А. Н. Леонтьев Избранные психологические произведения

Скачать 6.44 Mb.

Название	А. Н. Леонтьев Избранные психологические произведения
страница	6/36
Дата публикации	19.06.2014
Размер	6.44 Mb.
Тип	Документы

literature-edu.ru > Психология > Документы

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 36

Психологическое исследование речи

Принципиальные основы плана исследовательской работы Лаборатории генетической психологии ВИЭМа
(тезисы доклада)

1. Задача доклада — очертить область исследования, сформулировать его основную проблему и наметить рабочую гипотезу.

I. Область исследования

Изучение человека нельзя назвать достаточно полным и всесторонним при условии отказа от исследования его психики; в общей системе наук о человеке психология должна найти и найдет своё действительное место.
В ходе развития науки это место, однако, не могло быть найдено психологией буржуазной, корни кризиса которой лежат в общественно-исторических условиях ее развития, с необходимостью приводивших к мистифицированным представлениям о психике человека. Этим представлениям с такой же необходимостью суждено пасть в наше время в условиях коренного изменения характера труда и действительного освобождения человеческого сознания.
Господствующим для буржуазной классической психологии следует признать представление о психике как о чистой непосредственности, данности нашего переживания, как

65

о субъективной феноменальной действительности. Это представление, открыто декларируемое идеалистической описатель ной психологией, равным образом содержится и в теоретических положениях противоположных ей направлений объясни тельной психологии, в частности в положениях крайних представителей бихевиоризма и так называемой рефлексологии.

5. Последнее ясно выступает из анализа такой актуальнейшей для психологического, психопатологического и нейрофизиологического исследования проблемы, как проблема отношения физиологического и психологического. Одни из этих теорий стоят на точке зрения отрицания психологического, которое есть, конечно, не отрицание факта существования психики, но именно психологического, т. е. психики как предмета научного исследования; таким образом — и тем самым — эти теории утверждают наличие психического, понимаемого, однако, именно как субъективное и чисто феноменальное, как простая дуб-ликатура (эпифеномен) физиологического, как своеобразная «действительность», в которой явление и бытие совпадают (и которая, следовательно, не может быть предметом науки) Те же ложные позиции психофизического параллелизма разделяют и теории, разрешающие вопрос в духе «прагматического» признания психологического как «высшего» («сверхвысшего») физиологического. Такое признание есть на самом деле либо выражение замаскированного идеалистического отрыва психики от ее материального субстрата (до такого-то уровня сложности процессов — физиология, «выше» — психология), либо выражение временной «уступки» психологии (теория отношения психологии к физиологии как двух ступеней приближения к познанию одной и той же действительности).

Наконец, третий способ решения проблемы, с которым мы практически сталкиваемся, заключается, по существу, в стыдливом, маскированном «деловой» позицией отказе ставить и решать проблему; за этим, по существу, обывательским «решением» лежит признание тех же позиций, но лишь осложненное ложным и идеалистическим взглядом, заключающимся в утверждении того, что науки отличаются друг от друга аспектами, точками зрения и что механическое соединение этих точек зрения и приводит к полному и всестороннему изучению. Этому взгляду мы должны с самого начала твердо противопоставить верное понимание. Во-первых, науки (в том числе психология и физиология) отличаются друг от друга своими действительными областями, сферами действительности, а не аспектами и, во-вторых, связи и отношения наук между собой лишь отражают объективные связи и отношения их предметов

6. Таким образом, мы должны констатировать, что, во-первых, упомянутые нами концепции (в том числе и концепция гештальтпсихологии) не в состоянии преодолеть теории психофи зического параллелизма, а во-вторых, в этих концепциях на одном полюсе выступает психика, сознание, оторванное от

66

деятельности, на другом полюсе — деятельность, оторванная от сознания и взятая в зависимости от реализующих ее физиологических механизмов. Разрыв на эти полюсы (полюсы лишь мнимо, метафизически сближены между собой отношениями параллельности) приводит к разрыву между деятельностью и. ее продуктом, между человеком как целостностью и внешней действительностью и, таким образом, к утрате связи, взаимного проникновения деятельности и ее предмета, осуществляющегося в деятельности человека перехода «субъекта в объект».

