1. Теоретические подходы к изучению креативности
1.1. Проблема творчества и креативности в психологических исследованиях
Полагается, что к исследованиям творчества полностью применима та характеристика, которую В.П. Зинченко дает исследованиям продуктивного мышления, проводившимся М. Вертгеймером: «Целью его собственных исследований было изучение не формальных механизмов и операций и не внешних факторов, способствующих или препятствующих мышлению. Он ставил задачу поиска смысла живого, доказательного, творческого процесса, отчетливо понимая при этом, что живой процесс упорно сопротивляется концептуализации» [7, с.16].
Действительно, творчество как предмет научного исследования обладает своеобразной спецификой: при попытках строгого научного описания таинственным образом исчезает сам предмет исследования — творческий процесс; с другой стороны, попытка приблизиться к сокровенной природе творчества может слишком далеко увести от принятых канонов научности. Многое здесь зависит от того, как исследователь определяет свой предмет исследования — что понимается под творчеством.
Р. Муни [25] выделяет четыре основных подхода к творчеству в зависимости от того, какой из четырех аспектов проблемы выходит на первый план:
— среда, в которой осуществляется творчество;
— творческий продукт;
— творческий процесс;
— творческая личность.
Е.П. Торренс [25], проанализировав различные подходы и определения творчества, выделил следующие типы определений творчества:
1) Определения, опирающиеся на новизну как критерий творчества.
2) Определения, в которых творчество противопоставляется конформности.
3) Определения, включающие процесс.
4) Подход с позиции умственных способностей
5) Подход, основанный на определении уровней творчества.
Сам Е.П. Торренс предлагает определять творчество как процесс, указывая, что, «определив творчество как процесс, можно ставить вопросы о том, какого типа личностью надо быть, чтобы реализовать такой процесс, какая среда ему способствует и какой продукт получается в результате успешного завершения этого процесса» [цит. по 25, с. 3].
Е.П. Торренс следующим образом определяет творчество как процесс в своем «исследовательском определении»: «Творческое мышление — это процесс ощущения трудностей, проблем, разрывов в информации, недостающих элементов, выдвижения гипотез относительно этих недостающих элементов, проверка и оценка этих гипотез; их пересмотр и перепроверка; сообщение результата» [там же].
Однако, не удовлетворяясь этим определением, Е.П. Торренс дает еще два определения, отмечая при этом: «Еще более полезным, чем мое исследовательское определение, является мое «художественное» определение, предложенное мне в 1964 г. К. Андерсоном, моим учеником. Вместо того, чтобы говорить: «Творчество — это ...», следует говорить: «Творчество похоже на...» [25, с.4]. К этому определению прилагается ряд примеров («Творчество похоже на слышание вкуса», а также ряд рисуночных иллюстраций).
Вторым дополнительным определением, предложенным Е.П. Торренсом, является так называемое «определение выживания», названное им так потому, что в его основу легло участие автора в программе обучения пилотов ВВС США выживанию в экстремальных условиях. «Определение выживания» звучит следующим образом: «Творческое решение требует перекомбинирования старых элементов в новые конфигурации — в зависимости от того, что необходимо сейчас».
Разные авторы определяли способность к творчеству по-разному. При всех различиях этих определений в них, тем не менее, есть нечто общее: способность к творчеству определяется, как способность создавать нечто новое, оригинальное, уникальное.
Е.П. Торренс, анализируя проблему творчества (креативности), подчеркивает, что в современных исследованиях креативность трактуется как высший мыслительный процесс. Это является шагом вперед по сравнению с ранними трактовками, в которых креативность рассматривалась как регрессивный мыслительный процесс, более низкий по сравнению с рациональным, логическим мышлением. Представление о «регрессии, обслуживающей эго», введенное в 1952 г. Э. Крисом [1], было широко принято как объяснение творческого поведения. Развивая этот подход, Л. Куби [25] настаивал на том, что за креативность ответственны предсознательные процессы. Он обосновывал это тем, что лишь предсознательное обладает необходимой для творческого мышления гибкостью; при этом предсознательное противопоставлялось ригидному бессознательному.
Впоследствии возобладал подход к креативным процессам не как к регрессивным, а как к здоровым и адаптивным. Так, С. Ариети описывает креативность как «магический синтез», объединяющий примитивные, иррациональные силы бессознательного с логическими, рациональными когнитивными механизмами сознательного мышления. Для обозначения этого синтеза был использован термин «третичные процессы», с тем, чтобы отличить их от первичных (бессознательных) и вторичных (логических, рациональных) процессов.
Р. Мэй полагал, что творческие процессы не иррациональны, а «сверхрациональны» и объединяют интеллектуальные, волевые и эмоциональные функции; для него существенным показателем творчества было реалистичное решение проблемы.
