Леонид саксон асфодель, часть IV аксель, Кри и проект «Луна»
|
Скачать 4.47 Mb.
|
| ГЛАВА IХ. СЧАСТЛИВЫЙ МИГ Акселю было не впервой оказываться в незнакомом и не слишком уютном месте с более или менее мерзким провожатым. Но так как лунный дух выглядел просто симпатягой по сравнению с его земным собратом Пралине (да и последний, если отвлечься от его сути, проявлял себя вполне терпимо), то юноша первым делом прямо спросил у Шеса, могут ли они с другом пошептаться, не будучи им услышаны. — Хорошо, што гошпода гошти вовремя попрошили, — радостно сказал Шес. — Мой недоштойный шлух будет теперь вшегда отклюшон, пока гошпода не ижволят обо мне вшпомнить! Прошу ваш, нашлаждайтешь обшшением, не штешняяшь! — И он раболепно поклонился. — Насладимся, спасибо, — кивнул Аксель и повернулся к Шворку. — Так какой на тебя столбняк напал в кабинете? О чём это ты задумался? — Хм... Уже и задуматься нельзя? — Ладно, хватит! Больно уж ты был вежлив с ясным полудухом Геганием... А то я тебя не знаю! — Ну, Акси, если ты находишь, что я хитёр, когда вежлив с врагом, и прост, когда вежлив с другом — не мне с тобой спорить. Я, видишь ли, проделал небольшой трюк... — Трюк? — Помнишь, там, на столе лежали книги? Поскольку я и сам достаточно активный читатель, мне стал интересен круг чтения нашего полудуха. Вот я и решил подсмотреть... хоть одно название. — И как же ты исхитрился? — Переключился в режим невидимости, оставив рядом с собой мой фантом. Один добрый прыжок, покуда Геганий разбирался там с инструкциями для Шеса — и я успел прочитать название верхнего тома. Можно было успеть и больше, даже скопировать тексты, но я уж решил не рисковать. — И правильно сделал! Ну, а название? — «Мимика шимпанзе», автор — Саннадзаро Бонелли. Судя по аннотации, автор всерьёз уверяет человечество, будто бы шимпанзе во всём передразнивают нас, стоит нам отвернуться. (Я говорю «нас», ибо и себя во многом считаю человеком). Но они очень хитры, и никогда не станут копировать нашу мимику у нас на глазах, даже если следить за ними в зеркале. Им отлично знакома предательская суть зеркал... — Так и написано — «предательская»? — Ага! И они чувствуют, когда за ними шпионят. Словом, доказать его теорию трудно, да и не слишком нужно: люди обычно не стремятся видеть себя со стороны... — Но для чего им нас передразнивать? — Вот это самое его и тревожит, автора. Чего ОНИ хотят? Обожают нас или презирают? А может, самое страшное: они на нас всех плевать хотели, и им просто скучно? Книга содержит богатый иллюстративный материал и несколько чудом сделанных фотографий, рассчитана на человеческий круг читателей. — Бонелли... — медленно сказал Аксель, нахмурив брови. — А! О нём недавно спрашивал меня Отто: знаю ли я его? Он, дескать, цирковой мим, и будет гастролировать в Мюнхене... Интересное совпадение, пёсик. Но всё-таки не рискуй по мелочам! Шворк обещал, и оба вернулись к почтительно стушевавшемуся в сторонке Шесу. Дух снова повёл их по пустому белому коридору, где обычному человеку было бы проще простого заблудиться из-за обилия арок и однотипных барельефов. Однако волшебнику вроде Акселя всегда мог прийти на помощь, к примеру, Путеводный Огонь, пудель же не мог заблудиться где-либо в принципе (наверное, обедняя свою жизнь?). Вдруг Шес проворно бухнулся на колени, склонил загривок и замер. — Ты чего? — удивился Аксель, глядя вперёд по курсу и не видя ни единой живой души. Шес молча указал лапой на сводчатый потолок. Юноша и пёс дружно возвели очи горе и увидели странную полубесплотную фигуру, бредущую над ними вниз головой. Фигура была закутана в лимонную мантию, беззвучно колыхавшуюся в такт её шагу. Ни лица, ни рук (или лап?) не видать, прямоугольная шапочка надвинута на