Флот в первой половине XIX века Император Павел I и военно-морские силы
|
Скачать 2.97 Mb.
|
Совершенствование парусных кораблей Когда Михаил Петрович Лазарев в 1833 г. вступил в командование Черноморским флотом, флот имел в своем составе: 13 линейных кораблей, 12 фрегатов, 3 корвета, 7 вооруженных пароходов и ряд других более мелких парусных судов <7. С. 161>. Произведенный М. П. Лазаревым осмотр корабельных сил показал, что большинство линейных кораблей и фрегатов имели изрядно изношенные корпуса, гнилой и поврежденный рангоут, а их экипажи отличались низкой боевой подготовкой. Докладывая о результатах осмотра кораблей и баз флота начальнику Главного морского штаба князю Меншикову, М. П. Лазарев указывал, что флот находится в крайней запущенности и по материально-техническому состоянию и уровню боевой подготовки личного состава не может решать поставленные перед ним задачи <5а. С. 149–152>. Учитывая довольно напряженную обстановку на Балканах и Ближнем Востоке и возможность возникновения новой войны с Турцией, М. П. Лазарев энергично взялся за ремонт кораблей, приведение в порядок главной базы флота, Севастополя, и повышение боевой подготовки личного состава. Проявляя решительность и настойчивость, ему удалось в сравнительно короткий срок отремонтировать на Николаевских верфях корабли, составлявшие ядро флота, укрепить оборону Севастополя и настолько повысить боеспособность флота, что он смог успешно решать важные оперативно-стратегические задачи по оказанию эффективной помощи армии на Кавказском побережье. [218] М. П. Лазарев понимал, что ремонт старых кораблей — это лишь полумера по восстановлению боеспособности флота, их надо было не ремонтировать, а заменять на новые. Ему удалось убедить правительство в необходимости постройки новых кораблей. Однако для этого требовалось значительно расширить кораблестроительную базу в Николаеве. М. П. Лазарев добился и этого. По его настоянию в Николаеве было сооружено несколько новых эллингов для постройки крупных парусных кораблей. В 1834 г. Михаил Петрович разработал новый штат корабельного состава Черноморского флота, который в том же году был утвержден правительством. По новому штату флот должен был иметь: 15 линейных кораблей (три 120-пушечных и двенадцать 84-пушечных), 10 фрегатов (пять 60-пушечных и пять 44-пушечных), 5 корветов, 15 бригов, 5 шхун, 5 тендеров, 3 бомбардирских корабля, 2 яхты, 2 парохода и 21 транспорт <5а. С. 181, 182>. Согласно этому штату на Николаевских верфях под руководством М. П. Лазарева началось интенсивное строительство кораблей. В первую очередь строились линейные корабли и фрегаты, составлявшие главную ударную силу парусного флота. Новые корабли по своим качественным характеристикам значительно превосходили соответствующие корабли, находившиеся в строю. «...Рангоут, делавшийся до сего времени дурно и весьма непрочно, — отмечал М. П. Лазарев, — делается теперь лучше и самым пропорциональным образом, гребные суда, никогда наборными не строившиеся, могут теперь рядком стоять со всякими английскими, и гички также, что не ударят лицом в грязь» <5а. С. 155>. Большая заслуга в этом принадлежала лично М. П. Лазареву, который являлся большим знатоком парусных кораблей и много сделал для их совершенствования. Им были усовершенствованы рангоут и паруса, введена более обтекаемая форма кормы, изменен угол наклона форштевня и выполнены многие другие конструктивные улучшения набора корпуса корабля. Ни один корабль не закладывался на верфях и не спускался на воду без его одобрения. Он постоянно держал под своим личным контролем все строившиеся корабли, [219] добиваясь того, чтобы они по тактико-техническим показателям отвечали самым высоким требованиям мирового судостроения. Михаил Петрович нередко вносил существенные изменения в проекты кораблей с целью улучшения их конструкций, особенно рангоута и парусов, от которых во многом зависят маневренные качества корабля. Так было, например, со 120-пушечным линейным кораблем «Варшава», который заложен был еще при адмирале Грейге в 1832 г. В письме А. А. Шестакову М. П. Лазарев писал: «Варшава» строена по чертежу, составленному адмиралом Грейгом, и размерения прекрасны, но надобно же сказать (не хвастовство), что подводная часть, внутреннее расположение, рангоут и паруса мои. Этим ремеслом я уже давно хлопочу. Странно сказать, что адмирал, беспрестанно углубляясь в теорию подводных частей, ни разу еще не обращал внимания на те предметы, которые дают подводной части легкость в ходу, поворотливость, удобство в управлении и, наконец, самому судну все способы быть настоящим военным кораблем» <5а. С. 177>. К строительству «Варшавы» как головному кораблю из серии новых мощных 120-пушечных линейных кораблей, заложенных на Николаевских верфях, М. П. Лазарев относился особенно ревностно и держал его под постоянным наблюдением. «...Отделываю корабль «Варшава», — писал он А. А. Шестакову, — и боюсь уйти, чтобы чего не испортили. Надеюсь однако ж, что к 1 июля все будет окончено. Корабль сей будет самый огромный, удобнейший по внутреннему расположению и лучший по отделке в российском флоте, надеюсь также, что не уступит и никакому английскому» <5б. С. 155>. По окончании строительства М. П. Лазарев лично провел испытания «Варшавы» в море. «...