20. А.С.Пушкин «Повести Белкина». Тема и идейный смысл одной из них.
«Повести покойного Ивана Петровича Белкина» А. С. Пушкина положили начало русской реалистической повести XIX века. Под общим названием объединены пять повестей («Выстрел», «Метель», «Гробовщик», «Станционный смотритель», « Барышня-крестьянка » ).
В «Повестях Белкина» Пушкин опирается на традиции повествовательной прозы конца 20-х годов XIX века.
В «Выстреле» и «Метели» романтические ситуации и коллизии разрешаются просто и счастливо, в реальной обстановке, не оставляя места никаким загадкам и мелодраматическим концовкам, которые были так популярны в романтической повести.
В «Барышне-крестьянке» казавшийся романтическим герой, носивший даже перстень с изображением черепа, оказывается простым и добрым малым, находящим свое счастье с милой, обыкновенной девушкой, а ссора их отцов, не породив ничего трагического, завершается добрым миром.
В повести «Гробовщик» всевозможные чудесные и таинственные ситуации, связанные с загробным миром, присущие романтическим балла дам и повестям, сведены к весьма прозаичной торговле гробами. Появление привидений оказалось лишь сновидением подвыпившего гробовщика Адриана. Таинственное становится комическим, теряя весь свой романтический ореол.
Своей правдивостью, глубоким проникновением в характер человека, отсутствием всякого мелодраматизма повесть «Станционный смотритель» положила конец влиянию сентиментально-дидактической повести о «маленьком человеке», ведущей начало от «Бедной Лизы» Карамзина. Идеализированные образы, сентиментальные сюжетные ситуации, нравоучение сменяются реальными типами и бытовыми картинами незаметных, но всем хорошо знакомых уголков русской действительности. Такова почтовая станция, где писатель находит неподдельные радости и горести жизни. Манерный язык уступает место простому и бесхитростному, опирающемуся на народно-бытовое просторечие рассказу вроде рассказа старика- смотрителя о его Дуне.
Повесть «Выстрел» с первых строк окружает атмосфера загадочности, «какая-то таинственность окружала его судьбу», — говорит о герое повести рассказчик.
Перед нами первый в русской прозе характер «наполеоновского» типа. Это натура, духовно сильная, стремящаяся к первенству, не слишком разборчивая в достижении цели.
В то же время это личность живая, противоречивая, наделенная яркой индивидуальностью и социальной типичностью, развивающаяся на протяжении повествования.
Ненависть Сильвио — ненависть почти плебейская, собственно даже не к графу как к человеку, а к воплощению всех тех, кому счастье досталось без усилий, кто по праву рождения наделен и громким именем и богатством. Но уже через шесть лет после ссоры, когда Сильвио произносит свою исповедь, нельзя не почувствовать, что это во многом другой человек: вспомним его беспощадность к самому себе, его невольное восхищение молодым соперником.
Глаза у Сильвио сверкают, когда он читает письмо — известие о том, что настал час для выстрела. Однако в герое произошел очевидный душевный перелом. «Предаю тебя твоей совести», — говорит Сильвио графу. На самом деле, он одержал духовную победу над собой, себя предал суду собственной совести — потому и отказался от «права» на убийство.
21. Герои поэмы А.С.Пушкина «Медный всадник». Чтение наизусть отрывка из поэмы.
Поэма А. С. Пушкина «Медный всадник» была написана в 1833 году. В ней поэт затрагивает тему взаимоотношений простого человека и власти. Он использует прием символического противопоставления Петра I (великого преобразователя России, основателя Петербурга) и Медного всадника — памятника Петру I (олицетворения самодержавия, бессмысленной и жестокой силы). Тем самым поэт подчеркивает мысль, что безраздельная власть одного, даже выдающегося человека не может быть справедливой. Великие деяния Петра совершались на благо государства, но часто были жестокими по отношению к народу, к отдельной личности. Пушкин, признавая величие Петра, отстаивает право каждого человека на личное счастье. Столкновение «маленького человека» — бедного чиновника Евгения — с неограниченной властью государства заканчивается поражением Евгения. Автор сочувствует герою, но понимает, что бунт одиночки против «мощного властелина судьбы» безумен и безнадежен. Побеждает бездушный Медный всадник. Но его победа над Евгением — это победа силы, а не справедливости. Конфликт между государством и личностью неразрешим. Поэтому и вопрос о будущем Русского государства остается открытым: «Куда ты скачешь, гордый конь?..»
«Воля героя и восстание первобытной стихии в природе — наводнение, бушующее у подножия Медного всадника; воля героя и такое же восстание первобытной стихии в сердце человеческом — вызов, брошенный в лицо герою одним из бесчисленных, обреченных на погибель этой волей, — вот смысл поэмы» (Дм. Мережковский).
«В «Медном всаднике» не два действующих лица, как часто утверждали, давая им символическое значение: Петр и Евгений, государство и личность. Из-за них явственно встает образ третьей, безликой силы: это стихия разбушевавшейся Невы, их общий враг, изображению которого посвящена большая часть поэмы... Русская жизнь и русская государственность — непрерывное и мучительное преодоление хаоса началом разума и воли. В этом и заключается для Пушкина смысл империи. А Евгений, несчастная жертва борьбы двух начал русской жизни, это не личность, а всего лишь обыватель, гибнущий под копытом коня империи или в волнах революции...
В поэме империя представлена не только Петром, воплощением ее титанической воли, но и Петербургом, его созданием. Незабываемые строфы о Петербурге лучше всего дают возможность понять, что любит Пушкин в «творении Петра»... Все волшебство этой северной петербургской красоты в примирении двух противоположных начал тяжести и строя. Почти все эпитеты парны, взаимно уравновешивают друг друга: «громады стройные», «строгий, стройный вид», «узор чугунный». Чугун решеток прорезывается легким узором; громады пустынных улиц «ясны», как «светла» игла крепости... Как торопится Пушкин набросить на гранитную тяжесть своего любимого города прозрачную ясность белых ночей. И даже суровые военные потехи марсовых полей исполнены «стройно— зыблемой», живой «красивостью»...» (Г. Федотов).
|