глаза... И так как неизвестный двигался в том же направлении, что и гости, им не выпало шанса всё-таки его разглядеть: пришлось бы обгонять его и задирать головы, то есть, вести себя на манер базарных зевак. Фигура медленно дошла до угла и тихо скрылась за ним. — Кто это? — спросил Аксель. — Шветлый полудух Амарцин, — благоговейно ответил Шес. — Главный разведчик, да? — О, шкажать так — жначит ничего не шкажать! Он вежде и нигде. Никто ничего не жнает о нём, но он жнает вшё обо вшех. Никто не шмеет укаживать ему на ошибки и хвалить жа доштоинштва, ибо то и другое непоштижимо... ешли не шшитать Великого Жвёждного и яшного полудуха Гегания, — поспешно добавил Шес, вставая с колен. — Да, обстановочка, — поёжившись, сказал Аксель. — Мало нам было той холеры из склепа, которая нападала сзади, так теперь ещё и вверху покоя нет! Слушай, а почему ты шепелявишь? Иной раз тебя трудно понимать... Не обижайся, но... вы ж тут все волшебники! Разве тебя некому полечить? — Ешть. Ешть, и прежде вшего, я шам! — понурился Шес. — Но я не шмею! Пошле того, как мой наштавник МакДафф... — МакДафф?! — Аксель резко остановился. — ...ижволил угоштить меня вашей жевательной режинкой, я ш непривычки немного штал шепелявить, пока жевал. И гошподин ижволил ражвешелитша и велел мне вшегда так говорить! — Оч-чень мило! — презрительно фыркнул Аксель. — Самого бы его... Ну, я с ним познакомлюсь, с твоим «наштавником», может, тогда у него веселья-то поубавится. — Он проижведёт на ваш поиштине неижгладимое впечатление! — обещал Шес. — Я же буду прошто облагодетельштвован, шлушая бешеду таких выдаюшшихся умов, как вы и он. — Ну, так уж и выдающихся, — немного смутился Аксель. — Не знаю насчёт него, а я пока ещё ничего выдающегося не сделал... по крайней мере, в науке. — Может ли это быть? —недоумённо воскликнул Шес. — У наш тут не бывает других гоштей, кроме украшений науки или ишкушштва! А мы, недоштойные, бредём жа вашей швечой в кошмичешкой тьме и медленно, но неуштанно копим те крохи, которыми вам угодно нас наградить... Аксель совсем смутился и решил свернуть тему. Шворк же, напротив, слушал с интересом и удовольствием. Наконец они нырнули в очередную арку и без всякой лестницы очутились этажом ниже. На двери сто первой анфилады не значилось никакого номера, просто всякий, кто её видел, сразу чувствовал: она может быть лишь сто первой. Но тут Акселя вдруг осенила новая мысль. Он резко остановился, повергнув Шеса в лёгкую панику и безуспешные поиски светлого полудуха Амарцина на потолке. — Послушай, Шес! — воскликнул он с искренним участием. — А тебя не накажут из-за нас? Геганий велел, чтобы нас на Луне никто не видел, но мы недавно попались на глаза Амарцину... — Может быть, — ответствовал дух. — А может, вовше и не ему... — Как? — Никто не жнает, — глухо сказал Шес, закатив глаза, — видит ли он перед шобой шветлого полудуха Амарцина, или его фантом. — Ах, вон что... — Да! Не менее тридцати или шорока, а, быть может, трёхшот или четырёхшот, а то и трёх или четырёх тышяч, а, шкорей вшего, бешконечное количештво фантомов шветлого полудуха Амарцина блуждает по вшем мештам, где обитают прочие духи. И тогда никто не может шкажать, где находится, а где не находится шам шветлый полудух Амарцин, што он ужнает раньше, што позже, и кто первый будет им вожнаграждён, помилован и покаран... — Эффект присутствия! — вставил Шворк. — Но ешли даже шам шветлый полудух Амарцин почтил наш шегодня швоим пришутштвием, то я бы держнул шкажать, что у яшного полудуха Гегания нет от него шекретов. И потому я не буду падать духом! — заключил Шес. — Духом или полудухом? — уточнил пудель. — Ты у нас мастер каламбуров, приятель... — О нет, мой гошподин, я вшего только жанимаюшь физикой волшебного поля. — И, сообщив это, Шес сотворил в воздухе шёлковый мешочек. Развязав его, он вытряхнул себе в лапу несколько...