Две жизни Александра Сергеевича Пушкина




Скачать 358.81 Kb.
Название Две жизни Александра Сергеевича Пушкина
страница 1/3
Дата публикации 08.10.2014
Размер 358.81 Kb.
Тип Документы
literature-edu.ru > Лекции > Документы
  1   2   3
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина

(из книги: Розин В.М. «Особенности дискурса и образцы исследования в гуманитарной науке». М., 2008)
В 1830 году Пушкин женится на Наталье Гончаровой и, по сути, начинает новую жизнь. Он не только все меньше времени уделяет поэзии, соответственно все больше прозе, а также историческим исследованиям, но в корне меняет образ жизни: становится образцовым семьянином, оставляя уже без внимания карты и женщин. В начале 1832 года Пушкин пишет в письме: "Надобно тебе сказать, что я женат около года, и что вследствие сего образ жизни моей совершенно переменился, к неописуемому огорчению Софьи Остафьевны и кавалергардских шаромыжников. От карт и костей отстал я более двух лет..." (дальше везде ссылки на письма163).

Но дело не просто в смене внешного образа жизни и отказа от дурных, пагубных привычек, вряд ли красивших великого поэта России. Пушкин меняется нравственно, духовно. Собираясь жениться, он трезво и горько оценивает свою прожитую жизнь, фактически осуществляет христианское покаяние. В апреле 1830 года Пушкин пишет письмо Н.И.Гончаровой, матери своей будущей жены, где, в частности, есть такие строчки:
«Заблуждения моей ранней молодости представились моему воображению; они были слишком тяжки и сами по себе, а клевета их еще усилила; молва о них, к несчастью, широко распространилась". И буквально через день, два он пишет своим родителям: "Я намерен жениться на молодой девушке, которую люблю уже год - м-ль Натали Гончаровой... Прошу вашего благословения, не как пустой формальности, но с внутренним убеждением, что это благословение необходимо для моего благополучия - и да будет вторая половина моего существования более для вас утешительна, чем моя печальная молодость».
Однако не преувеличивает ли Александр Сергеевич свои прегрешения, может быть это просто своеобразное кокетство перед старшим поколением? Б.Бурсов, обсуждая в книге "Судьба Пушкина" эту проблему приводит высказывания многих современников Пушкина и письма самого поэта, из которых видно, что ситуация еще печальнее. Особенно поражает письмо-наставление 23-летнего Пушкина своему 18-летнему брату.
«Тебе придется иметь дело, пишет Пушкин, - с людьми, которых ты еще не знаешь. С самого начала думай о них все самое плохое, что только можешь вообразить; ты не слишком сильно ошибешься... презирай их самым вежливым образом... будь холоден со всеми... не проявляй услужливости и обуздывай сердечное расположение, если оно будет тобой овладевать: люди этого не понимают... То что я могу сказать тебе о женщинах, было бы совершенно бесполезно. Замечу только, что чем меньше любим мы женщину, тем вернее можем овладеть ею". А вот воспоминание сына П.А.Вяземского о беседах с Пушкиным, когда П.П.Вяземскому было еще 16 лет. "Вообще в это время Пушкин как будто систематически действовал на мое воображение, чтобы обратить на себя внимание женщин, что нужно идти вперед нагло, без оглядки и приправлял свои нравоучения циническими цитатами из Шамфора»164.
Далее Б.Бурсов приводит размышления В.Вересаева, М.Корфа, К.Полевого, П.Долгорукова (три последних - современники Пушкина, а Корф с ним учился), из которых, с одной стороны, видно восхищение поэтическим гением Пушкина, с другой - уничтожающая оценка личностных качеств Пушкина как человека.
«В лицее, - пишет Корф о Пушкине, - он превосходил всех в чувственности, а после в свете предался распутствам всех родов, проводя дни и ночи в непрерывной цепи вакханалий и оргий... Пушкин не был создан ни для света, ни для общественных обязанностей, ни даже, думаю, для высшей любви или истинной дружбы. У него господствовали только две стихии: удовлетворение плотским страстям и поэзии, и в обеих он - ушел далеко».
Б.Бурсов пишет, что сохранились "десятки свидетельств, причем совершенно достоверных, о резком несоответствии между стихами молодого Пушкина, наполненными самых высоких красот, и его внешним поведением, раздражавших очень многих. По словам Н.М.Карамзина, Пушкин, если он только не исправится, сделается чертом еще до того, как попадет в ад".

