Этого цикла докладов избрана не из какой-либо традиции философско-академического образования, например, не на основании того, что с помощью наших докладов должно было бы осуществиться нечто теоретико-познавательное или тому подобное, но избрана она, как я полагаю, из одного только непосредственно
|
Скачать 1.36 Mb.
|
Восьмой доклад Дорнах, 3 октября 1920г. Вчера я попытался показать, как в духовной жизни Востока пробовали приблизиться к области сверхчувственного мира. Я сослался на то, как стремящийся вступить на этот путь в сверхчувственное в определённой мере миновал соединительный мостик между собой и другим человеком, не шёл им, а вместо этого избирал другой путь, нежели тот, который ведёт к его ближнему, прежде всего в социальной жизни, посредством речи, мысли и восприятия «Я». И я показал, как, вместо того чтобы слушать то, что посредством слова хочет сказать нам ближний, и что мы хотим в нём понять, то есть, вместо того чтобы понимать с помощью слова, сначала пытаются в слове жить. Эта жизнь в слове затем ещё усиливалась благодаря тому, что слову придавали вид определённых изречений, в них жили, их повторяли, так что через повторение силы души, приобретённые через эту жизнь в слове, усиливались ещё. Кроме того, я показал, как таким способом достигали душевного состояния, которое в охарактеризованном мной смысле можно было бы назвать состоянием инспирации, вот только способы древнего восточного мира принадлежали лишь той расе; я-сознание у них было развито гораздо в меньшей степени, чем в более позднюю эпоху человеческого развития, и поэтому они вживались в духовный мир более инстинктивным способом. И так как целое было инстинктивным, а значит, в известной степени происходило из здорового побуждения человеческой природы, то в самые древние эпохи это не могло привести к патологическому ущербу, о котором мы тоже должны были говорить. Потом, в древние эпохи так называемые мистерии приняли меры против возникновения такого ущерба, как я пытался вам это охарактеризовать. Я сказал, что для того, кто в западной цивилизации стремится постичь духовный мир, это должно происходить иначе. За это время человечество продвинулось в своём развитии. Развились другие силы души, и сегодня нельзя просто снова несколько обновить древний восточный духовный путь. Нельзя в области духовной жизни реакционно стремиться вернуться в доисторические эпохи или в ранние исторические эпохи человеческого развития. Для западной цивилизации путь в сверхчувственные миры - это путь имагинации. Только эта имагинация должна органически всецело вставляться в остальную душевную жизнь. А эта душевная жизнь может происходить самым различным образом, так же как в конце концов и восточный духовный путь не был предопределён целиком однозначно, а мог быть пройден по-разному. Путь в духовный мир, соответствующий западной цивилизации, я хочу сегодня описать так, как его мог бы лучше всего, вероятно, пройти тот, кто идёт путём научной жизни Запада. Хотя в моей книге «Как достигнуть познания высших миров?» описан вполне безопасный путь в сверхчувственные области, но он изображён так, что в определённой мере пригоден для любого, не прошедшего через подлинную научную жизнь. Сегодня я опишу этот путь специально именно для деятеля науки. И согласно всему моему опыту я должен рассмотреть для такого учёного в качестве предпосылки - мы сразу же поймём, в каком смысле это подразумевается, - в качестве соответствующей предпосылки этого пути познания я должен рассмотреть следование тому, что изображено в моей «Философии свободы». Ведь эта «Философия свободы» написана не с той целью, с которой сегодня в большинстве случаев пишут книги. Сегодня книги пишутся для того, чтобы читающий просто осведомлялся о содержании сообщённого, чтобы соответственно своей особой подготовке, своему образованию или своей научной культуре он только узнавал о том, что содержится в книге с точки зрения содержания. По сути дела, к моей «Философии свободы» это действительно не относится. Поэтому её и не любят те, кто хочет только ознакомиться с книгой. Моя «Философия свободы» подразумевает то, что страницу за страницей надо брать собственной непосредственной мыслительной деятельностью, что сама книга до известной степени является только родом партитуры и эту партитуру надо читать внутренней мыслительной деятельностью, чтобы, исходя из своих особенностей, непрерывно продвигаться вперёд от мысли к мысли. Так что у этой книги абсолютно всё ожидает мыслительного сотрудничества читателя. И далее принимается в расчёт то, что возникает из души, когда она принимает участие в такой мыслительной работе. Собственно, в неправильном смысле читает эту «Философию свободы» тот, кто не сознаёт, что если он действительно