Лишние слова. Действительно ли они лишние в языке?
|
Скачать 453.02 Kb.
|
1 2
|
Министерство образования РФ ГБОУ средняя школа №229 Адмиралтейского района Лишние слова. Действительно ли они лишние в языке? Евстифеева Анна Андреевна учащаяся 10 класса Научный консультант Хрулёва Любовь Яковлевна Санкт-Петербург 2012г. Содержание: Стр. Актуальность темы, цель, задачи, предмет исследования, объект исследования………………………………………………………….............3 Терминологический словарь………………………………………………….4 Глава 1. Теоретическое исследование языковых средств, относящихся к лишним словам. 1.1.Варваризмы………………………………………………………………..5-8 1.2.Жаргонизмы……………………………………………………………….9-13 1.3.Вульгаризмы………………………………………………………………14-16 1.4.Бранные слова и обороты речи………………………………………….17-20 1.5.Слова - паразиты………………………………………………………...21-24 1.6.Канцеляризмы…………………………………………………………….25-28 Глава 2. Практическое исследование языковых средств, относящихся к лишним словам.…………………………...…………………………………………….29-32 Задачи: 1.Подготовить анкеты для учащихся 2.Провести анкетирование 3. Сделать выводы Выводы…………………………………………………………………………33-35 Список литературы…………………………………………………………...36-37 Актуальность темы, цель, задачи, предмет исследования, объект исследования. Проблема чистоты речи встаёт перед писателями, учёными-филологами, преподавателями различных учебных заведений и просто перед людьми, которые хотят правильно, точно и красиво выражать свои мысли. Каждый грамотный человек должен знать нормы русского литературного языка, должен уметь правильно отбирать слова и строить предложения, правильно произносить их и писать. Это становится особенно актуальным, так как в русском языке есть языковые средства, которые разрушают чистоту речи. К таким языковым средствам я отнесла: - варваризмы; - жаргонизмы; - вульгаризмы; - бранные слова и обороты; - слова-паразиты; - канцеляризмы. Большинство этих слов имеют определённую экспрессивную окраску, они выразительны и достаточно часто употребляются в речи людей, когда не несут смысловой или стилистической нагрузки. В этом случае их можно считать лишними. Их употребление будет являться нарушением речевого этикета, норм русского литературного языка и показателем низкой культуры человека. Но лишними подобные слова бывают далеко не всегда, так как они часто оправданы ситуацией общения. Поэтому я поставила перед собой цель: проанализировать данные языковые средства и рассмотреть их функциональное значение. В соответствии с поставленной целью были выдвинуты следующие задачи: - изучить литературу различных жанров; - сопоставить тексты различных жанров; - найти примеры из жизни; - провести анкетирование учащихся; - сделать выводы. Приступив к выполнению реферата, я задала себе вопросы, на которые попыталась ответить в процессе его выполнения, а именно: - нужно ли искоренять из речи людей языковые средства, которые разрушают её чистоту? - действительно ли есть лишние слова в языке, то есть те, без которых можно обойтись в речи? - может быть, они выполняют определённую функцию, замены которой в русском языке пока нет? И как сказал поэт С.Баруздин: Слова бывают разные, Слова бывают всякие, Слова бывают ясные, Твёрдые и мягкие, Слова бывают смелые, Упрямые, суровые, Но непременно дело Стоит за каждым словом. Предмет исследования: русский язык. Объект исследования: лексика русского языка. Терминологический словарь: Языковые средства, относящиеся к лишним словам.
Глава 1.Теоретическое исследование языковых средств, относящихся к лишним словам.
Варваризм (от греческого barbaros – чужеземный) Вопрос об отношении к употреблению в литературной речи иноязычных слов до сих пор актуален. В.Г Белинский писал: «Нет сомнения, что охота пестрить русскую речь иностранными словами без нужды, без достаточного основания, противна здравому смыслу и здравому вкусу; но она вредит не русскому языку и не русской литературе, а только тем, кто одержим ею. Но противоположная крайность, т. е неумеренный пуризм, производит те же следствия, потому что крайности сходятся. Судьба языка не может зависеть от произвола того или другого лица, у языка есть хранитель надежный и верный: это - его же собственный дух, гений. Вот почему из множества вводимых иностранных слов удерживаются только немногие, а остальные сами собою исчезают» (Донусов А.М. 1995, с. 172). «Иностранный» облик варваризмов резко выделяется на фоне русской лексики. Они обозначают понятия, которые уже имеют в русском языке наименования, причём некоторые из них уже могут быть изначально заимствованы, например: бутерброд (нем.) – сэндвич лозунг (нем.) – слоган шлягер (нем.) – хит мультипликатор (фр.) – аниматор экран (фр.) – дисплей. Интересен взгляд на иностранные слова в русской речи молодого Л.Толстого: «Как не говори, а родной язык всегда остается родным. Когда хочешь говорить по душе, ни одного французского слова в голову нейдет, а ежели хочешь блеснуть, тогда другое дело» (там же, с. 289). Варваризмы ещё не полностью освоены языком и воспринимаются, как чужеродные, как нарушение общественной нормы. Их употребление не носит общепринятого характера. Например, у В.Маяковского: Негр подходит к туше дебелой «Ай бэг ёр пардон, мистер Брэгг! Почему и сахар, белый-белый, должен делать черный негр?» (Маяковский В.