Ф. Баррон, осуществивший обзор исследований по творчеству за 10 лет (с 1970 по 1980 г.), делает вывод о том, что для большинства исследований характерны следующие общие позиции:
1) Творчество — это способность адаптивно реагировать на потребность в новых подходах. Это в основном способность осмысленно включать в жизнь что-то новое, хотя процесс может быть неосознаваемым или частично осознаваемым. Новая адаптация обычно способствует большей гибкости и повышает возможности роста и выживания.
2) «Что-то новое» — это обычно продукт, являющийся результатом процесса, осуществляемого человеком, т.е. существует три аспекта, в которых легче всего изучать творческость: продукт, процесс, человек.
3) Характеристиками этих новых продуктов, процессов и людей являются их новизна, оригинальность, уместность, валидность, способность удовлетворять потребности, адекватность.
4) Эти творческие продукты разнообразны.
5) Многие продукты являются процессами, а многие процессы являются продуктами. А человек — одновременно и продукт, и процесс.
Как видно, наличие продукта как критерия креативности является практически общепринятым.
Однако ряд ученых полагают, что оригинальные идеи нельзя рассматривать в отрыве от их полезности. Если оригинальные идеи рассматривать безотносительно к их полезности, невозможно будет отделить креативные идеи от эксцентричных или шизофренических, которые также могут быть оригинальными, но при этом неэффективными.
Оригинальность подчас может выступать просто как вычурность или свидетельствовать о нарушении селективных процессов, наблюдаемом при некоторых душевных заболеваниях [18, с.24]. Во многих работах (в частности, В. Н. Дружинина [4]) показано, что высокая оригинальность свидетельствует о невротизации личности.
В исследованиях творческой личности изучались различные личностные (мотивационные, коммуникативные и др.) характеристики одаренных людей. В результате исследований, относящихся к этому направлению, создается обобщенный личностный портрет творчески одаренных людей. Так указывается, что для одаренных людей характерны:
— толерантность к неопределенности;
— готовность к преодолению препятствий;
— готовность к росту; внутренняя мотивация;
— умеренная готовность к риску;
— стремление к признанию;
— готовность трудиться ради признания.
В результате исследований, проведенных на детях, отмечается, что творческие дети в большей мере реагируют на стимулы, более автономны, неконформны, честны, обладают склонностью к игре, спонтанностью и юмором, менее тревожны, менее ригидны, более уверены в себе, более настойчивы. Отмечается также, что в основе этого набора личностных черт лежит большая толерантность к стрессу.
Рассмотрение креативности как сути человеческого существования в мире требует смены основания подхода к креативности, требует новой парадигмы.
Огромное количество изменений в жизни современного общества, происходящих на небольшом отрезке времени, настоятельно требует от человека качеств, позволяющих творчески и продуктивно подходить к любым изменениям. Как справедливо отмечает В.В.Рубцов, «важной характеристикой современного социума является стремительный распад существовавших ранее социальных институтов, традиционных способов разделения деятельностей, сложившихся общностей людей. Одновременно с этим распадом мы наблюдаем интенсивный процесс формирования новых типов общностей, их социального и культурного оформления и наложения друг на друга, а в итоге — формирование принципиально нового многомерного социокультурного пространства. Необходимость жить в этом сложном и неоднозначном социальном пространстве ставит индивида перед проблемой «нахождения себя» одновременно в различных видах деятельности и разных типах социальных общностей, то есть перед задачей, не стоявшей перед ним столь явно на предыдущих этапах развития общества» [16, с.276]. И далее: «Эффективность современной жизнедеятельности будет зависеть от того, в какой мере индивид:
— способен не к одному конкретному виду деятельности, а к различным;
— способен понимать принципы функционирования не одной социальной общности, а различных;
— способен принимать участие в деятельности различных социальных общностей, но уже с существующими в них правилами и, в конечном счете, влиять на развитие этих общностей;
— способен координировать типы своей деятельности и свое «Я» одновременно в различных социальных общностях» [там же, с.277].
Мы рассматриваем креативность как личностную характеристику, но не как тот или иной набор личностных черт, а как реализацию человеком собственной индивидуальности. Человеческая индивидуальность неповторима и уникальна, поэтому реализация индивидуальности — это и есть творческий акт (внесение в мир нового, уникального, ранее не существовавшего). Поэтому характеристики креативности, с нашей точки зрения, не предметны (наличие продукта — материального или идеального), а процессуальны, так как креативность рассматривается как процесс выявления собственной индивидуальности.
В основе креативности лежит творческое мышление, которое не тождественно интеллекту. Творческое мышление пластично (то есть творческие люди предлагают множество решений в тех случаях, когда обычный человек может найти лишь одно или два), подвижно (то есть для творческого мышления не составляет труда перейти от одного аспекта проблемы к другому, не ограничиваясь одной точкой зрения), оригинально (оно порождает неожиданное, небанальные, непривычные решения).