справился теперь с этой книгой в собственной душевной мыслительной работе, то он до известной степени овладел собой в том элементе душевной жизни, в котором прежде он собой не владел; кто не ощущает, что он из своего обычного процесса представления до некоторой степени поднят в мышление свободное от чувственности, в котором полностью движутся так, что даже угадывают, что в этом мышлении стали свободными от условий телесности. И по сути дела, тот, кто не в состоянии это признать, понимает эту книгу неправильно. Надо в определённой мере суметь себе сказать: теперь, благодаря этой душевной мыслительной работе, которую я совершил, я знаю, что такое в действительности чистое мышление. Это ведь странно, что большинство философов Запада вообще не признаёт реальности того, что должно как раз реально возникнуть в душе при следовании моей «Философии свободы». Вы у многочисленных философов найдёте высказывания о том, что чистого мышления ведь вовсе нет, что всякое мышление всегда должно быть заполнено, по меньшей мере, остатками, хотя и очень тонкими остатками, чувственного созерцания. Разумеется, надо полагать, что такие философы, утверждающие нечто подобное, в действительности никогда не изучали математику, никогда не пускались в рассуждения о различии между аналитической механикой и эмпирической механикой. Только благодаря нашей специализации это зашло уже так далеко, что сегодня часто философствуют, не имея следов какого-либо осознания математического мышления. По сути дела нельзя философствовать, не овладев, по крайней мере, духом математического мышления. Мы видели, как Гёте держал себя в отношении этого духа математического мышления, когда он сам даже сказал, что не может приписать себе никакой особенной, специально-математической культуры. Итак, многие действительно оспаривали существование того, чем они овладели бы через изучение «Философии свободы» именно так, как мне как раз хотелось. И теперь мы предполагаем, что если бы каждый просто в границах обычного сознания пожелал бы проработать эту «Философию свободы» в том роде, как я это и описал, то он, конечно, не смог бы сказать, что он как-то пребывает в сверхчувственном мире. Ибо эту «Философию свободы» я вполне намеренно написал так, как она написана, так как она должна была выступить перед миром прежде всего как чисто философское произведение. Следовало бы только представить, что было бы совершено для антропософски ориентированной духовной науки, если бы я сразу же начал с духовнонаучных сочинений. Само собой разумеется, эти духовнонаучные произведения всеми профессиональными философами были бы оставлены без внимания как чистейший дилетантизм, как любительская литература. Сначала я должен был написать чисто философски. Я должен был представить миру прежде всего нечто, что было продумано в чисто философском духе, несмотря на то, что это превысило обычную философию. Но разумеется, когда-то надо было совершить переход от чисто философского и естественнонаучного написания к духовнонаучному написанию. Это было время, когда я как раз был приглашён написать о «Естественнонаучных сочинениях» Гёте в виде отдельной главы немецкой биографии Гёте (60). Это было в конце 90-х годов предыдущего столетия. Итак, я должен был писать главу о «Естественнонаучных сочинениях» Гёте. И я, конечно, написал её, и уже передал издателю, когда непосредственно вслед за этим появилось моё сочинение «Мистика на заре духовной жизни нового времени и её отношение к современным мировоззрениям», благодаря которому я перевёл направление от чисто философского на антропософски ориентированное. И после того, как появилось это сочинение, я получил от издателя мою рукопись назад с приложенным гонораром, чтобы я не проявил какое-либо недовольство, ибо этим была отдана его дань праву. Но в научных верхах, само собой разумеется, теперь уже больше не хотели иметь главу о естественнонаучном развитии Гёте от того, кто написал эту мистику. Итак, я предполагаю, что сначала, исходя из обычного сознания, следует проработать «Философию свободы» так, как я это показал. Затем привести себя в правильное настроение, чтобы теперь до некоторой степени в хорошем смысле предпринять для своей души то, что я уже обрисовал вчера, разумеется, только в нескольких словах, прежде всего как путь в имагинацию. Этот путь в имагинацию в соответствии с нашей западной цивилизацией может быть осуществлён так, что будут подвергать себя искушению всецело предаваться только внешнему феноменологическому миру - исключив мышление, позволят этому миру действовать на себя непосредственно, но так, чтобы всё же воспринимать его. Не правда ли, ведь наша обычная духовная жизнь в бодрственном состоянии протекает так, что мы имеем восприятия и в процессе восприятия воспринятое, по сути дела, всегда сразу пропитываем представлениями. В научном мышлении воспринятое мы систематически полностью проплетаем представлениями и с их помощью систематизируем и так далее. Благодаря тому, что овладевают таким мышлением, как оно постепенно проявляется в ходе «Философии свободы», действительно приходят теперь в состояние, когда могут работать внутренне душевно так сильно, что процесс представления подавляют и отдаются только внешнему восприятию. Но чтобы укрепить душевные силы и правильно определённым образом впитать восприятия, не прорабатывая их при впитывании представлениями, можно сделать ещё так: не обсуждать в обычном смысле эти восприятия вместе с представлениями, а создавать символические или другие образы для впитывания глазом -для видящего, ухом - для слушающего, также образы теплоты, осязания и так далее. Благодаря тому, что процесс восприятия оживляется, благодаря тому, что движение и жизнь вносятся в процесс восприятия, но так, как это происходит не в обычном процессе представления, а в символизируемом или даже художественно прорабатываемом процессе восприятия, благодаря этому гораздо раньше достигают силы, позволяющей пронизать себя восприятием как таковым. Если действительно взрастить себя в самом строгом смысле на том, что я охарактеризовал как феноменализм, как проработку феноменов, можно уже хорошо подготовиться для такого познания. Если на материальной границе познания действительно стремиться не по инерции пробиваться через ковёр чувств и не искать там затем всяческую метафизику в атомах и молекулах, а применять понятия для расстановки феноменов и для прослеживания феноменов вплоть до прафеноменов, то уже благодаря этому можно получить воспитание, которое затем и поможет составить всё понятийное о феноменах. И если, кроме того, символизировать и создавать образные представления о феноменах, то получишь крепкую душевную силу, чтобы до определённой степени впитать в себя внешний мир независимым от понятий. Само собой разумеется, не следует думать, что этого можно достичь за короткое время. Духовное исследование требует гораздо большей работы, чем исследование в лаборатории или в обсерватории. Прежде всего, оно требует интенсивного усиления собственной воли. И если вы некоторое время такой процесс символического представления старательно доводите до образов, которым этим способом дают присутствовать в душе в опоре на феномены и которые обычно, однако, пропускают, спеша в жизни просто от сенсации к сенсации, от переживания к переживанию; если вы привыкли созерцательно всё дольше и дольше покоиться на одном образе, всецело его просматривая, на образе, созданном самим собой или кем-то рекомендованном, так, чтобы это не было никаким воспоминанием; если вы привыкли созерцательно покоиться на таком образе и этот процесс повторяется всё снова и снова, то внутренние силы души укрепляются, и в конце концов вы замечаете, что сами в себе переживаете нечто, о чём прежде, по сути дела, не имели никакого понятия. В крайнем случае - но это, собственно, не следует понимать превратно - можно создать себе образ того, что переживается в данный момент, но только в глубине души, при вспоминании особенно живых представлений сновидений; вот только сновидческие представления всё-таки всегда являются воспоминаниями и их нельзя непосредственно отнести к чему-то внешнему, чтобы снова встречать это из глубины собственной души в известной степени как реакцию. Если эти образы переживаешь таким образом, то это есть нечто абсолютно реальное, и догадываешься, что теперь в твоё собственное внутреннее вступает духовное, являющееся процессом роста, силой роста. Замечаешь, что входишь в некую часть своей человеческой конституции, которая едина, единым соединяется и в едином активна, но которую раньше переживали только бессознательно. Как переживают бессознательно? Итак, я вам уже говорил, что от рождения до смены зубов духовно-душевное организует всего человека и что потом оно более или менее высвобождается. Но тогда между сменой зубов и половым созреванием благодаря такому духовно-душевному, в определённой степени погружённому в физическое тело, возбуждаются прежде всего любовные импульсы, а также и многое другое. Но всё это происходит бессознательно. Однако, если с помощью таких охарактеризованных мной душевных мер приходят к тому, чтобы с полным сознанием проследить это проникновение духовно-душевного в телесную организацию, то видят, как в человеке происходят такие процессы, и, по сути дела, всегда, начиная с рождения, человек предоставлен внешнему миру. Сегодня это отдавание себя внешнему миру люди принимают за голое абстрактное воспринимание или абстрактное познавание. Это не так. В то время как