В.1987, с.286) – варваризм, означающий «прошу прощения», передан средствами русского алфавита. Однозначно ответить на вопрос, следует ли употреблять иностранные слова или лучше обойтись без них, нельзя, так как они появляются в результате общения одних народов с другими, в результате политических, экономических и культурных связей между ними. «Небывалую экспансию иноязычной лексики мы наблюдаем во всех областях: она заняла ведущие позиции в политической жизни страны, привыкшей к новым понятиям: президент, парламент, инаугурация, спикер, импичмент, электорат, департамент, муниципалитет, легитимный и т. д.; иноязычные термины стали господствующими в самых передовых отраслях науки и техники – компьютер, дисплей, файл, драйвер, модем, монитор, факс, а так же в финансово-коммерческой деятельности - аудитор, бартер, брокер, бизнес, дилер, инвестиция…, в культурную сферу вторгаются бестселлеры, вестерны, триллеры, хиты, шоумены… Бытовая речь живо принимает новые реалии с их нерусскими названиями - сникерс, спрайт, кола, маркетинг, супермаркет, шопинг…» (Голуб И.Б 2002, с. 101). Хорошей иллюстрацией служат вывески города. Обычный магазин или универмаг сменили названия «шоп» (shop), супершоп, супермаркет, мини-маркет (по образцу иностранного – продмаркет, суперпродмаркет). Существует также название «бутик» (фр.торговая лавочка), которое в русском языке обозначает модный магазин, где продаются дорогие товары, изготовленные в малых количествах экземпляров. Общеизвестны злоупотребления иностранными словами в печати, на радио и телевидении. «Повсюду можно встретить неуместность варваризмов и прямо-таки дикие сопряжения русского и нерусского элементов в одном словосочетании или даже в пределах одного слова (вроде «Коммерсантъ-daily»). Изобретать или заимствовать новые слова, когда в своем языке нет недостатка в выражениях для каких-то реалий, означает наивное старание выделиться, если не подлинно новыми мыслями, то хотя бы мнимой оригинальностью» (Комлев Н.Г. 1997, с.3). «Погоня за новыми «красивыми», звучными, а иногда и непонятными для «непосвященных» названиями приводит к тому, что крестьянин-единомышленник (говоря «простым» языком – арендатор) хочет быть только фермером, бандит – вымогатель называется не иначе, как рэкетир, а женщина легкого поведения и совсем уж необычно, красиво и загадочно - путана» (Новиков Н.В. 1992, с.57). Борьба с заимствованием иностранных слов приобрела особую остроту еще в середине 90-х годов ХХ в, это нашло свое отражение в выступлениях лингвистов, СМИ. Академик Е. Челышев, член Президиума РАН, «в политической статье, опубликованной в «А и Ф», заявляет: «Одно дело – экономически оправданные естественные заимствования, постепенно усваиваемые языком и не разрушающие его национальную основу, и совсем другое – агрессивная, тотальная его «американизация». Например, совершенно неприемлемо пришедшее из американского варианта английского языка слово «киллер», в котором размыта негативная оценка, содержащаяся в русском слове «убийца». Сказать человеку «Ты убийца» – это вынести ему суровый приговор, а назвать его киллером – это как бы просто определить его профессию: «Я дилер, ты - киллер, оба вроде делом занимаемся» (Голуб 2002, с. 102). Но тот же академик Е. Челышев справедливо утверждает: «Нет никаких оснований возражать против многих современных заимствований. Разве лучше громоздкое «электронно-вычислительная машина» или даже краткое ЭВМ, чем компьютер? В нашу жизнь в последние годы входят новые явления, а с ними и новые слова» (Там же, с.103). Подобные процессы обогащения лексики за счет заимствований происходят во всех современных языках. «В наш бурный век поток новых идей, вещей, информации, технологий требует быстрого называния предметов и явлений, заставляет вовлекать в язык уже имеющиеся иностранные названия, а не ожидать создания самобытных слов на русской почве», - замечает один из участников дискуссии. Другой разумно добавляет: «Научно-техническая, военная, финансовая, банковская, спортивная лексика во всем мире стремится к интернационализации. Тяга к научно-техническому прогрессу, к цивилизации находит отражение в языке. Отчасти происходит выравнивание словаря русского языка по международному стандарту» (Там же, с. 103). В настоящий момент, в русском языке мы можем наблюдать стремление к модному, более современному слову. «На общем фоне широкого заимствования «заморское слово» оказывается престижным, звучащим по-учёному и, следовательно, интеллектуально и красиво. В таком случае и само понимание слова (его русский перевод) оказывается несколько приподнятым, необыденным. Например, «презентация» - это не просто представление чего-либо, а торжественная акция; «слаксы» - это не просто широкие брюки…Или форма «консалтинг» - звучит сейчас более внушительно, чем обрусевшее слово того же корня и происхождения «консультирование» ( Валгина Н.С. 2003, с.112-113). А П. М. Бицилли в своей статье «В защиту варваризмов в русском языке» еще в 1929 г писал, что « Во Франции в 1814 г, произошло не восстановление государственности, ибо «государственность» существовала при Наполеоне, а восстановление династии, низложенной во время Революции. Последние шесть слов мы заменим: Реставрация. Это – сокращенный условный знак» (Бицилли 1996, с. 612). Писатели прибегают к использованию варваризмов для обозначения реалий иностранного происхождения, а также если необходимо передать оттенок признака какого-либо явления или выразить точку зрения «иноговорящего» персонажа. Варваризмы могут использоваться для достижения комического эффекта: «Авуэ, не имела ли ты конесансу с каким-нибудь французом?» (Д.И.