Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск)




Скачать 58.45 Kb.
Название Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск)
Дата публикации 06.10.2014
Размер 58.45 Kb.
Тип Документы
literature-edu.ru > Авто-обзор > Документы
О. Ю. Осьмухина, кандидат культурологии,

доцент кафедры русской и зарубежной литературы

ГОУ ВПО «Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарева» (г.Саранск)

МАСКА КАК СРЕДСТВО САМОРЕПРЕЗЕНТАЦИИ АВТОРСКОЙ ЛИЧНОСТИ В СОЦИАЛЬНОМ ИЗМЕРЕНИИ
Вполне устоявшаяся традиция авторской маски от древнерусских литературных памятников до ХХ в., предопределяющая многие моменты эволюции современного литературного процесса и становящаяся ключом к пониманию как творчества отдельных его «персонажей», так и к адекватному восприятию основополагающих симптомов и примет литературного сознания рубежа XX-XXI столетий, содержит в себе неотъемлемый элемент социальной обусловленности и нередко авторские маски либо конструируются в соответствии с «социальной» ролью их носителей, вплоть до откровенной социальной ангажированности, либо, напротив, «выстраивается» в качестве антитезы господствующей культуре, идеологии и т.д.

Сразу оговоримся, что авторская маска, предстающая одной из ипостасей создателя художественного текста, не просто непосредственно связана с ее носителем, то есть автором, но предстает одним из способов саморепрезентации, сокрытия/проявления автором самого себя с присущими лишь ему индивидуальными особенностями мироощущения, мировоззрения, стиля в пределах текстового пространства. Кроме того, авторская маска выступает одним из важнейших аспектов проблемы соотношения реального автора (создателя текста) и того образа «другого», в который автор-писатель, автор-человек «самообъективируется» (М.М. Бахтин). Именно рассмотрение ее позволяет не только конкретизировать и уточнить соотношение категорий автора и авторской маски, но и, что значительно существеннее, - достаточно четко обозначить способы позиционирования автора в художественном тексте, отделив реального автора от, условно говоря, его воспроизведения.

Естественно, что маска, являясь не только литературоведческим, лингвистическим, но и философско-эстетическим, социально-психологическим феноменом, вне зависимости от сугубо индивидуальных характеристик (мироощущения, мировоззрения, профессиональной и половой принадлежности и др.) своего носителя, реализует изначально заложенные в ней потенции (скрывать, обманывать, искажать) и со всей очевидностью формируется в результате неудовлетворенности личностью собой, признания «неравности» себе при потери цельности и предстает результатом осознания собственной «раздвоенности»1, иллюзорной компенсацией собственной слабости (при этом маска становится не только средством сокрытия «внешнего» мира от ее носителя, но некоей формой защиты «внутреннего» мира носителя от «внешней» реальности). Очевидно, что совокупность знаний о самом себе, констатация собственного потенциала, любые попытки самоописания, содержащие, кстати, оценочный момент, связаны с саморефлексией личности, лишенной цельности, порождающей в конечном итоге актуализацию собственного образа в той или иной поведенческой ситуации, иногда отличного от реального, истинного «я», с определенной целью, таким образом, маска всегда оказывается самоконструирующей поведенческой стратегией, направленной на поддержание другого «я» и вытекающей из желания создать ложное впечатление о себе. Маска рассчитана на зрителя, чье восприятие строится по той же модели, что и ее собственное, при этом она способствует осознанию как себя самого, так и «другого», осмыслению его поведения, поступков, спроецированных на себя самого. Естественно, что психологические механизмы порождения маски, вопросы самосознания автора как ее носителя имеют непосредственное отношение к рассматриваемой нами проблеме, поскольку речь идет о маске авторской, маске творца как реальной личности, рефлектирующей, находящейся в процессе самопознания и самонаблюдения. Однако при этом принципиально значимым оказывается и так называемое «социальное измерение» авторской маски, поскольку «реальный» автор в качестве носителя маски является еще и непосредственной составляющей социума. Именно «социальнсть» как совокупность мировоззренческих, культурных и идеологических установок, а также отношение к вопросу социальной стратификации, иерархической лестнице (мужчины – женщины, человека – Бога и т.д.) в определенной степени воздействует на «избрание» автором, раздвигающим границы самовыражения и предпринимающим попытку социальной и ментальной саморепрезентации, той или иной маски.

Внутренний мир личности, усложняясь, дифференцируясь и отчуждаясь от социума как целого, все менее находит адекватное выражение во внешних проявлениях: на все явное ложится тень неподлинности, подлинное же неявно, и ему грозит растворение в наплыве мнимостей, и целью автора с помощью маски как отклика на реальность становится завоевание удовлетворительной для себя позиции в социальном мире. авторская маска оказывается и средством самосознания, когда автор, посредством нее, осмысливает себя как личность, свое место в обществе, ценности и моральные установки, а также соотносит себя и собственные ценностные ориентиры с «другими». Авторская маска не просто как способность к лицедейству, но и как неподлинность «лица», его анонимность, вынужденный или намеренный отказ от собственного облика, идентичности становится весьма показательной чертой существования писателя, поэта именно в рамках социума, диктующего определенные правила и законы. Примечательно, что «социальность» становится одним из «измерений» авторской маски практически с момента ее функционирования в литературе: так, Афанасий Никитин в «Хожении за три моря» использовал авторскую маску эмигранта, ориентируясь, в первую очередь, на парадигму православного поведения; Иван Грозный, театрализующий многие бытовые ситуации, разыгрывал не только различные социальные роли (для реального его поведения было характерно «притворное самоунижение», связанное с маскированием и переодеваниями), но и в собственной эпистолографии подстраивался под «статус» (социальный, культурный) своего оппонента, «перенимая особенности того рода писаний, которые характерны для того, чью роль он брался играть»2 - от маски «помазанника Божьего» и вероучителя (послания к Курбскому») до чернеца («Послание в Кирилло-Белозерский монастырь»); аналогичным образом, заметим, выстраивал авторскую маску, правда, уже латиниста, прямодушного книжника-интеллектуала, щеголяющего европейской образованностью и ученостью, и Андрей Курбский во всех трех посланиях к царю.

