Пушкин вошел в мою плоть и кровь с самого детства. Его произведения вынянчили меня, а сам образ Александра Сергеевича навсегда тесно связался с бабушкой
|
Скачать 86.3 Kb.
|
| МУНИЦИПАЛЬНОЕ АВТОНОМНОЕ ОБЩЕОБРАЗОАВТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ «СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА №16 г. ТОМСКА С УГЛУБЛЕННЫМ ИЗУЧЕНИЕМ ОТДЕЛЬНЫХ ПРЕДМЕТОВ» эссе Резниченко Екатерина Викторовна, ученица 10 класса «Б» Томск 2013 Пушкин вошел в мою плоть и кровь с самого детства. Его произведения вынянчили меня, а сам образ Александра Сергеевича навсегда тесно связался с бабушкой. Моя бабушка умерла год назад. Она очень меня любила, больше, чем просто бабушки просто внучек. Меня даже и назвали в её честь - Екатериной. Бабушка была папиной мамой, и у неё были такие же черные глаза-маслинки. Летом и по выходным я часто гостила у неё. В маленькой, но уютной комнате всегда было чем заняться. Бабушка почти всегда вязала что-нибудь для меня. А я училась у неё вязать для кукол. Мы играли во все-все детские игры, в которые обычно взрослым некогда играть. С бабушкой можно было лупить соседских мальчишек, и играть в морской бой, и есть вареники без лука, и мороженое в ангину, и думать про птиц, и мечтать вслух. С моим появлением в бабушкиной квартире, кроме стареньких часов с ходиками, обнаружились синие собаки и куклы в цветастых платьях и несколько детских книг. У бабушки было много книг, но все они были про здоровый образ жизни. Да ещё три толстеньких томика, коричневых, без картинок, таинственных. Вечером сначала я читала бабушке, а потом она - мне. Но все свои приносимые книжки: Заходера, Успенского, Зощенко – я прятала: те, коричневые, были вожделенней. На всех на них были причудливые золотистые завитушки – как будто тоже буквы. А вверху обычным шрифтом – легко можно разобрать – «А. С. Пушкин». - А кто это такой? - Так не скажешь..Он книги писал. И стихи. А потом его убили..Да ты лучше почитай. Открываю на первой попавшейся странице: «Подруга дней моих суровых, Голубка дряхлая моя! Одна в глуши лесов сосновых Давно, давно ты ждешь меня. Ты под окном своей светлицы Горюешь, будто на часах, И медлят поминутно спицы В твоих наморщенных руках. . .» Бабушка! Кто же этот Пушкин, что он знает бабушку? Он нам родственник? И как удивительно он сказал про бабушку и про её наморщенные руки..Подруг дней моих суровых..А ведь мы с бабушкой – большие друзья, и часто о моих радостях, бедах и секретах она узнавала даже раньше, чем родители. Я стала медленно листать книжку, но нигде больше ничего про бабушку не нашлось. Зато нашелся Анчар. И перед глазами так и вставала пустая пустыня-пустошь, в которой только и были злое дерево, раб и владыка, а больше никого – там даже дождь мёртвый. И было страшно оказаться там совсем одной. До сих пор я не могу объяснить, что именно меня манило и влекло в «Анчаре», где все, где каждое слово – смерть и отрава, сушит и жжет. Когда я взахлеб рассказывала маме о друге-родственнике Пушкине, она поделилась со мной котом ученым и русалкой, царем Гвидоном и островом Буяном, золотой рыбкой, волшебным петухом, зеркалом и хрустальным гробом на цепях и песнями западных славян. Это были те сказки, не читать которые не было предлога. И очень долго мои познания о Пушкине исчерпывались этими немногими, но глубокими произведениями. Они лились, как бабушкина колыбельная, такие знакомые и родные, даже если в первый раз читаемые. От них, как от свежих пирожков, веяло теплом и заботой. Скоро я пошла в школу, видеться с бабушкой мы стали реже, но три толстенькие коричневые книжки с золотыми завитушками на обложках были всегда. Спустя некоторое время я узнала, что это – не весь Пушкин, это – только бабушкин. А есть ещё другой Пушкин. Он – в библиотеке. Так я попала в храм книг, и именно Александр Сергеевич распахнул передо мной его двери и любезно согласился быть проводником. И все книги, открытые мною когда-либо, были прочитаны через Пушкина и оценены мерилом-Пушкиным. В библиотеке на длинных полосатых полках я нашла своего, ничуть не другого, а только немного старше и потрепаннее, Пушкина. И снова мне навстречу вышли баба Бабариха и дядька Черномор, князь Олег и конь ретивый. И ветер залистал страницы, и гром читал, как « буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя». А потом звенело подснежниками: «Мороз и солнце; день чудесный! Еще ты дремлешь, друг прелестный - Пора, красавица, проснись: Открой сомкнуты негой взоры Навстречу северной Авроры, Звездою севера явись!». Зимой бабушка всегда так меня будила, и мы отправлялись во двор. А там и правда – желто-синий снег и желто-синее небо, и хруст, и