Фонвизин 1952, с.17). Насколько заимствование изменит облик русского языка, обогатит или «испортит» покажет время. «Ведь еще в эпоху Петра I в русский язык вошло 21500 слов из голландского языка, из них в современном языке сохранились более 250 слов, которые достаточно обрусели, так что человеку, не искушенному в лингвистических исследованиях, теперь нелегко установить их источник». (Голуб И. 2002, с. 103). Русский язык не утратил своего национального достоинства, несмотря на достаточное количество заимствованных слов. Просто употребляя иностранные слова, надо быть уверенным, что они понятны слушателям. Поэтому важно умело ввести иностранное слово в свою речь. Порой лучше не употреблять иностранное слово, если в языке есть русское слово с таким же значением, например: ординарный – обыкновенный, индифферентно - равнодушно, корректив – исправление, игнорировать – не замечать. Но заимствование считается естественным явлением для любого языка. Современный русский язык постоянно пополняется словами, пришедшими из других языков, и в свою очередь обогащает словами различные языки мира. 1.2. Жаргонизмы. Жаргон - разновидность разговорной речи, используемая определенным кругом носителей языка, объединенных общностью интересов, занятий, положением в обществе. «Жаргон – это специфический, искусственно созданный «язык», не связанный с определенной территорией, находящийся в сходных бытовых или профессиональных условиях» (Монина В.А. 2007, с.77). Молодежный жаргон в современном русском языке называют «сленг» (от анг. Slang - слова и выражения, употребляемые людьми определенных профессий или возрастных групп) (Борисова-Лухашанец Е.Г. 1983, с.104). Известно, что в разговорную речь пришло множество слов и выражений: шпаргалка, зубрить, хвост (академическая задолженность), удочка (удовлетворительная оценка) и т.п. В этой связи хочется привести пример разговора учеников между собой, сдающих экзамен по русскому языку, который можно обозначить в единую формулу «Русалка топит нас, а Васька плавает на шпорах». «Испуганный и взъерошенный Дима выскочил из класса. Его окружили, засыпая вопросами: - Тебя отпустили? Ты завалил? Что там? Рассказывай. Он облегченно вздохнул и сказал: «Заметано!» Но ребята не унимались. -Что делает Сам? -Режет всех подряд… -А Русалка? -Топит -Ну, а этот, их ассистент? -Этот? Засыпает! - А как же ты? -Я немного секу, но и чуть не схлопотал пару. -А Васька? -Плавает на шпорах» (Розенталь Д.Э., Голуб И.Б. 2004, с.56) Современному школьнику этот «язык» понятен. Сам - директор; топить, засыпать - задавать трудные вопросы на экзамене; сечь - разбираться в трудном материале, шпора - шпаргалка; плавает - плохо отвечает. Появление подобных жаргонизмов связано со стремлением молодежи эмоциональнее и ярче выразить свое «отношение к предмету или явлению». Отсюда, видимо, и появляются такие оценочные слова: потрясно, клёвый, ржать, балдеть, кайф, ишачить, пахать…Они распространены в устной речи и часто отсутствуют в словарях. Но в сленге есть слова и выражения, которые понятны лишь посвященным. Ярким примером этого может служить юмореска из газеты «Университетская жизнь». «Конспект одного «крутого» студента на одной «забойной» лекции. Хаммурапи был нехилый политический деятель. Он в натуре катил бочку на окружавших Кентов. Сперва он наехал на Ларсу, но конкретно обломился. Воевать с Ларсой было не фигушки воробьям показывать, тем более что ихний Рим-Сын был настолько навороченный шкафом, что без проблем приклеил Хаммурапи бороду. Однако того не так легко было взять на понт. Ларса стала ему сугубо фиолетова, и он перевел стрелки на Мари. Ему удалось накидать лапши на уши Зимрилиму, который тоже был крутым мэном, но в данном случае прощелкал клювом. Закорифанившись, они наехали на Эшнуну, Урук и Иссин, которые пружинили хвост, но пролетели, как стая рашпилей. Для непосвященного такой набор жаргонных слов оказывается непреодолимым препятствием к пониманию текста, поэтому необходимо перевести этот отрывок на литературный язык. Хаммурапи был искусным политическим деятелем. Он проводил экспансионистскую политику. Сначала правитель Вавилона пытался захватить Ларсу, но это ему не удалось. Воевать с Ларсой оказалось не так-то просто, тем более что их правитель Рим-Сын был настолько изворотливым дипломатом, что с легкостью заставил Хаммурапи отказаться от своего намерения. Но Хаммурапи продолжал завоевательные походы с целью расширения территории своего государства. И, оставив на время попытки покорения Ларсы, он изменил политический курс, и вавилонская армия устремилась на север. Ему удалось заключить союз с правителем Мари Зимрилимом, который тоже был неплохим политиком, но в данном случае уступил военной силе Хаммурапи. Объединенными силами были покорены Эшнуну, Урук, Иссин, которые упорно защищались, но, в конце концов оказались побежденными» (Мильчин А.Э. 1980, с.63). При сравнении этих столь разных редакций можно сказать, что первая отличается живостью и образностью благодаря жаргонизмам. Но очевидно, что сленг неуместен на лекции по истории. Устная речь молодежи просто усыпана жаргонами: сечёшь, потрясно, клёво, бабки, походняк, видак, оторваться, фигеть, стремно, тачка и т.д. Вот как уродливо на языке жаргона прозвучало бы прекрасное стихотворение А.