крошек? Присмотревшись, Аксель увидел ядрышки грецких орехов. — Орехи? Зачем они тебе? Любишь лакомства, как наш Ноэ? И называй меня просто «Аксель», а его — «Шворк»! Договорились? — Я не шмею договариватша ш вышокими гошподами, я подчиняюшь! Об орехах же шкажу шледуюшшее: перед вами, Акшель и Шворк, моё шкромное ижобретение, которое было угодно похвалить шамому наштавнику и швече МакДаффу. Мой речевой дефект иной раж мешает мне верно проижношить жаклятия... ибо я шоблюдаю шепелявошть, даже колдуя молча...на вшякий шлучай... — О! — закатил глаза Аксель. — Да наплевать этой твоей свинье, наставнику и свече, как ты колдуешь молча! Ведь он же тебя НЕ СЛЫШИТ! — Я не имею на шей шчёт каких-либо шведений... И вот, ражмышляя, как же мне теперь быть («Ещё бы! С такой сволочью...» — ввернул Шворк), я допуштил ряд уможаключений. Великий Федри много пишал о волшебном поле и его духах. Но никогда не пишал о том, чем же они питаютша, и питаютша ли чем-то вообшше. И я шпрошил шебя: «Шеш! Может ли быть, штобы штоль великого волшебника не интерешовал штоль важный вопрош? А ешли он жнал — и жнал хорошо! — ответ? Но абшолютно не торопилшя шделать его вшеобшшим доштоянием?» Шес выразительно посмотрел на Акселя, и тот понимающе кивнул. «А я бы спросил себя о том же? — со слегка неприятным чувством подумал он. — Не такой уж он дурачок...» — И я начал ишкать, штавить опыты. И как-то жаметил, што духи волшебного поля не кушают шовшем ничего, но жадно поглошшают ядра грецких орехов — ештештвенно, жаколдованных. Почему же именно их, шпрошил я шебя. Почему не мармелад, не шоколад и не мяшо? Мой ответ был прошт и штрашен! — Шес выпучил глаза на Акселя ещё больше, чем они были выпучены природой, хотя это казалось невозможным. — Они едят ядрышки грецких орехов, пошкольку те похожи на наш можг! — Мозг? — Да, да! Можг! Духи путают их с нашими можгами! Жавидуют нашему уму и думают, што, поедая наши можги, штанут такими же умными, как мы... — А то и умнее нас! — вставил Шворк. — Именно! — возликовал Шес, подымая лапы. — И я опять шпрошил шебя: «Шеш! Прикармливая их поштоянно, добьёшша ли ты того, чтоб жа тобою вшегда-вшегда шледовали одни и те же невидимые малютки, шловно водоплаваюшшие птички жа шшедрым человеком-крошкокидателем?» — О, и что же? Шворк, интересно, правда? — Я шумел приручить укажанных мною духов. О, конечно, не шразу... Шначала они начинают к вам привыкать, — продолжал Шес, польщённый вниманием Акселя. — Отличать ваш иж шреды прочих жаклинателей, и в конце концов делать вам поблажки, на которые не вправе рашшитывать оштальные. Добавлю также... у меня не было шлучая проверить, но шильно подожреваю: у дейштвительно мошшного волшебника, пред коим я — ничтожный шветляк, глядяшший на Шолнце, времени на такое «приручение» уйдёт намного, намного меньше. То, чего я доштигну на шедьмой раж, он доштигнет на третий, а то и на второй. Вот! — Ну, так чего же ты достиг? — спросил юноша, с удивлением глядя на существо, странно сочетавшее в себе гения и придурка. — Ижвештно ли мудрому Акшелю жаклятие «Денотрешш»? — «Денотрефф?» — усмехнулся тот. — Да уж, не беспокойся! Кто же не знает основного заклятия Проникновений? Оно ещё может снимать чужие заклятия, и даже проклятия! Мой брат Октавио обязан ему своей свободой... хотя, произнеси я его, как ты, он бы и сейчас оставался в рабстве у Штроя. Шес таинственно улыбнулся (правда, глазами — за неимением рта), подкинул в воздух горсть ядрышек ореха, и они куда-то исчезли. — ДЕНОТРЕШШ! — гордо возгласил он, и дверь в анфиладу распахнулась. — Да-а-а... — выдохнул Аксель, Шворк же