Виктор Володин «В мире добра»
|
Скачать 0.91 Mb.
|
|
Виктор Володин «В мире добра» Овечка Отстала от стада овечка, Ей во поле грустно одной — Взмечталось, что лучше местечко Трусить по дороге за мной. И вдоволь успев подивиться, Я начал шаги учащать, И слышные еле копытца Вдруг цокали рядом опять. И я, обломив хворостину, Бежал что есть мочи назад — Догнать, отхлестать животину, Но видел лишь скачущий зад. Когда уж дышать нечем было, Я словно вставал на краю — И снова с остатками силы Ступал на свою колею... И как же я был огорошен, Вблизи наблюдая за ней: Как мирно роняла горошек, Срезая траву у корней. Не зная к кому обратиться И как мне теперь поступить, Я эти четыре копытца Отчаялся уговорить. Как будто ничто не случилось, И вряд ли случится чего — Как будто овечка за милость: Не бросит в беде одного. Бежал я за ней и за мною Вот-вот упаду, не могу — Бежала она, и спиною Я блеянье слышал: — Бегу-у-у! Потом уж пастух, утешая За эти чудные дела, Сказал: — Да она же ручная! Ручная овечка была... Да кабы я знал, что ручная, Я б нешто её изводил — Дак я, как расстаться, не зная, Овечку б на ручках носил! * * * Так и напишу: СТИХОТВОРЕНИЯ – На киоске, чтоб издалека Различили все без напряжения — От младенца и до старика. Выставлю стихи и об одежде, Позабуду отдых, сон и лень. Будет ко мне очередь в надежде Прибывать час от часу весь день. Я в стихи любви волью желанье — Сумерки, скамейка и луна. А напротив каждого названья Рядом, соответственно, цена. Будут люди, глядючи на цены, Радоваться, а не унывать. Чтоб хватило всем — одновременно, Буду сочинять и торговать. Будут и говядина, и куры, Буду всем со скидкой продавать. Я с народа, как иной, три шкуры, Хоть убей меня, не буду драть. Разборка за окномПрежде чем ей насладиться:Наклеваться крошек всласть, Боязливая синица Оглядится десять раз. Вправо-влево! Вправо-влево! Так и вертится хвостом, Разодета королевой – Вся до перышка в цветном. А попробуй наглядеться На нее на такову: Вмиг от близкого соседства Улетает в синеву. И боязни потакая, Ты хоть в штору завернись. Вот ведь жадина какая – Даже взглядом не коснись… А за ней летит другая, Следом – прежняя – Сама! И в кормушке пыль вздымает Быстрых крыльев кутерьма. *** Молодой петушок кукарекал – Закричит, помолчит, закричит. Видно, он в промежутках кумекал: Почему же деревня молчит? Столько в голосе было несчастья, Одиночество слышно его, И казалось, что он докричаться До народа хотел своего. Но никто ему второю не был, Не подхватывал клич и не нес, Что рассвет скоро грянет под небом От раскинутых солнцем полос. Еще звезды спокойно мерцали, Все, как есть, на ладони небес, И луна, наподобие стали, Гладким отблеском стыла окрест. И метался, на красный похожий, Петушиного крика флажок – Он и первый себе, И второй же, Он и третий себе петушок. ПАРНАС Годы растут, будто температура, Выхода нет ни туда, ни сюда. Только хорошая литература Скорою помощью рядом всегда. Лермонтов, Пушкин, Тургенев, Аксаков, Бунин, Есенин, Цветаева, Блок – Каждого имени не одинаков Чтенья целебного каждый глоток. Что из проверенного пригодится, Что уже в жизни спасало не раз, Сразу не знаю, за что зацепиться… Тянет и тянет все выше Парнас. *** Можно удобно проплыть по течению жизни: Видеть спокойно и слушать, чего не скажи. И не себе, ни к кому никакой укоризны – Только однажды очутишься в рубище лжи. Видимо надобно только в России родиться, Чтобы, как будто родник из глубины земной, К исповедальности неудержимо стремиться – Чистого слова омыться водой ключевой. Иначе все, что ни есть, обессмыслится сразу – Все, что бы ни было, что не представится глазу. *** Жить еще как будто тыщу лет - Счастья удалившегося след. Я иду и еду не по следу – Не дойду никак и не доеду. Натыкаюсь только на стоянки – Брошенные наспех пробки, склянки… По другому мчусь уже я