С. Пушкина: Я помню чудное мгновенье Гадом буду, не забуду Передо мной явилась ты, Ко мне затусовалась ты Как мимолетное виденье, Как эти чумовые зенки, Как гений чистой красоты. Как лабдцовые понты. (Монина В. А. 2007, с.77) Жаргонная лексика уступает литературной в точности, поэтому она является неполноценным средством общения. Значение жаргонизмов может варьироваться в зависимости от контекста «Например, глагол «кемарить» может означать «дремать», «спать», «отдыхать»; глагол «наехать» - «угрожать», «вымогать», «преследовать», "мстить»; прилагательное «клевый» имеет значение «хороший», «привлекательный», «интересный» (Голуб И. 2002, с.84). Поэтому не очень целесообразно заменять яркий русский язык сленгом. Особую социально ограниченную группу слов в русском языке составляет лагерный жаргон. Им пользуются люди, поставленные в особые условия жизни. Он отражает страшный быт в местах заключения: «зек (заключенный), шпон или шмон (обыск), баланда (похлебка), вышка (расстрел), стукач (доносчик), стучать (доносить) и т. д» (там же, с. 84). . Существует язык преступного мира (воров, бродяг, бандитов). Этот жаргон называется арго (фр. Argot - замкнутый, недеятельный). Арго - существует только в устной форме. Но отдельные арготизмы вышли за пределы арго: блатной, мокрушник, перо (нож), малина (притон), расколоться, шухер, фраер. Они практически перешли в разряд просторечной лексики и в словарях имеют пометки: «просторечное», «грубо просторечное». В реальной жизни авторы некоторых произведений обращаются к жаргонизмам, чтобы оживить повествование. Это выглядит довольно нелепо. «Так автор увлекся игрой слов, назвав свою заметку так: « Художник Дали совсем офонарел» (в заметке описывается необычная скульптура художника - в виде светильника, что дало основание корреспонденту для каламбура: фонарь - офонарел)» (там же, с.86). Существуют в языке и социальные жаргоны, которые возникают на основе литературной лексики чаще всего путем переосмысления ее. Немало таких слов появилось до революции в речи господствующих классов, что объясняется попыткой искусственно создать особую разновидность языка - социальные жаргоны – и тем самым отдалить людей своего круга от остальных носителей национального русского языка. «Так возникли русско-французский салонный жаргон дворян, торгашески-купеческий жаргон и др. Например, слова плезир – в значении «удовольствие, забава»; променад – в значении «прогулка»; сантименты - в значении «излишняя чувствительность»; магарыч – в значении «угощение по поводу заключения выгодной сделки» и др., использовались в такого рода жаргонах» (Фомина М.И. 1990,с. 225). К сожалению, жаргонной лексикой увлекаются журналисты, которые пишут о преступлениях, убийствах и грабежах в шутливом тоне. Так, автор книги «Стилистика русского языка» И. Голуб говорит о том, что для современных корреспондентов газеты «Московский комсомолец» такая лексика стала привычной. Он проводит пример неуместного употребления жаргонных слов: «На Тверской улице в прошлый четверг подобрали двух девиц, которые пытались «толкнуть» прохожим видеомагнитофон за золотишко. Выяснилось, что девахи накануне ночью обчистили квартиру на Осеннем бульваре…Заводилой была 19-летняя бомжиха» (Голуб И. 2002, с. 86). Таким образом, можно сказать, что возникновение и распространение в речи жаргонизмов является отрицательным явлением в жизни общества и развитии национального языка. Но все же без жаргонизмов не обойтись. В исключительных случаях введение жаргонизмов в литературный язык допустимо, так как подобная лексика может понадобиться писателям для создания речевых характеристик персонажей. Так же, если журналисты описывают жизнь в местах заключения, эта лексика при правильном использовании тоже уместна. Так, в газете, ««Труд» – 1991 г. от 27 ноября было написано: «…людей» «опускают» по приговору воров за разные грехи: стукачество, неуплату карточного долга, неподчинение «авторитету», за то, что на следствии «сдал» подельников, что имеет родственников в правоохранительных органах…». 1.3 Вульгаризмы. Вульгаризмы - сниженные грубые слова или выражения. Они являются разновидностью просторечной лексики. Вульгаризмы (от лат. Vulgaris – простой, обыкновенный) встречаются в живой разговорной речи, текстах, СМИ, литературе, публицистике. Например: Нами лирика в штыки неоднократно атакована, Ищем речи точной и нагой. Но поэзия – пресволочнейшая штуковина: Существует – и ни в зуб ногой (Маяковский В.В. 1987, с.223) К любым чертям с матерями катись любая бумажка…(Там же, с.595) «Вульгаризмы очень близки к жаргонизмам, прежде всего своей резкой оценочностью и экспрессивностью. Как правило, это стилистически сниженные синонимы слов и выражений литературного языка. Сравним: лицо – харя, морда, рожа, рыло; кушать – жрать, лопать, трескать; плохой человек – сволочь, скотина, гад, подлец и т.д.» (Борисова И.Н. и др., 2003, с. 34). Так как вульгаризмы отличаются яркой экспрессивностью и оценочностью, они широко употребляются в текстах разных стилей речи для выражения разнообразных эмоций от восхищения до негодования. «Например: хмурое мурло мещанина высовывается во все щели. И всё, чем это мурло заглатывает, не нарушая ни одного пунктика кодекса. Вы должны научиться «жрать» знания. Я всегда в таких случаях вспоминаю Шаляпина. Как-то на вечеринке сидел я с Мамонтовым, и мы издали наблюдали молодого Шаляпина, находившегося в кругу больших мастеров. Там были Репин, Серов и др. Он слушал их с жадностью, стараясь не проронить ни единого слова. Мамонтов толкнул меня и сказал: «Смотри, Костя, как он жрёт знания» (К. Станиславский) (там же, с. 34). В художественных текстах вульгаризмы используются, как правило, в речи персонажей как характерологическое средство. Например: «А вчерась мне была выволочка. Хозяин выволок меня за волосы на двор и отчесал шпандырем за то, что я качал ихнего ребятёнка в люльке и по нечаянности заснул. А на неделе хозяйка велела мне почистить селедку и ейной мордой начала мне в харю тыкать…А еды нету никакой. Утром дают хлеба, в обед каши, и к вечеру тоже хлеба, а чтоб чаю или щей, то хозяева сами трескают» (Чехов А.