Четыре дня находился на «Варшаве» в море, — докладывал он начальнику Главного морского штаба князю Меншикову, — пробовал корабль сей при разных ветрах... Корабль столь остойчив, что полагаю убавить балласту, что будет ходить еще лучше» <5б. С. 163>. Вслед за «Варшавой» на верфях Николаева началась постройка и других, не менее совершенных, 120– и 84-пушечных [220] линейных кораблей, 60– и 44-пушечных фрегатов. В ходе строительства этих кораблей участвовали воспитанные М. П. Лазаревым такие выдающиеся корабелы, как И. С. Дмитриев, И. Д. Воробьев, С. И. Чернявский и другие, внесшие существенный вклад в развитие отечественного судостроения на завершающем этапе строительства парусного флота <7. С. 168–171>. Первые паровые корабли русского флота М. П. Лазарев как выдающийся мореплаватель и флотоводец был воспитан на традициях парусного флота. Но, в отличие от большинства адмиралов парусного флота его поколения, он не был в плену этих традиций. Он лучше, чем кто-либо другой из русских адмиралов 30–40-х годов XIX в., понимал преимущество паровой машины перед парусами и железного корпуса корабля перед деревянным. Поэтому вполне закономерно, что он одним из первых в отечественном флоте выступил инициатором строительства в России паровых кораблей с железным корпусом. Впервые этот вопрос он поднял перед начальником Главного морского штаба в октябре 1837 г., когда в рапорте на его имя просил разрешить построить железный пароход вместо деревянного, на закладку которого уже имелось разрешение Главного морского штаба. Князь Меншиков дал свое согласие, и в 1838 г. первый железный военный пароход, вооруженный двумя пушками, вступил в состав Черноморского флота <7. С. 201, 202, 209–211>. В конце 40-х годов для Черноморского флота по настоянию М. П. Лазарева были построены вооруженные 2–8 орудиями паровые корабли с железным корпусом: «Бердянск», «Таганрог», «Еникале», «Казбек», «Тамань», «Сулин» и «Прут» <7. С. 173>. Придавая большое значение строительству паровых железных кораблей, в которых М. П. Лазарев видел будущее военно-морского флота, он сам глубоко вникал в это дело и постоянно вызывал к себе проектировщиков и строителей кораблей, чтобы вместе с ними обсудить все вопросы, которые волновали его как руководителя флота. Живо интересуясь всеми новшествами в развитии паровых судов. Лазарев в 1846 г. указывал, что «желательно [221] бы было иметь хотя один сильный пароход со всеми последними усовершенствованиями Архимедова винта» <5б. С. XVII>. И он добился своего, получив разрешение от Главного морского штаба на строительство такого корабля для Черноморского флота. При его участии была произведена необходимая техническая подготовка для постройки в Николаеве первого отечественного 131-пушечного линейного винтового корабля, получившего символическое название «Босфор». Однако он был заложен лишь в 1852 г. уже после смерти Михаила Петровича, а на воду спущен после Крымской войны в 1858 г. <5б. С. XVII>. Для строительства паровых кораблей с железным корпусом необходима была достаточно развитая судостроительная промышленность. Однако господствовавшие в России феодально-крепостнические отношения сдерживали развитие производительных сил и тормозили рост промышленности в стране. Поэтому Россия, занимавшая передовые позиции в строительстве парусного флота, с переходом к паровому флоту стала заметно отставать от ведущих капиталистических стран Западной Европы, где во второй четверти XIX в. уже довольно интенсивно шел процесс перехода от парусного флота к паровому. М. П. Лазарев как человек передовых взглядов понимал необходимость перехода к строительству в России паровых кораблей, чтобы не отстать от западноевропейских стран в развитии военно-морского флота. Но решить эту проблему на базе отечественного судостроения того времени было практически невозможно. Поэтому он, хотя и был противником передачи заказов на постройку паровых кораблей иностранным фирмам, вынужден был согласиться на постройку пароходофрегатов для Черноморского флота в Англии. В 1842 г. на английских верфях, по заказу правительства России, были заложены пароходофрегаты «Херсонес», «Бессарабия», «Крым», «Громоносец» и «Одесса». Затем были заказаны еще четыре парохода — «Владимир», «Эльбрус», «Еникале» и «Тамань». Для наблюдения за постройкой кораблей английскими фирмами в 1846 г. Михаил Петрович Лазарев направил в Англию своего [222] ближайшего помощника, хорошо разбиравшегося в паровых кораблях, капитана 1 ранга В. А. Корнилова <12 С. 173, 174>. Все паровые суда строились по русским проектам и чертежам. Часть из них утверждал лично М. П. Лазарев, а другие — В. А. Корнилов. Проекты паровых судов, составленные с учетом новейших достижений науки и техники, были настолько совершенными, что английские инженеры не стеснялись многое перенять из них для использования в своем судостроении <12. С. 174>. Всего за период командирования М. П. Лазаревым Черноморским флотом под его руководством и при непосредственном участии было построено 212 кораблей и судов, в том числе 16 линейных кораблей, 8 фрегатов, 13 военных пароходов, 55 легких парусных кораблей, 33 судна гребного флота, 14 портовых пароходов и 70 других портовых судов <5б. С. XVII> По оценке председателя кораблестроительного комитета, «флот Черноморский с 1834 г. получил во всех частях его совершенное преобразование и представляет доказательство великих попечений начальствующего им г. главного