Становление личности




Скачать 8.84 Mb.
Название Становление личности
страница 9/65
Дата публикации 10.05.2014
Размер 8.84 Mb.
Тип Документы
literature-edu.ru > Психология > Документы
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   65

11. Проприум

1. Телесное чувство. Первый аспект, с которым мы сталкиваемся, — это телесное Я. Кажется, что телесное Я состоит из потоков органических ощущений, идущих от внутренних органов, мышц, сухожилий, суставов, вестибулярных каналов и других частей тела. Специальное название для телесного чувства — ценестезия (coenesthesis). Обычно этот сенсорный поток ощущается смутно, часто мы его полностью не осозна­ем. Однако временами он хорошо очерчивается в сознании — например, при возбуж­дении, сопровождающем физические упражнения, или в моменты чувственного на­слаждения или боли. Младенец, конечно, не знает, что такие переживания — «его». Но они наверняка формируют необходимый фундамент для его нарождающегося чувства Я. Малыш, который сначала плачет от нелокализованного дискомфорта, в ходе разви­тия будет демонстрировать прогрессирующую способность идентифицировать дистресс как свой собственный.
26 James W. Principles of Psychology. N. Y.: Henry Holt, 1890. Vol. 1. Ch. 10.
Телесное чувство на всю жизнь остается якорем для нашего самосознания, хотя одно оно никогда не объясняет целостного чувства Я настолько, чтобы помочь в его определении, даже, вероятно, у маленького ребенка, обладающего своими воспоми­наниями, социальными сигналами и стремлениями. Но этому особому компоненту самосознания психологи уделяли значительное внимание — гораздо большее, чем дру­гим столь же важным ингредиентам. Удивительно популярной была одна линия иссле­дований, а именно попытка локализовать Япо специфическому телесному ощущению. Если задать такой вопрос, некоторые люди скажут, что они чувствуют свое Я в пра­вой руке или во внутренних органах. Однако большинство согласится с Клапаредом, что ощущение Сфокусируется внутри головы посередине между глаз (слегка сзади). Именно этот циклопический глаз служит для нас точкой отсчета при оценке того, что лежит впереди и позади нас, справа или слева, над или под. Здесь, говоря феномено­логически, находится локус эго27. В работах этого типа обнаруживается, что различные сенсорные элементы в ценестезийном потоке или различные выводы, сделанные на основе сенсорного опыта, могут в определенные моменты для определенных людей быть особенно заметны.

Меру интимности (собственности) телесного чувства можно увидеть, проведя в воображении небольшой эксперимент. Сначала подумайте о том, как вы сглатываете слюну, или просто сглотните. Затем представьте, что сплевываете слюну в стакан и выпиваете ее! То, что кажется естественным и «моим», вдруг становится отвратитель­ным и чужим. Или представьте, как высасываете кровь из уколотого пальца, а затем представьте, как высасываете кровь из повязки на пальце! То, что я представляю ин­тимно принадлежащим моему телу, — теплое и приятное; то, что я воспринимаю как отдельное от моего тела, в мгновение ока становится холодным и чужим.

Безусловно, органические ощущения (их локализация и узнавание), образую­щие телесное Я, являются сердцевиной становления. Но было бы серьезной ошибкой считать, что они одни объясняют наше ощущение «свойственного нам».

2. Самоидентичность. Сегодня я вспоминаю некоторые свои вчерашние мысли, и завтра я вспомню некоторые из своих вчерашних и сегодняшних мыслей, и я субъек­тивно уверен, что это мысли того же самого человека. Несомненно, что в этой ситуации ведущую роль играет органическая непрерывность нервно-мышечной системы. Однако в этом процессе участвуют не только воспоминания, возможные благодаря сохраняю­щей способности нервных клеток. У младенца в первые месяцы жизни есть способность сохранения, но, по всей вероятности, у него нет чувства самоидентичности. Это чув­ство растет постепенно, отчасти как результат одевания, называния по имени и иных видов отделения от окружающего. Очень важен фактор социального взаимодействия. Это действия другого человека, к которым ребенок по-разному приспосабливается, что и заставляет его осознать, что он — не другой, а существует сам по себе. О трудности раз­вития самоидентичности в детстве свидетельствует легкость, с какой ребенок деперсо­нализируется в игре и в речи28. У нас есть серьезные основания считать, что до возраста четырех-пяти лет личная идентичность, как ее воспринимает ребенок, нестабильна.
27 Claparede E. Note sur la localisation du moi // Archives de psychologie. 1924. Vol. 19. P. 172-182.

Другая школа мысли делала значительный акцент на тотальном образе тела. Его вариации

отмечают изменения в ходе развития. Например, Шилдер указывает, что при переживании ненависти сам образ тела сжимается, а при переживании любви — расширяется и даже феноменально оказывается включающим другого (SchilderP. The Image and Appearance of the Human Body // Psyche Monograph. London: K. Paul, Trench, Trubner Co., 1935. P. 353).

28 Allport G. W. Personality. A Psychological Interpretation N. Y.: Henry Holt, 1937. P. 159-165.
Однако, начиная примерно с этого возраста, она становится надежнейшим из всех сви­детельств, подтверждающих человеку факт его существования.

3. Возвеличивание эго. Теперь мы подходим к самому печально известному свой­ству проприума — его беззастенчивому эгоцентризму29. Многие авторы подчеркивали устойчивость этой черты в человеческой личности. Она связана с потребностью в вы­живании, ибо легко видеть, что мы от природы одарены импульсами к самоутверж­дению и эмоциями удовлетворенности собой и гордости. В нашем языке есть тому доказательства. Самым распространенным производным от эго является эгоизм, или се­бялюбие. Гордость, унижение, самоуважение, нарциссизм — столь заметные факторы, что, говоря об эго или Я, мы часто имеем в виду только этот аспект личности. Но все-таки любовь к себе может быть заметной в личности и без того, чтобы обязательно главенствовать. Как мы увидим, у «проприума» есть и другие грани и функции.

4. Расширение эго. Рассмотренные нами три грани «проприума» — телесное чув­ство, самоидентичность, эго-возвеличивание — развиваются у ребенка относительно рано. Их проявления производят впечатление, что они обладают биологической при­родой и исходят изнутри организма. Но вскоре, в связи с процессом научения, наше внимание обращается на объекты, которыми мы владеем и которые любим, а по­зднее — на идеи, которые нас побуждают и которым мы верны. Мы говорим здесь о любых объектах, которые человек называет «своими». В то же время эти объекты дол­жны обладать важностью, ибо иногда наше чувство «обладания» не имеет аффектив­ной окраски и, следовательно, не входят в проприум. Однако ребенок, идентифи­цирующийся с родителем, определенно расширяет свое чувство Я, это же он делает через свою любовь к домашним животным, куклам или другим объектам обладания — одушевленным или нет.

Становясь старше, мы идентифицируемся с группой, соседями и нацией так же, как с объектами нашего обладания, вроде одежды или дома. Они становятся для нас важными в том смысле, в котором семьи, нации или иное достояние других лю­дей для нас такими не являются. Позднее в жизни процесс эго-расширения может идти через развитие приверженности и интересов, сосредоточенных на абстрактных идеях и на моральных и религиозных ценностях. Действительно, зрелость, по-видимо­му, характеризуется диапазоном и степенью чувства приверженности человека абст­рактным идеалам.

5. Рациональный субъект. Согласно Фрейду, перед эго стоит задача сохранения организма как целого в контакте с реальностью, посредничества между бессознатель­ными импульсами и внешним миром. Часто рациональное эго может справиться с этой задачей только путем изобретения и использования защит для предупреждения или снижения тревоги. Степень, в какой эти защитные средства определяют разви­тие личности, не осознавалась шестьдесят лет назад. Именно благодаря Фрейду мы лучше наших предшественников понимаем стратегии отрицания, вытеснения, пере­мещения, формирования реакции, рационализации и т. п.

Убежденность в значимости этих защитных механизмов и констатация высокой частоты их действия привела к забвению того, что рациональное функционирование проприума может также обеспечивать адекватное приспособление, точное планиро­вание и относительно безупречное решение жизненных уравнений.
29 Термин «проприум» был любимым у Эмануэля Сведенборга (Swedenborg E. Proprium, with an introduction by John Bigelow. N. Y.: New Church Board of Publication, 1907). Но он придавал ему узкий смысл эгоцентризма и гордости, очень близко соответствующий тому, что мы здесь называем возве­личиванием Я. За прояснение этого вопроса я благодарен профессору Говарду Д. Споерлу.
Многие философы (начиная с Боэция в VI веке) рассматривали рациональ­ную природу личности в качестве ее главного отличительного свойства. (Persona est substantia individua rationalis naturae.) Было бы странно приписать Фрейду, величай­шему иррационалисту нашего века, то, что он помог томистам сохранить для пси­хологии эго в качестве рационального начала личности, но дело обстоит именно так. Ибо эго — разумному или просто рациональному — свойственно осуществлять син­тез внутренних потребностей и внешней реальности. Фрейд и томисты не дали нам этого забыть и, таким образом, облегчили современным когнитивным теориям по­нимание этой центральной функции проприума.

6. Образ Я. Функция проприума, вызывающая сегодня особый интерес, — это JT-образ, или, как говорят некоторые авторы, феноменальное Я. Современные пси­хотерапевты занимаются главным образом подведением пациента к тому, чтобы он исследовал, корректировал или расширял свой образ Я. У этого образа есть два ас­пекта: то, как пациент рассматривает свои нынешние способности, статус и роли, и то, кем бы он хотел стать, его притязание к самому себе. Для психотерапии осо­бенно важен последний аспект, который Карен Хорни называет «идеализированным Я-образом»30. С одной стороны, он может быть компульсивным, компенсаторным и нереалистичным, делающим своего обладателя слепым в отношении его истинной жизненной ситуации. С другой стороны, он может быть добротной когнитивной кар­той, приближенной к реальности и направляющей здоровые амбиции. Идеальный JT-образ — это воображаемый аспект проприума. Будучи точным или искаженным, достижимым или нет, он задает то направление движения, которым руководствует­ся сам человек и продвижение в котором знаменует успехи терапии.

Конечно, существует много форм становления, не требующих JT-образа. В их числе автоматическое культурное научение и весь наш репертуар сиюминутного при­способления к окружающему. Но очень многое развивается только с помощью и под влиянием JT-образа. Этот образ помогает нам привести наше видение настоящего в согласие с нашим видением будущего. К счастью, динамическая важность JT-образа пользуется сегодня у психологов более широким признанием, чем прежде.

7. Собственное (проприативное) стремление. Теперь мы подходим к природе мотивации. К сожалению, часто нам не удается провести различие между собствен­ными (проприативными) и периферическими мотивами. Причина в том, что на ру­диментарных уровнях становления, преимущественно исследовавшихся до сих пор, поведение детерминируется импульсами и влечениями, немедленным удовлетворе­нием и редукцией напряжения. Поэтому психология сиюминутного приспособления выглядит базовой и адекватной, особенно для психологов, привыкших работать с животными. Для изучения нижних уровней поведения достаточно использовать при­вычную формулу влечений и их обусловливания. Но как только личность вступает на стадию расширения Я и развивает образ Я, включающий видение собственного совершенства, мы, я думаю, вынуждены постулировать мотивы иного порядка, от­ражающие проприативное стремление. Экспериментальной психологией добыто мно­жество свидетельств того, что «эго-вовлеченное» (собственное) поведение заметно отличается от поведения, таковым не являющегося31.
30 Homey К. Neurosis and Human Growth: The Struggle toward self-realization. N. Y.: Norton, 1950.

31 Allport G. W. The Ego in Contemporary Psychology // Psychological Review. 1943. Vol. 50. P. 451—478; reprinted in: Allport G. W. The Nature of Personality: Selected Papers. Cambridge: Addison-Wesley, 1950. <�Наст. изд. С. 75-92.>
Многие психологи игнорируют эти свидетельства. Им больше нравится про­стая теория мотивации, соответствующая их исходным предположениям. Они пред­почитают говорить о влечениях и их обусловливании. Влечение рассматривается как активность, побуждаемая с периферии. Результирующий ответ — это простая реак­ция, настойчиво повторяющаяся до тех пор, пока не убрано побуждение и не умень­шено созданное влечением напряжение. Согласно этому подходу, основанному на минимуме допущений, мотивация предполагает одно и только одно присущее орга­низму свойство — предрасположенность действовать (на основе инстинкта или на­учения) таким образом, чтобы как можно более эффективно снижать напряжение, порождающее дискомфорт. Мотивация рассматривается как состояние напряжения, ведущее нас к поиску равновесия, отдыха, приспособления, удовлетворения или гомеостаза. С этой точки зрения личность — не более, чем наши привычные спосо­бы редукции напряжения. Конечно, эта формулировка полностью соответствует исходной предпосылке эмпиризма относительно того, что человек является по при­роде пассивным существом, способным только получать впечатления от внешних раздражителей и отвечать на них.

Противоположные взгляды утверждают, что эта формула, будучи применимой к разрозненным и сиюминутным приспособлениям, терпит неудачу при попытке представить природу собственных стремлений. Они указывают, что для собственных стремлений характерно сопротивление равновесию: напряжение скорее поддержива­ется, чем снижается.

В своей биографии Руаль Амундсен рассказывает, что в пятнадцатилетнем воз­расте им овладело страстное желание быть полярным исследователем. Преграды к ис­полнению этого желания казались непреодолимыми, и велик был соблазн снизить по­рождаемое им напряжение. Но собственное стремление было весьма настойчивым. Каждый успех приносил ему радость и одновременно повышал уровень его стремле­ния, поддерживал его главную задачу. Пройдя северо-западным проходом из Атланти­ческого в Тихий океан, он предпринял тяжелую экспедицию, завершившуюся откры­тием Южного полюса. Затем он годами планировал и вопреки крайним трудностям совершил трансарктический перелет. Свою миссию он выполнял без колебаний до конца жизни (он погиб в Арктике, спасая экспедицию менее талантливого исследова­теля Нобиле). Он не только непрерывно придерживался одного стиля жизни, но его главная миссия позволила ему выдержать соблазн снизить отдельные напряжения, постоянно порождаемые усталостью, голодом, насмешками и опасностью32.

Здесь мы лицом к лицу сталкиваемся с нашей проблемой. Психология, рас­сматривающая мотивацию с точки зрения влечений и их обусловливания, вероятно, споткнется и потеряет определенность при встрече с аспектами личности (любой личности!), похожими на собственное стремление Амундсена. У большинства из нас нет столь выдающихся достижений, но у каждого есть подобные ненасыщаемые ин­тересы. Эти интересы могут быть связаны с понятиями редукции напряжения только очень поверхностно. Многие авторы прошлого и настоящего признавали этот факт и постулировали некоторые прямо противоположные принципы. В этой связи вспоми­нается концепция Спинозы о способности к волевому усилию, т. е. тенденции инди­вида настойчиво, вопреки преградам, придерживаться своего собственного стиля бытия. Вспоминается доктрина самоактуализации Гольдштейна, использованная так­же Маслоу и другими, или чувство заботы о себе Мак-Дугалла. Вспоминаются и со­временные фрейдисты, которые считают необходимым наделить эго не только спо-
32 Amundsen R. My Life as an Explorer. Garden City; N. Y.: Doubleday; Doran, 1928.
собностью к разуму и рационализации, но и тенденцией поддерживать свою соб­ственную систему продуктивных интересов, несмотря на соблазны, вызванные им­пульсами и внешними побуждениями. Действительно, «укрепленное эго», как его описывают неофрейдисты, способно действовать вопреки обычному течению сиюми­нутной снижающей напряжение адаптации.

Собственное стремление отличается от других форм мотивации тем, что всегда ведет к объединению личности, вопреки всем конфликтам. Есть свидетельства того, что для психически больных характерен рост изолированных субсистем и утрата более гомогенных мотивационных систем33. Когда над индивидом господствуют изолирован­ные влечения, навязчивые стремления или давление обстоятельств, он утрачивает интегрированность, которую ему придает только поддержание главного направления его стремлений. Наличие долговременных целей, ощущаемых центром личного суще­ствования, отличает человека от животного, взрослого от ребенка и (во многих случа­ях) здоровую личность от больной.

Очевидно, что стремление всегда связано с будущим. По сути дела, огромное количество состояний психики адекватно описывается только через перспективу бу­дущего. Наряду со стремлением мы можем упомянуть интерес, тенденцию, диспозицию, ожидание, планирование, решение проблем и интенцию. Не любая направленность на бу­дущее феноменально относится к проприуму, но в любом случае для ее понимания нужна психология, выходящая за рамки превалирующей тенденции объяснять пси­хические состояния исключительно исходя из прошлых событий. Люди занимаются продвижением своей жизни в будущее, в то время как психология большей частью занимается прослеживанием ее в прошлое.

8. Субъект познания. Теперь, когда мы вычленили эти различные функции про-приума и рассматриваем их все в качестве личного достояния человека, встает воп­рос, все ли это. Не обладаем ли мы вдобавок познающим Я, выходящим за пределы всех других функций проприума и удерживающим их в поле зрения? Уильям Джеймс занимался этим вопросом и пришел к выводу, что нет. Он считает, что не существу­ет такой вещи, как вещественное Я, отличное от совокупности, или потока, пере­живаний. Он говорит, что каждый момент сознания присваивает каждый предыду­щий момент, и поэтому познающий как-то включен в познаваемое. «Сами мысли являются мыслящим»34.

Оппоненты Джеймса возражают, что простые серии переживаний не могут превратиться в осознание этих серий. И невозможно, чтобы «текущие мысли» рас­сматривали сами себя в качестве важных или интересных. Кому важны и интересны эти серии, если не мне! Я — конечный наблюдатель. Я как познающий появляется в качестве конечного и неизбежного постулата.

Интересно спросить, почему Джеймс воздержался от принятия познающего Я после того, как столь великодушно допустил в психологию со своего полного одобрения материальное, социальное и духовное Я. Причиной (и причиной, кото­рая действовала бы и сегодня) вполне может быть следующее: тот, кто стремится к скрупулезному изображению природы собственных функций на эмпирическом уров­не, надеясь таким образом обогатить науку психологию дискриминативным анали­зом Я, не горит желанием рискнуть и вернуться к теории гомункулуса путем введе­ния некоего «синтезатора» — Я всех я.
33 McQuitty L. A Measure of Personality Integration in Relation to the Concept of the Self// Journal of Personality. 1950. Vol. 18. P. 461-482.

34 James W. Principles of Psychology. N. Y.: HenkyHolt, 1890. Vol. 1. Ch. 10.
пер.: ДжемсъВ. Научныя основы психологш. СПб.: С.-Петерб. электропечатня, 1902.>
Конечно, признание существования познающего опасно для науки психоло­гии, но нельзя избегнуть этого шага, если он требуется логически. Некоторые фи­лософы, включая Канта, настаивают, что чистое (трансцендентное) эго отделимо от эмпирического эго (т. е. от всех упоминавшихся выше собственных состояний)35. Те, кто считает, что сам познающий — это не просто (как утверждает Джеймс) ас­пект познаваемого Я, но является «чистым» и «трансцендентным», утверждают, как и Кант, что текстура знания в этих двух случаях совершенно различна. Познание нами нашего познающего Я всегда косвенно, оно носит характер предположения. С другой стороны, все черты эмпирического Я известны прямо через знакомство, как известен любой объект, попадающий в категории пространства и времени36.

Стоя на прямо противоположных метафизических позициях, Кант и Джеймс соглашаются со своим знаменитым предшественником Декартом в том, что функция познания — абсолютно необходимый атрибут Я, как бы его ни определяли. Для на­ших нынешних целей важно помнить этот момент.

Мы познаем не только вещи, мы познаем и эмпирические черты нашего соб­ственного проприума (т. е. знакомы с ним). Именно я обладаю телесными ощущения­ми, я признаю свою самоидентичность изо дня в день, я замечаю и размышляю о своей самоуверенности, саморасширении, своих собственных рассуждениях, а также о своих интересах и стремлениях. Когда я таким образом думаю о своих собственных функциях, я, скорее всего, буду воспринимать их сущностную близость и чувствовать их интимную связь в некотором отношении с самой познающей функцией.

Поскольку такое знание, несомненно, является исключительно нашим состо­янием, мы принимаем его как восьмую отчетливую функцию проприума. (Другими словами, как восьмое валидное значение понятия Я или эго. ) Но, конечно, в том, что такая центральная функция так мало понята наукой и остается вечным яблоком раздора между философами, есть какое-то извращение. Многие, подобно Канту, ос­тавляют эту функцию (чистое эго) в стороне как нечто качественно отличное от дру­гих проприативных функций (последние приписываются эмпирическому Я). Другие, подобно Джеймсу, говорят, что эго как познающий как-то содержится внутри эго как познаваемого. Третьи, склоняющиеся к персонализму, считают необходимым посту­лировать единое Я в качестве познающего, думающего, чувствующего и делающего — все в одном сплаве, который и гарантирует непрерывность всего становления37.

Теперь вернемся к нашему вопросу: необходимо ли понятие Я в психологии личности? Наш ответ не может быть категоричным, так как все зависит от того, како­вы будут конкретные предложения по поводу использования этого понятия. Несомнен­но, что все законные феномены, которые приписываются или могут приписываться Я или эго, должны приниматься как данные, необходимые психологии личностного ста-
35 Позиция Канта по этому вопросу резюмирована в следующем утверждении: «Поэтому можно сказать о думающем^(душе), представляющем себя в качестве сущности — простой, количествен­но идентичной во все времена, и коррелятивной всему сущему, из которой должны выводиться все другие сущности, — что оно не познает себя посредством категорий, но познает только категории, а через них — все объекты, в абсолютном единстве апперцепции, что существует через себя» (Kantl. Critiqe of Pure Reason / Trans, by M. Muller. London: Macmillan, 1881. P. 347.).

36 Подробнее об этом см.: TennantF. R. Philosophical Theology. Cambridge: University Press, 1928. Vol. I. Ch. 5.

37 BertocciP. A. The Psychological Self, the Ego, and Personality // Psychological Review. 1945. Vol. 52. P. 91-99.
новления. Мы должны принимать и включать все восемь функций «проприума» (это наш временный нейтральный термин для обозначения центральных взаимосвязанных операций личности). В частности, необходимо полностью включить в него единый акт восприятия и познания (понимания собственных состояний как связанных между со­бой и принадлежащих мне).

В то же самое время очень реальна опасность, о которой мы несколько раз пре­достерегали: в наших дискуссиях о личности может родиться гомункулус и мы будем ожидать, что он решит все наши проблемы, хотя на деле не решит ни одной. Так, на вопрос: «Что определяет наше нравственное поведение?», можно ответить: «Наше Я». Или, ставя проблему выбора, можно решить ее, сказав: «Выбирает Я». Такие голос­ловные утверждения безмерно ослабят научное исследование личности, создавая не­правомерный регресс. Есть, конечно, предельные проблемы философии и теологии, за которые психология не может даже браться, и для решения таких проблем может быть необходимым Я в некотором ограниченном и специальном смысле.

Но в рамках психологии наша позиция вкратце такова: все психологические функции, обычно приписываемые Я или эго, должны приниматься как данные в научном исследовании личности. Однако эти функции не полностью совпадают с личностью как целым. Это, скорее, особые аспекты личности, имеющие дело с теп­лотой, единством, ощущением личностной значимости. Я назвал их «собственными» функциями. Читатель может поименовать их Я-функциями и в этом смысле считать Я необходимым психологическим понятием. Ненужно и неприемлемо для нас только то Я (или душа), о котором говорят, что оно исполняет действия, решает проблемы, управляет поведением транспсихологическим способом, не поддающимся психологи­ческому анализу.

Мы еще раз обращаемся к высказыванию Адлера о том, что адекватная пси­хология жизненного стиля не нуждается в отдельной психологии эго и вполне обой­дется без нее. Я убежден, что позиция Адлера (хоть она и не разработана) по суще­ству такая же, как и защищаемая здесь. Адекватная психология фактически будет психологией эго. Она полноценно и конкретно займется собственными функциями. Раньше само собой разумелось, что психология говорит о Я-функциях, если только четко не формулировалось, что обсуждаются периферические, сиюминутные (акту­арные, статистические) события. Но сегодня слишком многие психологи озабочены (как и Юм) кусочками и фрагментами переживаний или даже обобщенными мате­матическими уравнениями, и потому те немногие, кто интересуется собственными функциями, обязаны уточнять, что ведут речь именно об этом. Если бы горизонты психологии были пошире, то (рискну предположить) теории личности использова­ли бы Я или эго не как отдельные понятия, а только как части таких понятий, как самопознание, образ Я, возвеличивание эго, расширение эго.
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   65

Похожие:

Становление личности icon Урок №15. Тема. А. С. Пушкин. Детские годы поэта. Стихотворение «Няне»
А. С. Пушкина, оказавшими влияние на становление личности поэта; воссоздать атмосферу эпохи начала XIX века
Становление личности icon Становление личности
Данное издание выпущено в рамках программы Центрально-Европейского Университета «Translation Project» \ при поддержке Центра по развитию...
Становление личности icon Рабочая программа учебного курса «Литература»
Целью преподавания литературы на старшей ступени является становление духовного мира человека, создание условий для формирования...
Становление личности icon Анкета «Влияние родителей на нравственное становление личности подростка»
Влияние родителей в период взросления можно считать основным. Родители воздействуют на усвоение детьми общественных норм и ценностей,...
Становление личности icon Книга канадского автора-учебник общей психологии с основами физиологии...
Для специалистов и студентов психологов, биологов, медиков, педагогов и всех читателей, интересующихся вопросами психологии
Становление личности icon Программа поэтапного развития Н. Каранайской основной общеобразовательной...
Становление творческой личности ученика, раскрытие индивидуальных возможностей через игру
Становление личности icon О преподавании русского языка и литературы в 2013/2014 учебном году
Основная цель филологического образования, в том числе обучения русскому языку и преподавания литературы,– формирование компетентного...
Становление личности icon Календарно-тематическое планирование по литературе для 10 класса...
Целью преподавания литературы на старшей ступени является становление духовного мира человека, создание условий для формирования...
Становление личности icon Пояснительная записка Целью преподавания литературы на старшей ступени...
Развитие у учащихся способности эстетического восприятия и оценки художественной литературы и воплощённых в ней явлений жизни
Становление личности icon Пояснительная записка Целью преподавания литературы на старшей ступени...
Развитие у учащихся способности эстетического восприятия и оценки художественной литературы и воплощённых в ней явлений жизни
Литература


При копировании материала укажите ссылку © 2015
контакты
literature-edu.ru
Поиск на сайте

Главная страница  Литература  Доклады  Рефераты  Курсовая работа  Лекции