Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944




Скачать 4.37 Mb.
Название Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944
страница 14/31
Дата публикации 28.05.2014
Размер 4.37 Mb.
Тип Книга
literature-edu.ru > Военное дело > Книга
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   ...   31
И. Е. ) нельзя. Мы можем вести пропаганду в сторону противника как угодно. Это все можно делать… Мы не должны эти соединения готовить для кого-то третьего, кто возьмет их в руки и скажет: сегодня мы с вами заодно, а завтра нет. В один прекрасный день мы услышим нечто вроде забастовочного лозунга», «Необходимо различать право пропаганды… и то, что в конечном счете мы делаем на самом деле»894. Своими дальнейшими рассуждениями в ходе совещания Гитлер дал понять, что считает коллаборантов из граждан СССР крайне ненадежными, так как их цели в смысле намерения добиваться национальной независимости могут породить ряд проблем для германской оккупационной политики. Чтобы этого избежать, фюрер посчитал необходимым не допускать дальнейшего количественного роста коллаборационистских частей, не создавать части крупнее батальонов895.

Попытка сплотить коллаборационистское движение под едиными политическими лозунгами мнимого Русского комитета не затормозила начавшийся процесс разложения восточных формирований. Так, за первые шесть месяцев 1943 г. в партизанские бригады, подчиненные штабу Калининского фронта, перешло не менее 1265 коллаборационистов896. Количество дезертиров из калининских партизанских бригад за этот же период оказалось гораздо меньше, составив около 180 человек897. В то время как только из РННА 23 февраля на сторону партизан перешло 135 солдат и офицеров во главе с майорами А.П. Руденко (командир артдивизиона РННА) и Г.А. Соделем (главный интендант РННА)898, среди партизан-дезертиров на это же время значатся лишь 3 человека, относившиеся к командному составу899. Что касается других территорий, из имеющихся документов не усматривается сколько-нибудь значительных переходов партизан на сторону коллаборационистов.

В период Сталинградской битвы в Локотском автономном округе, по всей вероятности, также отмечены случаи перехода бойцов и командиров РОНА на сторону партизан. Число дезертиров нигде не фигурирует, однако уже 20 ноября 1942 г. в «Голосе народа» появилась статья «О дезертирах и партизанах», где говорилось: «К чему ведет дезертирство? Оно ведет к развалу военных сил новой власти, а при развале этих сил к нам возвратятся наши враги, ведущие против нас жестокую борьбу, партизаны»900. Ввиду того что подобных публикаций в прессе Локотского округа ранее не было, можно предположить, что с проблемой дезертирства командование РОНА столкнулось впервые. Кроме того, в феврале — марте 1943 г. в Локотском округе разоблачена антифашистская группа, в которую входили директор Камаричской средней школы Фирсов, завскладом боепитания бригады Каминского Акулов901, командир 1-го батальона Волков, старшина Хотеевской волости Кудинов902, врачи Филатова и Трушко. Группа готовила план восстания в Локте, захват танков, взрывы горючего и боеприпасов, планируя осуществить это совместно с партизанской бригадой «За Родину», с которой установила связь903. Со своей стороны партизаны именно в период с зимы 1942 г. по весну 1943 г. развязали террор против ответственных работников Локотского самоуправления, бойцов и командиров бригады Каминского. Если верить сообщениям самоуправления, свои жертвы партизаны подвергали пыткам, выкалывая им глаза, отрубая руки и ноги904. По мнению Б.В. Соколова, такие факты вполне могли иметь место905.

Несмотря на начавшийся осенью — зимой 1942 г. процесс разложения коллаборационистских формирований, проведенные в этот период политико-пропагандистские акции позволили несколько пополнить контингент коллаборационистских формирований. Кроме того, руководство Германии было поставлено перед необходимостью несколько улучшить положение советских военнопленных и более лояльно обращаться с населением оккупированных территорий. Уже служившие в коллаборационистских частях и соединениях граждане СССР почувствовали возможность объединения усилий для свержения коммунистического режима в СССР.

