Козлов В. В. К 59 интегративная психология: Пути духовного поиска, или освящение повседневности
|
Скачать 7.48 Mb.
|
|
69 Если мы пойдем еще глубже, то впадем в махровую ересь: нет психологии, а есть некие слегка диффузные представления о психологии самих психологов и при этом субъективный (личностный, биографический) компонент в этом собирательном образе психологии играет большую, если не решающую роль. Это без сомнения не касается психологов-преподавателей, читающих 20 лет один и тот же курс психологии по Петровскому, и студентов-отличников, которые собираются сдать экзамен у этих преподавателей завтра. Следует отметить для справедливости, что ни преподаватель, ни студент не знают, как соотносятся эти знания и представления с их реальной жизнью. Часто точные и подробные теории (карты) в психологии разрабатываются для определенных территорий психического, например, сенсорно-перцептивных процессов. При этом происходит явное предметное сужение «территории» психики. Так же существует соблазн закономерности, полученные на определенной территории, экстраполировать, перенести на все пространство психического. Это наблюдается повсеместно в психологической науке. С другой стороны, узкие территориальные теоретические и экспериментальные модели в основном имеют «сакральный» характер и доступны только для узких специалистов в психологии. Одновременно существует реальная угроза формирования теорий несуществующих феноменов психики, основанных на фантазиях и вымыслах. В последнее время появилось огромное количество «психологии» с галлюцинаторной «территорией», которые больше похожи на шизофренический бред, но тиражируются под названием «популярная психология» в огромных количествах. Не меньшую роль в этом направлении играют «популяризации» (профанации) психологии в различных телепрограммах. Для любого человека, осознающего и воспринимающего, без всякого специального психологического образования, существует потребность в целостном понимании себя не только как носителя материальных и социальных качеств, но и души, духа. Именно в силу этого теория психологии должна быть достаточно универсальна, проста, читаема и адекватно применима в любой жизненной ситуации человека, но должна не потерять при этом научной надежности и точности. 3. Достаточная подробность. Это требование является особенно значимым для объяснения многих феноменов интерперсонального и трансперсонального характера. Монтень писал, что человек не живет, а собирается жить завтра. Насколько я понимаю, это не касалось той выборки людей, которые занимаются психологией. Многие психологи странным об- 70 1 разом умудряются жить в тех методологических и смысловых пространствах, которые были существенно важны и адекватны 100 — 150 лет назад. И вправду, иногда психолог выглядит человеком, который не живет, а бродит среди теней давно ушедшего. Вне сомнений, каждый достаточно образованный психолог понимает, что психическая реальность всегда более сложна и многомерна, чем любая теоретическая модель. Одновременно многие психологи модель, теорию психологии путают с самой психической реальностью и известный феномен «влияния установки на восприятие» срабатывает как «видение» (слово точное, т.к. точно отражает галлюцинаторный характер модели) самой психической реальности. Есть феномены еще печальнее среди психологов, когда они перестают верить, что можно что-то получить из мира развития психологии, из других, конкурирующих теорий и моделей, часто культурно и парадигмально построенных на других образах и идеях, моделях теории и практики науки. При этом безопасность субъективной модели психологии основывается на экономии интеллектуальных и эвристических способностей, а любая минимальная критика воспринимаются как угроза картине мира. Их часто отличает скудость мыслей, чувств, ригидность, подозрительность и упрямство. И хочется спросить: кто ты — клиент или психолог? У меня их тяга к прошлому вызывает страшные ассоциации: безумная мать лелеющая свое мертвое дитя или (это реальный случай из моей психологической практики) любящая жена несколько лет живущая одной заботой — уходом за могилой умершего мужа. Я вижу, как таких психологов отпугивает все новое, и в своей маниакальной чистоплотности «соблюдения научных традиций» они готовы к «кострам очищения». И по этой причине особенно хочется сформировать установку открытости и понимания среди разных поколений психологов, да и между психологов одной эпохи, но принадлежащих к разным парадигмам понимания предмета и метода психологии. Ведь суть уже не в том, что карта психического подробно не описана, а в том, что эти