командира» (Лазарева. — Авт.) <5б. С. 237>. Развитие вооружения М. П. Лазарева как командующего Черноморским флотом интересовало не только проектирование и постройка кораблей, вначале парусных, а затем паровых, но и их вооружение с использованием новейших достижений в этой области. В конце 30 — начале 40-х годов талантливый изобретатель А. А. Лехнер предложил новый разрывной снаряд (бомбу) для корабельных бомбических пушек, изобретенных М. В. Денисовым и С. А. Мартыновым еще в 1756 г. Испытания снаряда производились в Николаеве в присутствии М. П. Лазарева и дали положительные результаты. Однако в связи с дороговизной изготовления ударного механизма (трубки) для этого снаряда Главный морской штаб отказался от финансирования дальнейших работ изобретателя над совершенствованием ударной трубки. Михаил Петрович сразу же оценил огромные [223] преимущества разрывных снарядов перед ядрами обычной артиллерии и помог А. А. Лехнеру закончить работу над изобретением. В письме А. А. Лехнеру в мае 1842 г. Лазарев, касаясь результатов произведенных испытаний снаряда, писал: «Эти результаты доказывают важность вашего изобретения и убеждают меня в величайшей пользе иметь ударные снаряды на приморских батареях и на всех военных судах, не исключая пароходов, вооруженных хотя и небольшим числом орудий, но большого калибра, действующих пустотельными снарядами» <5б. С. 237>. Первым кораблем Черноморского флота, на котором были установлены бомбические пушки, стрелявшие разрывными снарядами Лехнера, был линейных корабль «Двенадцать Апостолов», возглавляемый капитаном 1 ранга В. А. Корниловым. Таким образом. Черноморский флот, благодаря М. П. Лазареву, стал первым среди отечественных флотов, на котором была принята на вооружение бомбическая артиллерия, сыгравшая решающую роль в уничтожении турецкого флота в Синопском сражении во время Крымской войны. Большой интерес М. П. Лазарев проявляли к развитию минного оружия. И если Черноморский флот к началу Крымской войны подошел достаточно подготовленным к использованию этого нового оружия и успешно применил его в боевых действиях по обороне наиболее важных районов Черного моря, то большая заслуга в этом принадлежала Михаилу Петровичу Лазареву, который поддерживал и поощрял новаторов минного оружия и всячески популяризировал его среди моряков Черноморского флота <7. С. 167, 168>. Одновременно со строительством флота М. П. Лазарев принимал необходимые меры по организации обороны Причерноморья России, особенно таких важных в стратегическом отношении пунктов, как главная база флота — Севастополь и основной центр судостроения России на юге — Николаев. Как показывает исторический опыт, эти районы, начиная с основания Севастополя и Николаева, постоянно являлись объектами нападения флота противника и требовали особенно надежной обороны. [224] «В случае нападения на Севастополь...» В начале 1834 г. начальник Главного морского штаба А. С. Меншиков предупредил Лазарева о том, что англичане готовят нападение на Севастополь, и поэтому он хотел бы знать мнение его о возможности вторжения английской эскадры в Севастопольский порт. Отвечая А. С. Меншикову на поставленный вопрос, М. П. Лазарев изложил свой план отражения нападения английского флота на главную базу Черноморского флота. М. П. Лазарев допускал возможность вторжения английского флота в Севастопольский порт, однако, писал он, «...вторжение в порт не есть еще занятие оного... Войти и наделать только шуму весьма легко, но выходить из оного с обитым рангоутом, поврежденными кораблями и, вероятно, немалою потерею людей гораздо труднее» <5а. С. 145, 146>. По мнению М. П. Лазарева, при наличии в Севастополе достаточно сильной береговой артиллерии и сухопутных войск корабли способны надежно защитить Севастополь. Но для этого, считал он, необходимо безотлагательно провести следующие мероприятия по укреплению обороны Севастополя: снять навигационные знаки, чтобы затруднить для неприятельских кораблей подход к Севастополю: установить в Севастопольской бухте несколько линейных кораблей и фрегатов с таким расчетом, чтобы они могли совместно с береговой артиллерией поражать неприятельские корабли в случае прорыва их в Севастополь. Для усиления береговой обороны главной базы флота с моря М. П. Лазарев предлагал дополнительно установить на высотах, окружающих рейд, наиболее мощные орудия, которые могли бы поражать прорвавшиеся на рейд корабли противника и одновременно усиливать в Севастополе сухопутные войска. В случае прорыва неприятеля в Севастополь во время нахождения Черноморской эскадры в море последняя должна немедленно возвращаться в базу, имея целью «уничтожение неприятельских судов и воспрепятствование к выходу оных в море» <5а. С. 146>. М. П. Лазарев, так же как и его предшественники — выдающиеся флотоводцы Ушаков и Сенявин, — считал, что [225] наилучшим способом предотвращения высадки неприятельского десанта являются решительные наступательные действия армии и флота, направленные на захват Босфора с помощью десанта с тем, чтобы не допустить прорыва английского флота в Черное море. Согласившись с мнением и рекомендациями М. П. Лазарева, Главный морской штаб в 1835 г. разработал план высадки десанта на побережье Босфора. Для этой цели была выделена 15-тысячная пехотная дивизия, дислоцировавшаяся в Крыму, и эскадра в составе десяти линейных кораблей, восьми фрегатов, трех корветов, семи бригов, нескольких более мелких судов и двенадцати транспортов <7. С. 138>. В январе 1836 г. А. С. Меншиков запросил, как М. П. Лазарев собирается действовать в случае, если неприятельский флот прибудет в Босфор раньше занятия его российскими войсками или прорвется в Черное море в момент нахождения Черноморской эскадры в море, а также если превосходящие силы неприятельского флота появятся перед Севастополем, застав флот в гавани <5а. С. 152>. В ответе начальнику Главного морского штаба М. П. Лазарев довольно обстоятельно изложил свои взгляды на способы действий Черноморского флота в каждом из трех случаев. Суть этих взглядов сводилась к следующему. Английский флот пройти в Черное море может только с прямого согласия Турции. А если это так, то «тогда я позволю себе думать, — писал Лазарев, — что непростительно было бы с нашей стороны не успеть высадить в Босфоре десанта прежде появления туда неприятельской эскадры, будь только войска, для сего назначенные, состоять будут в совершенной готовности» <5а. С. 157>. Если же противнику удастся прорваться в Черное море раньше, М. П. Лазарев исключал возможность высадки десанта в Босфоре. В том случае, если Черноморский флот будет находиться с десантом в море, а неприятельский флот успеет прорваться через Босфор в Черное море, то кораблям следует возвращаться в Севастополь, чтобы снять с них десантные войска, затем вновь выйти в море и разгромить противника в открытом море или же на подходах к Севастополю и даже в самой базе. «Ежели же флот наш будет тогда в море без десанта, — отмечал [226] Лазарев, — то атаковать неприятеля в море или принять сражение в порту зависеть будет от силы и числа кораблей флота, его составляющих» <5а. С. 157>. И, наконец, если превосходящие силы неприятельского флота, появившись перед Севастополем, застанут корабли в гавани, то последние во взаимодействии с береговой артиллерией и сухопутными войсками должны дать противнику решительный бой с целью его полного уничтожения. Из приведенных высказываний М. П. Лазарева по вопросу противодесантных действий Черноморского флота, направленных на защиту побережья России на Черном море, и прежде всего Севастополя как главной базы флота, видно, что он трезво оценивал обстановку на театре и в зависимости от нее намечал соответствующие способы действий сил флота. Причем в основе этих действий лежала идея упреждения неприятельского флота в занятии Босфора, а в случае прорыва его в Черное море — уничтожение противника в решительном бою опять-таки в зависимости от обстановки — в открытом море или же на подступах к Севастополю. М. П. Лазарев прекрасно понимал, что, какими бы совершенными корабли ни были, они не могут успешно решать поставленные перед ними задачи без достаточного числа оборудованных и защищенных баз. Поэтому он одновременно с восстановлением корабельного состава флота и строительством новых кораблей энергично принялся за приведение в порядок Севастополя, который так же, как и корабли, в период командования флотом Грейга был крайне запущен и не отвечал требованиям главной базы как по своему оборудованию, так и обороне. Под руководством Михаила Петровича был разработан генеральный план застройки города и создания обороны Севастополя с моря и суши. Основное внимание было обращено на сооружение мощных крепостных укреплений и развертывание береговой артиллерии, строительство адмиралтейства и доков, различных складских помещений, казарм для матросов, нового водопровода, школ, госпиталя, культурно-просветительных заведений, [227] административных и жилых домов для семей офицерского состава и матросов. Широкомасштабные строительные работы в Севастополе, намеченные М. П. Лазаревым, начались с подготовки площадки для возведения адмиралтейства и сооружения крепостных батарей. Для защиты входа в Севастопольскую бухту были построены каменные двух — и трехъярусные крепостные батареи: Николаевская, Александровская, Константиновская, Михайловская и Павловская. На этих батареях наряду с обычной артиллерией, стрелявшей ядрами, устанавливались также бомбическис пушки. К концу 1850 г. береговая артиллерия насчитывала 734 орудия, в том числе более 250 бомбических пушек (единорогов) <5а. С. 139–146>. Таким образом, М. П. Лазареву удалось добиться надежной защиты главной базы флота с моря, а для обороны города с суши на южной стороне Севастополя была сооружена линия оборонительных укреплений <7. С. 176>. В конце Корабельной бухты было построено пять сухих доков, из них три — для линейных кораблей и два — для фрегатов. Были построены также новый эллинг, семь двухэтажных зданий под склады, две трехэтажные казармы на 6 тыс. человек, офицерское собрание, библиотека, чудище для обучения матросских детей, различные служебные помещения и жилые дома для моряков <7. С. 176>. И только работы по сооружению адмиралтейства из-за ограниченности отпущенных правительством средств не были завершены, и Севастополь остался без адмиралтейства. Особую заботу М. П. Лазарев проявлял о создании в Севастополе новой морской библиотеки, в которой молодые офицеры могли бы получать необходимую специальную и художественную литературу для расширения своих военно-морских знаний и повышения общей культуры. Михаил Петрович сам очень любил чтение и посвящал ему почти все свободное время. Его личная библиотека насчитывала около тысячи