свежесть, и веселье! Сладко и легко текли сахарно-снежные дни зимы, нежилась в юном солнце весна, и мы с бабушкой снова заводили разговор о птицах. Почему о них? Потому что они сильные и легкие одновременно, почти такие, как в «Узнике» и «В чужбине свято наблюдаю…». Весна – птицы, птицы – Пушкин, Пушкин – бабушка – радость. Одного только не понимала я тогда у Пушкина: «Ох, лето красное, любил бы я тебя, когда б не пыль да зной, да комары, да мухи». Разве можно лето не любить? А разве Пушкин его не любит? «Лето красное,…». Он с ним говорит, к нему обращается: «лето красное». А красное – значит, красивое. И говорит он: «Ох, лето красное», ох – значит, сожалеет, значит все равно любит! А комары и пыль, правда, мешают, только чуть-чуть. Но Пушкин – и бабушкин друг, может, он тоже уже старенький, и поэтому комаров больше не любит?.. Летом с бабушкой мы ездили на Алтай. Там бабушкина родина. Бабушка очень любила свое село и всегда много про него рассказывала: про детство и деревенские забавы ребятни, про свой дом, семью, братьев и сестер. Но задорным и звенящим я не смогла узнать село. Для меня оно предстало тихим и глубинным, возвышенно-поэтичным и простецким, домашним и чужим, как будто у кого-то украденным. Бабушка ездила на Алтай каждое лето не только дом детства и друзей повидать. Она болела. Рак. А здесь можно было подобрать травы в клинике, которые могли облегчить болезнь. Но больницы, врачи, анализы – все это днем, а на закате – задушевные вечера с гармоникой дяди Толи и печенной в костре картошкой, и шумом, и смехом на траве под луной. И бабушка вдруг снова грустнела посреди веселья: «По небу крадется луна, На холме тьма седеет, На воды пала тишина, С долины ветер веет, Молчит певица вешних дней В пустыне темной рощи, Стада почили средь полей, И тих полет полнощи;», - и, - «И тих мой будет поздний час; И смерти добрый гений Шепнет, у двери постучась: «Пора в жилище теней!..»». И никто не знал, почему вдруг и почему сейчас бабушка плакала. Потому что «пора в жилище теней»… Но грустно-веселое лето кончалось, как и все кончается. Я аккуратно складывала тетрадки, в которых с одного конца были мои стихи, а с другого – Пушкина. Нет-нет, я совсем не претендовала на равенство: мне хотелось приобщиться к рифме, к ритму, к музыке слов… «Уж небо осенью дышало,..». А пока солнышко все-таки блистало, мы с бабушкой гуляли по парку и собирали осенние листья. И бабушка, глядя вдаль, говорила нараспев: «Унылая пора! Очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса…». И снова было грустно, но по-светлому грустно. Бабушка часто утешала и себя, и меня тоже словами Пушкина, словами света и надежды: «В день уныния смирись: День веселья, верь, настанет. Сердце в будущем живет. А теперь и сама бабушка, вместе с сердцем, в будущем живет. Два самых больших бабушкиных подарка в мире друга-Пушкина – «Я помню чудное мгновенье…» и «Евгений Онегин». Конечно, мало что я тогда понимала так, чтобы потом могла объяснить. Но понимать ведь и не всегда обязательно, чаще достаточно чувствовать и разделять… Я не понимала, как больно и тяжело, как немного осталось бабушке. Это в самом воздухе витало, почти как призыв – пора в жилище теней. И бабушка, с поблекшими маслинками под седыми бровями, худела и бледнела, все более походя на тень. Последние дни мы были вместе. И вспоминали наше детство и нашего друга-Пушкина, морской бой, горки и птиц. И нашу троицу (меня, бабушку и друга-Пушкина) нельзя было разбить. Мы вспоминали лицеистов и пушкинскую молодость, - у нас все было одно на троих. И бабушка говорила о жизни, о любви, о моей юности, о своей, о дружбе, и, конечно, о птицах. Теперь она сама становилась птицей. И улетала. Бабушка умерла в последние лучистые деньки сентября. В бабье лето. Не в бабье, а в бабушкино. Всегда, наверное, чья-то смерть заставляет задуматься о собственной жизни. У бабушки нет жизни, а у меня есть. А зачем мне жизнь? Зачем вообще жить? Зачем так много делать ненужного, если стихи – летом, и Пушкин - только по выходным и на каникулах?.. «Дар напрасный, дар случайный, Жизнь, зачем ты мне дана? Иль зачем судьбою тайной Ты на казнь осуждена? Кто меня враждебной властью Из ничтожества воззвал, Душу мне наполнил страстью Ум сомненьем взволновал? Цели нет передо мною: Сердце пусто, празден ум, И томит меня тоскою Однозвучный жизни шум.» Это стихотворение Пушкин написал на свое двадцатидевятилетие, как бы подводя итог прожитому и недоумевая о настоящем и будущем. Как отмечает Валентин Непомнящий, известный пушкинист, Александр Сергеевич всегда входит в стихотворение одним, а выходит другим. Это стихотворение – единственное, где