Авторская маска, обусловленная социальной принадлежностью своего носителя, кроме того, может не только отражать ее, но и становится определенной реакцией на господствующие в социуме ориентиры и установки. И здесь из всего многообразия «образцов» подобных масок, на наш взгляд, наиболее примечательны следующие. Во-первых, авторская маска как утрирование собственной позиции изгнанника и мученика, «праведника-старообрядца», «истинного христианина» в противовес власть предержащим «собакам никонианам» функционирует в сочинениях протопопа Аввакума (от «Книги бесед» и «Книги толкований» до «Жития»). Во-вторых, социально ангажированной становится авторская маска-псевдоним поэта Е.А. Придворова – Демьян Бедный, причем сознательно избранная маска не только подчеркивала происхождение антимонархически настроенного выходца из бедной крестьянской семьи, участвовавшего в последствие в революционных преобразованиях, но и определяла (маркировала) тематику его творчества пролетарско-большевистской направленности. Необходимо также отметить, что авторская маска, возникающая как реакция противостояния/неприятия социальных установок, выполняет функцию деидеологизации - «развенчания» господствующей идеологии, культурных и мировоззренческих канонов, при этом она обретает ярко выраженную пародийность, черты травестийности, что особенно характерно для литературы конца ХХ в., где, как справедливо полагает В. Линецкий, наметилась тенденция добровольного отказа от узурпированных официальной литературой функций писателя-пророка3 – достаточно вспомнить маски Николая Глазкова, Вен. Ерофеева, Абрама Терца.

Показательны также в свете заявленной темы, на наш взгляд, и авторские маски женщин-писательниц, отражающие гендерную позицию как возможность самоутверждения и в литературе, и в социуме: от использования ими мужских псевдонимов при моделировании «литературного» облика (З. Гиппиус, выступавшая под псевдонимами Льва Пущина и Антона Крайнего) до, напротив – утрирования женственности при создании авторской маски утонченной дамы со всем комплексом сугубо «женских» черт (Ирина Одоевцева, Черубина де Габриак).

Наконец, говоря о «социальной обусловленности» авторской маски в творчестве достаточно крупных фигур литературы последних десятилетий, нельзя, на наш взгляд, не упомянуть о В. Сорокине, Б. Акунине, предстающих удачными «литературными проектами», причем в случае каждого из них особый интерес представляет именно процесс “снятия” авторской маски на фоне коммерческого успеха текстов.



1 См. об этом, например: Кон И.С. В поисках себя. Личность и самосознание. М.: Политиздат, 1983; Кон И.С. Открытие «Я». М., 1978; Маргалис Дж. Личность и сознание. М., 1986 и др.

2 Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. Смех как мировоззрение и другие работы. СПб.: Алетейя, 2001. С. 362.

3 Линецкий В. Нужен ли мат русской прозе// Вестник новой литературы. 1992. №4.

Добавить документ в свой блог или на сайт

Похожие:

Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon Гоу впо «Альметьевский государственный нефтяной институт» Корепанов...
Философия морали. Тоска по русскому аристократизму… Как знакомы нам эти темы из трудов Владимира Петровича Фетисова, одного из немногих...
Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon The man of ecology: returning in the world of a nature
Мордовский государственный педагогический институт им. М. Е. Евсевьева, г. Саранск, Россия
Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon Курсовая работа по дисциплине «Лексикология английского языка»
Гоу впо «Уральский государственный технический университет – упи имени первого Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина»
Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon Курсовая работа по дисциплине «Лексикология английского языка»
Гоу впо «Уральский государственный технический университет – упи имени первого Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина»
Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon Комплексный механизм организации потребительского кредитования в коммерческом банке
...
Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon Оценка Совместимости культурных характеристик как метод социально-психологического...
Факультета философии и психологии гоу впо «Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского»
Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon Психологические условия формирования эмоционального интеллекта личности...
...
Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon Номинативная парадигма англоязычного телевизионного дискурса (на...
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук Самара 2011 Работа выполнена на кафедре английской...
Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon Фгбоу впо московский государственный университет
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, биологический факультет, кафедра энтомологии
Гоу впо «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева» (г. Саранск) icon Гоу впо «Санкт-Петербургский утверждено государственный университет...
Закон Российской Федерации “Об образовании” и федеральными государственными образовательными стандартами 3-го поколения, а также...
Литература


При копировании материала укажите ссылку © 2015
контакты
literature-edu.ru
Поиск на сайте

Главная страница  Литература  Доклады  Рефераты  Курсовая работа  Лекции