§ 2. Синхрония и диахрония языка
Синхрония – это одновременное сосуществование языковых фактов, т.е. система языка в ее статике, на определенном временном отрезке, без учета предшествующего состояния системы. Диахрония – последовательная преемственность языковых фактов, т.е. система языка в ее динамике, развитии из одного состояния в другое.
Ф.Ф. Фортунатов (1848-1914) и И.А. Бодуэн де Куртенэ1 еще в конце ХIХ в. теоретически обосновали принципы описания языка в статическом и динамическом планах. Изучение языка без учета его истории называется синхроническим. Оно может осуществляться на любом хронологическом срезе. Заметим, что сама синхрония (состояние языка в определенный период времени) подвижна, что собственно и создает предпосылку для развития языка. По мысли Бодуэна: «Спокойствие, остановка, застой – явление кажущееся; это частный случай движения при условии минимальных изменений. Статика языка есть только частный случай его динамики или скорее кинематики»1. Диахроническим называется изучение языка в его историческом развитии.
Ф. Соссюр провел границу с предельной резкостью: «Противоположность двух точек зрения – синхронической и диахронической – совершенно абсолютна и не терпит компромисса»2. В его концепции синхронию и диахронию должны изучать две лингвистики – синхроническая (более важная) и диахроническая3. Отдав безоговорочный приоритет синхронии, Ф. Соссюр вывел лингвистику на новый методологический путь. Историческое изучение языка, господствовавшее на протяжении всего ХIХ в., осталось, но ушло на периферию лингвистических исследований.
Движение – форма существования материи. В нашем мире меняется всё – неорганические вещества, биологические организмы, социальные системы. Меняется и язык, оставаясь при этом мыслевыражающим и коммуникативным средством. Для того чтобы не терять своей главной функции, система языка должна строго распознавать изменения, которые будут для нее неприемлемыми. Г.П. Мельников отмечает: «Важнейшим свойством самонастраивающихся систем является способность перестраивать свою структуру… до тех пор, пока не найден способ функционирования, при котором эффективность функционирования окажется достаточно близкой к максимально возможной при имеющихся условиях»4.
Языковая система балансирует между потребностями точной передачи информации и экономичностью средств для этого. Часто одни формы языка предпочитаются другим без сознательного контроля со стороны людей. Перестройка в области фонетики и грамматики подобна функционированию, например, пищеварительной системы, о деятельности которой человек не отдает себе отчета, что совершенно не мешает ее работе.
Кроме единиц и правил их эксплуатации, язык имеет и правила нарушения правил. Иначе язык не был бы способен к полноценному развитию. Согласно этим правилам, появившиеся в речи новинки проходят апробацию. Один новшества признаются новыми нормами, другие – ошибками. Соответственно первые допускаются в язык, вторые либо бесследно исчезают, либо осознаются как ненормативные. В конкуренции вариантов обычно побеждает один. Слово кофе вытеснило кофей, но сначала продолжало употребляться в мужском роде. Постепенно носителями языка оно стало осознаваться как слово среднего рода, но такое употребление считалось неправильным. Например, в конце 70-х гг. ХХ в. нормативным признается мужской род1.
Конкуренция среднего и мужского рода продолжается, и явно не в пользу последнего. В «Орфографическом словаре русского языка» Б. Букчиной, И. Сазоновой и Л. Чельцовой2 средний род допустим3, на что декан филологического факультета МГУ М.Л. Ремнёва реагирует негативно: «Я, конечно, к этому плохо отношусь»4. С научной точки зрения никакой разницы нет, потому что научными средствами установить «правильный» вариант невозможно. Выбор того или иного варианта всего лишь вкусовое предпочтение определенной эпохи. По письмам А.С. Пушкина видно, что он говорил ве[р,]хом. Сегодня такое произношение свойственно лишь «малограмотным баушкам».
Другой вариант развития конкуренции форм – закрепление за ними разного содержания: выпить воду – всю, выпить воды – часть; дать сдачу ‘вернуть лишние деньги’, дать сдачи ‘ответить обидчику’.
Постоянную стабильность и одновременно постоянную изменчивость языка можно сравнить с текущей водой. Вода в реке постоянно меняется, но остается водой, а не превращается, например, в молоко или клюквенный морс. Так и наше тело не равно самому себе во времени. Через каждые семь лет организм полностью обновляется на клеточном уровне (за исключением нервных клеток – нейронов). Единство личности, однако, в «новом» теле сохраняется. В каждую секунду своего существования язык развивается. Образуются новые слова и значения старых слов, уходят в пассив одни элементы, меняют свое значение другие и исчезают третьи. Но при этом язык должен сохранять меру устойчивости, иначе будет нарушена коммуникация.