П. 1979, с.58). В художественной литературе вульгаризмы могут использоваться намеренно, в качестве средства дополнительной детализации своеобразной картины, которая воссоздается в данном произведении. Например: Эх, яблочко, цвета ясного, Бей справа – белава, Слева – краснава (Маяковский В.В. 1988, с. 377) Этими «словечками» В. Маяковский, по-видимому, стремился передать пестроту и бурливость жизни. Известно, что поэт специально включал в поэзию вульгарные слова и выражения, т.к. считал, что для «футуристов все слова хороши…Футуристы раз и навсегда порвали с лексической чистотой» (Бахтин М.М. 1979, с.18). Вульгаризмы могут использоваться и как элементы языковой игры, для выражения иронии или сарказма. Например: Дураково дело не богато; Тише едешь – шире морда В своем круге даже круглый дурак на месте. …Не будь упрям: скажи ты мне хоть слово… «Ох! отвяжись, я знаю только то, Что ты дурак, да это уж не ново» (Пушкин А.С. 1985, с.175) В этом мире неверном не будь дураком: Полагаться не вздумай на тех, кто кругом, Трезвым оком взгляни на ближайшего друга- Друг, возможно, окажется злейшим врагом. (Омар Хайям 2006, с.65) Употребление вульгаризмов вне стилистических целей является нарушением норм литературного языка и показателем низкой общей культуры человека, произносящего подобные слова и выражения. К сожалению, в повседневной жизни вульгаризмы стали употребляться довольно часто, так как, видимо, некоторые люди хотят хоть как-то «выделиться» из общей массы. Отсюда, появился термин «вульгаризация языка», что обозначает «распространение в языке слов грубых, вульгарных средств, выдвижение их на видное место в речевом использовании» (Матвеева Т.В. 2003, с. 43). 1.4.Бранные слова и обороты речи. Бранная лексика вызывает «нравственную настороженность и неприятие в среде людей с достаточно развитой культурой самосознания» (Головин Б.Н. 1980, с. 172). Не могут являться нормой общения друг с другом брань и сквернословие. Тем не менее, брань и сквернословие - явления не столь редкие в современной жизни. Достаточно пройти вечером по улицам, чтобы услышать, как некоторые люди, и молодые, и средних лет, кто бездумно, а кто и с умыслом «пересыпают» свою речь нецензурными, уничтожающими честь и достоинство человека словами. «В XVII веке, по Соборному уложению царя Алексея Михайловича, за матерные слова, публично произнесенные, полагалась смертная казнь. А в XIX веке матершинников воспринимали не иначе, как безбожников и анархистов» (Монина В. А. 2007, с.77). Еще в 1952 г., писатель Ф. Гладков со страниц «Литературной газеты» бросил призыв объявить войну «позорному пережитку» - сквернословию. Ф. Гладков писал: «В нашем быту есть еще заразные пережитки, которые держатся упорно, как трудно излечимый порок… к таким пережиткам я отношу сквернословие и всякую похабщину, вошедшую в язык некоторых людей. Это блудословие придает речи таких людей особый пакостный стиль, который бытовал когда-то в ночлежках, в кабаках, притонах, и на постоялых дворах» («Л Г» 1952, 22 мая). Академик Д.С. Лихачев обреченно утверждает, что наша страна живет «без уважения к другой личности». Он говорит: «Какие отношения вообще возникают с детства, со школы, если девочки начинают матюгаться?.. У меня очень много писем по этому поводу с матом или, как осторожнее говорили до революции, «трехэтажными выражениями» («КП» 1996, 5 мая). К сожалению, бранная лексика вторгается в литературу. Об этом тоже с возмущением говорит Д.С. Лихачев и приводит пример того, что однажды он увидел матерные слова под голубой обложкой «Нового мира». Комментируя этот факт, академик пишет в «Комсомольской правде», что ему «стало не по себе, стало просто страшно». И продолжает: «Если бесстыдство быта переходит в язык, то бесстыдство языка создает ту среду, в которой бесстыдство уже привычное дело. Существует природа. Природа не терпит бесстыдства» (там же). Если смотреть в корень данной проблемы, то, наверное, такое «увлечение» ненормативной лексикой связано со вседозволенностью, которое может казаться кратчайшим путем из унизительного положения. Но это странно. Ведь тот, кто чувствует себя свободным, не будет употреблять мат. Я думаю, что сквернословы чувствуют себя сейчас довольно вальяжно, т.к. нигде не получают решительного отпора. Они нередко ссылаются на привычку, когда произносят подобные слова. Но дурная привычка - не оправдание дурного поведения. Возможно, бывают такие случаи, когда приходится употреблять ненормативную лексику. Об этом и беседует корреспондент газеты «КП» Д. Шеваров с академиком Д.С. Лихачевым: «-А вам приходилось прибегать к «ненормативной» лексике в каких-нибудь крайних случаях? -Нет, не приходилось. -Даже в лагере? -Даже там. Я просто не мог материться. Если бы я даже решил про себя, ничего бы не вышло. На Соловках я встретил коллекционера Николая Николаевича Виноградова. Он попал по уголовному делу на Соловки и вскоре стал своим человеком у начальства. И все потому, что он ругался матом. За это многое прощалось. Расстреливали чаще всего тех, кто не ругался. Они были «чужие». Интеллигентного, доброго Георгия Михайловича Осоргина островное начальство собиралось расстрелять и уже заключило в карцер. Когда по разрешению более высокого начальства к Осоргину приехала на свидание жена, княжна Голицына, Осоргина выпустили под честное слова офицера с условием, что он ничего не скажет жене о готовящейся ему