подробные карты никак не могут вписаться в мировоззренческие модели самих психологов. Основные отличия теорий в психологии Для интегративного подхода на уровне метода как теоретического способа исследования важно, что идея поиска адекватной те- 71 ории психического была доминирующей не только в психологии, но и в психодуховных традициях большей части цивилизованного человечества на протяжении почти всей его истории, как в религиозных, так и в философских и психологических системах. Концептуальное осмысление психической реальности, каким бы неясным ни было его выражение в прошлом, является центральной для эволюции человечества и пронизывает культуры и эпохи, сохраняя общие существенные черты. Она сформировала не только экзистенцию мировых традиций — даосизма, буддизма, христианства, мусульманства, но и теорий величайших философов, ученых и психологов. Реализация метода как способа теоретического исследования и понимания психического в различных подходах имеет следующие базовые различия:
Остановимся на них подробнее, т.к. это нам позволит выделить главные особенности в теоретических построениях не только психологии и философии, но и других гуманитарных наук. 1) Различия в терминологическом аппарате При первом приближении мы можем установить тот факт, что рефлексия предмета психологии существовала в различных языковых средах и само понимание «тайны тайн» обусловлено культурно-исторически . Для примера приведем минимальный текст, который касается буддийской психологии, тем более что в интеллектуальной среде России в настоящий момент наблюдается увлечение восточной философией и психологией. Часто эти интересы носят демонстративный характер, имеют только внешнюю форму и не затрагивают сущности этих философских и религиозных систем. Причина тому проста — трудно или невозможно разобраться в восточных системах, не входя в их категориальный аппарат и смысловые пространства, а также не владея их психопрактиками. Затронем некоторые тексты из понимания природы сознания с точки зрения различных школ экзотерического буддизма сутр и эзотерического буддизма тантр [17, 18, 48, 50, 115, 183]. 72 Мы сможем обнаружить, что изложение природы сознания тесно связано с вопросом о восприятии (более того — что с точки зрения большинства буддийских философских школ сознание и восприятие являются синонимами). Учение буддизма подразделяется на две большие категории: учение сутр, открыто данное Буддой большому количеству учеников, и учение тантр, тайно переданное Буддой лишь небольшому количеству избранных. Каждая из этих категорий в свою очередь имеет четыре подразделения: четыре философских школы сутр и четыре класса тантр. Когда данные подразделения соотносятся с делением буддийского учения на две Колесницы — Хинаяну, или Малую Колесницу, и Махаяну, или Великую Колесницу, две низшие философские школы сутр — Вайбхашика и Саутрантика, относятся к школам Хинаяны, в то время как две высшие школы сутр — Чит-таматра и Мадхьямака, так же как и все учения тантр, относятся к Махаяне. В индо-тибетском буддизме наивысшими традициями считаются школа Мадхьямаки и наивысший класс тантр — Анут-тарайогатантра. Хотя многие аспекты философских школ в буддизме часто развивались в ходе взаимной полемики и являются взаимоисключающими (вроде признания реального существования неделимых атомов школами Хинаяны и его отрицания школами Махаяны), тем не менее с практической точки зрения их взгляды дополняют друг друга: высшие учения включают в себя наилучшие аспекты низших. Высшие школы заняты более глубоким проникновением в природу реальности и устранением ошибок, допущенных низшими школами. Более того, высшие школы принимают, но не уделяют большого внимания взглядам, уже разработанным низшими школами. К примеру, учение об отсутствии «Я», разработанное школами Хинаяны, в общем и целом признается Мадхьямакой, однако интерпретация отсутствия «Я» как наивысшей окончательной реальности отвергается ею на основе того, что как понятие «Я», так и понятие его отсутствия принадлежит к концептуально сконструированному, а потому всецело иллюзорному миру. В отличие от наиболее популярной и обыденной точки зрения на сознание, представляющей его как некое единое целое, наполненное мыслями подобно резервуару, в буддизме мысль, сознание, ум, осознавание, познание и мышление являются синонимами. Общепринятым определением сознания в буддизме является осознавание или, более полно, ясность и осознавание. Это определение и его толкование может быть найдено в текстах основателей буддийской логики индийских ученых Дигнаги и Дхармакирти. Какая бы мысль 73 ни возникла, она всегда обладает качеством ясности, то есть ясного присутствия своего непосредственного объекта [17, 18, 115, 183]. Образ новогодней елки в концептуальном сознании памяти, образ Владимира Козлова с крыльями бабочки в неправильном концептуальном сознании, образ компьютера TOSHIBA — PORTEGE 3025СТ (как раз на нем я и пишу этот текст) в безошибочном зрительном восприятии и т.