книг по истории России, военно-морской истории, всеобщей истории, философии, географии, военной и военно-морской технике и другим отраслям знаний <7. С. 177>. [228] В Севастополе имелась небольшая библиотека, основанная еще в 1822 г. Однако ветхость и теснота помещения, в котором она размещалась, и ограниченность книжного фонда не отвечали потребностям читателей. Поэтому М. П. Лазарев принял решительные меры по улучшению работы библиотеки. Он добился от Главного морского штаба выделения необходимых денежных средств на постройку нового здания библиотеки, но их оказалось недостаточно. Тогда он обратился к офицерам флота с предложением принять участие в постройке библиотеки, на что офицеры охотно откликнулись и собрали недостающую сумму денег. Однако перед завершением строительства библиотека сгорела, при этом погибла и часть литературы. Беда, случившаяся с библиотекой, буквально потрясла Михаила Петровича, но не сломила его воли и желания создать в Севастополе библиотеку, достойную славы Черноморского флота. И, как всегда, он добился своего. В 1846–1850 гг. было построено новое, еще более прекрасное здание библиотеки, которая по красоте оформления здания и книжному фонду стала одной из лучших в России. За десять лет книжный фонд ее увеличился в пять раз и насчитывал 16 тысяч томов <5б. С. IX>. Неменьшее внимание Лазарев уделял Николаевскому порту и благоустройству г. Николаева, где в то время размещался штаб Черноморского флота. Под руководством Михаила Петровича был разработан план постройки Николаевского адмиралтейства, построены три новых эллинга, литейный и канатный заводы, кузницы, артиллерийская, шлюпочная и мачтовая мастерские, три казармы на 3 тыс. человек. В селе Спасском под Николаевым было выстроено новое адмиралтейство с двумя открытыми эллингами <5. С. XVI>. Глубоко понимая важность для России строительства паровых железных кораблей, М. П. Лазарев неоднократно ставил вопрос перед Морским министерством о необходимости реконструкции Николаевских верфей для этой цели и создания адмиралтейства в Севастополе, но не получил должной поддержки со стороны правительства. М. П. Лазарев сыграл важную роль в издании первой лоции Черного моря. Для этой цели он организовал специальную [229] экспедицию на фрегате «Скорый» и тендере «Поспешный», которая в течение двух лет производила опись Черноморского театра, послужившую основным материалом для создания первой лоции Черного моря <12. С. 172>. В духе наступательной тактики Постройка новых кораблей и их вооружение, оборудование и укрепление обороны главной базы флота, расширение производственных возможностей Николаевских верфей, благоустройство Севастополя и Николаева и многое другое, связанное с возрождением и развитием Черноморского флота, занимало у М. П. Лазарева немало времени и требовало от него большой энергии. Все это было необходимо в интересах Черноморского флота. И все же в качестве главного направления своей деятельности на посту главного командира Михаил Петрович рассматривал боевую подготовку, обучение и воспитание личного состава, без чего немыслимо было добиться высокого уровня боеспособности Черноморского флота и возвращения ему былой славы, утраченной в период командования им маркизом Траверсе и А. С. Грейгом. М. П. Лазарев в корне изменил отношение к боевой подготовке всего личного состава, и прежде всего штаба флота, командиров соединений и кораблей, которые так же, как и сам он, стали рассматривать ее в качестве основной функции своей деятельности. Боевая подготовка Черноморского флота в период командования им М. П. Лазаревым, так же, как и во времена адмирала Ф. Ф. Ушакова, стояла на первом плане и проводилась Михаилом Петровичем почти круглогодично, с большим напряжением и длительным пребыванием кораблей в море. Он считал, что плавание является лучшей школой для подготовки личного состава кораблей и сплаванности соединений. При нем все корабли, находившиеся в строю, были сведены в три практические эскадры, которые поочередно плавали, находясь непрерывно в море до трех месяцев. Убежденный в том, что только длительные плавания в условиях любой погоды обеспечивают высокий уровень подготовки и воспитания офицеров и матросов, М. П. Лазарев сам часто выходил в море для «практики и [230] эволюции, показывая тем самым пример другим адмиралам Черноморского флота <7. С. 180>. Находясь с эскадрой в море, он постоянно проводил учения и тренировки по управлению парусами, учебные артиллерийские стрельбы, маневрирование кораблей в составе эскадры и другие практические занятия и упражнения. Периодически устраивал учебные бои, в ходе которых отрабатывал тактические приемы выполнения атак и применения оружия. Следуя лучшим традициям выдающихся флотоводцев отечественного флота, он так же, как Спиридов, Ушаков и Сенявин, воспитывал своих командиров в духе наступательной тактики и решительных форм ведения боя. Проводя корабельные учения, постоянно следил за тем, чтобы каждый офицер и матрос на своем боевом посту точно и быстро выполнял все команды флагмана и командира корабля. Отличившихся на учениях поощрял, объявляя об этом всему личному составу в приказах, тем же, кто допускал ошибки по незнанию и необученности, сам показывал, как нужно делать, а нерадивых, не желавших учиться, строго наказывал <7. С. 180>. Учитывая, что исход морского боя в конечном итоге решается