покрутил головой. — Открытие века! Фантастика... Ну и мозги у тебя, друг! Дух чуть не свалился в обморок от восторга, из чего Аксель заключил, что свеча и наставник МакДафф не так уж баловал своего подопечного похвалами — хотя наверняка щедро черпал из этого колодца. — Применяя твоё открытие, можно изобрести множество новых заклинаний! — с энтузиазмом продолжал юноша. — Если, допустим, дух волшебного поля что-то не понял... или понял по-своему! Ты его просишь об одном, а он делает другое... — И получается совсем даже третье! — закончил Шворк. — Так не бывало, Шесик? — Порой бывало, — смиренно сознался тот. Выяснилось также: свеча и наставник велел ему не слишком распространяться насчёт открытия. (Не с тем ли, чтоб приписать его себе?) В ряде областей, бесспорно забрезжили «интерешные першпективы», однако есть и тупиковые ветви. Например, так называемые «адресные заклятия», которые многие маги сочиняют исключительно для себя. Тогда духу волшебного поля важно не только КАК произносится заклинание, но и КТО его произносит. И если не тот, кто в нём назван, оно не действует! Надёжнейшее средство, с одним-единственным недостатком: сильный, умелый маг может прочесть адресное заклятие на предмете, который оно охраняет. Хотя...что толку? — Да, я читал, — кивнул Аксель. — Вроде паспорта у людей: раздобыть-то ты его раздобыл, а вот чьё в нём фото? — Бежушловно... — неуверенно согласился Шес, должно быть, не имевший большого опыта по части человеческих паспортов. — Я шделал лишь первый шаг в неижведанное, и иногда... иногда, вместо того, чтоб идти вперёд, вшё ещё мечтаю шнова окажатша таким, как вше! — Я скажу Геганию, пускай тебя наградит! — пообещал Аксель. — Но тогда... тогда получитша, што я ражглашил... — в ужасе пролепетал дух, лишь сейчас поняв, к какой пропасти привело его тщеславие. — Мы — не все! — внушительно сказал ему Шворк. — Вот дуну на твою свечу и наставника — и сразу погаснет, один запашок останется. Да и с вашим Геганием мы не больно чикаемся... У нас как в армии, понял? Решил начальник: «Ты виноват!» — и ты виноват, пускай даже на самом деле виноват он. Решил: «Награжу!» — значит, наградит, хотя бы от тебя сплошной вред. И вот тебе мой приказ: кончай шепелявить, понял? А спросит МакДафф, как, мол, ты посмел — скажешь, я велел. Шворк! И пусть затем явится ко мне, я его жду. — Не надо! — шепнул ему Аксель. — ПОКА не надо, пёсик. Не спугни МакДаффа и не тревожь, он может понадобиться нам для очень важного дела. Да и наше с тобой положение не таково, чтоб сразу поднимать шум... Шес, я отменяю приказы Шворка, веди себя по-прежнему, но в будущем постараюсь тебе помочь и всё-таки тебя наградить. Осчастливленный до глубины души, лунный дух рассыпался в благодарностях, явно сомневаясь, достоин ли он такой чести — но после армейской отповеди Шворка уже не смел прекословить. Шес впустил гостей в анфиладу и на каждом шагу старался угодить им получше. Увы, те давно привыкли к самообслуживанию в Потустороннем замке и Абаллаке. Правда, линий доставки не было: опытные маги в них не нуждались, а неопытных или не умеющих колдовать обихаживали лунные духи. Но гости как раз относились к первой из названных категорий. Покои в самом деле шли анфиладой — три просторных помещения дверь против двери (каждое — с санузлом), и ни одного окна. В результате заклятия лучше «простреливали» апартаменты. С той же целью Резиденцию строили без лестниц; этажи развернулись в пространстве параллельно, арка к арке. Ещё бы огнетушители, и можно приглашать пожарный надзор. Аксель по привычке создал себе «мюнхенский лжедвор» с освещением, имитирующим смену дня и ночи, и комнату, ближнюю ко входу, обставил точно как дома. Шворк обосновался в соседней, сотворил