п. — все они ясно возникают в тех сознаниях. Более того, каждое из тех сознаний обладает осознаванием возникающих в нем образов. Подобное определение верно не только для обыденного дуалистического ума, но и для просветленного сознания будды, равно как и тонкого недуалистического сознания, которым обладают все живые существа. В тантре оно описывается либо как ясный свет или яснос-ветность, чем подчеркивается аспект ясности, либо как осознавание или самоосознающее изначальное сознание, чем подчеркивается аспект осознавания. То есть сознание может подразделяться на множество категорий: концептуальное и неконцептуальное с точки зрения его объектов, ошибочное и безошибочное с точки зрения его природы, сознание глаз, ушей и т.д. с точки зрения его основы, главное и производное сознание с точки зрения его функции и т.д., и т.п. Однако с точки зрения субъекта, то есть самого сознания, все его виды являются исключительно самоосознаванием. Способности сознания познавать само себя придается первостепенное значение в буддийской логике и теории познания. Дело в том, что любая концепция, любое логическое построение сводятся в конечном счете к непосредственному восприятию, а любое непосредственное восприятие, дабы быть концептуально осознанным, сначала должно быть непосредственно осознано самим собой. Если же для осознания одной мысли необходима другая мысль, то для осознания той другой мысли понадобится еще одна мысль, которая в свою очередь должна быть осознана какой-то другой мыслью, и так до бесконечности. Единственным выходом тогда будет познание той бесконечной цепочки мыслей. Однако то самое познание в свою очередь должно быть осознано еще одной бесконечной цепочкой, и так до бесконечности бесконечных бесконечностей, то есть нам необходимо признать, что сознание осознает самого себя... Автор данной книги в последние двадцать лет увлечен буддизмом. Более глубокое занятие проблемным полем этой индийской фи-лософско-психологической системы началось в 1981 году, когда профессор Михаил Семенович Роговин подверг жесткой и многосторонней критике лекцию «Психологические аспекты буддизма», 74 которую я прочитал в курсе истории психологии, будучи еще студентом. Ради доступности изложения мы постарались использовать как можно меньше специфических и малопонятных буддийских терминов. Тем не менее, в силу уникальности буддийской психологии, уже примитивное знакомство показывает оригинальность и утонченность смыслового пространства психологии сознания, которая была разработана два с половиной тысячелетия назад. Этот пример показывает, что наиболее далекими по семантическому содержанию являются те теоретические построения, которые принадлежат разным по способу мышления культурам — восточной и европейской. Таковыми же являются смысловые пространства психологии, которые отделяют исторические эпохи. С другой стороны, все базовые парадигмы в понимании предмета, метода и содержания психологии — физиологическая, психоаналитическая, бихевиористическая, экзистенциально-гуманистическая и трансперсональная — существуют в своем специфическом терминологическом аппарате, не говоря о более мелких школах и направлениях. Любая психологическая теория является внешним проявлением многих аспектов человеческого существования и потенциально может отразить многие его сокровенные стороны. Теория как метод вербализует картины мира, в которых человек занимает центральное место, кодирует их, хранит, распространяет в социальную среду и передает из поколения в поколение в материальной форме. Потенциально она способна описать все, что есть в культурной картине мира, хотя и не все фиксирует. При этом следует понимать, что психологическая теория отражает определенный способ восприятия и устройства мира, человека, социальных сообществ. Совокупность представлений о психической реальности (от индивида до ноосферы и универсума), заключенных в терминологическом аппарате психологической теории, образует некую единую систему взглядов или предписаний и навязывается в качестве обязательной всем носителям данной парадигмы психологии (или любой другой гуманитарной дисциплины — начиная от эзотерических школ до глобальных мировоззренческих установок типа материализма). В этом заключается