артиллерией, являвшейся главным оружием парусных кораблей, обращал большое внимание на подготовку комендоров, предъявляя к ним высокие требования. Требовал от командиров, чтобы они ежедневно проводили на своих кораблях тренировки комендоров и добивались от них максимальной скорострельности и меткости стрельбы. Действия комендоров проверялись на учебных стрельбах, которые систематически проводились на практических эскадрах во время плаваний. Важным специфическим фактором боевой подготовки Черноморского флота, способствовавшим повышению ее уровня, являлось участие кораблей в боевых действиях у побережья Кавказа, которые являлись не только лучшим видом проверки боеготовности кораблей и соединений флота, но и прекрасной школой боевого воспитания личного состава. М. П. Лазарев умело сочетал плановую боевую подготовку кораблей с участием их в боевых действиях у побережья Кавказа и старался пропустить через них все корабли Черноморского флота. [231] Воспитание офицеров флота «Служба на хороших судах, — говорил флотоводец, — где наблюдается строгая дисциплина и порядок, есть верное средство приохотить молодого офицера к своим обязанностям» <7. С. 180>. Под руководством М. П. Лазарева штаб флота разработал инструкции и составил расписания, позволившие установить на всех кораблях Черноморского флота единый, хорошо продуманный распорядок повседневной жизни и деятельности экипажей кораблей и их боевой подготовки <5б. С. 352, 353, 398–433>. М. П. Лазарев не мыслил себе боеспособного корабля без твердой воинской дисциплины, основанной не на страхе наказания, а на воспитании у подчиненных сознательного и добросовестного отношения к воинской службе. Это достигалось путем развития у моряков патриотизма и гордости за службу на прославленном Черноморском флоте, на котором продолжали сохраняться и приумножаться славные ушаковские традиции. Михаил Петрович был непримирим к рутине и косности офицеров, которые командовали кораблями, но не могли содержать их в образцовом порядке и в то же время противились проводимым на Черноморском флоте прогрессивным реформам. Таких командиров адмирал переводил на корабли, выведенные в резерв, или же на береговую службу. Несмотря на реакционный режим, насаждавшийся в армии и во флоте при Николае I, М. П. Лазарев воспитывал офицеров в духе уважения человеческого достоинства матросов, считая, что без их сознательного и добросовестного отношения к службе невозможно создать сильный военно-морской флот. Поэтому он был противником палочной дисциплины, жестокой и бессмысленной муштры и унижения достоинства матросов, наблюдавшихся в то время в военно-морском флоте. И хотя М. П. Лазарев по своему характеру был очень строгим (а порой даже излишне суровым) и взыскательным начальником, особенно к нарушителям воинской дисциплины и порядка, он никогда не занимался рукоприкладством в отношении нижних чинов и не допускал этого со стороны своих офицеров, [232] а тех, кто склонен был к нанесению матросам физических оскорблений, строго наказывал. Поэтому матросы, несмотря на суровый характер своего адмирала, глубоко уважали и ценили его за гуманное отношение к ним и постоянную заботу. Михаил Петрович Лазарев, рассматривая крепкую воинскую дисциплину как основу боеспособности флота, требовал от командиров кораблей и командующих эскадрами, чтобы наказания нарушителей воинской дисциплины были «неизбежными и строгими, но в то же время и справедливыми, законными и человеколюбивыми» <7. С. 171>. В общей системе боевой подготовки адмирал М. П. Лазарев важное место отводил физической подготовке личного состава, особенно высоко ценил он парусный спорт как средство повышения морской выучки и укрепления здоровья матросов и офицеров. В праздничные дни поднимал на своем флагманском корабле сигнал: «Выслать гребные суда для катания». Но это были не просто «катания» моряков, а соревнования на гребных судах. Каждое такое соревнование заканчивалось разбором, на котором подводились итоги, победителей поощряли. Остальные же ограничивались удовольствием, полученным от морской прогулки на шлюпках под парусами или же на веслах. О том, насколько хорошо на Черноморском флоте был поставлен парусный спорт, свидетельствует такой интересный факт. В 1848 г. из Николаева в Кронштадт была послана для участия в императорских гонках яхта «Орианда», построенная по проекту Михаила Петровича. Командиром яхты был назначен бывший адъютант Лазарева, прекрасный моряк лейтенант И. С. Унковский. Совершив в течение трех с половиной месяцев переход вокруг Европы, Унковский на следующий день по прибытии в Кронштадт принял участие в гонках шхун, тендеров и яхт и завоевал главный приз, после чего в условиях осенней штормовой погоды «успешно прошел вокруг Европы и благополучно вернулся в свой родной город Николаев» <5б. С. 454>. Плавание «Орианды» вокруг Европы и завоевание главного приза на императорских гонках в Финском заливе явились убедительным доказательством высокой морской [233] выучки черноморских моряков, обученных и воспитанных М. П. Лазаревым. Михаил Петрович остался весьма доволен победой на гонках спроектированной им яхты «Орианда» и лично подготовленного им для участия в гонках лейтенанта И. С. Унковского. Система боевой подготовки, разработанная М. П. Лазаревым и успешно примененная на Черноморском флоте, позволила в короткий срок восстановить