следу – Не дойду никак и не доеду. Снова натыкаюсь на стоянки – Брошенные смятые лежанки. Видно не дойду и не доеду – Потому как счастья нет – по следу. Видим, оно весною, с марта, Сразу начинается со старта… *** Вот так вот – влюбишься со взгляда: И выше не было любви, И никого вовек не надо – Она одна, как знак крови. Но с телефоном воедино, Что крепко стиснут в кулачке, Звонками дочери и сына Она срывается в пике… И ты мечтою за ней следом, Не разобравшись впопыхах, Чуть-чуть чужую жизнь отведав, Вдруг разбиваешься во прах… За непослушной частой челкой, Лишь разговор сыграл отбой, Как прежде, схожая с девчонкой, Глядит с усмешкой за тобою. *** Мельтешенье бабочек вокруг Центра своего, что был подвижен, В воздухе весеннем среди вишен, Привлекло мое вниманье вдруг… Я никак не мог их сосчитать: Сколько их – четыре или пять? То их словно ветром уносило, То опять летели на меня, Круговое дружество храня Тонкою невидимою силой. Я опять хватался сосчитать: Сколько же – четыре или пять? Я следил за ними восхищенно: Белый танец был их невесом – Вишенному цвету в унисон Землю осыпающим влюблено. Видно точность – пять или четыре К лучшему решало в этом мире… *** Ах, собака, моя ты собака! Только выйду в ночи на крыльцо – Ты бежишь ко мне из полумрака И бросаешься прямо в лицо. Отвернуться опять не сумею, Не могу быть с тобой начеку, И мгновенно оближешь мне шею, И щеку, и другую щеку. *** Приснилось: девушку я встретил, Какую даже зеркала Еще не видели на свете – Такой прекрасною была. Мы с ней мороженое ели. Я глаз с нее не отводил. Очарованье еле-еле Переносить хватало сил. Мы с ней назначили свиданье На завтра, после наших слов. Проснулся я - а расставанье Уж длилось несколько часов… *** Покуда сварится картошка И чай задумает вскипеть, Я распеваюсь понемножку И песню-две успею спеть. Вот и картошка подоспела, Пусть на столе остынет чуть. И я как раз закончу дело: Спою еще чего-нибудь. *** Похоже, в спортивной сноровке Бежал я по лестнице лет, В мгновенной узрев остановке, Что многих сопутников нет. И в перечне чтя поминальном, Сошедших с земного пути, Любя их, привычно прощально В себе продолжаю нести. А рядом живых поминаю, Что тоже по лестнице лет Бегут мне руками плеская, Приветом даря за привет. И воображаю два зала – Где шум и веселье в одном, Где – только бы не убывало… И не прибывало в другом… *** Шаг не тот и дыханье не то, Руки ноют и ноженьки ноют. И все носится то же пальто, Что со времени, кажется, Ноя… - И за что воевали, За что?... Неужели за то, что вот – вживе. И никто не поможет, Никто. Ни свои, Ни тем боле – чужие… И что в доме положит куда, Часто позабывает, наверное… Но военные помнит года, Предвоенные, Послевоенные… *** Лет двадцать, А может быть, тридцать назад – Хорошую повесть я мог написать. Я чувствовал вкус каждой буковки слова Из повести той, что в задумке готова. Да жалко, что ради насущного хлеба, Взглянуть даже некогда было на небо. А было еще мне о чем написать – Лет десять, А, может, пятнадцать назад… Как чистописание – Строчку за строчкой, Хотелось писать мне – Красиво и сочно. Вчистую себе подчиняла работа - И не было сил на другое на что-то… И только надежда Теплилась в груди, Что выпадет времечко мне впереди…. *** Средь тысячи пишущих Хочется насторожиться, Чтоб слух обострился Затем, чтоб услышать других, И чтобы в отдельности – В тысячах – Виделись лица, И чтобы по почерку Сразу угадывать их. И пусть бы печатались Где бы и сколько угодно, Бумаги хватало…, Свободно проходят в печать. Но чтоб непременно Любой, как читатель, Свободно О каждом из пишущих Мог свое мненье сказать… И чтоб это было, Конечно, совсем не для вида, Поскольку читатель в пристрастиях Не одинок… И чтоб справедливость Гасила повсюду обиды, И чтобы писатель Следить за читателем мог… *** Господи, виновен пред тобой: Нет любви к