участи. И он ничего ей не сказал. Я тоже оказался чужим. Чем я им не угодил? Тем, очевидно, что ходил в студенческой фуражке. Я ее носил для того, чтобы не били палками. Около дверей, особенно в тринадцатой роте всегда стояли с палками молодчики. Толпа валила в обе стороны, лестницы не хватило, в храмах трехэтажные нары были, и поэтому, чтобы быстрее шли, заключенных гнали палками. И вот, чтобы меня не били, чтобы отличиться от шпаны, я надевал студенческую фуражку. И действительно меня ни разу не ударили. Только однажды, когда охранник гнал всех и тогда ударил сапогом в лицо… Ломали волю, делили на «своих» и «чужих». Вот тогда и мат пускался в ход. Когда человек матерился – это свой. Если он не матерился, то от него можно было ожидать, что он будет сопротивляться. Поэтому Виноградову и удалось стать своим - он матерился, и когда его освободили, стал директором музея на Соловках. Он жил в двух измерениях: первое определялось внутренней потребностью делать добро, и он спасал интеллигентов, и меня спасал от общих работ. Другое определялось потребностью приспособиться, выжить. Во главе Ленинградской писательской организации одно время был Прокофьев. В обкоме он считался своим, хотя всю жизнь был сын городового, он умел ругаться и от этого умел как-то находить общий язык с начальством. А интеллигентов, даже искренне верящих в социализм, отвергали с ходу, - слишком интеллигенты, а поэтому не свои» (там же). И все же я бы не стала полностью утверждать, что ненормативную лексику не нужно использовать. Например, в литературе иногда она может быть отражением стиля писателя или придавать особый колорит произведению. Следовательно, эту лексику нужно использовать правильно. В этой связи хочу привести некоторые отрывки из книги И. Губермана «Гарики на каждый день»: Мой разум честно сердцу служит всегда шепча, что повезло, что все могло намного хуже, еще херовей быть могло. (Губерман И.С. 1992, с.39) Время наше будет знаменито тем, что сотворило страха ради новый вариант гермафродита: (там же с.61) плотью – мужики, а духом – бляди. Господь, лепя людей со скуки, бывал порою скуповат, и что частично вышли суки, он сам отчасти виноват. (там же с.61). Стихи поэта, на первый взгляд, ироничны, но они проникнуты болью за Родину, которую поэт покинул, уехав на запад в период «застоя». И здесь ненормативная лексика помогает понять глубокий философский смысл произведения, отражает простую житейскую мудрость. 1.5. Слова-паразиты. Эти средства языка еще называют «навязчивые слова». Если такие слова «брать» в толковом словаре, то нельзя заметить их паразитических свойств: слова как слова (понимать, знать, значит, так сказать, примерно, соответственно и др.). Но в речи отдельных людей эти слова неожиданно приобретают свойства особой живучести и «незаменимости», начинают мелькать слишком часто, и не к месту. Человека, речь которого насыщена примерно такими словами, трудно слушать, а порой и смешно. А вот что бывает, когда мысли и речь бедны: На собрании Председатель Вова Хотел взять слово. Пока вставал, Потерял слово. Встал со стула И сел снова. Потом встал опять Что-то хотел сказать. Но решил промолчать И не сказал ни слова. Потом встал, Потом сел. Сел-встал, Сел-встал. И сел снова. Устал, И упал, Так и не взяв слова. (Монина В.А. 2007, с.78) «Иду, понимаешь, вчера вечером на улице, понимаешь; встречаю, понимаешь, своего приятеля, понимаешь, с которым не виделся лет десять, понимаешь…», - так примерно изъясняются некоторые бездумные граждане» (Головин Б.Н. 1980, с.180). Сложность и опасность таких слов состоит в том, что они ничего не значат. Это пустословие. Ведь за словом должна стоять мысль. А если ее нет, значит, слово опустошено, хотя сказано или написано. Оно занимает время слушателя или читателя, несет видимость информации. Поэт А. Хайт на эту тему придумал шуточную песенку Песенка про лишние слова. Как проехать на вокзал?- Я спросил в трамвае, Пассажир один сказал Что прекрасно знает: -В общем, где-то, так сказать, Это близко очень, Просто тут рукой подать. Говоря короче… Я вам, значит заодно Объясню по дружбе: Вы проехали давно Возвращаться нужно. Кот нахально влез на стол Тянется к котлете Тут хозяин подошел И коту заметил: -Вы, Василий, не того, Знаете ли, бросьте! Не для вас для одного… Будут, значит, гости. В общем, я хотел сказать, Что терпеть не стану: Кот давно котлету съел, Взялся за сметану. (Хайт А. 2011, с.45) М. Б. Левонтина в статье «Жизнь языка» приводит такой анекдот: «Едет новый русский в Мерседесе и видит, что по тротуару старушка идет, а на ее пути люк открытый, сейчас она в него упадет. Новый русский высовывается из окна и дружелюбно говорит: «Бабка! Это… Типа…она…!» (Левонтина И. Б. 2004, с.5). Новый русский произносит слова-паразиты; они употребляются, когда не хватает обычных слов. Еще в фильме Э. Рязанова «Карнавальная ночь» звучат подобные слова «Я не знаю, как начать, в общем, значит, так сказать» (герой пытается признаться героине в любви). Во время обычного разговора человек не всегда успевает сформулировать свою мысль. Он порой останавливается, чтобы найти подходящее слова. И тогда на помощь могут прийти всевозможные э – э – э, мэ – э – э, ну это, вроде, типа, как бы. «Они являются своего рода сигналами: я здесь, я на связи, сейчас уже скажу, ждите ответа» (там же, с.5). И получается, что многие слова-паразиты как-то характеризуют человека. Так, например, если человек злоупотребляет словечком «это», то можно решить, что ему слова даются с трудом и он, по всей вероятности, тугодум. А оборот «так сказать» может встретиться в речи людей, которые пытаются расчленить свою речь на отрезки, чтобы облегчить слушателю понимание. Широкое распространение в нашей разговорной речи приобрел оборот «как бы». Он может означать демонстративный отказ от категоричности суждений. Этот оборот настолько часто употребляется в речи, что стал беспокоить российских словесников, «поскольку этот оборот не обогащает родной язык, а, напротив, засоряет его словом-оборотнем, которое нарушает основную функцию речи – способствовать взаимопониманию. В последнее время этот «безобидный» оборот очень часто выступает не в своих нормативных функциях сравнительного союза, близкого к союзу «как будто» или модальной частицы», а в качестве связки-паразита, которая как бы выражает мысль и делает разговор как бы проще и понятнее» (Корчагина О.М. 1999, с.87). Считается, что функционирование в русской речи оборота «как бы» имеет глубокие социально-психологические корни «и является прямым следствием нестабильности нашей сегодняшней жизни: общество как бы стабильно, правит как бы закон, проводятся как бы реформы» (там же, с.87). Если посмотреть на этот оборот с точки зрения слушающего нас собеседника, то речевое сообщение с многочисленными «как бы» будет восприниматься только с оттенком условности, нереальности, приблизительности или неуверенности. Смысл фразы будет размываться и делать ее трудной для понимания. Высказывание может свестись к абсурду или к фарсу. Например, вам сообщают: «Завтра мы с вами как бы встретимся», или «мы с вами встретимся как бы в 15 часов», или «мы завтра встретимся как бы с вами». Довольно интересна судьба у слова-паразита «типа». «Внимательный к деталям тележурналист Леонид Парфенов в одной из своих передач даже говорил о произносимом со специфическим прононсом слова «типа» – как об особой примете речи середины 90-х годов XX века. Сейчас, однако, «типа» замелькало и в речи интеллигенции, потеснив утратившее свое «обаяние» «как бы». Этим «типа», произносимым уже без всякого особого «прононса», пока еще чуть ироничным и цитатным, человек показывает, что он не какой-нибудь кабинетный червь, что ему не чужды современные общественные процессы: - А ты здесь типа работаешь?– Да, типа того. (Так теперь разговаривают многие интеллектуалы)» (Левонтина И. Б. 2004, с.6). Таким образом, получается, что наличие в речи слов-паразитов – признак естественной, неподготовленной речи. Языку нужны эти слова, просто надо уметь ими правильно пользоваться. И когда в режиме цейтнота не удается найти подходящее слово, они могут прийти на помощь. 1.6.Канцеляризмы. «Что такое канцеляризм? Это слово, словосочетание, целое высказывание, употребленное в деловых («канцелярских») документах. Это устойчивый шаблон, как трафарет, требующий не особых усилий, а лишь речевого автоматизма» (Головин Б. Н. 1980, с. 175). Необходимо помнить, что канцеляризмы - это речевые средства, использующиеся в основном в официально-деловом стиле речи. К лексическим и фразеологическим канцеляризмам относятся слова и словосочетания, которые имеют типичную для официально-делового стиля окраску (наличие, за неимением, во избежание, проживать, изымать, вышеперечисленный, имеет место и др.). Употребление данных слов других стилях речи делает её невыразительной, например: «При наличии желания можно многое сделать по улучшению условий труда рабочих». « В настоящее время ощущается недокомплект педагогических кадров». На мой взгляд, можно найти много вариантов выражения своих мыслей, избегая канцеляризмов. Например, зачем журналисту писать: «В браке заключается отрицательная сторона в деятельности предприятий», если можно сказать: «Плохо, когда предприятие выпускает брак». «Канцелярскую окраску речи часто придают отглагольные существительные, образованные с помощью суффиксов –ени-, -ани-, и др. (выявление, нахождение, взятие, раздумье) и бессуффиксные (угон, отгул). Канцелярский оттенок усугубляется приставками не-, недо- (необнаружение, недовыполнение). Русские писатели-критики нередко пародировали слог, «украшенный» такими канцеляризмами: «Дело об изгрызении плана мышами» (Герцен); «Дело о влетении и разбитии стекол вороною» (Писарев); «Объявив вдове Ваниной, что в неприлеплении ей шестидесятикопеечной марки…» (Голуб И. 2002, с.71). Отглагольные существительные не имеют категории времени, вида, наклонения, лица. Поэтому их выразительные возможности снижены в сравнении с глаголами. Предложения с подобными словами могут быть лишены точности. Например: «Со стороны заведующего фермой А.А. Иванова было проявлено халатное отношение к доению и кормлению коров». Можно подумать, что заведующий фермой А. А. Иванов ничего не сделал, чтобы облегчить труд доярок по заготовке корма для скота. Употребление канцеляризмов может быть связано «с расщеплением сказуемого», то есть с заменой простого глагольного сказуемого сочетанием отглагольного существительного со вспомогательным глаголом, имеющим ослабленное лексическое значение (вместо «усложняет» - приводит к усложнению)» (там же, с.72). К оборотам канцелярского характера относятся наименования типа: силовые ведомства, материальные ценности, продукты питания, транспортные средства, дипломатические отношения, бюджетная сфера, единовременное пособие, кассационная жалоба. Но в книжных стилях часто употребляются такие сочетания: приняли участие (вместо участвовали), дал указание (вместо указал). Несмотря на это, глагольно-именные сочетания могут вносить канцелярскую окраску в предложение. Сравним два типа предложения.
