Становление личности




Скачать 8.84 Mb.
Название Становление личности
страница 8/65
Дата публикации 10.05.2014
Размер 8.84 Mb.
Тип Документы
literature-edu.ru > Психология > Документы
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   65

8. Важность ранней привязанности

Итак, нам надо связать ранние стадии становления с последующими. Фрейд учил, что основы характера устанавливаются к трем годам. Он считал, что более позд­ние события могут модифицировать, но не изменить в своей основе уже сформиро­ванные к этому возрасту черты16. Даже Адлер, мало в чем согласный с Фрейдом, дати­рует возникновение устойчивого стиля жизни примерно четырьмя-пятью годами17.

В этих утверждениях мы видим серьезное преувеличение, но это не значит, что надо закрывать глаза на существование впечатляющих поддерживающих свиде­тельств. В этой связи вспомним работы Спитца, Леви, Анны Фрейд и других. Боулби сделал обзор их исследований и добавил свои важные данные18. Во многих работах показано, что характер и психическое здоровье ребенка в значительной степени за­висят от его взаимоотношений с матерью в ранние годы. Оказывается, что неблаго­получные взаимоотношения часто создают непреодолимые преграды для эффектив­ных терапевтических отношений в последующие периоды жизни. В аффективной депривации и нарушениях привязанностей в раннем детстве удалось частично найти корни таких антисоциальных состояний, как делинквентность, психические нару­шения и этнические предрассудки19. В целом получается, что для начала движения в
15 Подробнее об этих и других теориях см.: Allport G. W. Historical Background of Modern Social Psychology // A Handbook of Social Psychology / Ed. by G. Lindzey. Cambridge: Addison-Wesley, 1954. Ch. 1.

16 Jones E. The Life and Work of Sigmund Freud. N. Y.: Basic Book, 1953. P. 13.

17 AdlerA. Problems of Neurosis. N. Y.: Cosmopolitan Book, 1930. P. 48.

18 Bowlby J. Maternal Care and Mental Health // Bulletin of the World Health Organization. 1951. Vol. 3. № 3.

19 Allport G. W. The Nature of Prejudice. Cambridge: Addison-Wesley, 1954. Chs. 18, 25.
направлении продуктивного жизненного стиля ребенку требуется «щедрый мини­мум» безопасности. Без этого у индивида развивается патологическая жажда безо­пасности, и он становится менее способен, чем другие, переносить неудачи в зре­лости. Настойчивые требования, ревность, нападки на окружающих и эгоизм выдают страстные желания, преследующие его с детства. И наоборот, ребенок, чьи младен­ческие потребности получали адекватное удовлетворение, в более позднем возрасте легче откажется от привычки требовать и научится переносить фрустрации. Успешно завершив одну стадию развития, он освободится от характерных для нее привычек и перейдет в зрелые стадии становления. Познав на опыте принятие любящим окру­жением, он с большей готовностью научится принимать себя, переносить воздей­ствия окружающего мира и зрелыми способами справляться с конфликтами в пос­ледующей жизни20.

Это означает, что ранние аффилиативные потребности (в зависимости, помо­щи и привязанности) лежат в основе становления, даже на досоциализированных стадиях. Они требуют наличия базовой связи с миром прежде, чем может начаться собственно развитие. Агрессия и ненависть — это, напротив, реактивный протест, возникающий вследствие того, что ранние аффилиативные тенденции сталкивались с помехами21. Мы знаем, что пациент, подвергающийся психотерапии, движется к здоровью пропорционально тому, как уменьшается его возмущение, враждебность и ненависть, а также тому, насколько он чувствует себя принятым терапевтом, семьей и коллегами, и нужным им. Получать и давать любовь — это лучшая форма терапии. Тому, чья жизнь отмечена реактивным протестом против депривации в детстве, не­легко любить и быть любимым.