Итак, по мнению многих современников Пушкина, да и ряда позднейших исследователей молодой Пушкин циничен, безнравственен (как писал П.Долгоруков, сослуживец Пушкина по Кишиневу, "Пушкин умен и остер, но нравственность его в самом жалком положении"); одержим страстью к картам, костям и прекрасным женщинам, причем всегда готов обмануть последних; не задумываясь, развращает юные души. Б.Бурсов, который сам привел все эти выдержки, пытается защитить Пушкина, указывая на то, что Пушкину или завидовали, или его не поняли. Заканчивает же он свою защиту так: "Друзья, с болью наблюдавшие за молодым Пушкиным, все-таки мало разбирались в нем. Даже после того, как был написан "Евгений Онегин", никто из них не сделал вывода, что без всего того, что огорчало их в Пушкине, этот роман не был бы написан... Кто может сказать, в каком опыте нуждался гений? Никто не знает этого лучше, нежели он сам»165.

Странная логика и защита: получается, что таланту и гению все позволено. Правда, у Б.Бурсова есть и другой аргумент - от психологии искусства. Он пишет, что ошибаются те, кто связывает гениальные произведения напрямую с нравственностью и личностью создавшего их художника. "Мы привыкли думать и писать о гениальных художниках, как о безгрешных людях... В действительности никто из них не был святым. Святость и искусство - вещи несовместимые. Едва ли не самые проникновенные стихи Пушкина как раз те, которые переполнены чувствами если не раскаяния, то самообличения... "166.

Опять получается несуразица, а именно, что необходимое условие гениального искусства - греховность, и добавим, вероятно, следуя логике Б.Бурсова, чем художник гениальней, тем глубже он должен упасть, чтобы приобрести так нужный ему для творчества опыт жизни. Итак, что же мы заклеймили молодого Пушкина?

Не будем спешить, вспомним, что писал наш замечательный литературовед и философ М.Бахтин, относительно гуманитарного познания. Чужие сознания, пишет он, "нельзя созерцать, анализировать, определять как объекты, как вещи, - с ними можно только диалогически общаться. Думать о них - значит говорить с ними, иначе они тот час же поворачиваются к нам своей объектной стороной: они замолкают, закрываются и застывают в завершенные объектные образы"167. Конечно, нехорошо, если Пушкин повернется к нам своей "спиной", поэтому предоставим ему возможность оправдаться, подать голос.

Вероятно, сначала Пушкин заметил бы, что он не только развлекался и предавался страстям, но и работал, причем так, как умеют немногие. "Буйная юность и ранняя молодость Пушкина, - пишет Б.Бурсов, - дававшая ему поводы писать в стихах и письмах о ней, как о потерянной, напрасно растраченной, на самом деле отличается исключительной и напряженной работой его духа, бесконечными чтениями"168. Дело в том, что Пушкин был настолько талантлив и энергичен, что успевал буквально все: и работать за десятерых и гулять за троих.

Затем Пушкин обратил бы наше внимание на то, что он был романтиком, а, следовательно, видел и действовал своеобразно, не так, как средний обыватель. "В художественно-образной структуре "Романтиков", пишет литературовед Л.Ачкасова, эстетически акцентировано традиционно-романическое "двоемирие": мир реального бытия, пошлая накипь жизни, от которой стремятся отчуждать себя герои, и "мир" бытия идеального, соответствующий их романтически-возвышенным идеалам и олицетворяемый во вневременных "вечных" ценностях - Любви, Природе, Искусстве. Причем, искусству принадлежит особое место, ибо оно само по себе обладает способностью творить идеальный (желаемый) мир, независимый от окружающей реальности"169.