из неё чулан, во всём подобный тому, где любил земными ночами уединяться. А заодно продублировал акселев книжный шкаф, чтоб не таскать хозяйские томики. Третье, дальнее помещение, пустовало. Шес же вообще не нуждался в жилой площади: он находился в свёрнутом подпространстве и по вызову возникал из магического колодца именно в дальнем из покоев. — Может, поменяемся комнатами, Акси? — предложил Шворк. — Кому охранять порог, если не мне? — Не поможет, — флегматично заметил тот, отправляясь умыться перед ужином. — Так-то так, а всё немного уютней... — И, покосившись на Шеса, хлопочущего вокруг стола, на котором стоял обычный мюнхенский ужин, Шворк, понизив голос, спросил: — Думаешь, мы не прорвались бы отсюда домой? — Думаю, нет. И дело тут даже не в заклятиях, лежащих на анфиладе — завтра нас всё равно выпустят отсюда. Но есть ещё наверняка заклинания, чтоб не пустить нас на поверхность Луны... А потом, я не уверен, что очень хочу сбежать! — Почему? Мы теперь знаем: остальные живы-здоровы... — ЗНАЕМ? Много мы ЗНАЕМ! Совсем недавно мы ЗНАЛИ, будто случилась катастрофа... ну ладно, ладно, Я ЗНАЛ. И мне уже слегка надоело ЗНАТЬ, понимаешь? Слова Гегания могут оказаться враньём... Я хочу ВИДЕТЬ их живыми, причём своими глазами, а не в каких-нибудь Облаках! — Завтра утром ты получишь то, чего хочешь, — успокоительно сказал Шворк. Но у Акселя не было настроения ждать так долго. Поужинав, он подозвал Шеса и перво-наперво уточнил, по какому земному времени живёт Резиденция. — У наш нет аналогов вашим чашовым пояшам, тем более, ш поправкой на МВВ, — ответствовал тот. — Ешли вы прибыли к нам по лунному времени не позже, чем... — Два часа назад. — Жначит, по-нашему в вошемнадцать. А шейчас двадцать! Для обитателей Режиденции недавно кончился ужин, ну, а гошти могут жить по швоему шобштвенному режиму... — Вот-вот! Я как раз и толкую насчёт гостей, — подхватил Аксель. — Очень волнуюсь за друзей, понимаешь? И хочу на них посмотреть. Прямо сейчас! — Проштите, никаких Говоряшших Облаков! — вежливо, но твёрдо ответил дух. — Да я вовсе и не прошу о разговорах! Неужто я хочу навлечь на тебя расправу, сам подумай... Сделай нам Скользящее облако, чтоб я их видел и слышал, а они меня — нет. Можешь? — Тем более, — солидно добавил Шворк, — что завтра нас всё равно просят увидеться с ними. Дружище Геганий попросил... Ну, чего скис? — подбодрил он колеблющегося Шеса. — К твоему сведению, Шесик, он не стережёт нас, а бережёт! Но если он даже имеет... точней, имел бы возражения против самой обычной дружеской просьбы, то у тебя просто не получилось бы выполнить её! Не зря же он наложил на нашу конуру сто разных заклятий — а он разбирается в них, я думаю, не меньше тебя! — Об этом я не подумал, — с облегчением вздохнул Шес. — А кто тебя просит думать? Мы, мы обо всём подумали, понял? И если ты сумеешь нам угодить, я научу тебя одной научной игре. Повышает аналитические способности с дикой, разрушительной силой! — Как же наживается штоль жамечательная игра? — Покер. — Ты играешь в покер? — удивился Аксель. — Ты? — Ну да. Кри меня научила. — Кри?! А кто её научил? — Октавио, кто ж ещё. Конечно, не на деньги, а так... — Ещё не хватало! Но я-то почему про их игры ничего не знаю? — А что ты вообще знаешь, Акси, если на то пошло? Сидишь в своей комнате и пишешь стихи неизвестно с кем, а вокруг тебя кипит жизнь! Аксель сглотнул. — День открытий, чёрт бы его подрал, — сообщил он в немую пустоту анфилады. Значит, так-таки ни на что они не играют? — Я не говорил «ни на что», — замялся Шворк. — И я... э-э... не подглядывал за ними. По-моему, они играют на поцелуи. Мне даже кажется, наш Тави любит проигрывать: тогда целуют его. — А... Дженни участвует? — спросил