Советская сторона была всерьез обеспокоена известием о том, что в немецком тылу формируется Русская освободительная армия под командованием Власова. Реальная угроза, которую представляла для Красной армии и советского правительства коллаборационистская пропаганда, подтверждается мемуарами советских военачальников. Так, член Военного совета 1-й гвардейской танковой армии генерал-лейтенант Н.К. Попель писал, что власовские листовки были опаснее немецких906, а Маршал Советского Союза В.И. Чуйков вспоминал, что один власовский пропагандист был опаснее целой танковой роты противника907. Обеспокоенная результатами коллаборационистской пропаганды908, советская сторона была вынуждена предпринять цепь контрмер, направленных на минимизацию ее влияния на местное население, партизан и красноармейцев. С этой целью партизанским командованием оккупированных территорий СССР, местным партийным руководством был выпущен ряд обращений не только к местному населению, но и к бойцам коллаборационистских формирований. Коллаборанты, за исключением пропагандистских материалов, обращенных к ним самим, характеризовались в них как «троцкисты», «уголовники», «выродки», «отбросы», «наемные собаки» и т. д. О причинах их вступления в военные антисоветские формирования говорилось, что это произошло вследствие «политической близорукости», что их заставили «силой оружия», «насильно гонят на фронт для борьбы с Красной армией». О целях Красной армии и партизан речь шла исключительно в ракурсе защиты Родины, русского народа без всякого упоминания о коммунизме и Сталине. В этом просматривается намерение составителей советских пропагандистских материалов минимизировать непопулярные среди населения СССР идеалы большевизма, мировой революции и т. д., в большей степени обращаться к национальным ценностям и патриотизму. В некоторой степени причины такой направленности советской пропаганды объясняют слова И.В. Сталина на проходившем с 29 сентября по 1 октября 1941 г. московском совещании представителей СССР, США и Великобритании: «Мы знаем, народ не хочет сражаться за мировую революцию; не будет он сражаться и за советскую власть… Может быть, будет сражаться за Россию»909. Примерно в это же время, но уже в кругу советских военачальников Сталин говорил: «У нас нет иллюзий, что они (красноармейцы. — И. Е. ) воюют за нас. Они воюют за Родину»910. Какой-либо серьезной критики коллаборационистских идейных установок в партизанских материалах не содержится, за исключением обтекаемых ярлыков, что это «лживые листовки» и «брехня», а также заверений, что в них «нет ни одного слова правды» (приложение 1. Документ 8). Так, партизаны и партийные органы не решились вступить в полемику по поводу тринадцати пунктов обращения Русского комитета, высказать критику открытого письма Власова, материалов 1-й антибольшевистской конференции, манифеста НСПР и т. д. Ни одна из партизанских листовок не содержит цитат или ссылок на коллаборационистские материалы. Вместо критики идейных установок коллаборационистов, партизаны критиковали сам факт их союза с немцами. Это позволяет предположить либо о невозможности партизан что-либо противопоставить идейной базе коллаборационистов, либо о нежелании обнародовать какие бы то ни было положения их идейной платформы, дабы не возбуждать интерес населения к ней. Бросается в глаза и та деталь, что из причин вступления советских граждан на путь коллаборации листовки упоминали такие, как принудительная мобилизация, беспринципность, порожденная криминальным прошлым, трусость. Такие причины, как оппозиция советскому режиму, ужасающие условия плена, породившие желание выжить, замалчивались.

Одновременно советской стороной были предприняты меры дискредитации Власова как лидера русского освободительного движения. Так, в выпущенной в начале 1943 г. ГлавПУРом листовке он изображался троцкистом, активным участником контрреволюционной группировки, обвинялся в том, что до войны вел переговоры с Японией и Германией о продаже им советских земель. Дальнейшее пребывание Власова на ответственных должностях в РККА составители листовки объясняли тем, что привлеченный к ответственности Власов «вымаливал прощение», а советское правосудие «простило Власову его преступления». Далее Власову ставилось в вину, что он во время войны сдал немцам 37-ю армию под Киевом и 2-ю ударную армию на Волховском фронте (приложение 1. Документ 9). Партизанские газеты, рассчитанные в основном на население оккупированных областей, стали также публиковать материалы подобной направленности911.

Нелепость и низкопробность обвинений в адрес Власова была явной. Тем не менее текст листовки усиленно распространялся как среди красноармейцев, так и на оккупированных территориях СССР. По свидетельствам лиц, переживших оккупацию, опрошенных автором на территории Орловской и Смоленской областей (всего около 20 человек), данная листовка принесла партизанам больше вреда, чем пользы, сея недоверие к советской пропаганде в принципе. Так, большинство респондентов утверждало, что сомневались в том, что человека, проводившего шпионскую работу в пользу Японии и Германии, советское правосудие могло простить. Столь же нелепо в глазах населения выглядело утверждение, будто Власов сдал немцам две армии, так как до этого советская пресса превозносила Власова, восторгалась его подвигами, публиковала статьи самого Власова912. Лишь меньшинством красноармейцев и жителей оккупированных областей текст листовки мог быть воспринят реально, в дальнейшем определив их отношение к Власову913.

