процедура обуславливала необходимость тщательно регламентировать порядок судебного разбирательства, поэтому законодатель значительное внимание уделял разработке норм процессуального права1. Первые годы власти Советского правительства охарактеризовались широкими полномасштабными экспроприаторскими действиями общества. Эти действия радикально настроенной части населения весной-осенью 1917г., равно как и их эскалация после прихода большевиков к власти, были бы немыслимы, не имей они достаточных предпосылок в сознании современников революции. Вызванный Первой мировой войной общенациональный кризис - объективное обстоятельство - повлек за собой маргинализацию общества. В результате сознание деклассированных элементов лишилось наслоений непродолжительного периода цивилизованности, позволяя развернуться тем способам поведения, которые были характерны для стадии дикости и варварства2. Несмотря на крайности такого высказывания (наподобие «непродолжительного периода цивилизованности») основная мысль подмечена очень точно. Исследователями отмечается, что в ходе первой русской революции 1905-1907гг. и особенно после нее вплоть до 1917г., усилилась тенденция к потере церковью авторитета среди мирян.3 Идеи реформации всех институтов, всех устоев общественной жизни витали в воздухе. В связи, с чем типичными являются высказывания пролетарского поэта В.Т. Кириллова тех лет: «Мы во власти мятежного страстного хмеля, Пусть кричат нам: «Вы палачи красоты», Во имя нашего Завтра – сожжем Рафаэля, Разрушим музеи, растопчем цветы»1 «Мятежный страстный хмель» коснулся и попыток разрушения основ «буржуазного» права. Законодательная попытка отмены важнейших институтов частного права должна была изменить характер молодого советского права до его полной отмены при коммунизме. «У нас есть красные Сперанские, создающие законы. Когда же появятся красные Вольтеры, сжигающие законы?»: эмоционально восклицал известный советский правовед П. Стучка2. Советским правоведением предполагалось, что полная отмена наследования по закону и по завещанию должна была привести к полному исчезновению всего наследственного права - важной составной части гражданского права, а затем и частной собственности. Советскими правоведами высказывалось суждение, что такая отмена посмертного перехода имущества к другим частным лицам, как по распоряжению умершего, так и в силу самого закона наносит удар самой идее частной собственности, как чего-то вечного, из рода в род быть прикрепленного к частным лицам3. В этих целях был издан Декрет ВЦИК об отмене наследования. В п.1 устанавливалось положение, что наследование как по закону, так и по духовному завещанию отменяется. После смерти владельца имущество, ему принадлежащее (как движимое, так и недвижимое) становится государственным достоянием Российской Социалистической Советской Федеративной Республики. В 1921г. видный советский деятель А.Г. Гойхбарх выступил с докладом перед деятелями советской юстиции и обосновал нецелесообразность какой-либо разработки Гражданского кодекса в связи с тем, что правоотношения, которые он должен регулировать, в соответствии с марксистско-ленинской философией, «отмирают»: «Число гражданских дел сводится к нулю, договорное право уничтожено. … Необходимо лишь издание Кодекса социального законодательства, но не Кодекса гражданского права»1. Но этот этап веры в незыблемость революционного правосознания победившего народа, в ненужности важнейших институтов частного права, в скором времени был отвергнут, и Российское государство пошло по отлаженному веками пути использования и совершенствования теории римского права в рамках Советского права в связи с вводом НЭПа. Мало того, кто и дальше придерживался «устаревшей» теории отмирания права при социализме рассматривался как враг народа. Так, С. Братусь в 1937г., критикуя «разоблаченного врага народа», одного из виднейших советских цивилистов Е. Паушканиса, возмущался: «По Паушканису выходит, что марксист тот, кто стоит за отмирание права после победы пролетариата. Это наглейшее издевательство над учением Ленина и клевета на марксизм».2 Советский ученый М. Аржанов дал научное обоснование этой новой идеологической позиции Советского государства по отношению к «отмиранию» права: «Прежде всего, должно быть установлено со всей категоричностью, исходя из учения товарища Сталина о коммунистическом обществе в капиталистическом окружении, что право сохраняется и после полной победы коммунизма лишь при условии сохранения капиталистического окружения. После уничтожения капиталистического окружения в обществе, где полностью построен коммунизм, право начинает отмирать. Оно сохраняется, постольку остается еще функция защиты коммунистического общества от капиталистического окружения ».3 Советское государство отказалось от разрушения правовой системы в целом, поставив декларативную цель создания «пролетарского» права. Но при этом было вынуждено использовать не только то ценное, что было при царизме, но и из передового зарубежного опыта. Ярчайшим примером использования лучшего из зарубежного частного права является первый гражданский кодекс Советского государства 1922г. Давая его характеристику, П.И. Стучка отмечал, что ввиду краткости срока его изготовления пришлось почти целиком и дословно списать с лучших образцов гражданского права Запада; задаваться целью создать что – либо оригинальное мы не могли, ибо мы тогда в гражданско–правовой области не могли в точности определить ни пределов окончательного отступления, ни дать новых форм1. Здесь же необходимо отметить, что В.И. Ленин при разработке проекта Гражданского кодекса обращал особое внимание на необходимость использования ценного опыта западных государств. Он также предупреждал, что ряд правовых ограничений «в духе наших законов» не должен вести стеснению хозяйственной и торговой работы. 2 При подготовке проекта гражданского кодекса научным миром высказывался ряд критических замечаний. Отмечалось, что кодекс был ориентирован на капиталистов, а не на простых граждан и существовала возможность в связи с пробельностью кодекса использования дореволюционных источников права, таких как кассационные решения Сената3. Советские исследователи констатировали, что благодаря принятию гражданского кодекса была осуществлена в полном объеме рецепция буржуазного гражданского права в Советское право4. При этом особенно учитывались положения хорошо разработанного к этому времени пандектного права Германии5. Например, в отношении порядка заключения договоров Гражданский кодекс воспринял постановления Германского уложения, в наибольшей мере соответствующие интересам оборота1. Таким образом, советское государство столкнулось с кризисом идеологии отмирания права и вводом НЭПа, в силу чего возникла необходимость в рецепции пандектной модели теории римского права. Применение в советском гражданском праве институтов римского права приводило к стандартным объяснениям, наподобие: «постановления о юридических сделках в наименьшей степени связаны с индивидуальными особенностями места и времени- они наиболее абстрактны и потому в своей основе остаются неизменными на протяжении тысячелетий от римского права до ГК РСФСР».2 Исследователями не скрывался факт планомерной рецепции лучшего из буржуазного частного права, основанного на римском праве: «мы использовали и используем и сейчас отдельные формальные институты и нормы, созданные буржуазным правом…, причем в свое время мы использовали в этих целях даже такие нормы буржуазного права, как нормы, определявшие частную собственность на средства производства и частную собственность на торговые предприятия и пр., т.е. оформлявшие капиталистические отношения, но в пределах, установленных Советскими законами. Использование же нами норм, заимствованных из буржуазного права, но уже не оформляющих никаких капиталистических отношений, продолжает и сейчас входить в его систему".3 Отдельные советские ученые публично признавали существование в советском праве норм мелкобуржуазного права в виде Земельного кодекса и норм буржуазного права в виде Гражданского кодекса.4 Другой советский ученый В.Н. Шретер вообще не признавал «классового» содержания гражданского права, рассматривая его как «безликий инструментарий».5 Российскими учеными-эмигрантами, изучающих характер законодательных изменений в праве Советского государства периода НЭПа, они воспринимались не иначе как «буржуазное перерождение советского права»1. Впоследствии, это «перерожденное» в соответствии с теорией римского права гражданское право динамично развивалось в рамках планового хозяйства. Но публично представители цивилистической науки делали активные попытки отмежеваться от теории римского права, при ее активном использовании. Так, например, в литературе обсуждалась проблема построения гражданского кодекса РСФСР по пандектной или институционной системе. О.С. Иоффе нашел единственно правильный выход из тупиковой ситуации, объявив, что система советского гражданского права отличается как от институционной системы, с которой нет даже внешнего сходства, так и от пандектной2. Другие ученые такое мнение практически единодушно поддержали, указав, что первая была разработана в период, когда противоречия капиталистического общества еще не достигли наивысшей остроты и не было нужды в тщательной маскировке ее классового характера, в то время как вторая отразила стремление буржуазных идеологов скрыть закрепленные в гражданском законодательстве интересы господствующего класса. Однако классовая сущность пандектной системы не помешала, с соответствующей переработкой, использовать ее юридико-технические достижения для создания ГК РСФСР 1922г. и гражданских кодексов других советских республик.3 Впоследствии, в результате критики проблемы рецепции буржуазных институтов в советское право известным политическим деятелем Советского государства А. Я. Вышинским, в науке произошел декларативный отказ от признания заимствования правовых институтов из римского и основанного на нем буржуазного права. 4 Такая же участь постигла и уголовное судопроизводство. А. Вышинский в статье «Реформы уголовно-процессуального законодательства» разъяснил, что: «Постановление Наркомюста РСФСР от 1927г. рассматривало наш УПК как сколок с буржуазного УПК или даже просто «в бозе почивших» Судебных Уставов 1864г. Такая оценка нашего УПК грешила серьезным преувеличением, с одной стороны, непониманием, с другой, того исторического факта, который заключался в неизбежности для пролетариата использовать на известном этапе развития своей государственности буржуазное право…».1 По мнению советских ученых, отказ от афиширования преемственности обусловлен тем, что Октябрьская социалистическая революция положила начало новому неизвестному истории человечества, социалистическому обществу и праву2 и для укрепления престижа социалистического права нет никакой необходимости искусственно раздувать его значение, противопоставлять его государству, «возвышать» его над государством, распространять теории, подобные теориям «правового государства» и т.п.3. Раньше всех сориентировался в 1924г. А. Гойхбарг, провозгласивший тезис, что «наш Гражданский кодекс не имеет корней в прошлом». |
Похожие:
 |
Проблемы определения содержания римского права: исторический и цивилистический подход Актуальность темы исследования. В последние десятилетия в нашей стране в юриспруденции наметилось коренное изменение представлений... |
|
Доцент кафедры теории и истории права и государства Рф рап Теория права и государства и актуальные проблемы борьбы с коррупцией (государство и его коррупция) |
|
Магистратур арабочая программа по дисциплине философия права кафедра... Рабочая программа подготовлена к ю н., ст преподавателем Алтгу васильевым А. А. на основании Государственного образовательного стандарта... |
|
Магистратур арабочая программа по дисциплине теория толкования права... Рабочая программа подготовлена к ю н старшим преподавателем Алтгу а. А. Васильевым и преподавателем И. Н. Васевым на основании Государственного... |
|
Внешняя политика: вопросы теории и практики В. В. Штоль. Роль государства и его внешней политики в XXI веке. Коллизия двух ведущих принципов международного права |
|
Магистратур арабочая программа по дисциплине право и демократия кафедра... А. А. Васильевым и И. Н. Васевым на основании Государственного образовательного стандарта высшего образовательного образования по... |
|
Психологическая наука в россии XX столетия: проблемы теории и истории Психологическая наука в России XX столетия: проблемы теории и истории. Под ред. А. В. Брушлинского. — М.: Издательство «Институт... |
|
Учебное пособие по дисциплине «Математика и информатика» В учебном пособии рассмотрены вопросы по математике: аксиоматический метод, теория множеств, основы теории вероятностей и математической... |
|
Пояснительная записка в соответствии с Федеральным государственным... В данном случае целесообразно объединённое изучение сюжетов отечественной и всеобщей истории ( темы по истории международных отношений... |
|
Список литературы по истории, теории и практике генеалогии. Аббасов... Аксенов А. И. Очерк истории генеалогии в России.// История и генеалогия. М., 1977. С. 57-79 |