Подобно тому как в этих теориях идеалистически искажается отношение психологического и физиологического, искажается и отношение между соответствующими науками — психологией и физиологией, чем открывается возможность их взаимной подмены и конкуренции.
Положительные пути организации и осуществления психологического исследования определяются следующими главными предпосылками. Первая из них заключается в утверждении 'своеобразия предмета психологии, как подлежащей научному изучению особой сферы действительности. Вторая в признании в качестве принципиальной задачи преодоления разрыва между сознанием и деятельностью. Последнее, однако, возможно лишь на основе преобразования как самой концепции сознания, так к концепции человеческой деятельности; и если сознание, выступая как результат деятельности (как формирующийся в деятельности и через ее продукты и осуществляющий себя в деятельности, в отношении к деятельности), перестает быть замкнутым в самом себе зеркально-мертвенным отражением, то и сама деятельность перестает рассматриваться Б психологии как «динамическая система реакций на динамическую систему раздражителей», т. е. физиологически, как физиологическая действительность (внутриорганическая в прямом смысле слова), и начинает пониматься как деятельность субъекта, «переходящая в объект» Б реальном процессе общественной практики человека, как его отношение к действительности, опосредствованное в его отображении в сознании (практически осуществляющееся в слове). Наконец, третья предпосылка заключается в необходимости осознания важности и актуальности задачи действительной конкретизации в психологическом (как и в физиологическом) .исследовании диалектико-материа- листического решения психофизической проблемы; нужно осознать, что решение этой задачи выступает не как данное, а как заданное и что оно может быть осуществлено лишь на основе правильно организованного сотрудничества психологического и физиологического исследований, не подменяющих друг друга и не конкурирующих друг с другом, но переходящих одно в Другое.

9. Не претендуя на точное и полное разрешение вопроса о различении области физиологического и психологического исследования, мы, однако, можем выдвинуть гипотетический положи-
67

тельный эвристический критерий такого различения. В то время как физиологическое исследование имеет своим предметом внутренние процессы (внутриорганические отношения и процессы), благодаря которым осуществляется деятельность человека, психологическое исследование имеет своим предметом деятельность как отношение к действительности, к объектам этой действительности, на которые деятельность направлена как на задачу, которые ее определяют и в которых она осуществляется. Иначе говоря, психолог имеет дело со своеобразной действительностью — деятельностью, в частности с внутренней деятельностью сознания, осуществляемой физиологически, т. е. с тем, что физиологически осуществляется; физиолог не имеет дело с самим процессом физиологического осуществления. (С этой точки зрения известное восклицание Ч. Шеррингтона по поводу опытов с собакой, дающей положительную реакцию на безусловно отрицательный раздражитель: «Теперь я понимаю радость мучеников, которые восходили на костер»,— должно быть изменено. Нужно бы сказать: «Теперь я понимаю, как физиологически осуществляется радость...» Самый же факт, рассматриваемый по отношению к субъекту, т. е. как поступок данного субъекта, а не как объективный факт в его общественно-исторической необходимости, есть факт психологический, который и должен быть понят как таковой.) Выдвигаемый нами эвристический критерий мы считаем надежным, так как он не только обосновывается теоретически, но может быть извлечен и из реальной практики современного психологического и физиологического исследований.

10. Развиваемое нами представление о деятельности и физиологических процессах и — соответственно — о соотношении психологического и физиологического исследований утверждает правильность того исходного для нас положения, что психология и физиология — две тесно связанные и взаимообусловленные, но различные и самостоятельные науки. Их взаимная связанность и Обусловленность находят свое практическое выражение в том, что психологическое исследование должно строиться с учетом физиологического субстрата деятельности и что, с другой стороны, физиологическое исследование столь же необходимо должно учитывать как заданное осуществляемую физиологически деятельность, выражаемую в научных психологических понятиях (осуществление этой последней формы связи психологии и физиологии мы и открываем всегда на деле, с той лишь разницей, что место научных психологических понятии нередко занимают упрощенные обывательские психологические представления).

II. Проблема

11. В качестве общей темы психологического исследования нашей лаборатории мы избрали развитие речи. Этот выбор обусловливается прежде всего тем, что в развитии речи как деятель-

68

ности центральной для развития мышления и сознания видим мы решающую психологическую проблему.

