Слово о сказке
|
Скачать 2.24 Mb.
|
СКАЗКА ЦВЕТОВ http://img0.liveinternet.ru/images/attach/b/3/41/933/41933500_1235645749_fp318_the20terrace.jpg В саду у одной трудолюбивой хозяйки росли удивительные цветы. Их было так много и все они были такие разные, что люди, проходившие мимо сада, невольно останавливались у изгороди, чтобы полюбоваться этими необыкновенными цветами. Но самое удивительное было то, что цветы могли разговаривать между собой. За изгородью сада, у самой дороги росли кусты дикого льна и раскидистый куст бузины. Лён цвёл меленькими синими цветочками. Их лепестки были удивительно тонкими, нежными, и прозрачными, словно крылышки у мотылька и даже ещё нежнее. Они не очень сильно выделялись среди высокой зелени сочной травы и, казалось, что они стеснялись своей невзрачности и скромно прятались от постороннего взгляда. Рядом со льном рос невысокий, но раскидистый куст бузины. Его алые гроздья, словно красные сердца своей тяжестью склоняли ветви к земле и были далеко видны. В этого куста часто останавливались усталые путники, чтобы отдохнуть в прохладной тени его густых ветвей. Каждое утро проходил по дороге мимо кустов льна и бузины пастушок. Иногда он срезал веточку бузины, чтобы сделать себе дудочку, свирель или свисток. На дудочке или свирели он потом наигрывал весёлую мелодию. Вот послушайте-ка: Ту-ту-ту-ту-ту, пи-пи-пи-пи-пи, ту-ту-ту-пи-пи, пи-пи-ту-ту-ту!.. Не правда ли: обворожительная мелодия!? Вот как-то раз к кусту бузины приблизилась большая рогатая коза и обглодала его, ободрала рогами и затоптала ногами, так что от бузины остались торчать только палки, чуть-чуть повыше корня. Видавшие эту беспримерную грубость козы были очень удивлены её жестоким поступком, а лён просто обмирал от страха и ужаса. Долго потом прохожие спотыкались о торчавшие низко от земли кусты бузины, некоторые прохожие падали, вскрикивая, и вставали, отряхиваясь от пыли и долго ругаясь... Лён, росший у самой изгороди, с тех пор очень боялся, когда эта бодливая коза проходила мимо него по дороге... - И всё-таки жизнь хороша, – думал лён, когда немного успокоился. Солнечные лучи проливали на него столько же света и тепла, сколько и на все остальные цветы, которые росли в саду за изгородью. Садовые цветы выделялись своей необыкновенной пышностью и красотой. Они очень гордились этим и старались показать себя в самом изысканном виде... Лён нисколько не переживал о своей неяркой судьбе. Он довольствовался своей скромной участью, любовался на ласковое солнце, с удовольствием подставляя его лучам свои нежные голубенькие лепесточки... Роза с гордостью и превосходством посмотрела со своей высокой клумбы на невзрачные синенькие и голубенькие цветочки льна и сказала своим подружкам по клумбе тюльпанам с насмешкой: «Надо же, какие неприглядные, маленькие синие головки цветочков льна на длинных тоненьких стебельках. Просто какое-то убожество...» Тюльпан гордо выпрямился, поднял к солнцу свою затупленную головку и произнёс с расстановкой по словечку: «Потому-то и живёт лён под забором, чтобы своим уродством не портить благородным цветам настроение своим неприглядным видом... Стоит весь запылённый, взъерошенный с безразличием взирая на божий мир... Ему совершенно чуждо чувство прекрасного и возвышенного...» Роза брезгливо улыбнулась, и начала раскачивать свой колючий стебель из стороны в сторону, чтобы приблизиться к тюльпану и тихонько что-то нашептала в самую пустоту чашечки в его голове. В это время в небе радостно запел жаворонок. Юная дочка хозяйки дома, поливавшая в саду цветы, долго с наслаждением слушала радостное пение жаворонки и тоже запела: Сады напевают... Люблю их напевы, Где птицы смолкают. Тот сад омертвелый. Песня вспорхнёт и смолкнет, Вновь зазвучит, пропадёт... В руки даваясь – вскрикнет. Снова стихая, замрёт. И сад в тени задумчивых аллей, Таит напевы поднебесной сказки, И жаворонок, не страшась огласки, Взовьётся песней в тишине полей!.. Побудьте с песней этой одинокой, С моей невестой неба – синеокой... Как упоительны напевы в тишине, Она поёт о вас и обо мне. Тюльпан расплылся в улыбке. Он приблизился к розе настолько близко, насколько это было возможно, чтобы только можно было не пораниться об её колючки. Он заговорил и розой с большим чувством собственного достоинства: «Вот как благородные певчие птицы воспевают нашу красоту!.. Что даже юная наша хозяйка не удержалась и тоже воспевала нашу красоту... А всё потому, что у нас имеется немало красот, взирая на которые, невозможно удержаться, чтобы не запеть!..». Роза была согласна с этими словами целиком и полностью и ещё добавила от себя к сказанным словам тюльпана: «Красота требует особого почитания. Ведь не кто иной, как ты да я, да мы с тобой вдохновляем на пение птиц небесных и людей. А эти уродцы, которые растут под изгородью, пусть скажут спасибо за то, что и им слышно это прославление. Ведь и уродцам, также как и нам, светит с небес это удивительное ласковое солнце...» Тюльпан раскраснелся ещё больше, он стал почти свекольного цвета... А роза продолжала возносить себе хвалебные речи. – Я уверена, - сказала роза, - что и дожди нас омывают, и росы нас осыпают своими жемчугами, исключительно лишь благодаря нашей красоте... Летний дождичек омывает нас, а солнышко ласкает нас своими лучами подобно тому, как родители купают своего любимого ребёнка, а потом вытирают пушистым полотенцем и ласкают его... - Вы правы, милая роза, так оно и происходит на самом деле... Мы с тобой такие красивые, такие счастливые, только живи да радуйся. Тюльпан вытянул свою шею, чтобы его было видно, как можно дальше и лучше... - Мы с тобой счастливее всех на свете! – сказала роза, кокетничая с тюльпаном... Лён любовался этими удивительными садовыми цветами. – Это действительно чудесные цветы, - думал он, - они радуют глаз и людям, и птицам... Мне так повезло в жизни, что хоть и через изгородь, но могу любоваться этими цветами... Но ведь и мне грех жаловаться на свою судьбу. Сегодня утром, хозяйка вышла из дома и когда проходила мимо меня, она нежно потрепала меня своей рукой и сказала: «Какой хороший уродился лён!.. Растёт не по дням, а - по часам. Она так прямо и сказала своей маленькой дочке, что из меня может получиться неплохая пряжа, из которой можно будет потом связать нарядные варежки или носки. А можно связать нарядную салфетку, и ты накроешь ей свой заветный маленький театральный сундучок, в котором живут твои сказочные герои: Петрушка и шарманщик!..». Дочка, как услыхала об этом, то даже высоко подпрыгнула от радости, и вскрикнула: «Как это здорово ты придумала, мама, что из этого голубоглазого льна можно будет связать мне красивую салфетку, а заодно ты научишь и меня вязать красивые вещи!.. Не успели мама с дочкой далеко отойти от кустов льна, как прилетела удивительно маленькая птичка с хохолком на голове и с красивым оперением, села на лён и стала раскачиваться из стороны в сторону. Птичка сидела на голубеньких цветочках льна и весело пропела: «свит – свифт!.. фью, фью, фью!.. Удивительная птичка долго раскачивалась и напевала свою обворожительную песенку, в которой говорилось о том, какие это удивительные, голубенькие цветочки украшают лён! Какое от этих неприхотливых цветочков исходит удивительное благоухание! Это просто какое-то чудо!.. Иначе не назовёшь... «Вот сейчас я полечу к пруду, наемся там мошек, - прощебетала божья птаха, - и снова вернусь сюда, чтобы покачаться на этих голубоглазых цветах, как на качелях счастья! Свит – свифт!.. фью, фью, фью!..» И птичка улетела ловить мошек не берегу пруда. - Вот ведь какое чудо-то дивное, - удивился лён, - такое в моей судьбе произошло впервые в жизни!.. Как же я всё-таки счастлив: и жизнь моя может оказаться не напрасной, если к осени из меня сотворят красивую салфетку, которой накроют волшебный сундучок с куклами для домашнего театра. Представляю: сколько удовольствия получит маленькая девочка, которая живёт в домике за изгородью. Каждый раз, когда она пожелает показать кукольный спектакль соседским ребятам, то, прежде всего она с особым удовольствием, снимет с сундучка свою заветную салфетку, аккуратно сложит меня и только после этого достанет свои любимые куклы и представление начнётся... Таким образом, я непосредственно буду соприкасаться к высокому искусству театра... Я по-настоящему счастлива, а, кроме того, до осени ещё далеко, лето в самом разгаре и я ещё достаточно долго буду наслаждаться жизнью: нагляжусь на солнышко, налюбуюсь на звёзды и луну, послушаю пение птиц, жужжание пчёл, искупаюсь дождями и росами. Как я люблю, когда меня нежно ласкает ветерок, когда к вечеру он повеет от пруда свежестью и прохладой!.. Как хорошо жить на свете!.. Роза не могла больше выносить эти слова льна, и она обратилась к тюльпану. – Ты слышишь, тюльпан, как размечтался этот лён о радостях жизни? Без слёз на него и взглянуть невозможно, какой он весь запылённый стоит у самой дороги... А всё туда же, в мечтания пускается... Подумаешь, невидаль, какая: невзрачная птичка малютка, видите ли, на него садиться, чтобы покачаться... Вымахал у забора этот лён долговязый, и рад этому до нет возможности!.. Тюльпан незамедлительно отозвался на эту оценку розы долговязого льна: «Это в жизни всегда так бывает, что если у кого в голове пусто, то это надолго, а может и вообще - на всю оставшуюся жизнь. Лён возомнил о себе, Бог знает что. Видите ли, хозяйская дочка потрепала его по голове, словно дурня какого-то, так он теперь и цены себе не знает...» В разговор вмешались подгнившие деревянные колья в изгороди. «Правда ваша, красавицы цветочные подружки!.. Этот чудаковатый лён высоко возомнил о себе, считает, что он приобщился к высокому искусству... Как бы ни так!.. Полюбуйтесь на него, театрал нашёлся!.. Сундучок с куклами, видите ли, станут накрывать салфеткой, которую из него сделают... Смех, да и только!.. Какие же чудные эти долговязые метёлки с синими бесполезными цветочками, берут себе в голову такую нелепость. А не думают о том, что по этой вот нашей пыльной дороге может проскакать на палках, как на конях ватага ребят с деревянными саблями и срубят лён под самый корешок. Вот мы тогда полюбуемся, как он свою головку держать сумеет?! Или забредёт старая коза, и начнёт его обгладывать. Ведь ей, этой козе всё равно, что жевать – клевер или лён... Лён терпеливо выслушал эти недобрые слова своих соседей. Но осуждать их не стал. Напротив того, он сказал: «Красивые, очень красивые растут цветы в этом саду. Конечно, мне не сравниться с ними. Жаль только, что у них плохое настроение. Если вернётся маленькая птичка назад, которая полетела покушать мошек у нашего пруда, то я искренне хотел бы, чтобы эта замечательная птаха села на эти цветы и своим удивительным пением развеяла бы им эту грусть... И на эти подгнившие колья в изгороди я не в обиде. Они прожили долгую нелёгкую жизнь: на них проливались холодные осенние дожди, первые заморозки обледенели их, а студеной зимой их засыпало снегами. С наступлением весны эти деревянные гнилушки стояли по-пояс в студеной воде и днём, и ночью. Если бы я смог помочь им, хоть чем-то, то, несомненно, сделал бы это... - Вот помяни наше слово, - заговорил самый гнилой кол в изгороди, - недолог твой век. Оглянуться ты не успеешь, как наступит холодная осень и сразу же тебе придёт конец. А мы ещё поскрипим помаленьку, скрипучее дерево долго живёт... В этот момент на лён сел огромный шмель. Он так громко гудел, что все цветы в саду слышали его жужжащую песню: «Ж-ж-ж... ж-ж-ж-у... Хорошо живёшь, лён!.. Запах твой пряный и удивительное благовоние исходит от тебя, и нектар в синих твоих цветочках удивительно сладкий и пахучий ж-ж-ж... ж-ж-ж-у...» Шмель начал гладить нежные голубенькие лепесточки льна своими мохнатыми лапками, целовал их яркие пестики и тычинки своим хоботком. Голубеньким цветочкам сделалось очень приятно, они благоухали. Казалось, что голубенькие глаза льна ещё больше поголубели, он начал раскачиваться из стороны в сторону и напевать: Жить в своём родном краю, - Это счастье рая!.. Шмель поёт мне песнь свою. Ветерок ласкает... И, качаясь, мы поём, Ветерку послушны: Хорошо, когда вдвоём С бархатной подружкой... Ярче, солнышко, сияй! Рай в цветке не тесен... Обогрей родимый край И на сердце песню!.. Шмель поёт мне песнь свою, Ветерок качает, Жить в своём родном краю, - Это счастье рая!.. Когда шмель улетел, цветочки льна ещё долго потом блаженствовали. – Хорошо жить на свете, - подумал лён. Вот наступает вечер. День был хорошим, и можно спокойно закрыть глаза и уснуть. Мне ведь надо пробудиться до рассвета, чтобы с радостью встретить первые лучи солнца... Роза и тюльпан стали пунцовыми от зависти... - Чему так радуется наш замарашка лён, - сказала роза, - стоит весь в дорожной пыли и ещё чему-то улыбается... Лён ничего не ответил розе, но про себя подумал: «А мне всё же хорошо жить на белом свете. Не могу я пожаловаться на свою судьбу...» В это время возвращался пастушок домой, радостно наигрывая на самодельной свирели... Надо же такому было случиться, что пастушок решил присесть отдохнуть рядом с тем местом, где рос лён. Пастушок посмотрел на меленькие голубенькие цветочки льна, улыбнулся и сказал: «Эти нежные цветочки, точь-в-точь напоминают синие глаза моей подружки Василисы. Он начал играть на своей свирели как-то особенно нежно, с большим чувством... Долго он так играл, а потом ласково потрепал лён и пошёл дальше своей дорогой, играя как-то особенно нежно, с лёгкой грустью... - Вот уж я не думал и не гадал, - подумал лён, - что сегодня так много доставил радости другим, и мне от этого чувства, кок-то особенно приятно... Хорошо и радостно жить на свете, вот и капельки росы освежают меня после жаркого летнего дня. Синие глаза его маленьких цветочков прикрылись ресницами. Слышно было, как играли в зелёной траве кузнечики на своих удивительных скрипочках, и они при этом как будто бы напевали: А я сам, а я сам, Я не верю чудесам... Сам – пилю, сам рублю, Сам я печку растоплю... Слышалось пение птиц и далёкое кваканье проказниц лягушек. Ночь раскинула свои крылья, окутала ими все цветы и травы. Всё уснуло до нового утра... ПО ЩУЧЬЕМУ ВЕЛЕНИЮ Необыкновенно большое чудо в Топтыково демонстрировал дед Морозенко. Он организовал у себя в большом сарае детский театр. Ни у кого из жителей Топтыковских землянок в голове не укладывалось: «Откуда у деда Морозенко в голове что берётся?..» Под его руководством поставили спектакль «Тарас Бульба», «Ночь перед Рождеством» по произведениям Гоголя; ставили пьесы «Святки», «По щучьему велению», «Конёк горбунок». Сценарий дед Морозенко писал вместе с Колей Зажигаевым. В актёрах недостатка не было, главных из них приводим поимённо: Емеля Прибылов, Николай Черепенник, Валя Матлашевская, Владимир Тюрин, Галютин Михаил, Коля Карелов, Валя Замуруева, Толя Кравчук, Володя Соболев, Шурка Хрестин, Иван Матлашевский, Васька Бугай... Особенно прославилась на всю округу, вплоть до Криволучья, Присад, Косой горы, Петелино и Осиновой горы пьеса «По щучьему велению». С главной ролью Емелюшки дурака успешно справлялся Емеля Прибылов. В роли царя был дед Морозенко, в роли «Набольшего царского слуги» был Коля Зажигаев; в роли народа были все желающие артисты царства-государства Топтыковских землянок, которых Емелюшка, едучи на санях и на печи, передавил-передушил (А что ж они сами под сани-то лезут, говорил он царю батюшке). Зрители, конечно, обратили внимание, что царь-батюшка шибко смахивал на Сталина: и усы – точь-в-точь Сталинские, и Сталинский зачёс. Видели, всё понимали, но помалкивали; малые зрители смеялись, конечно, от души, а вот те, кто были постарше – улыбались более чем сдержанно, особенно когда телега ехала с Топтыковского бугра и давила людей. Никакой декорации не было, действие разворачивалось прямо в сарае деда Морозенко и потом свободно перемещалось к колодцу «За бугром...» Самой потешной и в тоже время печальной была сцена, когда Емеля пытался научить царя-батюшку играть на липовой дудке, на этой сцене мы коротко остановимся: Слуги царя, одаривают Емелю гостинцами и подарками и просят его сыграть на своей дудочке «Натурально, чтобы царю весело было, ибо всё-то у него, у царя одни сплошные расстройства. Вот и желает царь смотреть-послушать, как Емеля хорошо на дуде играет». - Ладноть, сыграю вам последок... - А почему именно последок сыграешь ты, Емеля, - спросил царь-батюшка; - Наигрался я на липовой дуде и, будя с меня, буду тапере на гармони учиться играть... Вышел Емеля наперед перед царём, достал у себя за пазухой свою липовую дудочку, пошептал о чём-то над ней, словно заговор какой-то сделал, потрогал, потеребил её пальцами, тряхнул головой и начал. Звук дудочки был не громкий, мягкий. Играл жалобно-прежалобно разливное. Так жалостливо играл, что у царя щемило сердце. И видно было, что царю было сладостно случать такой щемящий душу напев. Так бы он вот всё слушал бы и слушал без конца. А когда рожок доплакался, так что и плакать-то у него уже сил никаких не стало, вдруг перешёл наудалую, на зажигательную плясовую. Пошёл так дробить и перебирать, так жарко жечь, живо ёрзать пальцами по дырочкам дудочки, да перетряхивать ею сверху вниз и из стороны в сторону, что и сам не удержался от своей музыки, взял да и заплясал. Он, то загребал своими лаптями, то потряхивал ими в такт музыки с таким большим усердием, что все царские стражники начали подёргивать плечами и пустились ногами приплясывать, и топорами помахивать. Мать честная, что тут началось деяться!.. Царь, с трона своего слез, кряхтя и охая, разгибая поясницу начал плясать и ухать, да так его раззадорило, что аж до хохота пробрало-рассмешило... Наконец Емеля закончил игру на липовой дудочке. Царь-батюшка, подошёл к нему, хлопнул его по плечу, да и воскликнул: «Ай, да молодец! Ай, да сукин же ты сын! Сколько живу на белом свете, а такой чудесной игры, отродясь не видывал и не слыхивал!.. Вот ведь какой приверженный человечище... Любит своё дело зело борзо, и ни в чём этому делу не уступает!.. Вот это ма-а-астер! Вот доказал перед царём себя мастером!.. Откуда только духу в тебе столько набралось? Ну, уж, что уважил, то уважил... Дай-ка и мне поиграть. Взял дудку у Емели. Вытер её полами царской одежды, пригладил свои усы, приложил обеими руками липовую дудку к губам, сильно надул свои толстые щёки и начал... Раздался такой свист, что все поначалу вздрогнули от первого звука, такого пронзительно-громкого, что у всей его стражи в ушах зазвенело, задребезжало, засвистело, они чуть с ног не повалились... Царь-батюшка ничуть не смутился таким своим началом. И решил повторить свою игру. На этот раз он надул щёки немного поменьше и снова дунул в дудку. Раздался такой неприличный звук, что стражники невольно переглянулись и засмеялись. Один из них даже решил пошутить и сказал, что, наверное, царь-батюшка не на ту ноту нажал... Что тут началось – трудно передать словами. Царь-батюшка швырнул липовую дудочку на пол, начал топтать её ногами; он бил себя в грудь, выхватил у одного из стражников палаш, стал гоняться за стражниками. Емеля по-тихому удалился на своей печи: подобру-поздорову, до дому, до хаты... |
Похожие:
 |
Магические слова. К. Бессер-Зигмунд В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог (Евангелие от Иоанна, 1: 1) |
|
Что должен знать будущий первоклассник развитие речи Называть в предложении только 2-е слово, только 3-е слово, только 4-е слово и т д |
|
Урок на тему: «Путешествие в мир литературы» «И стали они жить да поживать, поле пахать, рожь да пшеницу сеять. Здесь и сказке конец» |
 |
Как звали царя в «Сказке о золотом петушке»? Какими словами извещал петушок царя Дадона о том, что опасности возле его царства нет? |
|
Ммбоу мбоу «сош №2» Каждый из участников команды должен написать слово на указанную букву, но так, чтобы его слово было на одну букву больше слова предыдущего... |
|
«Слово о полку Игореве» Ярославна, Всеволод, Кончак это герои Сколько дней сражались русские в том бою, который сравнивается с кровавым пиром («Слово о полку Игореве»)? |
|
Задания 1 этапа В известной всем сказке «Мужик и медведь» мужик выращивал сельскохозяйственные культуры, у которых используются вершки или корешки.... |
|
Аннотация Слово «алгоритм» Слово «алгоритм» не случайно введено в название книги: мне представляется, что есть возможность «разложить по полочкам» самые сложные... |
|
Церковь и религия в «сказке бочки» джонатана свифта Джонатан Свифт (1667—1745): критикуя в памфлете «Сказка бочки» все ветви Западного христианства, Свифт поднимает важный вопрос —... |
|
Наука и образование в «Сказке бочки» Джонатана Свифта Спор этот не только и не столько повлиял на определение места и роли античного наследия, сколько заставил внимательно взглянуть на... |