родному человеку, Что ушел в пожизненный запой, Превращаясь медленно в калеку. Он ко мне приходит как беда Во весь рост вставая предо мною, Втягивая снова в никуда – Тонкое, бессильное, больное. Пропадай! Сбегаю от него. Настигает память – наше детство: Больно за родное существо, Никуда от жалости не деться. *** Брата парализовало… Перед этою бедой Голова б седою стала, Если б не была седой. По бесчисленным аптекам Я мотаюсь. По врачам. И с родимым человеком Ухайдакиваюсь сам. Я его в сердцах ругаю, И отекших алкашей, Коих у него встречаю, Озверев, гоню взашей. И прошу его с надеждой: - Свет и воду отключай, Не кури теперь, как прежде, Двери на ночь закрывай. И на свет окон в смятенье Я к нему вбегаю в ночь, Опускаюсь на колени: - Помоги себе помочь. *** Случается – болеет человек, И сколько ни живет – И все болеет. А за окном кричит двадцатый век, К столетнему склоняясь юбилею. Как будто все ему Семнадцать лет: Как начинал он, Так и продолжает – Хватается за нож, За пистолет, И кровь, недолго думая, Пускает. *** Вообразив себя поэтом, Я много портил жизнь свою, И вот сейчас в ударе этом Опять кромсаю и крою... Влеченьям предан до предела, Я часто нос туда совал, Где вовсе не было мне дела, Но там я видел идеал. От соучастия такого, Когда, не знаю, был ли прок: Сказал ли я кому хоть слово, Чтоб помнил он его, берег? *** Что здесь ты выискал, художник? Перед тобой одна вода. Холста с треножником заложник, Освободишься ли когда? Под солнцем ветер гасит тени, Вновь голубое небо сплошь, А облака ты, без сомнений, С собой под мышкой унесешь. И что бродить ты взял за моду С рекою рядом, нелюдим? Что общего у вас с природой? И кто кому необходим? *** Ты помнишь, радуга горела? И как, на палубу маня, Звала от книжки то и дело: -Ты посмотри! Еще одна!.. Вокруг была такая ясность. И вся от радости светла, Была тогда ты так прекрасна, Совсем как радуга была! *** На дороге старушка упала Посреди многолюдного дня, С постороннею помощью встала И сказала: «Простите меня». И с усердием благодарила, Словно больше никто б не помог. «Доведите, - еще попросила - Да почтамта, здесь путь недалек». И поведала, где проживает, Что ей пенсия - сорок рублей? Сколько денег за свет нагорает, Сколько денег приходится ей. На войне полегли оба брата, Дочь единственная умерла. Словно в том, что жива, виновата, «Всех, - добавила - пережила». Так растроганно разговорилась, Отдыхая по слабости сил. Как на исповеди получилось, Хоть об этом никто не просил. *** Что там могло так притаиться? Там за окном темным - темно. И я, горя от любопытства, Трехлетний мальчик, лез в окно. Пугали бабою ягою, Во тьме укладывали спать, И в ужасе пред темнотою Не смел я даже закричать. Разбойники в ней были, волки. И доносились вой и стон. Под одеяло втихомолку Спешил на выручку мне сон. Так подрастал я понемногу... Случалось, по лесу один В ночи я шел - и всю дорогу За мной - не знаю кто - следил. Порой пугала неизвестность. Робея, был рабом любви, И страх нередко, если честно, Был перед темными людьми. Что только не было со мною. Но эти страхи нипочем В сравненье с тою темнотою, В себя тащившей - за окном! *** Скворечни телефонных будок Все время заняты людьми, А дозвониться надо будет - Сначала очередь займи. И тут услышишь ты, как часто Стеклянно клювиком монет Нетерпеливо в дверь стучатся: Наговорился или нет? И ты под пристальным вниманьем Успей, все главное скажи, И вместе с трубкой Расстоянье Очередному одолжи. В горах То было русло высохшей реки. Покой его хранили твердолобо Булыжники, засевшие в пески, Как стражники, глазеющие в оба. На выпуклые мощные их лбы Я с твердою надеждой опирался. И крупные столетние стволы Вставали впереди - и путь кончался. Но русло изворотливое вдруг Сворачивало в сторону и падало, Как будто настигал его испуг, Лишь по камням его я путь угадывал. И приобщаясь к правилам реки, Что здесь когда-то в поисках крутилась, Я, здравому рассудку вопреки, Был рад, что заблудиться мне случилось. *** Только в руки гитару возьму Да старинный песни затею - И раздвинутся стены в дому, Так, что в нем усидеть не сумею. Будет ночь - и калитка в саду, Будет тройка - и терем высокий, В море парус взойдет одинокий... И дороги назад не найду. *** Ветра от зноя не спасают - Они летят как из печи, По целым дням не угасают, Пшеницу сушат, горячи. Хлебам вокруг не видно края. И только марево бежит. И на жаре, изнемогая, Степное озерцо дрожит. А в берега вцепилась зелень И влагу «с блюдечка» сосет. Через какие-то недели, Глядишь, и вовсе зарастет. Доносит ветер ровный рокот. В той стороне, как миражи, Идут комбайны - локоть в локоть, Отодвигая рубежи Созревшей скошенной пшеницы... Приблизишься - увидишь ты: В пыли у хлеборобов лица, И лишь глаза блестят - чисты!.. *** Где кривые огороды Опускаются к реке, Я любил глядеть на воду, Что катилась налегке. Вдоль по берегу, бывало, С хворостиною бежишь - И лягушки-запевалы С дуру плюхают в камыш. Сад колхозный за рекою - Там вкуснее, чем свои, Зреют яблоки в покое: Сколько хочешь, столько рви. Сторож с палкой не догонит - Криком нас оповестит, И сорвемся, словно кони: Яблок стук - как стук копыт! *** Мне понятное кажется странным. Объясните ясней, Почему Собирается пыль под диваном И на всем, что укрыто в дому. Даже там, где под самой дорожкой Совершенно и воздуха нет, Проведи поплотнее ладошкой - И оставишь разительный след. Ничего эта пыль не забудет, Что недвижно лежит в забытьи - Даже то, что не ведают люди, Но пытаются все же найти. *** Я говорил себе: потом, Приобрети сначала опыт, И он наступит - перелом - Тропой непройденной протопать. Ну, а пока все впереди, И больше чувствуешь, чем знаешь, Свои порывы осади: Ты сам себя не понимаешь. Теперь и опыт вроде есть, И сам себя как будто знаю, - Зачем же к юности я весь Так обращен?.. И вспоминаю... |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 |
Виктор Владимирович Ерофеев Виктор Владимирович Ерофеев Бог X. рассказы о любви Небо по колено Приближаемся. – Григорий краем глаза следит за сказочным парком за оградой. – Где это мы? |
|
Дашевский Катастрофа Сложности в отношении к "Катастрофе" Проблема... На тему Катастрофы написано очень много, и каждый человек читал и думал об этом тоже немало. Охватить все невозможно, и поэтому попробуем... |
|
Бойко Виктор Сергеевич Йога. Скрытые аспекты практики предисловие Современной индийской школы йогов Б. К. Сайенгар однажды (в 1989 г.) сказал: «Самый способный и перспективный йогпрактик из всех... |
|
Программа по биоэтике общий курс для студентов высших медицинских учебных заведений Руководитель Департамента образовательных медицинских учреждений и кадровой политики Минздрава России Н. Н. Володин |
|
«Неделя добра» общественно значимая акция, которая направлена на... «Неделя добра» общественно значимая акция, которая направлена на повышение социальной активности населения, вовлечение его в добровольческую... |
 |
Проект «Путешествие в город мастеров» Ориентация в этом океане человеческих занятий является важнейшим звеном социальной адаптации ребенка. Таким образом, формирование... |
|
6. Литература и источники Мобу амзибашевская сош, консультант Иванов Виктор Алексеевич-бывший учитель истории |
|
Книга Свет добра Национальный колорит в сочетании с глубоко философским осмыслением проблем времени и высокое художественное мастерство снискали заслуженную... |
|
Исследовательская работа на тему: «Образ Наполеона в художественном мире Пушкина» В моей работе анализируется роль, которую играет образ Наполеона в художественном мире Пушкина |
|
Виктор Мураховский, Семен Федосеев За прошед- шие пять лет в области пехотного оружия произошли серьезные изменения |