Аксель, слегка краснея. — Пока не замечена. О, гляди-ка, облако нам готово! Спасибо, милый... — И пудель, явно не желая развивать тему, по-хозяйски уселся перед светящейся дымкой. — Каких дружей желаете личежреть? — спросил у юноши Шес. — Лице... что? — Он хотел сказать «видеть», Акси... Ты меньше нервничай с ним, лучше предоставь его мне. Ему просто нужны хорошие лапы, а так он отличный парень! — Ага, ладно... Постой, Шес, мы что, только лица их будем видеть? — Нет, нет, у наш абшолютный магичешкий охват, вы шможете жрительно путешештвовать по нужной вам анфиладе, как ешли бы вы там находилишь! И не только в момент шобытия, но и когда жахотите пошле... Итак? — Мы хотим видеть свиту королевы. Точнее, детей из свиты. — Попробую, — сказал Шес. — Ешли они не на швоём корабле: там территория Штраны Фей И Эльфов, и мы не можем... Так... Анфилада што двадшать шемь! А ешли в ней не вше, кто вам нужен, покажать вам каждого в его анфиладе? Это был хороший вопрос, порядком смутивший Акселя. Подглядывать за ними без стука? — Мм... Разве вообще позволено... без ведома жильца заглядывать в его комнату? — неловко уточнил он. — Шветлый полудух Амарцин решает такие вещи, — объявил дух. — А не жилец! Итак? — Давай сперва поищем их в общем зале, или где там у вас... А там видно будет. Шес применил заклинание, видно, не требующее никаких подкармливаний, и экран ожил. — Вам повежло! — радостно сказал он. — Вечерний туалет королевы! И почти вшя её швита ш ней! Аксель и Шворк увидели просторную анфиладу, намного шире их собственной, сверкающую «белой простотой» Абаллака и потому более нарядную, чем чертоги духов. Асфодель в воздушном вечернем балахоне с широкими кружевными рукавами сидела в центре помещения на стуле слоновой кости и безмятежно гляделась в зеркало, а одна из фрейлин расчёсывала ей волосы драгоценным гребнем. Зрелище, несмотря на его воздушную красоту, вызвало бы у Акселя не умиление, а ярость (заманила и охорашивается!), но поскольку зеркало перед королевой держала не кто иная, как Почётная Фея Кри, юноша вздохнул с облегчением. Вон и Дженни, и Тави — в группе зрителей, окружающих туалетный столик. Чего на нём только нет: щипчики и гребёнки, духи и щётки, притирания и мази... И фрейлины трудятся вовсю, передавая друг другу никому не нужные причиндалы (в последнем Аксель не сомневался, зная бытовую простоту Асфодели. В Абаллаке она вообще обходится без такого вечернего ритуала, но здесь надо держать марку!). А Дженни-то, Дженни в балахончике, с аграфом в причёске, с каким интересом следит за манипуляциями, приоткрыв рот! Аксель испытал волну нежности: вела бы себя всегда не умничая, не выделываясь, показывая то, чего действительно хочет — была бы красивее и лучше всех! И никакие Кри с Асфоделью за нею бы не угнались... «Я мог её никогда больше не увидеть». Октавио явно скучно: он подавил зевок и тупо уставился на Кри, моргая смоляными ресницами. Как же хорошо, что он жив! Да и самой Асфодели стоит ли желать зла? Пускай затевает козни — иначе феи не могут... Но неужто королева оставит его в ловушке? Трудно поверить! Надо связаться с нею, и всё устроится. «Вот бы увидела меня... На Коронации я был в этом почти уверен! Да нет, и тогда показалось, и теперь невозможно». Но сердце Акселя ёкнуло, когда синий взор скользнул в его направлении. Смотрит ему в глаза... на прекрасном лице никаких чувств, даже и не моргнула... Ерунда! Пустые мечты. Тем временем фрейлина Маргаритифера, бросив на свою госпожу какой-то особый взгляд, медленно приблизилась к ней. В руках у неё отливало туманным светом тяжёлое вогнутое зеркало. Интересно, кто может в него глядеться, не уродуя физиономию почище, чем в комнате смеха? Асфодель взяла его в руки... подмигнула