боеспособность флота. Поэтому неслучайно Главный морской штаб, по достоинству оценивший высокий уровень боевой подготовки сил Черноморского флота, направлял туда для совершенствования профессиональной подготовки офицеров с Балтийского флота, который всегда считался придворным флотом и находился в привилегированном положении <5б. С. 454>. Высокие результаты, достигнутые Черноморским флотом в боевой подготовке, — заслуга не только Михаила Петровича, но и всех адмиралов и офицеров, которые помогали ему в обучении и воспитании личного состава, полностью разделяя и поддерживая взгляды своего учителя по всему комплексу вопросов боевой подготовки флота. М. П. Лазарев отличался удивительной способностью подбирать нужных ему офицеров, обладающих хорошими знаниями и опытом и любящих военно-морскую службу. Главным критерием, которым флотоводец руководствовался при подборе офицерских кадров, являлось отношение их к службе и успешность выполнения ими служебных обязанностей. Безупречное выполнение служебных обязанностей рассматривал как показатель офицерской чести. Он умел вовремя заметить знающих, умелых и усердных офицеров и приблизить их к себе, давая им возможность полностью раскрыть свои способности. Таких офицеров поощрял и продвигал по службе. Когда М. П. Лазарев вступил в командование Черноморским флотом, то вокруг него образовалась целая плеяда прекрасно подготовленных и преданных ему офицеров, через которых он и осуществлял управление флотом, обучение и воспитание личного состава. Среди них были его непосредственные помощники — начальник штаба Черноморского флота А. П. Авинов, один из лучших боевых [234] офицеров отечественного флота, сменивший его С. П. Хрущев, затем В. А. Корнилов. Особым уважением и любовью М. П. Лазарева пользовался П. С. Нахимов, командовавший лучшим линейным кораблем Черноморского флота «Силистрия», на котором Михаил Петрович во время походов любил поднимать свои адмиральский флаг. Одним из сподвижников и замечательным последователем М. П. Лазарева был В. И. Истомин. Его учениками, соратниками и выдающимися последователями являлись также Ф. М. Новосильский, А. И. Панфилов, Ф. Ф. Матюшкин, Г. И. Бутаков и другие. Опираясь на эту замечательную когорту своих учеников и единомышленников, М. П. Лазарев неустанно, шаг за шагом, укреплял Черноморский флот и готовил его к будущим сражениям. На посту командующего флотом М. П. Лазарев, несмотря на огромную занятость делами, касающимися управления флотом, находил время для личного участия в подготовке командиров кораблей и соединений — непосредственных исполнителей его тактических замыслов в ходе боев и сражений. Он воспитывал у них инициативу, самостоятельность и настойчивость в достижении намеченной цели. При проведении учебных боев стремился к тому, чтобы командиры кораблей однозначно понимали тактический замысел командующего эскадрой и в соответствии с ним принимали самостоятельные решения, направленные на достижение цели боя — на разгром и уничтожение противника. Для формирования командирских качеств и подготовки к командованию фрегатами и линейными кораблями адмирал широко практиковал назначение молодых способных офицеров на должность командиров бригов, тендеров и яхт, которые несли крейсерскую службу у берегов Кавказа. Плавание в условиях жестоких штормов вырабатывало у них хорошие навыки по управлению кораблем, смелость, выносливость и решительность, самостоятельность в принятии решений, то есть такие качества, которые необходимы для командования крупными боевыми кораблями, Как показал опыт крейсерской службы, плавание молодых офицеров на небольших парусных судах являлось для них лучшей школой по подготовке [235] к занятию более ответственных командирских должностей. Лазарев особо выделял офицеров, отличавшихся храбростью и умением командовать в боевой обстановке. Таких офицеров представлял к наградам и продвигал по службе. Он стремился, чтобы лично принять каждого вновь назначенного на Черноморский флот офицера и побеседовать с ним, а в дальнейшем внимательно следил, как они служат, и если хорошо, то непременно старался выбрать время, чтобы лично поблагодарить его за службу. Тех же офицеров, которые отличались нерадивым отношением к службе, он по возможности направлял на корабли, которыми командовали особенно требовательные командиры. Подобная система воспитания и обучения молодых офицеров позволяла ему вовремя заметить, оценить и поощрить способных офицеров и лучших из них поставить на руководящие должности во флоте, как это было, например, с В. А. Корниловым, П. С. Нахимовым и В. И. Истоминым. Лазаревская школа обучения и воспитания охватывала не только офицерский состав, но и матросов Черноморского флота. Высоко оценивая роль матросов в укреплении боеспособности флота и их влияние на результаты боя, М. П. Лазарев постоянно о них заботился, и это проявилось еще в первые годы его службы на Балтийском флоте, во время кругосветных плаваний на кораблях «Суворов», «Мирный» и «Крейсер» и особенно в полной мере, когда он возглавлял Черноморский флот. Он заботился о гигиене, о культурном проведении досуга, о питании матросов, о хорошем и удобном обмундировании для них, строго следил за тем, чтобы деньги, предназначенные для питания и обмундирования матросов, использовались по назначению. Он был беспощаден к тем офицерам, которые отступали от закона и присваивали