Обнадеживает то, что психологи начали обращать внимание на аффилиатив-ный фундамент жизни, абсолютная вездесущесть которого, быть может, и вела к от­носительному игнорированию его до сих пор. Мы больше внимания уделяли патоло­гии становления, чем его нормальному течению, фокусируясь на болезни, а не на здоровье, на плохой гражданственности, а не на хорошей, на предубеждениях, а не на терпимости и милосердии.

Сейчас, я думаю, мы в состоянии оценить утверждение, что основы характе­ра устанавливаются к трем, четырем или пяти годам. Аргумент, заключающийся в том, что нарушенные аффилиативные взаимоотношения оставляют неизгладимые рубцы, кажется действительно сильным. Патологическая тревога и вина во взрослом возрасте могут быть всего лишь проявлением неизжитого детского дистресса. У этих страдальцев процесс становления был задержан в раннем детстве. Но для ребенка, получающего удовольствие от нормального аффилиативного фундамента и успешно вступающего в более продвинутые стадии социализации, ситуация иная. В его слу­чае основы характера устанавливаются к трем-пяти годам только в том смысле, что он теперь свободен для становления, он не задержался, он успешно двинулся по пути непрерывного и беспрепятственного развития. Нет нужды указывать, что эта интер­претация роли раннего детства существенно отклоняется от доктрины психоанали­за, считающего, что характер здоровых людей, как и нездоровых, по сути устанав­ливается к трем годам.
20 Подробнее об этом см.: Maslow A. H. Motivation and Personality. N. Y.: Harper, 1954.

21 Подробнее об этом см.: Sorokin P. A. (Ed. ) Explorations in Altruistic Love and Behavior. Boston: Beacon Press, 1950; especially ch. 5.
9. Трибализм и инливилуаиия

Утверждая, что безопасность и любящие отношения в детстве являются осно­вой становления, а также то, что в некоторых случаях в ранние годы жизни заклады­ваются причины тяжелых последствий, мы все еще обладаем только частью истины.

Ребенок нуждается и хочет находиться в атмосфере любви и безопасности, но при этом не хочет, чтобы его импульсы, свобода или предпочитаемые способы дей­ствия подвергались ограничению. С самого начала жизни он сопротивляется удушаю­щему влиянию своего социального окружения. Следствием одной лишь аффилиации было бы рабское принятие ребенком семейных или племенных (родовых) стандартов поведения и взглядов на окружающий мир. Если бы на него влияло только это, он все­гда приобретал бы общепринятое и стереотипное поведение. Нынешние теории соци­ализации ограничены тем, что они по сути имеют дело только с зеркальной природой так называемого суперэго и склонны определять социализацию исключительно в по­нятиях конформности, а совсем не в понятиях творческого становления.

Истина, однако, в том, что нравственные чувства и жизненные стили боль­шинства людей простираются далеко за пределы домашних и семейных нравов, под воздействием которых они первоначально формировались. Заглянув в себя, мы заме­тим, что наша племенная мораль кажется нам в чем-то периферийной по отношению к нашей личной целостности. Мы, правда, подчиняемся обычаям скромности, при­личий и самоконтроля и обладаем многими привычками, которые зеркально отража­ют наши домашние, классовые и культурные способы жизни. Но мы знаем, что в значительной степени сами отбирали, переформировывали эти способы и выходили за их пределы.

Таким образом, оказывается, что действуют две противоположные силы. Одна направляет нас на закрытое племенное существование. Она берет свое начало в зави­симости ребенка от тех, кто о нем заботится. Удовлетворение и безопасность его идут извне, то же происходит со всеми первыми уроками, которые он выучивает: время дня, когда он может получить пищу, действия, за которые его наказывают или по­ощряют. Его принуждают и толкают к конформности, но, как мы отметили, не с полным успехом. Он уже с рождения демонстрирует способность сопротивляться ма­теринским и племенным требованиям. До определенной степени его группа форми­рует его путь, но в то же время и противодействует ему (как будто он осознает, что от нее исходит угроза его целостности).

Если бы требование автономии не было важной силой, мы не могли бы объяс­нить заметное негативистское поведение в детстве. Плач, отказ и гнев младенца, как и негативистское поведение двухлетки, являются примитивными признаками суще­ства, решившего отстоять себя. На протяжении всей жизни это существо будет пы­таться примирить эти два способа становления — племенной и личный, зеркально отражающий и излучающий внутренний свет индивидуальности22.
10. Необхолимо ли понятие 9П

Теперь мы подошли к центральному вопросу психологии развития: необхо­димо ли понятие J7? Существует обширная философская литература, освещающая эту проблему с точки зрения онтологии, эпистемологии и аксиологии, но давайте
22 Об этой антиномии см.: Bergson H. The Two Sources of Morality and Religion / Trans, by R. A. Audra, С Brereton. N. Y.: Henry Holt, 1935.
на время оставим в стороне эти дискуссии. Ибо совершенно ясно, что понятие, по­лезное для философии или теологии, может препятствовать прогрессу психологи­ческого знания.

Со времен Вундта центральное возражение против психологии Я и души со­стояло в том, что это понятие невнятно. Очень соблазнительно приписать не совсем понятные функции некоему таинственному агенту, а затем объявить, что именно «он» является тем центром, который объединяет личность и поддерживает ее цело­стность. Сознавая эту опасность, Вундт смело декларировал «психологию без души». Нельзя сказать, что он вообще отрицал философские и теологические постулаты, но он считал, что психологии как науке могут повредить подразумеваемые этим понятием petitio principii*. В течение полстолетия немногие психологи (помимо то­мистов) сопротивлялись аргументации и примерам Вундта23. На самом деле мы мо­жем сказать, что на протяжении двух поколений психологи прибегали ко всем мыс­лимым способам объяснения целостности, организации и стремлений человека, не постулируя Я.

В самые последние годы тенденция переменилась. Многие психологи, быть может, не полностью осознавая историческую ситуацию, начали принимать то, что два десятилетия назад сочли бы за ересь. Они без стеснения вернули понятия Я и эго и, словно наверстывая потерянное время, дополнительно ввели такие понятия, как Я-образ, самоактуализация, самоутверждение, феноменальное эго, эго-вовлеченность, эго-стремление и много других пишущихся через дефис расширений, которые для экспериментального позитивизма все еще обладают легким оттенком ненаучности.

Отметим между прочим, что Фрейд (пусть и непреднамеренно) сыграл веду­щую роль в спасении понятия эго от полного уничтожения на протяжении двух по­колений упорного позитивизма. Конечно, он использовал этот термин по-разному. Сначала он говорил об утверждающих себя и агрессивных инстинктах эго (в ницше­анском смысле), позже стал понимать эго как рациональный, хотя пассивный, агент, в чьи обязанности входит наилучшее примирение (с помощью планирования или защиты) конфликтующих давлений инстинктов, совести и внешней среды. Та­ким образом ядерное понятие (пусть даже в строго ограниченных значениях) со­хранилось, что позволило динамически ориентированным психологам легче расши­рить качества эго и сделать его гораздо более активным и важным агентом, чем это было у Фрейда.

Однако опасность, которой хотел избежать Вундт, остается: эго может рассмат­риваться как deus ex machina**, к которому прибегают для повторной сборки разоб­ранного по винтикам психического механизма после того, как этого не смог сделать позитивизм. Сегодня ситуация такова, что многие психологи, пытавшиеся приспосо­бить личность к внешней системе координат, не удовлетворены результатом. Они не обнаружили связи между позитивистскими измерениями и предпочли вновь изобрес-
* Аргумент, основанный на выводе из положения, которое само по себе еще требует доказа­тельств (лат.).

23 Примерно до 1890 г. ряд американских авторов, включая Дьюи, Ройса, Джемса, продолжали рассматривать Я в качестве необходимого понятия. Они считали, что аналитические понятия новой психологии не схватывают очевидную целостность психического функционирования. Но в последующие пятьдесят лет лишь несколько американских психологов использовали понятие Я (в частности Мэри Уайтон Колкинз) и никто не использовал «душу» (Allport G. W. The Ego in Contemporary Psychology // Psychol. Rev. 1943. Vol. 50. P. 451-478; reprinted in: The Nature of Personality: Selected Papers. Cambridge: Addison-Wesley, 1950).

** «Бог из машины» (лат.); см. прим. на с. 92.
ти эго. Но, к сожалению, позитивизм и теория эго плохо кооперируются. Бергсон кри­тиковал такое применение эго для сохранения лица, уподобляя эту ситуацию дилемме художника. Он говорит, что художник может хотеть изобразить Париж (точно так же, как психолог может хотеть изобразить личность), но все, что он может сделать своими ограниченными средствами, — это зарисовать разные части города. На каждую зари­совку он прикрепляет надпись «Париж», почему-то надеясь, что вырезанные им ку­сочки магически воссоздадут целое24. Аналогично обстоят дела и в психологии: эм­пирики, продвинувшиеся со своими аналитическими орудиями настолько далеко, насколько смогли, и не удовлетворенные результатом, прибегли, как и их предше­ственники, к некоему понятию Я, чтобы выразить в нем (хотя и неадекватно) ту спло­ченность, единство и целеустремленность, которые, как им известно, они утеряли в своих фрагментарных представлениях.

Я очень боюсь, что привычка лениво использовать Яжпм эго в качестве масте­ра на все руки для латания проделанных позитивизмом дыр может принести больше вреда, чем пользы. Конечно, важно, что многие современные психологи чувствуют себя вынужденными делать этот шаг, хотя их опыт большей частью показывает от­сутствие теоретической пользы от его использования на протяжении девятнадцатого века. Позитивисты будут продолжать возмущаться вторжением и (что в некоторой сте­пени оправдано) обвинять возрождающуюся психологию в мракобесии.

Как же подойти к феноменам, которые привели к возрождению понятия Я, так, чтобы продвинуть, а не замедлить научный прогресс?

В том, что касается психологии, возможный ключ к решению лежит в утверж­дении Альфреда Адлера: «То, что часто называют "эго"— не больше, чем стиль ин­дивида»25 . Стиль жизни имеет для Адлера глубокое и важное значение. Он говорит, что если бы психология могла дать нам полное и завершенное описание жизненного стиля, в это описание автоматически включились бы все явления, которые сейчас расплывчато приписывают Я или эго. Другими словами, полностью адекватная пси­хология развития призвана раскрыть все формы активности и все взаимоотношения в жизни, которые либо игнорируются, либо приписываются эго, становящемуся по­дозрительно похожим на гомункулуса.

Первое, что должна сделать адекватная психология развития — это провести различие между тем, что является для индивида важным, и тем, что, как сказал бы Уайтхед, является для него просто фактом, то есть между тем, что он ощущает как витальное и центральное в своем становлении, и тем, что он относит к периферии своего существования.

Многие аспекты нашего стиля жизни обычно не воспринимаются как сильно личностно релевантные. Например, у каждого из нас есть многочисленные племен­ные привычки, отличающие наш жизненный стиль, но являющиеся всего лишь под­ходящим типом приспособления. То же самое верно и для многих наших физиоло­гических навыков. Мы придерживаемся правой стороны при вождении автомобиля, следуем правилам этикета и совершаем разнообразные бессознательные и полуосоз­нанные приспособительные действия, которые характеризуют наш стиль жизни, но не являются нашими собственными, то есть по-настоящему центральными для на­шего ощущения существования. Рассмотрим, например, навыки английского язы­ка, обеспечивающие наше мышление и общение. Ничто так устойчиво не влияет на
24 Bergson H. Introduction to Metaphysics. N. Y.: G. Putnam's Sons, 1912. P. 30.

25 Adler A. The Fundamental Views of Individual Psychology // International Journal of Individual Psychology. 1935. Vol. 1. P. 5-8.
жизнь, как запас понятий родного языка и структура речи, посредством которой осуществляются наши социальные контакты. Но употребление английского языка обычно воспринимается как совершенно периферический момент по отношению к сердцевине нашего существования. Другое дело, если бы какой-то иностранный зах­ватчик запретил нам разговаривать на нашем родном языке. Тогда наш словарный запас, произношение и наша свобода пользоваться ими станут нам очень дороги и сольются с нашим чувством Я. То же касается и несметного множества наших соци­альных и психологических привычек, которые никогда, если они не сталкиваются с помехами, не рассматриваются в качестве существенных для нашего личного бытия.

Личность включает многие привычки, умения, системы координат, факты и культурные ценности, которые редко (или даже никогда) не ощущаются как теплые и важные. Но личность включает также нечто теплое и важное — те области жизни, которые мы рассматриваем как свойственные нам. Их я предлагаю временно называть достоянием или проприумом (ргоргшт). Проприум включает все аспекты личности, образующие ее внутреннее единство.

Психологи, учитывающие наличие проприума, используют термины «я» (self) и «эго» (признавая их взаимозаменяемость) и определяют оба понятия с разной сте­пенью узости или широты. Это чувство «свойственного нам» (какой бы термин мы ни применили для его обозначения) заслуживает внимательного рассмотрения. Нужно распознать главные функции и свойства проприума.

Для этой цели более шестидесяти лет назад Уильям Джеймс предложил про­стую таксономическую схему26. Он утверждал, что возможны два типа Я. J? эмпири­ческое и Опознающее. Я эмпирическое распадается на три вспомогательных типа: Я материальное, Асоциальное и Я духовное. На этой простой схеме он построил свое знаменитое тонкое описание разных «свойственных нам» состояний ума. Однако с точки зрения современных психоаналитических и экспериментальных исследований его схема едва ли адекватна, поскольку ей недостает современного «психодинами­ческого аромата». Поэтому я с некоторым трепетом предлагаю несколько улучшен­ную (надеюсь, что это так) схему для анализа собственных аспектов личности. А к вопросу, необходимо ли понятие Я, мы вернемся позже.
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   65

Похожие:

Становление личности icon Урок №15. Тема. А. С. Пушкин. Детские годы поэта. Стихотворение «Няне»
А. С. Пушкина, оказавшими влияние на становление личности поэта; воссоздать атмосферу эпохи начала XIX века
Становление личности icon Становление личности
Данное издание выпущено в рамках программы Центрально-Европейского Университета «Translation Project» \ при поддержке Центра по развитию...
Становление личности icon Рабочая программа учебного курса «Литература»
Целью преподавания литературы на старшей ступени является становление духовного мира человека, создание условий для формирования...
Становление личности icon Анкета «Влияние родителей на нравственное становление личности подростка»
Влияние родителей в период взросления можно считать основным. Родители воздействуют на усвоение детьми общественных норм и ценностей,...
Становление личности icon Книга канадского автора-учебник общей психологии с основами физиологии...
Для специалистов и студентов психологов, биологов, медиков, педагогов и всех читателей, интересующихся вопросами психологии
Становление личности icon Программа поэтапного развития Н. Каранайской основной общеобразовательной...
Становление творческой личности ученика, раскрытие индивидуальных возможностей через игру
Становление личности icon О преподавании русского языка и литературы в 2013/2014 учебном году
Основная цель филологического образования, в том числе обучения русскому языку и преподавания литературы,– формирование компетентного...
Становление личности icon Календарно-тематическое планирование по литературе для 10 класса...
Целью преподавания литературы на старшей ступени является становление духовного мира человека, создание условий для формирования...
Становление личности icon Пояснительная записка Целью преподавания литературы на старшей ступени...
Развитие у учащихся способности эстетического восприятия и оценки художественной литературы и воплощённых в ней явлений жизни
Становление личности icon Пояснительная записка Целью преподавания литературы на старшей ступени...
Развитие у учащихся способности эстетического восприятия и оценки художественной литературы и воплощённых в ней явлений жизни
Литература


При копировании материала укажите ссылку © 2015
контакты
literature-edu.ru
Поиск на сайте

Главная страница  Литература  Доклады  Рефераты  Курсовая работа  Лекции