Существует предел изменений, за которым система или ее фрагмент перестают быть сами собой. Пределом морфологической трансформации языка может быть изменение его места в типологической классификации. Так, синтетический древнегреческий язык с разветвленными грамматическими парадигмами склонения и спряжения эволюционировал в аналитический новогреческий. Ср. аналогичный путь английского языка – от древнеанглийского, в котором было пять падежей (именительный, винительный, родительный, дательный и творительный), до современного английского, где грамматические значения падежей выражаются в основном порядком слов, предлогами и послелогами. Предел семантических изменений – энантиосемия (противоположные значения многозначного слова: просмотреть ‘посмотреть’ и ‘не заметить’) или омонимия.
Все новое в языке возникает на основе старого. Изменяясь, система не порывает полностью со своим прежним состоянием, а развивается из него через посредство использования человеком, т.е. через речь. Изменения закономерны, но непредсказуемы: прасемитский начальный [w] переходил в [у] * wald- ‛ребенок’ > yäläd. О-с. (общеславянский) * сонорный [у] (как в белорусском лаỹка) превратился в русском языке в звук [в].
Язык развивается неравномерно. В разные эпохи темпы развития языковых уровней различаются. В ХI-ХIII вв. в древнерусском языке активно изменялись фонетика и грамматика. Утрата редуцированных повлекла за собой преобразование всей фонологической системы. Значительны были изменения в грамматике: исчезло двойственное число (слово колени – сохранившаяся форма двойственного числа), утратился звательный падеж (сохранен в крылатом выражении врачу, исцелися сам, в словах Боже и Господи); с восьми до трех сократилось число глагольных времен, с шести до трех число склонений и т.д. В ХIХ в. идет формирование стилей. В начале ХХ в. бурно развивается лексика и словообразование (аббревиация). В данный момент заметно развитие в русском элементов аналитизма (несклоняемые прилагательные маренго, беж, электрик; тенденция к утрате предложного падежа слов типа Сормово, Кстово).
Изменяются не только сами языки, но и их количество. В «Атласе исчезающих языков мира, находящихся под угрозой исчезновения» (2001 г.) из общего количества языков (6900) находящимися под угрозой исчезновения признавались 900. В 2009 г. эта цифра почти утроилась. В настоящее время предпринимаются попытки ревитализации некоторых языков.
Язык развивается только в речи. Латынь, на которой пишет свои энциклики римский папа, не развивается, т.к. на ней не говорят. Аналогично и церковнославянский язык, употребляемый в Православной церкви. Уникальный случай возрождения мертвого языка случился в ХХ в. Древнееврейский язык окончательно вышел из употребления приблизительно во II в. В 1947 г. образовано государство Израиль, языком которого стал модифицированный древнееврейский – иврит. В иврите древнееврейский язык получил новую жизнь и снова стал развиваться. Например, слово hašmal означало в древнееврейском ‘янтарь’, а сейчас получило еще значение ‘электричество’.
Вопросы и задания для самоконтроля:
1. Дайте определения языка и речи.
2. Как понимал язык В. Гумбольдт?
3. Какой вклад в разработку проблемы языка и речи внес Ф. Соссюр?
4. Опишите язык и речь в виде дихотомических противопоставлений.
5. Что такое синхрония и диахрония языка?
6. В диалектической борьбе каких информационных потребностей происходит изменение системы языка?
7. Приведите примеры языковых изменений разных уровней.
8. Что такое ревитализация языка?
Лекция № 6. Системная организация языка.
§ 1. Язык как система и структура
§ 2. Системная организация языка. Уровневая модель языка.
§ 1. Язык как система и структура
В лингвистике существует несколько моделей (концепций) языка, которые не обязательно полемичны по отношению друг к другу. Подчеркивая в языке ту или иную характеристику, они могут быть взаимодополняющими. Например, логик и философ Л. Витгенштейн в работе «Философские исследования» предложил инструментальную (прагматическую) концепцию. В ней речь – это вид человеческой деятельности, а язык – орудие, инструмент, с помощью которого она осуществляется. Как инструмент предназначен для практических целей, так и язык существует для решения коммуникативных задач. Такая модель языка акцентирует внимание на его коммуникативной функции, но ничего не говорит об устройстве языка, а значит, не может противоречить концепциям, детально описывающим языковой механизм. Обычно в учебниках представлена созданная в рамках структуральной лингвистики уровневая модель.
В уровневой концепции языка язык моделируется (описывается) как система ярусов (уровней)1. Каждый уровень – самостоятельная подсистема, входящая в состав целого как структурное подразделение. Уровень характеризуется собственными категориями и единицами. Взаимодействие языковых уровней образует структуру языка. По А.А. Реформатскому, система – совокупность и взаимодействие однородных элементов, т.е. элементов одного уровня. Структура – совокупность разнородных элементов, т.е. многоуровневая организация. Системное взаимодействие горизонтально, структурное – вертикально. В целом системно-структурный механизм А.А. Реформатский называет «системой систем», что не совпадает с его собственным определением системы. Логичнее было бы при таком разграничении понятий «система и структура» именовать язык структурой систем. Хотя обычно для обозначения целого используется именно термин система. Так, совокупность детских садов, школ, техникумов и вузов составляет систему образования. Каждый уровень является системой и структурным компонентом системы образования в целом.
Другое понимание системы и структуры представлено у Г.П. Мельникова: «Под системой следует понимать любое сложное единство, состоящее из взаимосвязанных или взаимообусловленных частей – элементов, воплощенных в реальную субстанцию и имеющих конкретную схему взаимосвязей (отношений), то есть структуру»1. Здесь структура – это часть системы, наряду с субстанцией, т.е. материальной формой. Такая трактовка более близка общенаучному пониманию системы. Система – совокупность взаимообусловленных элементов, образующих целое. Структура – состав и организация этого целого. Языковая система структурируется парадигматическими отношениями и синтагматическими связями. Синтагматика – сочетаемость языковых единиц.
Парадигматика – противопоставленность языковых единиц в рамках общей для них категории. Пары и ряды единиц образуют парадигмы. Из двух членов состоит словообразовательная пара (производящее и производное слово). В русском языке падежная парадигма состоит из шести членов, родовая парадигма из трех. Синонимические ряды могут быть весьма длинными: большой, огромный, громадный, колоссальный, грандиозный и т.п. Синтагматика – сочетаемость языковых единиц по закономерностям данного языка. В синтагматике осуществляется выбор одного варианта из парадигмы.
Еще относительно недавно лингвисты дискутировали по поводу реальности структуры языка как совокупности отношений между его единицами. Сегодня экспериментально доказано, что связи между языковыми единицами на самом деле существуют, а не являются абстракцией (отвлечением), созданной учеными для удобства описания и систематизации речевых фактов. В 60-е гг. ХХ в. знаменитый французский лингвист А. Мартине (1908-1999), бессменный президент Европейского лингвистического общества (с 1966 г. до конца жизни), писал: «В самом языке не существует такой вещи, как «структура», и то, что называют так, есть не что иное, как схема, которую изобретает лингвист, чтобы облегчить себе классификацию фактов»2. Опыты советских ученых А.Р. Лурия и О.С. Виноградовой показали, что семантические поля – реальность, а не лингвистический конструкт.
Испытуемым предлагалась серия слов. После слова скрипка следовал легкий удар тока, вызывавший естественную оборонительную реакцию – сужение кровеносных сосудов руки и лба. Во второй серии слов оборонительная реакция проявлялась и после слов скрипач, смычок, струна, мандолина. Группа слов, семантически более далеких от скрипки (аккорд, барабан, концерт, соната), вызывала ориентировочную реакцию – сужение кровеносных сосудов на руке и расширение на лбу. Слова, не связанные с музыкой, не вызывали никакой реакции1.
Система – взаимосвязь элементов, значение которых определяется целым. Изменение одного элемента влечет изменения других. Общество – система, поэтому реформы и мероприятия в одной части влияют на другие. Например, идея стюардов на стадионе не понравилась сотрудников полиции. Замена стюардом полицейского с его полномочиями и экипировкой не частное дело футбольных клубов. Появление стюарда лишает полицию хлеба, а граждан безопасности. Матерная ругань, внешний вид и поведение в общественных местах – не личное дело, потому что отзываются на окружающих.
Элементы системы не имеют автономного значения. Оно всегда определяется отношением к другим элементам. Известный лингвист В.М. Панов предложил для описания характеристики системы парадоксальное уравнение: 2 – 1= 0. С исчезновением одного члена системной оппозиции, исчезают оба, т.к. содержательного противопоставления больше нет. С утратой thoy ‘ты’ исчезает и you ‘вы’, т.к. современное you – это не ‘ты’ и не ‘вы’. В русском языке есть мыть и стирать, а в немецком нет ни того, ни другого, а есть waschen ‘мыть, стирать’
Почему краткие прилагательные не имеют категории падежа? Потому что форма, которая формально совпадает с именительным падежом, не имеет противопоставления. Пока в английском языке сохраняется форма родительного (притяжательного), можно говорить о наличии в нем категории падежа. Если утратится и она, начальная форма перестанет быть именительным падежом.
§ 2. Системная организация языка. Уровневая модель языка.
Уровневая модель языка выглядит как многоэтажный дом. Выделение «этажей» возможно на нескольких основаниях:
I этаж (коммуникативная единица)
1. предложение
II этаж (значимый строительный материал для предложения):
2. словосочетание
3. слово
4. морфема
III этаж (незначимый строительный материал для предложения):
5. слог
6. фонема
7. дифференциальный признак1.