Пушкин не меняется, где он не нашел или не захотел найти выхода. Он разговаривает с жизнью панибратски, пренебрегая, но в то же время требуя ответа. Он демонстрировал презрение к ненужному и мимолетному дару – дару жизни. И его презрение смешивалось с тревогой, с укором и с возмущением – почему я должен быть человеком, для чего я умею мыслить, любить, верить; не лучше ли продолжать быть просто ничтожеством? И последние слова в стихотворении как бы подводят итог - в жизни лирический герой не нашел смысла, и шум, и праздность, и былые дни веселья теперь только удручают. Но лишние не только они – взволнованное страстью сердце и неуёмное сомнение ума – тоже лишние. Пушкин бросил вызов небу. Что-то похожее думала тогда и я, только верить в это не хотелось. Литературоведы назвали «Дар» воплем отчаяния. И отчаяние, в устах гения облекшись в изящную форму, претендовало на истину. Оно становилось искушением и переставало быть личным делом поэта. Через Елизавету Михайловну Хитрово письмо попало к митрополиту Филарету, и священнослужитель с достоинством принял вызов. Некоторые литературные критики вменяют святителю простоту ответа. Но какая меткость и какой такт по отношению к тому, кто власть Творца называет враждебной! И Пушкин ещё оценит это, ответив словами благодарности митрополиту в «Стансах». А что до простоты, то мне кажется, эта незатейливость – особое искусство, сродни монашеской молитве. И Александр Сергеевич с усердием освоит этот урок: почти за год до смерти Пушкин переложит одну из ключевых молитв Великого поста христианского подвижника Ефрема Сирина «Отцы пустынники и жены непорочны». И мы полюбим эту простоту и проникнемся ею. Все эти жестокие укоры и вопросы, все умиротворение ответов мы с Пушкиным переживали вместе, когда не стало бабушки. Бабушка не со мной, нет Алтая, - без бабушки он другой, да и пусто там, нет того парка с листьями, не медлят больше поминутно спицы в её наморщенных руках. И часов с ходиками тоже больше нет – бабушка больше не ждет меня на каникулы. Но желто-синий снег и три толстых коричневых книжки со мною есть всегда. Вот и теперь листаю их пожелтевшие страницы – и словно глажу морщинистые бабушкины руки. Я взрослела вместе с Пушкиным и живу вместе с ним. Я взрослела с бабушкой. Бабушка умерла. И я когда-нибудь умру. Но только сначала я стану бабушкой. И у меня будут любопытные глазенки внучат, и парк, и снег, и царь Гвидон. И Пушкин, который никогда не умрет, потому что я познакомлю их с ним, как меня познакомила и подружила с Александром Сергеевичем бабушка. И пусть «у гробового входа младая будет жизнь играть»... |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 |
Что я в житейской кутерьме Мне повезло. С самого раннего детства я росла, обогреваемая любовью родителей, родных. И любовь ответная не могла не созреть во мне,... |
|
На областной конкурс по творчеству А. С. Пушкина >«А. С. Пушкин поэт сказочник» Строчки стихов Александра Сергеевича Пушкина, словно тропинки, ведут тебя в страну его поэзии. Кого только не встретишь на этих неведомых... |
|
Петербург в поэме А. С. Пушкина Слово учителя: Мы учимся у Пушкина с самого раннего детства. Читаем его сказки, потом стихи, поэмы, узнаем его биографию, знаем по... |
|
А. С. Пушкин и математика в 2010 году Россия отметит светлую дату... В 2010 году Россия отметит светлую дату – 210 лет со дня рождения великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. И хотя всё... |
|
Биография Александра Сергеевича Пушкина ярка и насыщенна, его жизнеописанию... Наоборот, эта памятная дата трагична, ведь в этот день в 1837 году скончался А. С. Пушкин – величайший российский поэт, имя и творчество... |
|
Григорий Александрович Пушкин, сын Александра Сергеевича, родился... Дениея Гришки, поздравляю его и тебя. Буду пить за его здоровье. Строки эти датированы 14 мая 1836 года. А через восемь с половиной... |
|
Сергеевича Пушкина "Вспомним, перечтем, полюбим, потолкуем" Цель: Продолжать знакомить учащихся с жизнью и творчеством Александра Сергеевича Пушкина |
|
Тема моего доклада : «Времена года в поэзии Александра Сергеевича Пушкина» Москва — умер 29 января (10 февраля) 1837, Санкт-Петербург — русский поэт, драматург и прозаик. Александр Сергеевич Пушкин имеет... |
|
Протоиерей Александр Мень Таинство, слово и образ Эту книгу московского протоиерея о. Александра Меня не нужно комментировать. Она сама выразительно комментирует себя, раскрывает... |
|
Игорь Семенович Кон Клубничка на березке. Сексуальная культура в России С его именем тесно связано рождение в России таких дисциплин, как история социологии, социология личности, психология юношеского... |