Кри... и та задрожала мелкой дрожью, будто собралась падать в обморок... До Акселя вдруг ДОШЛО. ПРОКЛЯТЬЕ, ПРОКЛЯТЬЕ, ПРОКЛЯТЬЕ!!!! Две дуры, набитых дуры — и несчастный, ничего не видящий Тав! «А может — счастливый?» Нет, с ним так нельзя, так ни с кем нельзя... Он застонал сквозь зубы. — Что с тобой, Акси? — Ничего... Асфодель держала волшебное зеркало с некоторым усилием: тяжёлая, видно, штука. Но вот королева что-то шепнула, и из уст её выпорхнул крошечный светящийся нимб — а может, солнечный зайчик? Весёлый, таинственный, безвредный... Угоди такой в Акселя — он мог бы влюбиться в Дженни? Тави уже выступил вперёд и принял зеркало из рук Асфодели. Придворные дамы замерли... Аксель следил заворожённо... Зайчик завис в фокусе, раздвоился, один из двух просочился сквозь стекло, и фигура Тави озарилась мгновенным блеском, который видели и прекрасно поняли все, кроме него. И, кажется, кроме Дженни, созерцающей туалетный столик. Правда, Тав едва не погубил дело. Получив распоряжение отдать зеркало Кри, он чуть не выронил его — видимо, не рассчитал тяжесть, но вовремя подставил колено и, сам того не подозревая, спас горящий в фокусе огонёк. Тот на мгновение ослепил Акселя (к счастью, недосягаемого для чар) и заставил Асфодель ловко отпрянуть в сторону, иначе приворот, покуда не истекла минута, мог бы «выстрелить» и в неё. Дружное «ах!» всех фрейлин, охваченных страхом за госпожу... но та уже успокоила их улыбкой и снова опустилась на стул. Мальчик, немного смущённый неловкостью, повернулся на пятках, и победно блеснувший нимб угодил прямо в грудь Кри, которая давно изнывала за спиной жертвы. Злодейская сестра Акселя, как и Тав, на миг озарилась солнцем — и Аксель навсегда запомнит её ТАКОЙ! Секунду она стояла, прикрыв глаза, не дыша, раздувая ноздри: с мёртвенно-бледным лицом, собранными в высокий узел светлыми волосами, заколотыми аграфом... Статуя самой Красоты, затмевающая любую фею... «Её НАСТИГЛО! Зачем только я увидел это? Зачем?» — думал Аксель, умирая от зависти. — Акси, что с ней творится? И что с тобой? — опять всполошился Шворк. Юноша не ответил. А Кри, ещё не опомнившись, но страшась выдать Октавио своё счастье, с трудом повернулась к нему спиной и бросилась в объятия фрейлины Маргаритифера под одобрительный ропот остальных. Аксель в оцепенении видел, как бесстыдно ликующее бабьё подхватывает зеркало из рук Кри, усаживает её в уголок, поит напитками и подносит сласти, словно она и есть королева! А забытая всеми Асфодель смотрит со стула с мирной и довольной улыбкой, подзывает Октавио, чтобы его отвлечь, и затевает с ним тихий разговор... «Комедиантка! — злобно подумал Аксель. — Дура...» — Акси! — не унимался Шворк. — Ты в порядке? Ты весь в поту! — Я ли? — хмуро глянул на него тот. — Впрочем, спасибо... Я просто устал сегодня. И рад, что все целы и здоровы. — Ну ладно... Смотри-ка, к ним делегация! Аксель вновь повернулся к облаку: в «кадр» вступали новые действующие лица. На сей раз потрясённое «ах!» издали уже не фрейлины, а скрытые наблюдатели торжественной сцены. — Дети? — не поверил глазам пудель. — Откуда они взялись? Действительно, в зале появился мужчина, и с ним — четверо детей. Аксель, отмахиваясь от Шворка, не заметил даже, как вновь прибывшие очутились у стула королевы. Высокий, седовласый профессор (ибо человек с такой внешностью никем иным быть не мог, к тому же его массивную голову венчала чёрная шапочка) вёл взявшуюся за руки малышню лет шести-восьми — трёх мальчиков и девчушку. Учёный муж с морщинистым, розовым, любезно-улыбчивым лицом носил бурую, грубой шерсти мантию. Местами её покрывали пятна (следы химических опытов?); короче, ей было далеко до щёгольских облачений Гегания и Амарцина. А может, старику хотелось предстать перед королевой тружеником, этаким Фаустом, которому не до церемоний? Малыши в синих рубашечках и штанах трико не казались детьми из одной семьи: разный цвет глаз и волос, и совсем не похожи друг на друга. Но все они держались одинаково скованно и робко. Делегация по всем правилам эльфийского этикета преклонила колени перед закончившей туалет высокой гостьей, чего-то устами профессора желала, с чем-то, кажется, поздравляла... нетрудно догадаться, с чем именно. Королева, как ей и положено, улыбалась, благодарила, гладила детей по головкам. Когда же старец вручил ей пухлый альбом (видно, посвящённый его научным трудам), она мановением длани увенчала его и его детей венками из белых асфоделей. — Профешшор Билаковский, — доложил Шес в ответ на вопросительный взгляд Акселя. — Гордошть Капеллы, как порой наживает его яшный полудух Геганий, и чаштый шобешедник наштавника и швечи МакДаффа! — Ага... — пробормотал Аксель. (Заклятие Чтения Памяти уже сработало у него). — Я слышал это имя от Фибаха! — прибавил он, обращаясь к Шворку. — Но Фибах не говорил, что и Билаковского украли. Давно он у вас, Шес? — Два года. «Гордость Капеллы» уже поднимала детей с колен (девочка в восторге всё не могла наглядеться на свой венок, и профессор погрозил ей длинным, изящным пальцем). — — Штрой, значит, его просто нанял? — мрачно уточнил юноша. — Подробношти такого рода мне, увы, неижвештны... Делегация наконец ушла. Асфодель встала со стула, под руку с фрейлиной Маргаритифера двинулась в том же направлении — прямо на Акселя. И скрылась... — Как я уже доложил, — сияя «фарами» глаз, сказал Шес, — штоль радоштное для ваш жрелишше дружбы и шамоотверженного шлужения швоей влаштительнице доштупно повторному прошмотру... В любом иж вожможных ракуршов! — Спасибо, — ответил Аксель. — Но, думаю, лично мне достаточно и моего ракурса, и одного раза. |
Похожие:
 |
Леонид саксон асфодель, часть IV аксель, Кри и проект «Луна» Поставить точку. Заботливо оглядеть комнату — не носится ли в воздухе что-то важное, незаписанное. (Иногда оно есть). Спокойный и... |
|
Леонид саксон асфодель, часть III аксель, Кри и фея Вам разве бывает холодно? — Этот голос был странным, не мужским и не женским. А может, он был просто чем-нибудь приглушён? |
|
Интервью с адвокатом Ларисой Октябристовной Павловой Часть вторая «Гарри Поттер» Международный проект «половое воспитание российских школьников» и национальная безопасность |
|
Владимир Лисичкин, Леонид Шелепин |
|
Прайм-еврознак Реан А. А. Часть I: глава 14; в частях IV, V, VIII: глава Реан А. А., Петанова Е. И. Часть V: глава Розум С. И. В частях II, IV-VIII:... |
|
Курсовой проект по курсу “Схемотехника эвм” Автор: студент группы 220281 Данилин А. Н Курсовой проект предназначен для приобретения навыков по схемотехническому проектированию несложных цифровых устройств |
|
Книга будет выпущена на высоком издательском и полиграфическом уровне,... В целях реализации Благотворительной Программы (далее – Программа) «Проект «Издательский» Фонд принял решение о подготовке к изданию... |
|
Проект районной творческой группы учителей русского языка и литературы «Академия творчества» Проект направлен на создание условий для оптимальной социальной и творческой самореализации личности, интеллектуального и мыслительного... |
 |
Учебник, часть 1, рабочая тетрадь, часть 1 (в дальнейшем не будут... России, флаг России (или его изображение), музыкальная запись гимна Российской Федерации и устройство для её проигрывания. У учащихся... |
|
Задачами курсового проекта являются Курсовой проект предназначен для приобретения навыков по схемотехническому проектированию несложных цифровых устройств. Проект базируется... |