мы окружены цветным миром, окружены звучащим миром, согревающим миром, короче, окружены всем тем, что производит впечатления на наши органы чувств, что в свою очередь через проработку впечатлений нашими представлениями вновь производит впечатления на нашу организацию, в то время как мы всё это сознательно переживаем, мы видим, что с цветовыми, со звуковыми впечатлениями, когда с детства мы переживаем это бессознательно, мы воспринимаем нечто духовное, пронизывающее нашу организацию. И если мы, например, в период между сменой зубов и половым созреванием воспринимаем любовное ощущение, то оно не является чем-то, выросшим из нашего тела, но его даёт нам космос, космос даёт нам его через цвета, через звуки, через тепловые течения, приближающиеся к нам. Теплота есть нечто другое, чем теплота в физическом смысле, свет есть нечто другое, чем свет в физическом смысле, и звук (тон) есть нечто другое, чем звук в физическом смысле. В то время как мы имеем чувственные впечатления, осознанным на самом деле является прежде всего только, я бы сказал, внешний звук и внешний цвет. Но через эту преданность миру действует не то, о чём грезят современные физики и физиологи -эфирные движения, движения атомов и тому подобное, но действует дух, действуют силы, превращающие нас в людей только здесь в физическом мире между рождением и смертью. И вступая на описанный мной путь познания, мы обнаруживаем, как мы устроены из внешнего мира. Мы сознательно прослеживаем всё живое в нас, получая теперь прежде всего отчётливое осмысление того, что во внешнем мире присутствует дух. Как раз через феноменологию мы достигаем отчётливого видения того, как дух существует во внешнем мире. Если мы не занимаемся абстрактной метафизикой, но именно через феноменологию, воспринимая, достигаем познания духа, когда мы поднимаемся к осознанию того, что обычно при восприятии мы совершаем бессознательно, тогда через чувственный мир в нас проникает духовное и само нас организует. Вчера я вам говорил, что восточный мудрец до некоторой степени оставляет без внимания значение высказываний, значение мыслей и значение восприятия «Я» и ощущает эти вещи иначе, вступает с этими вещами, с речью в другие душевные связи, так как речь, восприятие мыслей, восприятие «Я» прежде всего отвлекают от духовного мира и социально переправляют нас к другому человеку. В определённой мере в обычной физической жизни мы приобретаем себе бытие в социальном мире благодаря тому, что создаём слышимую речь, прозрачные мысли и делаем ощутимым восприятие «Я». Восточный мудрец, напротив, принимал неслышимость слова и жил в слове. Он принимал непрозрачность мысли и жил в мысли и так далее. Ныне нам, на Западе, скорее даётся указание - на пути в сверхчувственные миры смотреть назад, на человека. |
Похожие:
 |
П. Д. Успенский Tertium Organum И теперь я удивляюсь тому, что не знал ее раньше, что так мало людей слышали о ней. Кто знает, например, что простая колода карт... |
|
Мишеля Монтиньяка «Секреты питания» Более того, автор доказывал, что любые ограничительные диеты приводят к тому, что, как только вы перестаете им следовать, вес обязательно... |
|
Изложение того, что должно быть представлено в этих докладах, мне... И я прошу, если возможно завтра, если нет, послезавтра, к этому часу передать мне записки с вашими пожеланиями. Тогда, полагаю, мы... |
|
Сборник докладов и выступлений Профсоюзы и хризотил: Сб докладов и выступлений / Международная конференция. 25-27 апреля 2007 г., Москва. – Асбест: но «Хризотиловая... |
|
Инструкция по оформлению публикаций Публикация докладов конференции... Инструкции по подготовке устных сообщений и оформлению публикаций в сборник докладов международной конференции |
|
Знаний, методов, практических навыков, извлеченных уроков -таково... Полагаю, что я сейчас довел ее до такого состояния, что большинство из тех, кто освоит эту книгу, сможет самостоятельно и небезуспешно... |
|
На открытых обсуждениях вопросов основанной мной антропософии в последнее... Из того, что было сказано в этом направлении, делались выводы о причинах изменений, которые, как многие полагали, имели место в процессе... |
|
SSihir yapmanın ve kâhinlikte bulunmanın hükmü Предостережение праведников … Поистине, никто не введет в заблуждение того, кого Аллах наставит на прямой путь, и никто не наставит на прямой путь того, кого собьет... |
 |
Прочтите текст и выполните задания A1-A7; B1-B9 Оксана именно этого не хотела и приводила в пример других матерей, которые не только не сидят за столом, но даже уходят из дома.... |
|
Прочтите текст и выполните задания A1-A7; B1-B9 Оксана именно этого не хотела и приводила в пример других матерей, которые не только не сидят за столом, но даже уходят из дома.... |