Речь человека, человеческое слово и история его развития выступают, во-первых, как предмет лингвистики, которую мы понимаем как собственно историческую науку (нам кажутся правильными требование углубить семантический анализ до идеологического и понимание развития морфологии речи как процесса, обусловленного развитием общественно-экономических отношений); во-вторых, как предмет психологии, т. е. как своеобразная деятельность индивида, развивающаяся в процессе развития его отношений к действительности (частью которой является речь в ее объективном, общественно-историческом бытии) и, наконец, в-третьих, как система физиологических процессов, которые осуществляют эту речевую деятельность, но к которым она не сводится.
Обращаясь к психологическим исследованиям речи (ив первую очередь к исследованиям Л. С. Выготского, от которых мы отправляемся), можно выразить их главные результаты в следующих положениях:

речь как своеобразная деятельность не стоит в ряду с другими видами деятельности, но занимает центральное место в процессе психологического развития; развитие речи внутренне связано с развитием мышления (в реальном единстве с которым оно выступает) и с развитием сознаний в целом;
речь имеет полифункциональный характер, т. е. выступает в различных деятельностях; речи присущи коммуникативная функция (слово — средство общения), индикативная функция (слово — средство указания на предмет) и интеллектуальная, сигнификативная, функция (слово — носитель обобщения, понятия); все эти функции речи внутренне связаны друг с другом;
речь является полиморфной деятельностью, выступая то как громкая коммуникативная речь, то как речь громкая, ноне несущая прямой коммуникативной функции, то как речь внутренняя. Эти формы речи реально могут переходить одна в другую;
в речи (и соответственно в слове) следует различать ее физическую внешнюю сторону, ее форму, и ее семическую (семантическую, смысловую) сторону;
слово как единица человеческой членораздельной речи, во-первых, имеет предметную отнесенность (что составляет специфический признак человеческого слова) и, во-вторых, имеет значение, т. е. является носителем обобщения;
процесс развития речи не есть процесс количественных изменений, выражающихся в увеличении словаря ребенка и ассоциативных связей слова, но процесс качественных изменений, скачков, т. е. это процесс действительного развития, который, будучи внутренне связан с развитием мышления и созна-

69

ния, охватывает (как и процесс распада речи) все перечисленные функции, стороны и связи слова.

Главное содержание упомянутых исследований развития речи составляло исследование значения слова в .его развитии. Полученный в этих исследованиях богатейший фактический материал позволил установить, что, во-первых, в процессе развития ребенка качественно изменяется значение слойа, т. е, строение того обобщения, носителем которого является слово (и тем самым изменяется и форма связи слова и действительности) ; во-вторых, процесс развития слова осуществляется в процессе общения, в котором ребенок и овладевает значениями слов и «кристаллизованным» в них опытом человечества; в третьих, общение есть таким образом процесс реаль ного взаимодействия «начальной» и «идеальной» (т. е. конечной) форм речи, ведь речь ребенка развивается не в монологе, а в диалоге, т. е. во взаимодействии с речью взрослых; в-четвертых, развитие значения слов есть определяющий момент на каждой данной ступени психологического развития ребенка (это и есть реальное развитие осмысленности, т. е. разумности и свободы).
Из приведенных в пункте 14 положений второе и третье прежде всего подлежат анализу и критическому рассмотре нию, так как, раскрывая процесс развития лишь в первом при ближении, они могут, будучи приняты как окончательные, привести к ложным методологическим и конкретно-теоретическим выводам, а именно если мы поймем эти положения в том смысле, что развитие значений (а следовательно, и развитие созна ния) движется взаимодействием идеального значения речи к ее реально психологического содержания у ребенка, т. е. что оно движется самим общением (а не совершается в процессе общения), то мы с необходимостью придем к тому решительно ложному и отрицаемому в самих этих исследованиях выводу, что развитие значений (обобщений) определяется не действительностью, а общественным сознанием, что общественное сознание определяет личное, а личное сознание определяет общественное (ибо среда для личности выступает как относи тельная, по-разному осмысливаемая в зависимости от развития обобщающей деятельности сознания, конкретизирующегося в развитии значений), и окажемся, подобно французскому материализму, замкнутыми в круг: общество влияет на чело века, человек — на общество.