Обращает на себя внимание то, что коллаборационисты в своих листовках, в отличие от Красной армии и партизан, как правило, отвечали на советскую пропаганду, причем им удавалось отпарировать доводы советской стороны. Так, в ответ на слова одного из обращений: «вам насильно дали оружие и насильно ведут в бои» коллаборационисты в листовке писали: «Заряженное оружие в руки многотысячной армии насильно не дашь». А на слова «Красная армия защищает счастливую жизнь народов СССР», последовал ответ: «Ну, уж нас на „счастливую жизнь“ не поймать! 25 лет сами жили под советской звездой!» (приложение 1. Документ 5). Передислоцированная в Витебскую область бригада Каминского в ответ на предложение партизанского командования перейти к ним с условием сохранения бойцам и командирам званий и зарплаты адресовала партизанам открытое письмо со словами: «Это могут предлагать только бандиты, не имеющие понятия об идейности борьбы» (приложение 1. Документ 6).

Имеющиеся свидетельства участников событий, в том числе отраженные в литературе, дают основания говорить о низком воздействии советской пропаганды. Так, еще в мае 1942 г. возглавлявший партизанские соединения в Смоленской области Н.З. Коляда на приеме у члена Политбюро ЦК ВКП(б) А.А. Андреева заметил, что «листовки, разбрасываемые обкомом, не имеют значения. Партийные органы себя дискредитировали…»914. Один из немецких военнопленных, попавший в плен летом 1943 г., засвидетельствовал, что «листовки (советские. — И. Е. ) примитивны и никакого влияния оказать не могут»915. Бывшие коллаборационисты В.М. Алексашкин, В.А. Комаров, Н.В. Чикетов рассказывали, что листовки партизан, предназначенные для коллаборационистских частей, отличались крайней неаргументированностью, а их чтение давало коллаборантам лишь повод для смеха и шуток.

В. некоторых случаях советская пропаганда, обращенная к коллаборационистам оккупированных территорий, предлагала им нереальные условия прощения. Так, приказ от 15 августа 1943 г. Военного совета Северо-Западного фронта за подписью командующего фронтом генерал-лейтенанта П.А. Курочкина, начальника штаба генерал-лейтенанта Н.Ф. Ватутина, ответственного за политработу генерал-лейтенанта В.Н. Богаткина, оттиражированный в виде листовки, гласил, что для того, чтобы заслужить прощение советского правительства, офицерам, унтер-офицерам и рядовым «банд так называемой русской освободительной армии» следует поднять вооруженное восстание и овладеть районом Псков — Дно — Нарва, протяженностью в 200 км. Затем следовало уничтожить все немецкие гарнизоны в Пскове, Дне, Порхове, Дедовичах, Нарве, Локне и других пунктах, взорвать вокзалы, мосты и другие объекты, перекрыв пути для доставки подкреплений, убить всех жителей, хотя бы в малейшей степени сотрудничавших с немцами. Частям РОА, находившимся на фронте, следовало отрезать войска противника от тыловых соединений, разрушить их оборонительные укрепления, депо, мосты, железнодорожные линии, прорвать фронт и объединиться с Красной армией. По всей вероятности, советское командование, обеспокоенное пропагандистской кампанией, восприняло реально весть о создании в немецком тылу крупных коллаборационистских сил. Тем более что в Центральный штаб партизанского движения поступали самые невероятные, не имеющие ничего общего с реальностью разведданные. Так, летом 1943 г. стало известно, якобы против брянских партизан стоят три дивизии РОА, имеющие 100 танков, 500 автомашин, а также что под Витебском сосредоточены 65 тысяч солдат РОА916.

Что касается коллаборационистов, можно предположить, что, ознакомившись с нереальными условиями прощения, многие из них могли сделать лишь тот вывод, что пути назад для них уже нет.

Таким образом, возникновение советского военно-политического коллаборационизма обусловлено рядом объективных причин, сложившимися в советском обществе противоречиями, истоки которых крылись в сталинской системе правления. В период германского нашествия, когда под угрозу было поставлено само существование государственной системы СССР, эти противоречия вскрылись, приняв в ряде случаев форму социального протеста. В то же время анализ причин становления на путь коллаборации с немцами не позволяет говорить о массовости антисоветских настроений, породивших желание бороться против советского режима. На первое место правомерно поставить безвыходность ситуации, сложившейся для подавляющего большинства советских военнопленных, тем более что именно они составили наибольший потенциал для создания антисоветских боевых единиц. Для населения оккупированных областей среди причин коллаборации в большей мере присутствовал экономический фактор.

Что касается агитации и пропаганды, обращенной к народам СССР с целью формирования коллаборационистских настроений, она на протяжении войны, в частности оккупации, не была однородной. Проводившиеся политико-пропагандистские мероприятия претерпевали изменения в зависимости от периодов войны, положения на фронтах, проблем, которые доставляло оккупантам партизанское движение. Так, если в первые месяцы войны пропаганда отличалась примитивизмом, играя лишь на экономических противоречиях советского общества, то с провалом блицкрига и перехода войны в затяжную форму пропаганда постепенно приобрела политическую направленность.

Для придания пропаганде политической окраски германское командование использовало ряд противоречий советского общества. Долговременный характер войны, обозначившийся с конца 1941 — начала 1942 г., неспособность обеспечить охрану коммуникаций собственными силами вынудили оккупантов пойти на сотрудничество с гражданами СССР, использовав их для несения тыловой службы. Одним из рычагов поддержания коллаборационистских настроений, наряду с политикой кнута, явилась политика пряника. Невозможность сотрудничества с населением лишь при помощи репрессивных мер вынудила германское командование провести комплекс политико-пропагандистских мероприятий, дав населению оккупированных областей и военнопленным успокаивающие обещания относительно будущего народов СССР. Причем большинство из них было отдано на откуп коллаборационистских лидеров.

Весь комплекс политико-пропагандистских мероприятий коллаборационистов можно рассматривать как попытку перевести коллаборационизм в политическое русло, представить его как освободительное движение народов СССР, придать характер гражданской войны. Однако выбить из рук Сталина козырь «отечественной войны» такими методами не удалось, так как коллаборационистские лидеры были лишены возможности довести свою политическую платформу до практического воплощения. И если германское руководство могло позволить декларирование идей о послевоенном воссоздании свободной России, то их реализация на оккупированных территориях не состоялась. В результате почти все декларируемые идеи, обещания стали лишь пропагандистской фикцией, направленной на поддержание коллаборационистских настроений в объеме, необходимом германскому командованию.

1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   ...   31

Похожие:

Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon Блокада Ленинграда Материал из Энциклопедия «Вокруг света». Зима 1941-1942. За водой
Блокада Ленинграда (8 сентября 1941 — 27 января 1944) трагический период истории города на Неве, когда только от голода погибло свыше...
Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon Иван Владимирович Тюленев Через три войны
«Через три войны. Воспоминания командующего Южным и Закавказским фронтами. 1941-1945»: Центрполиграф; 2007
Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon О пожарной безопасности
Российской Федерации, иностранными гражданами, лицами без гражданства (далее граждане)
Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon Редактор-составитель Г. Пернавский мельтюхов михаил Иванович, осокин...
А. Осокин, А. Шубин, В. Гончаров и А. Морозов отвечают на самые главные вопросы отечественной истории: Что на самом деле произошло...
Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon К 130-летию со дня рождения И. В. Сталина Книга историка Вильяма...
...
Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon Юрий Андреевич Андреев Три кита здоровья Предисловие к 14-му официальному изданию
Не кажется ли Вам, читатель, что время невероятно ускорило свой бег и движется воистину стремительно? Мне, например, неоднократно...
Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon М. С. Хромченко Б. И. Хасан Мир без конфронтации или Да здравствует конфликт!
«внедренного» в гимназию Института психологии и педагоги­ки развития, Борис Иосифович создает городскую организацию (движе­ние) «Мир...
Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon Краткое свидетельство фронтовой газеты «Черноморский летчик» за август...
Пожалуй, не было на Черноморье ни одной сколько-нибудь серьезной операции, в которой не принимал бы участия Авдеев со своими отважными...
Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon Graf, летчик-истребитель Люфтваффе. Родился в 1920. В юности работал...
Люфтваффе. Родился в 1920. В юности работал на фабрике, был страстным футболистом. В 1939 поступил в летную школу в Вильдпарке. За...
Игорь Геннадьевич Ермолов Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 icon Сколько раз хоронили Гитлера? На этот вопрос стало возможным ответить...
Книга посвящена остававшемуся долгие годы засекреченным по воле Сталина эпизоду финала Великой Отечественной войны — поиску и находке...
Литература


При копировании материала укажите ссылку © 2015
контакты
literature-edu.ru
Поиск на сайте

Главная страница  Литература  Доклады  Рефераты  Курсовая работа  Лекции