чрезвычайно важная образовательная, социализирующая и культурно-воспроизводящая функция психологической теории. Одновременно смысловые компоненты, входящие в терминологический аппарат психологической теории в форме непосредственных утверждений, могут оспариваться разными носителями этой теории, то есть находятся в противоречии с «каноном» тео- 75 рии, с общей системой представлений, которая формирует содержание и принципы теории. Это означает, что даже если и существует два психолога с идентичной моделью психологии (что крайне сомнительно), внутренняя, смысловая, концептуальная сторона этой модели будет различной. А это еще раз показывает, что даже если в концептуальном осмыслении психической реальности есть общие точки соприкосновения, они все равно носят индивидуальный, уникальный характер. Владея терминологическим аппаратом, психолог с помощью него концептуализирует феноменологию психического. При этом конфигурации идей, заключенных в значении терминологического аппарата парадигмы психологии, воспринимаются им как нечто само собой разумеющееся, и у него возникает иллюзия, что так вообще устроена сама психическая реальность. Но сопоставление разных индивидуальных «карт психической реальности» показывает значительные расхождения между ними. Это наблюдается как внутри школ психологии, так и (тем более) в различных научных моделях психологии. Содержательная сторона психологической теории тем или иным образом связана с концептуальной системой психолога. В свою очередь, реализуясь в теоретических представлениях, концептуальная картина психического преодолевает в некоторой степени свою абстрактность и становится более понятной для самого человека и для его собеседников и потомков. Теоретические модели психологии, хоть и несколько искаженно, но аккумулируют опыт отдельного индивида, языковой, этнической, культурной и т.д. групп. Так, роль теории психологии при образовании и отражении психической реальности не должна ни переоцениваться (в некоторых случаях она может дать только описание явлений, но не непосредственный опыт), ни недооцениваться (это высшая форма обобщения науки о человеке). Теория как исследовательский метод — это не зеркальное отражение феноменологии психического, а некоторая ее интерпретация, осуществляемая отдельными психологами, которые отличаются друг от друга. Поэтому можно сказать, что любая психологическая теория — это динамичное явление: она постоянно уточняется. Одновременно следует помнить, что теория — это лишь один из методов, на которых «говорит» психология. Даже при изучении психологической теории познать категориальный строй — это не означает познать все компоненты реальности теории. За теорией стоят ощущения, эмоции, образы и символы, культурный |
Похожие:
 |
Концепции культуры повседневности Гусев А. В Молодёжная политика как важнейший элемент повседневности: из истории формирования концепций |
|
Владимир Козлов Владимир Майков Трансперсональный проект: психология,... Международной Академии психологических наук и Ученого Совета факультета психологии Ярославского государственного университета им.... |
|
Книга рассчитана на взыскательного читателя. Особый интерес она представляет... Веда Славяньска. Герметическая философия в доступном изложении. Евангелие самому себе |
|
Литература 133 Политическая реклама как интегративная агитационно-пропагандистская технология 25 |
|
Книга выдающегося ученого, мистика и духовного учителя XX века Дж.... Беннетт. Особое значение она может иметь для практикующих латихан, так как Беннетт был выбран проводником Субуда на Запад, и именно... |
|
«Город Козлов — наша родина» или Прогулки с Мефистофелем Александр... Над площадью надоедливо трещал дельтаплан с прицепленным на манер павлиньего хвоста трёхцветным российским флагом, и какая-то худенькая... |
|
В настоящий момент в создании искусственного интеллекта (в первоначальном... Целью этой работы является рассмотрение алгоритмов поиска пути, провести обзор и анализ области применения, в каких целях используются... |
 |
1 Состояние проблемы поиска и анализа текстов на естественном языке 5 Концепция объектно-ориентированного представления семантических знаний и методики анализа, поиска и пополнения базы знаний физических... |
|
Немного о пирамидах Гизе. Статья 4 Земные пути звёзд Хуфу пересекает и продолжение дороги пирамиды Хафра и пирамиды дороги Менкаура. Куда ведут эти дороги, точнее, что имитируют эти... |
|
1. возрастная психология как наука Специфика периода подготовки к экзамену или зачету заключается в том, что студент уже ничего не изучает (для этого просто нет времени):... |