Другой вариант – поуровневый:
I этаж – фонетический уровень
II этаж – морфематический уровень
III этаж – словообразовательный уровень
IV этаж – лексический уровень
V этаж – морфологический уровень
VI этаж – синтаксический уровень.
Проиллюстрируем данную модель примерами внутри- и междууровневого взаимодействия.
На фонетическом уровне звуки определенным образом противопоставлены друг другу (парадигматика) и сочетаются по фонетическим закономерностям. Например, звук [з] противопоставлен звуку [с] как звонкий глухому. Русская фонетика запрещает сочетание звонкий + глухой, поэтому звук [з] в позиции перед глухим будет регулярно заменяться звуком [с]: безрадостный, безоблачный – беспечальный, бесформенный.
Звук служит структурным компонентом для единицы более высокого уровня – морфемы. На морфематическом уровне существует своя система противопоставлений и правил сочетаемости. Морфемы делятся на корневые и служебные. Среди последних выделяют приставки, суффиксы, окончания, постфиксы. Морфемы сочетаются по определенным законам. Приведем некоторые ограничения на сочетаемость морфем:
1) формальная – после основы, заканчивающейся на -к- или -г-, не может стоять суффикс -н-. Основа будет присоединять суффикс -ов-, либо будет происходить чередование в корне: парк – парковый, поток – поточный, берег – береговой, снег – снежный.
2) смысловая – суффикс -оват имеет значение ‘малая степень признака, выраженного производящей основой’ и присоединяется к основам с семантикой меры, цвета, вкуса (маловат, темноват, кисловат). Также легко -оват сочетается с основами, обозначающими отрицательное качество: глупый – глуповат, бедный – бедноват, но умный – * умноват, богатый – * богатоват.
Морфема участвует в образовании новых слов, а значит, взаимодействует со словообразовательным и лексическим уровнями. Главной единицей словообразовательного уровня является производное слово. Оно появляется в результате реализуемой сочетаемости производящей основы и словообразовательных средств (формантов – морфем и их комбинаций). Парадигматические оппозиции этого уровня – словообразовательные цепочки, парадигмы, гнезда.
Элементами лексической системы являются слова. Они могут связываться различными отношениями: 1) смысловой мотивированности внутри одного слова: вода – ‘прозрачная бесцветная жидкость’, ‘напиток’, ‘нечто бессодержательное и многословное’; 2) эквивалентности: тяжелый –тяжеловесный; 3) противоположности: тяжелый – легкий.
Данные виды отношений лежат в основе категорий многозначности (полисемии), синонимичности и антонимичности, которые и организуют лексику как систему. Семантически «негативную» категорию представляет собой омонимия – равноименность разных слов.
Системность лексики проявляется и в том, что ее единицы образуют семантические поля, основанные на гипонимических отношениях (отношения рода и вида, общего и частного): собака – овчарка, спаниель, такса; город – площадь, улица, дом и т.п.
Наконец, системность проявляется в самом характере употребления лексических единиц. Сходные по значению слова обнаруживают совпадающую сочетаемость с другими словами (языкознание и лингвистика). Разным значениям слова противопоставлены разные синонимы и антонимы: сухой ‘без влаги’ – мокрый и сухой ‘черствый’ – отзывчивый, чуткий. Слова с далекими значениями обычно не обнаруживают общей сочетаемости (барабан и необходимость). Но контекстные условия могут ликвидировать практически любую семантическую несовместимость. Так, в словосочетаниях крайняя необходимость и крайний барабан реализованы разные значения слова крайний.
Высшим уровнем в иерархически организованной системе языка является синтаксис. В конечном итоге все подчиняется ему, т.к. общаемся мы не словами, а предложениями. Все остальные единицы языка предназначены для того, чтобы быть строительным материалом для предложения.
В заключение еще раз подчеркнем: пространственная метафора уровни языка должна пониматься именно как метафора. Она придумана в качестве методического приема для удобства описания объекта и большей наглядности. На самом деле язык, конечно, не построен в сознании, как многоэтажный дом, а скорее, струится, как электрическая энергия по проводам.
Вопросы и задания для самоконтроля:
1. Какие модели языка существуют в современной науке?
2. Как понимаются система и структура языка?
3. Что такое парадигматика и синтагматика?
4. Приведите примеры, иллюстрирующие математическое выражение системы языка: 2 – 1 = 0.
5. Проиллюстрируйте примерами взаимодействие единиц на фонетическом и морфемном уровнях.
6. Опишите лексику как систему.
7. Какой метафорой, помимо метафоры многоэтажного дома, можно описать язык?
Лекция № 7. Фонетика
§ 1. Единицы фонетического уровня
§ 2. Строение и работа речевого аппарата
|