деньги, предназначенные для матросов. Таких офицеров отдавал по суд, смещал с должностей или изгонял с флота <7. С. 189>. «Едва ли в какой-либо отрасли русской службы заботились о нижних чинах с такой ревностью и безкорыстностью, [236] как это было в Черноморском флоте», — отмечал в своих записках контр-адмирал И. А. Шестаков <5б. С. 492>. Михаил Петрович был в высшей степени требовательным к себе, на редкость скромным человеком и необыкновенно трудолюбивым и работоспособным, что и позволяло ему при его одаренности и высокой организованности охватывать и успешно решать весь комплекс вопросов, определяющих высокий уровень боеспособности флота. За большие достижения в деле укрепления Черноморского флота и успехи в боевых действиях по содействию армии на Кавказском побережье и пресечению перевозки военной контрабанды на Кавказ Михаил Петрович Лазарев в 1843 г. был произведен в адмиралы. Его выдающиеся заслуги перед отечеством были отмечены и другими почетными наградами и званиями. Он был избран почетным членом Русского географического общества, членом ученого совета Казанского университета, почетным членом Одесского общества любителей истории и древностей <5б. С. 355, 356, 457, 458, 483>. В 1845 г. Михаил Петрович серьезно заболел, но желание продолжать служить своему родному флоту было настолько велико, что он, несмотря на тяжелую болезнь, продолжал командовать флотом до начала 1851 г., когда болезнь обострилась и он вынужден был уехать лечиться в Вену, где и скончался 11 апреля 1851 г. Похоронен Лазарев в Севастополе. В сентябре 1867 г., по инициативе учеников и соратников Михаила Петровича, на средства, собранные среди офицеров флота, ему был открыт в Севастополе памятник (работы известного скульптора Н. С. Пименова) в виде огромной фигуры в бронзе, установленной на гранитном постаменте. На открытии памятника контр-адмирал И. А. Шестаков произнес проникновенную речь, преисполненную глубокой признательностью М. П. Лазареву за его бескорыстное и беспредельно преданное служение отечеству: «Снова любимый предстал перед нами, и мы, свидетели дел адмирала, стеклись у подножья этого памятника напомнить России о ее достойном сыне и деятеле. Не гражданская доблесть, выказанная Михаилом Петровичем в молодых еще годах, не Наваринский погром, [237] в котором «Азов» стяжал память, достойную ревностного хранения, не эти случайности, достигнутые для озарения всякой жизни лучами известности, передают имя Михаила Петровича потомству. Труд упорный, неослабный, не утомлявшийся препятствиями, польза истинная, не доставляющая выгод труженику, безграничное усердие к обязанности, целая жизнь, отданная долгу, — вот из чего вылит этот знаменательный памятник» <5б. С. 1355, 356, 457, 458, 483>. Память о выдающемся флотоводце была увековечена и в названии броненосного корабля, построенного в Санкт-Петербурге в конце 60-х годов. Его именем были названы и другие корабли флота. Эта замечательная традиция перешла и в современный Военно-морской флот: имя адмирала Лазарева носит одна из набережных в Санкт-Петербурге, мост, связывающий Крестовый остров с городом. Увековечено оно и в г. Севастополе, который многим обязан прославленному флотоводцу. Но лучший памятник воздвиг себе сам Михаил Петрович Лазарев, который своим самоотверженным трудом, всей своей жизнью, целиком отданной флоту, навечно вписал свое имя в боевую летопись отечественного Военно-морского флота. </12> |
Похожие:
 |
Русская культура в первой половине XIX века Начало XIX века время культурного и духовного подъёма России. Отечественная война 1812 года ускорила рост национального самосознания... |
 |
Урок по теме: «Образование в России в XIX веке» Российской империи в первой половине XIX века, а также с достижениями российской науки в это время |
|
Книга русской морской славы, начатая записью более тысячи лет назад,... Дунае и Днепре советские моряки за четыре года войны вписали новые страницы в книгу русской морской славы {1}. Книга русской морской... |
|
Урока Тема урока. Основное содержание Русская литература I четверти XIX века в преддверии А. С. Пушкина. Россия в I половине XIX века |
|
1. литература первой половины XIX века. Романтизм как центральное... Гофман Е. Т. А. Эликсиры сатаны. Житейские воззрения кота Мурра. Золотой горшок. Кавалер Глюк |
|
Литература первой половины XIX века Знать основные темы и проблемы русской литературы XIX века; понимать связь художественной литературы с общественными событиями эпохи.... |
|
23 декабря 1837 года Григорий Бутаков был произведен в мичмана и послан на Черноморский флот М. П. Лазарева занимает видное место в истории отечественного флота. Воспитывая моряков в духе лучших передовых традиций русского... |
|
Программа учебной дисциплины язык русских писателей первой трети... «медленного чтения», то есть умению видеть и понимать роль и значимость любого лингвистически выраженного элемента художественного... |
|
Программа учебной дисциплины язык русской поэзии первой половины... «медленного чтения», то есть умению видеть и понимать роль и значимость любого лингвистически выраженного элемента художественного... |
|
2 Развитие законодательства о правах человека в Российской империи к началу ХХ столетия Институт основных политических и гражданских прав в контексте развития законодательства Российской империи во второй половине XIX... |