Видно, что употребление оборота с отглагольным существительным (вместо просто сказуемого) в таких случаях нецелесообразно. Оно порождает многословие и отяжеляет слог. Канцеляризмы – «это лишние слова, которые появляются из-за стремления по-канцелярски думающего и пишущего человека заменить одно слово на сочетание из нескольких слов, которое безосновательно кажется ему солиднее, весомее, значительнее. Например, пишут: -зимние месяцы, зимний период (хотя проще: зимой) -Детское население (а не дети) -Ветеринарные специалисты (а не ветеринары) -Библиотечные учреждения (а не библиотеки) -за период июня-июля (а не за июнь-июль) Это еще одно свидетельство, что канцеляризмы множат число лишних слов» (Васильева А. Н. 1974, с.3). Канцеляризмы все же находят свое применение, но в разумных пределах. Они нужны в деловой речи. Но «когда словесные шаблоны выходят за пределы делового стиля и попадают в стиль художественный, или разговорный, или публицистический, они могут стать сорняками в речи, если к их применению ослаблено внимание того, кто говорит или пишет. Такие же сорняки - не редкость в наших выступлениях на собраниях и заседаниях, в наших газетах» (Головин Б.Н. 1981, с. 175). Вот пример из устного выступления на собрании: «Коллеги! На данном собрании мне хочется осветить вопрос о главных задачах нашей работы на сегодняшний день. Я останавливаюсь на этом вопросе, потому что считаю необходимым подчеркнуть проблему подготовки кадров. И прежде всего я хочу поставить вопрос о том, что выступившие до меня коллеги не уделяли должного внимания вопросу о качественных показателях нашей работы в области подготовки кадров. Они не остановились на вопросе о мероприятиях по организации помощи отстающим, о наведении должного порядка в деле налаживания обучения необходимых кадров. А это на данный момент одно из наших неотложных задач. Поэтому мне и хочется заострить этот вопрос и остановиться на нем подробнее» (там же, с.180). Мы видим, что подобная речь пестрит канцеляризмами, « деловыми» шаблонами. Например, «данное собрание» вместо «это собрание»; «осветить вопрос», вместо простого и понятного «сказать»; «на сегодняшний день» (по-моему, вообще лишнее слово); «остановлюсь на этом вопросе», вместо «скажу»; «подчеркнуть проблему подготовки кадров» - неясно, что это означает; «хочу поставить вопрос» - опять же «хочу сказать»; длинное словосочетание слов «не уделило должного внимания вопросу о качественных показателях нашей работы в области подготовки кадров», можно легко заменить на что-то вроде «не говорили о качестве подготовки кадров». То есть, вместо неясного, засоренного канцелярскими штампами, громоздкого по объему (102 слова) выступления слушатели могли услышать: «Коллеги! Мне хочется сказать о подготовке кадров; выступавшие до меня об этом не говорили, они ничего не сказали о помощи отстающим, о недостатках в обучении кадров». Получилось 27 слов вместо 102. И мысль выражена более ясно и точно. «Употребление канцеляризмов в несвойственном или стилевом контексте (не в официально-деловых текстах) без стилистического задания является речевым недочетом - «канцеляритом» (Шмелёв Д. Н., 1977, с. 119). Так, неуместное употребление канцеляризмов мы наблюдаем в следующем высказывании: «Политику кооперации краевая администрация считает самой приемлемой, но это не значит, что предприятиям региона таковая будет называться: сейчас у каждого свои соображения по поводу того, как выжить» (Красноярский комсомолец, 1998 г.). Подводя итог сказанному, хочу заметить, что употребление канцеляризмов в речи может быть не всегда опасным явлением, а даже необходимым (если их не чересчур много) в деловых бумагах, так как деловая, управленческая работа имеет дело с повторяющимися ситуациями, где нужно соблюдать устойчивую «форму». Но они нежелательны в публицистической речи, в разговоре журналистов с читателями. Конечно, полностью избежать канцеляризмов, видимо, невозможно, но уменьшить их число на газетных полосах, в радиовещании и телевидении реально. Для этого нужно «развивать чувство живого, незаштампованного слова: оно, это чувство, будет постоянно тревожить душу, бить в набат всякий раз, когда будет срабатывать привычка к канцелярским словесным стереотипам» (Головин Б.Н. 1980, с.178).
Языковые средства |
1 2
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 |
Автор-составитель Беспалова Татьяна Васильевна ... |
|
Серия «Практические тренинги» В ней я не пытаюсь полноценно осветить поднимаемые вопросы, не утверждаю, что это единственные эффективные техники и что они непременно... |
 |
В языке есть… слова. В языке есть… грамматика. Это те способы, которыми... По сборнику гиа-2013. Русский язык: типовые экзаменационные варианты. Под ред. Цыбулько И. П |
|
§1 Общенародная и социально или диалектно ограниченная лексика Одну образуют общенародные слова — общеизвестные и употребляемые всеми говорящими на русском языке, другую — слова, ограниченные... |
|
Тест 1 «В языке есть… слова. В языке есть… грамматика. Это те способы,... Цитаты, положенные в основу заданий части С. (По сборнику типовых экзаменационных вариантов под редакцией И. П. Цыбулько) |
|
Название публикации Ключевые слова: разместите здесь до 5-7 ключевых слов на русском языке в этом формате |
|
На уроках английского языка Он стал языком всей планеты, первым действительно мировым языком. Английский язык не только учебный предмет, он является средством... |
|
Божественная матрица: время, пространство и сила сознания Днк и даже сама жизнь. Недавние исследования с очевидностью подтверждают, что матрица Макса Планка — Божественная матрица, действительно... |
|
Биография одного слова Тема А задумывались ли вы, ребята, о происхождении, строении, значении слова Родина”? Сегодня я вам предлагаю познакомиться с биографией... |
|
Род корневое для русской жизни, не устаревающее, в разные исторические... Что это за основания? Почему они вечны и безупречны? Почему надо признать, что, пренебрегая ими, мы, может быть, лишаем себя чего-то... |