Таким образом, для более полного и правильного уясне ния процесса развития речи необходимо дальнейшее теоретиче ское и экспериментал.ьное исследование, направленное на воп рос о том, что движет развитием значений, т. е. на вопрос с том, что открывается за общением, по каким законам осуще ствляется переход от одного уровня развития значений к дру тому, высшему уровню. На языке экспериментальной практик; это может быть выражено в форме требования дальнейшего

70

движения исследования от «срезового» и констатирующего ис следования к исследованию самого процесса перехода к вместе с тем к причинному исследованию, т. е. исследованию внутренней необходимости процесса (разумеется, внутренней не в смысле находящейся «внутри» субъекта). 16. Чтобы эта проблема выступила в более конкретной форме, необходимо представить себе реальный процесс овладения ребенком в общении новым (высшим по своему строению) значением слова, т. е. то, как этот процесс принципиально возможен. Здесь можно привести троякое решение вопроса.

Первое решение исходит из идеалистического (в духе объективного идеализма) понимания слова как демиурга смысла, как принципиально смыслообразующего начала, и должно быть нами отвергнуто.

Второе решение может быть представлено в следующей форме: так как за значением слова лежит обобщенная действительность, то переход ребенка к высшему значению данного 'слова осуществляется в результате прямого обогащения его опыта, отображаемого в значении слова. Это решение является, однако, несостоятельным вследствие того, что такое непосредственное и вместе с тем достаточное обогащение опыта в онтогенезе невозможно, по крайней мере в типическом случае овладения, например, научным понятием. Ребенок овладевает в процессе обучения значением слова «рычаг», но его полное значение (научное понятие «рычага») является и может явиться лишь в результате переработки огромного опыта человечества, огромное число раз повторившейся практики, непосредственно провести через которую ребенка невозможно, да практически и не необходимо.

Наконец, третье, нередко выдвигаемое решение этого вопроса исходит из неправильного механистического понимания значения слова как пучка ассоциаций. С точки зрения этого понимания переход к высшему значению слова есть результат количественного обогащения его ассоциативных связей. Это решение также должно быть признано несостоятельным и как исходящее из ложного понимания значения слова (формально логического учения о понятии), и как воспроизводящее лишь в более грубой форме ошибочное второе решение. (Четвертое решение вопроса может быть извлечено из исследований гештальтпсихологии; мы, однако, оставляем его без рассмотрения, так как его критика должна быть дана в контексте общего анализа этой теории, что выходит за возможные границы доклада.)

Таким образом, проба анализа объяснений развития значений приводит нас к выводу о невозможности усматривать истинную причину развития в самом общении (и тем более в самрм слове) и ставит нас перед задачей раскрытия того, что лежит за процессом общения за самим словом. Это и составляет общую проблему нашего исследования.

71

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 36

	А. Н. Леонтьев Избранные психологические произведения Л- 47 Избранные психологические произведения: в 2-х т. Т. П.—М.: Педагогика, 1983.—320 с., ил.— (Труды д чл и чл кор. Апн ссср)		Д. Б. Эльконин Избранные психологические труды Некоторые вопросы развития воспитательной системы для раннего и дошкольного возраста
	Принц и нищий «Избранные произведения, том»: Государственное издательство художественной литературы; Москва; 1953		Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма./ Вебер М. Избранные произведения. М., 1990
	Маркс К., Энгельс Ф.; Избранные произведения. В 3-х т. Т. 3 Предисловие к первому изданию 1884 года предисловие к четвиртому изданию 1891 года		Бенедикт спиноза избранные произведения том первый москва Спинозы (1632 1677) представляет собой значительное явление в развитии материалистического мировоззрения. После смерти философа,...
	I. Общие дифференциально-психологические аспекты профессиональной... Дифференциально-психологические аспекты выбора профессиональной деятельности 10		I. Общие дифференциально-психологические аспекты профессиональной... Дифференциально-психологические аспекты выбора профессиональной деятельности 10
	Собрание сочинений в шести томах Члены редакционной коллегии: Т. А. Власова г. Л. Выгодская в. В. Давыдов а. Н. Леонтьев а. Р. Лурия а, В. Петровский		А. А. Леонтьев Коломинский Я. Л К61 Человек: психология: Кн для учащихся ст классов.— 2-е изд., доп.— М.: Просвещение, 1986.—223 с: ил

А. Н. Леонтьев Избранные психологические произведения

Похожие: