Скачать 438.14 Kb.
|
УРОК 1 ПРАВОСЛАВНАЯ РОССИЯ Ⅰ. ВВЕДЕНИЕ В ТЕМУ Сейчас примерно 60% россиян считают себя православными, а треть – атеистами. Однако зададим вопрос: сколько среди этих православных – людей истинно верующих, добровольно признающих влияние церкви на свой образ мысли и жизни, знающих её устав, обряды и обычаи? Ответ не может быть простым, потому что православие содержит не только церковный, но и культурный смысл. Для многих «православный» – это не только религиозный, но и истинно русский человек, представитель русской культуры: ведь она основана на православии, пропитана им. Услышав от человека признание, что он – православный, надо понимать, что он – представитель русской культуры. Социологи отметили: чем ближе русские люди к церковному образу жизни и мыслей, тем ближе им понятие земли, тем более скептически они относятся к СМИ и «чужим голосам». Они более образованны, привязаны к своей местности, и вообще к стране. Их мечта – «сделать сильнее свою нацию», для них важны понятия народ и культура, а не государство и власть. Новые слова атеист 无神论者 ‖ атеистка устав 章程,条例;操典 обряд 仪式,典礼,礼俗 содержать, -ержу, -ержишь несов. (кого-что) 养活;开设;含有 церковный 教堂的;教会的;宗教的 ‖ церковно пропитать сов. // пропитывать несов. (что) 浸透; 使充满 скептический 怀疑的,抱怀疑态度的 ‖ скептически привязать сов. // привязывать несов. (кого-что к кому-чему) 系上;使依恋 местность 地方;地形;地区 Задание 1. Ответьте на вопросы. 1) Сколько процентов русских считают себя православными? 2) Почему говорят, православный человек – это прежде всего представитель русской культуры? 3) Опишите социальный портрет православного человека. Задание 2. Какие православные церкви вы посещали в России? Какое они произвели на вас впечатление? Ⅱ. ТЕКСТЫ НЕМНОГО О ПИСАТЕЛЕ И ПРОИЗВЕДЕНИИ Иван Сергеевич Тургенев (1818–1883 гг.) – великий русский писатель, автор многих социально-психологических романов, повестей, рассказов. В своих произведениях писатель показал высокие духовные качества русского крестьянина, поэзию природы. В социально-психологических романах «Рудин» (1856), «Дворянское гнездо» (1859), «Накануне» (1860), «Отцы и дети» (1862), повести «Ася» (1858) созданы образы уходящей дворянской культуры и образы самоотверженных русских женщин. Мастер языка и психологического анализа, Тургенев оказал существенное влияние на развитие русской и мировой литературы. Рассказ «Живые мощи» был написан в 1847 г. В рассказе Тургенев нарисовал картину народного долготерпения. Эта тема возникла у писателя как отражение реальных жизненных процессов. От несчастья Лукерьи, её болезни в рассказе идут ассоциации к горю народному. Лукерья, воплощая в себе народное долготерпение, терпеливо переносит свои страдания. Русский край, по мнению автора рассказа, – особый край, и живут в нём особые люди с твёрдой духовной силой, а главная героиня рассказа Лукерья является носительницей коренных национальных черт русского народа. Задание 3. а) Прочитайте эпиграф к рассказу. Объясните, как вы его понимаете? б) Прочитайте рассказ и скажите, почему он так называется? Текст 1 Живые мощи И. Тургенев Край родной долготерпенья – Край ты русского народа! Ф. Тютчев Французская поговорка гласит: «Сухой рыбак и мокрый охотник являют вид печальный». Я не рыбак и не могу судить о том, что испытывает рыбак в хорошую, ясную погоду и насколько в ненастное время удовольствие. Но для охотника дождь – настоящее бедствие. Именно такому бедствию подверглись мы с Ермолаем в одну из наших поездок в Белевский уезд. С самой утренней зори дождь не переставал. Уж чего-чего мы не делали, чтобы от него избавиться! И плащики чуть не на самую голову надевали, и под деревья становились, чтобы поменьше капало… – Нет, Пётр Петрович, – воскликнул Ермолай наконец. – Нельзя сегодня охотиться. – Что же делать? – спросил я. – А вот что. Поедемте в Алексеевку. Вы, может, не знаете – хуторок такой есть, матушке вашей принадлежит; отсюда вёрст восемь. Переночуем там, а завтра… – Сюда вернёмся? – Нет, не сюда… Мне за Алексеевкой места известны… Я не стал расспрашивать моего верного спутника, зачем он не повёз меня прямо в те места, и в тот же день мы добрались до матушкина хутора, существования которого я, признаться сказать, и не подозревал до тех пор. При этом хуторке оказался домик, очень ветхий, но нежилой и потому чистый; я провёл в нём довольно спокойную ночь. На следующий день я проснулся ранехонько. Солнце только что встало; на небе не было ни одного облачка; всё кругом блестело сильным блеском. Я пошёл побродить по небольшому саду. Ах, как было хорошо на вольном воздухе, под ясным небом. Я даже шапку снял с головы и дышал радостно – всею грудью… Вдруг вижу маленький сарайчик. Я заглянул в полуоткрытую дверь: темно, тихо, сухо. В углу стояли подмостки, и на них, прикрытая одеялом, какая-то маленькая фигура… Я пошёл было прочь… – Барин, а барин! Пётр Петрович! – послышался мне голос, слабый, медленный и сиплый. Я остановился. – Пётр Петрович! Подойдите, пожалуйста! – повторил голос. Он доносился до меня из угла с тех, замеченных мною, подмостков. Я приблизился – и остолбенел от удивления. Передо мною лежало живое человеческое существо, но что это было такое? Голова совершенно высохшая, одноцветная, бронзовая – точь-в-точь как икона старинного письма; нос узкий; губ почти не видать – только зубы белеют и глаза. На одеяле движутся две крошечные руки тоже бронзового цвета. Я вглядываюсь попристальнее: лицо не только не безобразное, даже красивое, – но страшное, необычайное. – Вы меня не узнаёте, барин? – прошептал опять голос. – Да и где узнать! Я Лукерья… Помните, что хороводы у матушки у вашей водила… помните, я ещё запевалой была? – Лукерья! – воскликнул я. – Ты ли это? Возможно ли? – Я, да, барин, – я. Я – Лукерья. Я не знал, что сказать, и глядел на это тёмное, неподвижное лицо со светлыми глазами. Возможно ли? Эта мумия – Лукерья, первая красавица во всей нашей дворне, высокая, полная, белая, румяная! Лукерья, умница Лукерья, за которою ухаживали все наши молодые парни, по которой я сам втайне вздыхал, я – шестнадцатилетний мальчик! – Лукерья, – проговорил я наконец, – что это с тобой случилось? – А беда такая! Да вы, барин, сядьте вон на стульчик, поближе, а то вам меня не слышно будет…Ну, уж и рада же я, что увидала вас! Как это вы в Алексеевку попали? Лукерья говорила очень тихо и слабо, но без остановки. – Меня Ермолай-охотник сюда завёз. Но расскажи же ты мне… – Про беду-то мою рассказать? Пожалуйста, барин. Случилось это со мной уже давно, лет шесть или семь. Меня тогда только что помолвили за Василья Полякова – помните, такой из себя стройный был, кудрявый, ещё буфетчиком у матушки у вашей служил? Да вас уже тогда в деревне не было; в Москву уехали учиться. Очень мы с Василием полюбили друг друга; из головы он у меня не выходил; а дело было весною. Вот раз ночью… уж и до заря недалеко… а мне не спится: соловей в саду таково удивительно поёт сладко!.. Не вытерпела я, встала и вышла на крыльцо его послушать. И вдруг мне почудилось: зовёт меня кто-то Васиным голосом, тихо так: «Луша!..» Я глядь в сторону, да, знать, спросонья оступилась, так прямо с крыльца и полетела вниз... Дайте дух перевести… с минуточку… барин. Лукерья умолкла, а я с изумлением глядел на неё. Изумляло меня собственно то, что она рассказ свой вела почти весело, нисколько не жалуясь на участие. – С самого того случая, – продолжала Лукерья, – трудно мне стало ходить, а там уже – и полно ногами владеть; ни стоять, ни сидеть не могу; всё бы лежала. И ни пить, ни есть не хочется: всё хуже да хуже. Матушка ваша по доброте своей и врачам меня показывала, и в больницу посылала. Однако облегченья мне никакого не вышло. И ни один врач даже сказать не мог, что за болезнь у меня за такая. Чего они со мной только не делали, и всё ничего… Вот и порешили господа, что лечить меня больше нечего… ну и переслали меня сюда – потому тут у меня родственники есть. Вот я и живу, как видите. Лукерья опять умолкла. – Это, однако же, ужасно, твоё положение! – воскликнул я… и, не зная, что прибавить, спросил: – А что же Поляков Василий? – Очень глуп был этот вопрос. Лукерья отвела глаза немного в сторону. – Что Поляков? Переживал, переживал – да и женился на другой, на девушке из Глинного. Знаете Глинное? От нас недалеко. Аграфеной её звали. Очень он меня любил, да ведь человек молодой – не оставаться же ему холостым. И какая уж я ему могла быть подруга? А жену он нашёл себе хорошую, добрую, и детки у них есть. – И так ты всё лежишь да лежишь? – спросил я опять. – Вот так и лежу, барин, седьмой годок. – Кто же за тобой ходит? – А добрые люди здесь есть тоже. Меня не оставляют. Да и ходьбы за мной немного. Есть-то почти не ем ничего, а вода – вот она в кружке-то: всегда стоит чистая, ключевая вода. До кружки-то я сама дотянуться могу: одна рука у меня ещё действовать может. Ну, девочка тут есть, сиротка; нет, нет – да и навестит, спасибо ей. Сейчас тут была… Вы её не встретили? Хорошенькая такая, беленькая. Она цветы мне носит; большая я до них охотница, до цветов-то. Садовых у нас нет, – были, да перевелись. Но ведь и полевые цветы хороши, пахнут еще лучше садовых. – И не скучно, не жутко тебе, моя бедная Лукерья? – А что будешь делать? Лгать не хочу – сперва очень скучно было; а потом привыкла, иным еще хуже бывает. – Это каким же образом? – А у иного и пристанища нет! А иной – слепой или глухой! А я, слава Богу, вижу прекрасно и всё слышу, всё. Мышь под землею роется – я и то слышу. И запах я всякий чувствовать могу. Нет, чего жаловаться? – многим хуже моего бывает. Хоть бы то взять: иной здоровый человек очень легко согрешить может; а от меня сам грех отошёл. Отец Алексей, священник, говорит: «Тебя, мол, исповедовать нечего: разве ты в твоём состоянии согрешить можешь?» Но я ему ответила: «А мысленный грех, батюшка?» – «Ну, – говорит, а сам смеётся, – это грех не великий». – Да я, должно быть, и этим самым, мысленным грехом не больно грешна, – продолжала Лукерья, – потому я так себя приучила: не думать, а более того – не вспоминать. Время скорей проходит. Я, признаюсь, удивился. – Ты всё одна да одна, Лукерья; как же ты можешь помешать, чтобы мысли тебе в голову не шли? Или ты всё спишь? – Ой, нет, барин! Спать-то я не всегда могу. Хоть и больших болей у меня нет, а ноет у меня там, в костях; не даёт спать как следует. Нет… а так лежу я себе, лежу и не думаю; чувствую, что жива, дышу – и вся я тут. Смотрю, слушаю. Голубь на крышу сядет, курочка зайдёт с цыплятами – мне очень приятно. В позапрошлом году так даже ласточки вон там в углу гнездо себе свили и детей вывели. Уж как же оно было интересно! Одна влетит, деток накормит – и вон. Глядишь – уж на смену ей другая… Я их и на следующий год ждала, да их, говорят, один здешний охотник из ружья застрелил… Какие вы, господа охотники, злые! – Я ласточек не стреляю, – поспешил я заметить. – Ну, зимою, конечно, мне хуже: потому – темно; свечку зажечь жалко, да и к чему? Я хоть грамоте знаю, но что читать? Книг здесь нет никаких, да хоть бы и были, как я буду держать её, книгу-то? Однако хоть и темно, а всё слушать есть что. Вот тут-то хорошо: не думать! – А то я молитвы читаю, – продолжала, отдохнув немного, Лукерья. – Только немного я знаю их, этих самых молитв. О чём я Бога просить могу? Он лучше меня знает, чего мне надо. Послал он мне крест – значит, меня он любит. Прошло минуты две. Я не нарушал молчания и не шевелился на узеньком стульчике. Жестокая, каменная неподвижность лежавшего передо мною живого, несчастного существа сообщилась и мне: я тоже словно оцепенел. – Послушай, Лукерья, – начал я наконец. – Послушай, какое я тебе предложение сделаю: тебя в больницу перевезут, в хорошую городскую больницу? Кто знает, быть может, тебя ещё вылечат? Во всяком случае, ты одна не будешь… Лукерья чуть-чуть двинула бровями. – Ох, нет, барин, – сказала она озабоченным шёпотом, – не переводите меня в больницу, не трогайте меня. Я там только больше муки приму. Уж куда меня лечить!.. Вот так-то раз доктор сюда приезжал; осмотрел меня да и уехал. А у меня потом целую неделю все косточки ныли. Вы говорите: я одна бываю, всегда одна. Нет, не всегда. Ко мне ходят. Девушки крестьянские зайдут, станут про Иерусалим рассказывать, про Киев, про святые города. Да мне и не страшно одной быть. Даже лучше... Барин, не трогайте меня, не возите в больницу… Спасибо вам, вы добрый, только не трогайте меня, голубчик. – Ну, как хочешь, как хочешь, Лукерья. Я ведь для твоей же пользы думал… – Знаю, барин, что для моей пользы. Да, барин, милый, кто другому помочь может? Кто ему в душу войдёт? Сам себе человек помогай! Вы вот не поверите – а лежу я иногда так-то одна… и словно никого в целом свете, кроме меня, нету. Только одна я – живая! Лукерья вздохнула с трудом. Грудь её не послушалась – так же, как и остальные члены. – Как погляжу я, барин, на вас, – начала она снова, – очень вам меня жалко. А вы меня не слишком жалейте, действительно! Я вам, например, что скажу: я иногда и теперь… Вы ведь помните, какая я была в своё время весёлая? Так знаете что? Я и теперь песни пою. – Песни?.. Ты? – Да, песни, старые песни, хороводные, всякие! Много я их ведь знала и не забыла. – Как же ты поёшь их… про себя? – И про себя и голосом. Громко-то не могу, а всё – понять можно. Вот я вам говорила – девочка ко мне ходит. Сиротка, значит. Так вот я её выучила; четыре песни она уже умеет петь. Не верите? Постойте, я вам сейчас… Лукерья собралась с духом… Мысль, что это полумёртвое существо готовится запеть, возбудила во мне невольный ужас. Но прежде чем я мог сказать слово – в ушах моих задрожал едва слышный, но чистый и верный звук…за ним последовал другой, третий. Лукерья пела, не изменив выражения своего лица. Но так трогательно звенел этот бедный голосок, так хотелось ей всю душу вылить… – Ох, не могу! – проговорила она вдруг, – силушки не хватает… Очень уж я вам обрадовалась. Она закрыла глаза. Я положил руку на её крошечные холодные пальчики… Она взглянула на меня – и её темные веки закрылись снова. Спустя мгновенье в глазах появилась слеза. Я не шевелился по-прежнему. – Вот какая я! – проговорила вдруг Лукерья с неожиданной силой и, раскрыв широко глаза, постаралась скрыть слезу. – Не стыдно ли? Чего я? Давно этого со мной не случалось… с самого того дня, как Поляков Вася у меня был прошлой весной. Пока он со мной сидел да разговаривал – ну, ничего; а как ушёл он – поплакала я таки в одиночку! Откуда бралось!.. Да ведь у нашей сестры слёзы некупленные. Барин, – прибавила Лукерья, – чай, у вас платочек есть… Вытрите мне глаза. Я поспешил исполнить её желание – и платок ей оставил. Она сперва отказывалась… на что, мол, мне такой подарок? Платок был очень простой, но чистый и белый. Потом она схватила его своими слабыми пальцами. Привыкнув к темноте, в которой мы оба находились, я мог ясно различить её черты, мог даже заметить тонкий румянец на её лице, мог открыть в этом лице – так, по крайней мере, мне казалось – следы его бывалой красоты. – Вот вы, барин, спрашивали меня, – заговорила опять Лукерья, – сплю ли я? Сплю я, точно, редко, но всякий раз сны вижу, – хорошие сны! Никогда я больной себя не вижу: такая я всегда во сне здоровая да молодая… Раз мне какой чудный сон приснился! Хотите, расскажу вам?.. Ну, слушайте. Почудилось мне, будто я в самой этой комнатке лежу и приходят ко мне мои покойные родители – батюшка да матушка – и кланяются мне низко, а сами ничего не говорят. И спрашиваю я их: зачем вы, батюшка и матушка, мне кланяетесь? А затем, говорят, что так как ты на сем свете много мучишься, то не одну ты свою душеньку облегчила, но и с нас большую тягу сняла. И нам на том свете стало много способнее. Со своими грехами ты уже покончила; теперь наши грехи побеждаешь. И, сказавши это, родители мне опять поклонились – и не стало их видно: одни стены видны. Очень я потом сомневалась, что это такое со мною было. Лукерья подняла глаза кверху… задумалась… Я стал прощаться с нею и попросил её ещё раз хорошенько подумать и сказать мне – не нужно ли ей чего? – Ничего мне не нужно; всем довольна, слава Богу, – с величайшим усилием произнесла она. – Дай Бог всем здоровья! А вот вам бы, барин, матушку вашу уговорить – крестьяне здешние бедные – хоть бы немного сбору с них она сбавила! Земли у них недостаточно… Они бы за вас Богу помолились… А мне ничего не нужно – всем довольна. Я дал Лукерье слово исполнить её просьбу и подходил уже к дверям… она подозвала меня опять. – Помните, барин, – сказала она, и чудное что-то мелькнуло в её глазах и на губах, – какая у меня была коса? Помните – до самых колен! Я долго не решалась… Такие волосы!.. Да… Ну, простите, барин! Больше не могу… В тот же день, прежде чем отправиться на охоту, был у меня разговор о Лукерье с десятским хутора. Я узнал от него, что её в деревне прозывали «Живые мощи», что, впрочем, от неё никакого не видать беспокойства. «Сама ничего не требует, а напротив – за всё благодарна». Несколько недель спустя я узнал, что Лукерья скончалась. |
Алексей Давыдов И. С. Тургенев: «Живые мощи»1 ... |
Одр. В чудном храме построе ом на Красной площад(?) упоко тся его... Среди этой нищ й п яной и срамной толпы ходили юродивые эти живые св тые (М,м)осковской (Р,р)уси |
||
Рассказ «Кавказский пленник». А. П. Чехов. Рассказ «Злоумышленник» Античный миф: происхождение мира и богов: «Рождение Зевса», «Олимп». Гомер. «Одиссея» («Одиссей на острове циклопов. Полифем») |
Живые веды руси. Откровения родных богов Эта книга – Откровение Духа, Слово Родных Богов, услышанное волхвом в Безмолвии Сердца. Человек, услышавший и записавший его – наш... |
||
Рассказ написан с большой любовью к природе. Чувствуется, что писатель... Упражнение Познакомьтесь с отзывом о прочитанном произведении, ответьте на вопросы |
Всероссийская дистанционная эвристическая олимпиада по литературе и русскому языку (сленг) А существует ли школьный сленг? Напиши рассказ из своей школьной жизни, используя как можно больше сленговых слов и выражений, дай... |
||
Сергей Николаевич Бердышев Рекламный текст. Методика составления и оформления Вспышка, пронзающая мрак глубинных человеческих архетипов, ужасных в своей мощи, но покорных ей |
Иван Федорович Правдин Рассказ о жизни рыб Иван Правдин Рассказ о... Рыбы, приносящие потомство по нескольку раз в год и размножающиеся только один раз за всю жизнь. Мирный, безвредный язь и способная... |
||
Концепция информации и живые системы Отношение информации к энтропии аналогично отношению других «ценных» зарядов (механический, электрический, химический и др.) к энтропии.... |
Биология Значение биологической науки для сельского хозяйства, промышленности, медицины, гигиены, охраны природы. Живые системы: клетка, организм,... |
Поиск на сайте Главная страница Литература Доклады Рефераты Курсовая работа Лекции |