"Вот, вот, сказал бы Александр Сергеевич, я и мои друзья жили в особом мире, мы ощущали себя героями, жили Творчеством и Красотой, воспринимали обычный мир как неподлинный, были уверенны, что прекрасные женщины - это награда нам за эстетические подвиги, что они именно для этого и созданы. Кстати, и П.А.Вяземский, защищая Пушкина против Корфа, фактически прибегает к сходному аргументу. "Сколько мне известно, - пишет П.Вяземский о Пушкине, - он вовсе не был предан распутствам всех родов. Не был монахом, а был грешен как и все в молодые годы. В любви его преобладала вовсе не чувственность, а скорее поэтическое увлечение, что, впрочем, и отразилось в поэзии его"170. "Абсолютно точно, подтвердил бы Пушкин, наша жизнь была сплошь поэтическое увлечение, и женщин мы любили как в романах, и в карты играли не для денег (поэтому в основном и проигрывали), а чтобы острее ощутить творческое безумие и дыхание иных миров".

Но конечно, для нас убедительнее мнение Ю.М.Лотмана, который в книге "Беседы о русской культуре" показывает, что во времена Пушкина не только искусство и особенно театр глубоко пронизывали жизнь, уподобляя ее себе, но и что, например, карточная игра выступала своеобразной моделью мира.

«Есть эпохи - пишет Ю.М.Лотман, - когда искусство властно вторгается в быт, эстетизируя повседневное течение жизни: Возрождение, барокко, романтизм, искусство начала ХХ века. Это вторжение имеет много последствий. С ним видимо, связаны взрывы художественной талантливости, которые приходятся на эти эпохи. Конечно, не только театр оказывал мощное воздействие на проникновение искусства в жизнь интересующей нас эпохи: не меньшую роль здесь сыграли скульптура и - в особенности - поэзия. Только на фоне мощного вторжения поэзии в жизнь русского дворянства начала ХIХ века понятно и объяснимо колоссальное явление Пушкина... Взгляд на реальную жизнь как на спектакль не только давал человеку возможность избирать амплуа индивидуального поведения, но и наполнял его ожиданием событий. Сюжетность, то есть возможность неожиданных происшествий, неожиданных поворотов, становилась нормой...Именно потому, что театральная жизнь отличается от бытовой, взгляд на жизнь как на спектакль давал человеку новые возможности поведения. Бытовая жизнь по сравнению с театральной выступала как неподвижная: события, происшествия в ней или не происходили совсем, или были редкими выпадениями из нормы. Сотни людей могли прожить всю жизнь, не переживая ни одного "события". Движимая законами обычая, бытовая жизнь заурядного дворянина ХVШ века была "бессюжетна". Театральная жизнь представляла собой цепь событий. Человек театра не был пассивным участником безлико текущего хода времени: освобожденный от бытовой жизни, он вел бытие исторического лица - сам выбирал свой тип поведения, активно воздействовал на окружающий его мир, погибал или добивался успеха...модель театрального поведения, превращая человека в действующее лицо, освобождала его от автоматической власти группового поведения, обычая»171.

Лотман обращает также внимание на то, что в отличие от классицизма, образцы которого адресовались только искусству или идеальному миру, "романтизм предписывал читателю поведение, в том числе и бытовое". Наряду с литературными добродетелями романтизм включал в себя "и литературные пороки (например, эгоизм, преувеличенная демонстрация которого входила в норму "бытового байронизма")172.

А вот интересные наблюдения о природе карточной игры. Игра в карты, пишет Лотман,
«была чем-то большим, чем стремление к выигрышу как материальной выгоде. Так смотрели на карту только профессиональные шулера. Для честного игрока пушкинской эпохи (а честная карточная игра была почти всеобщей страстью, несмотря на официальные запреты) выигрыш был не самоцелью, а средством вызвать ощущение риска, внести в жизнь непредсказуемость. Это чувство было оборотной стороной мундирной, пригвожденной к парадам жизни. Петербург, военная служба, самый дух императорской эпохи отнимал у человека свободу, исключал случайность. Игра вносила в жизнь случайность. Страсть к игре останется для нас непонятным, странным пороком, если мы не вспомним такой образ Петербурга:
Город пышный, город бедный,

Дух неволи, стройный вид,

Свод небес зелено-бледный,

Скука, холод и гранит...

(Пушкин, III (1), 124)
Для того чтобы понять, почему Пушкин называл ее "одной из самых сильных страстей", надо представить себе атмосферу петербургской культуры. Вяземский писал:"... Нигде карты не вошли в такое употребление, как у нас: в русской жизни карты одна из непреложных и неизбежных стихий... Умнейшие люди увлекались ею. Знаменитый французский писатель и оратор Бенжамен-Константин был такой же страстный игрок, как и страстный трибун. Пушкин, во время пребывания своего в Южной России, куда-то ездил за несколько сот верст на бал, где надеялся увидеть предмет своей тогдашней любви. Приехал в город он до бала, сел понтировать и проиграл всю ночь до позднего утра, так что прогулял и деньги свои, и бал, и любовь свою. Богатый граф, Сергей Петрович Румянцев, блестящий вельможа времен Екатерины, человек отменного ума, большой образованности, любознательности по всем отраслям науки, был до глубокой старости подвержен этой страсти, которой предавался, так сказать, запоем. Он запирался иногда дома на несколько дней с игроками, проигрывал им баснословные суммы и переставал играть вплоть до нового запоя. Подобная игра, род битвы за жизнь и смерть, имеет свое волнение, свою драму, свою поэзию. Хороша и благородна ли эта страсть, эта поэзия - другой вопрос. Один из таких игроков говаривал, что после удовольствия выиграть нет большего удовольствия проиграть»173.

Еще Александр Сергеевич заметил бы, что среди подавляющей глупости и плутовства, что было для тогдашней России общим местом, умный человек не может не быть циничным и, отчасти, даже двуличным, но что подобное поведение - не безнравственность, а скорее жизненная тактика. В этом смысле интересен отзыв Пушкина о Чацком. "В комедии "Горе от ума", - спрашивает Пушкин, - кто умное действующее лицо? Ответ: Грибоедов. А знаешь ли, что такое Чацкий? Пылкий, благородный и добрый малый, проведший несколько времени с умным человеком (именно с Грибоедовым) и напитавшийся его мыслями, остротами и сатирическими замечаниями. Все, что говорит он, очень умно. Но кому говорит он все это? Фамусову? Скалозубу? На балу московским бабушкам? Молчалину? - Это непростительно. - Первый признак умного человека, - с первого взгляда знать, с кем имеешь дело и не метать бисер перед Репетиловыми". Именно так и поступал Александр Сергеевич: человеку нужному или близкому он старался не говорить в глаза неприятную правду. В январе 1825 года он пишет П.А.Вяземскому: "Савелов большой подлец. Посылаю при сем к нему дружеское письмо... Охотно извиняю и понимаю его.
Но умный человек

не может быть не плутом!"
Или вот другое письмо к брату (написанное в 1822 году) относительно поэзии своего близкого друга, П.А.Плетнева: "... Мнение мое, что Плетневу приличнее проза, нежели стихи, - он не имеет никакого чувства, никакой живости - слог его бледен, как мертвец. Кланяйся ему от меня (то есть Плетневу - а не его слогу) и уверь его, что он наш Гете”.

К этим соображениям Пушкин присовокупил бы недоумения. А что собственно такого уж необычного в его поведении. Разве не все так живут: в молодости человек его круга не задумывается, берет от жизни все, что возможно, а дальше, начиная с тридцати, он остепеняется, заводит семью. В письме к Н.Кривцову от 10 февраля 1831 года Пушкин пишет: "Мне за 30 лет. В тридцать лет люди обыкновенно женятся - я поступаю как люди, и вероятно не буду в том раскаиваться". Да и отношение к женщинам обычное, добавил бы Александр Сергееевич: и мы не прочь и прекрасные дамы сами так и летят на огонь.

Наконец, Пушкин, правда, с некоторым смущением, сказал бы в свое оправдание, что он человек живой, честолюбивый и что, хотя по большому счету он большой свет презирает, но, тем не менее, зависит от него и ему приятно, когда им Пушкиным восхищаются. Что есть, то есть. Тот же Плетнев, сожалея о напрасно потраченном Пушкиным времени, пишет: "Но всего вреднее была мысль, которая навсегда укоренилась в нем, что никакими успехами таланта и ума нельзя человеку в обществе замкнуть круга своего счастья без успехов в большом свете"174. Впрочем, так думал не один Пушкин, а многие достойные люди того времени, например, Грибоедов.

После успеха в публике своей поэмы Грибоедов в письме к своему другу, Бегичеву ловит себя на противоречивых чувствах: "Не могу в эту минуту оторваться от побрякушек авторского самолюбия... Грому, шуму, восхищению, любопытству конца нет... Ты насквозь знаешь своего Александра; подивись гвозьдю, который он вбил себе в голову, мелочной задаче, вовсе несообразной с ненасытностью к новым вымыслам... Могу ли принадлежать к чему-нибудь высшему? Как притом, с какой стати сказать людям, что грошовые их одобрения, ничтожная славишка в их кругу не могут меня утешить? Ах, прилична ли спесь тому, кто хлопочет из дурацких рукоплесканий". Однако хлопотали, и не раз: и Грибоедов, и Пушкин, и не только они.

Сумел ли Пушкин перед нами оправдаться? Конечно, мы его лучше поняли, но общая нравственная оценка во многом зависит опять же от самого Пушкина. Важно, как он сам смотрел на себя, как он себя в молодые годы оценивал в нравственном отношении. Даже Б.Бурсов постеснялся привести одно письмо молодого Пушкина, проливающее свет на эту проблему. В апреле-мае 1826 года Пушкин пишет П.А.Вяземскому следующее:
«Письмо это тебе вручит милая и добрая девушка, которую один из твоих друзей неосторожно обрюхатил. Полагаюсь на твое человеколюбие и дружбу. Приюти ее в Москве и дай денег, сколько ей понадобиться - а потом отправь в Болдино... При сем с отеческой нежностью прошу тебя позаботиться о будущем малютке, если только то будет мальчик. Отсылать его в Воспитательный дом мне не хочется - а нельзя ли его покаместь отдать в какую-нибудь деревню, - хоть в Остафьево. Милый мой, мне совестно ей богу -
  1   2   3

Добавить документ в свой блог или на сайт

Похожие:

Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon Сергеевича Пушкина "Вспомним, перечтем, полюбим, потолкуем"
Цель: Продолжать знакомить учащихся с жизнью и творчеством Александра Сергеевича Пушкина
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon Детство с Пушкиным
Александра Сергеевича Пушкина. Сказки великого русского поэта А. С. Пушкина – это кладезь народной мудрости и богатый материал в...
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon Программа празднования 215-летия со дня рождения А. С. Пушкина в...
Александра Сергеевича Пушкина. В этот день Государственный музей А. С. Пушкина по традиции приглашает любителей поэзии, литературы...
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon На областной конкурс по творчеству А. С. Пушкина >«А. С. Пушкин поэт сказочник»
Строчки стихов Александра Сергеевича Пушкина, словно тропинки, ведут тебя в страну его поэзии. Кого только не встретишь на этих неведомых...
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon Здравствуй, школа! Сегодня, 10 февраля, День памяти А. С. Пушкина
В этот день, 10 февраля, (по старому стилю 29 января). 1837 года перестало биться сердце Александра Сергеевича Пушкина. 37 лет, 8...
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon Биография Происхождение Генеалогическое древо Пушкина Происхождение...
Род деятельности: поэт, прозаик, драматург, литературный критик, переводчик, публицист, историк
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon Провела учитель начальных классов Афанасьева Елена Викторовна
Сегодня мы собрались совершить увлекательное путешествие в мир сказок и стихотворений Александра Сергеевича Пушкина
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon Лелеющая душу гуманность ” в поэзии Александра Сергеевича Пушкина
Гуманность- человечность, человеколюбие, уважение к достоинству человека, его права
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon А. С. Пушкин и математика в 2010 году Россия отметит светлую дату...
В 2010 году Россия отметит светлую дату – 210 лет со дня рождения великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. И хотя всё...
Две жизни Александра Сергеевича Пушкина icon Отдел обслуживания Литературная композиция, посвященная 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина
Вступительное слово: Сегодняшнюю нашу встречу в клубе Сударушка мы посвящаем приближающейся знаменательной дате – 200-летию со дня...
Литература


При копировании материала укажите ссылку © 2015
контакты
literature-edu.ru
Поиск на сайте

Главная страница  Литература  Доклады  Рефераты  Курсовая работа  Лекции