Творцом, так же как и интеллектуалом, не рождаются. Все зависит от того, какие возможности предоставит окружение для реализации того потенциала, который в различной степени присущ каждому из нас. Как отмечает Фергюсон, «творческие способности не создаются, а высвобождаются». Поэтому игровые и проблемные методы обучения способствуют «высвобождению» творческих возможностей школьников.
Творческое мышление характеризуется следующими параметрами [20, с.214]:
— богатство мысли (количество новых идей в единицу времени);
— гибкость мысли (скорость переключения с одной задачи на другую);
— оригинальность;
— любознательность;
—способность к разработке гипотезы;
— иррелевантность — логическая независимость реакции от стимула;
— фантастичность — оторванность ответа от реальности при наличии определенной логической связи стимула и реакции.
Для диагностики уровня креативности могут использоваться разные методики. Многие исследователи считают, что при диагностике креативности следует отказаться от жестких лимитов времени, отведенных на выполнение задания.
Единая система понятий в области изучения творчества и креативности в психологии до сих пор остается спорным вопросом, поэтому мы приводим ту систему понятий, на которую и будем опираться в ходе дальнейшего исследования.
1. Творчество — психический процесс создания новых ценностей, как бы продолжение и замена детской игры. Оно предполагает наличие у субъекта способностей, мотивов, знаний и умений, благодаря которым создается продукт, отличающийся новизной, оригинальностью, уникальностью [13].
2 Творческое мышление — один из видов мышления, характеризующийся созданием субъективно нового продукта и новообразованиями в ходе самой познавательной деятельности по его созданию. Эти новообразования касаются мотивации, целей, оценок и смыслов. Творческое мышление отличается от процессов применения готовых знаний и умений, называемых мышлением репродуктивным [13].
3. Креативность — способность индивида к нестандартному, творческому мышлению, чувствительность индивида к проблемам и поиску их решения, способность к гибкому мышлению и выдвижению новых идей; чувствительность к дисгармонии имеющихся знаний (по П.Торренсу) [5].
Таким образом, творчество — это проявление творческого мышления, а способность к творческому мышлению — креативность. То есть понятия «творческое мышление» и «креативность» в данном случае можно считать тождественными, что отражает точку зрения Д.Б.Богоявленской [1].
Дивергентное мышление — мышление, которое характеризуется процессом «движения в разных направлениях», расхождением идей с тем, чтобы охватить различные аспекты, имеющие отношение к данной проблеме. Такое мышление нередко дает новые идеи и решения.
Понятие дивергентного мышления служит объяснением креативности мышления в рамках определенного направления. Однако креативность (творческое мышление) изучается с позиций и других объяснительных схем, поэтому креативность и дивергентное мышление — понятия не тождественные.
Вопрос взаимоотношений дивергентного и ассоциативного креативного мышления является определенной проблемой, так как сосуществование нескольких идей может служить основой и для их дивергенции, и для их ассоциаций. Сосуществование нескольких расходящихся идей, приводящее к уменьшению их связности (дивергенция), и сосуществование нескольких идей, приводящее к усилению их связности (ассоциация), формально взаимоисключают друг друга.
Ассоциации и дивергенцию можно рассматривать как феномены, проявляющиеся в разных слоях мышления. Дивергентные идеи обнаруживаются в поверхностных слоях мышления, а необычные ассоциации, наоборот, зарождаются в более глубоких слоях мышления. Они могут представлять собой фрагменты глубинных ассоциаций. Последнее предполагает, что дивергенция и ассоциации не исключают, а, напротив, дополняют друг друга и взаимосвязаны между собой.
Таким образом, креативность — это проявление человеком собственной индивидуальности; это способность к творческому мышлению, развитие которого будет способствовать развитию креативности; это свойство личности, присущее каждому человеку, но в разной степени; креативность проявляется в каких-либо определенных условиях, в ситуациях необходимости решения задачи; креативность обладает определенными характеристиками: скорость, гибкость и др.
Рассмотрим гуманистический подход, основанный на гуманистической философии, главное положение которой заключается в том, что всякое знание неотделимо от природы человека и его основных потребностей: иными словами, знание не может существовать вне человеческой природы. Человеческую же природу нельзя объяснять рациональными терминами, а можно постичь только благодаря аффективному опыту, через который она и реализуется «в данном месте и в данное время» [3, с.38].
Гуманистический подход постулирует также, что в каждом человеке существует «ориентация», толкающая его на реализацию своих возможностей.
Согласно К. Роджерсу, всякий живой организм наделен стремлением заботиться о своей жизни с целью сохранять ее и улучшать. Он обладает всей необходимой «компетенцией», чтобы решать возникающие перед ним проблемы и направлять должным образом свое поведение. Эта способность, однако, может развиться только в контексте социальных ценностей, в котором индивидуум получает возможность устанавливать свои связи.
Представление ребенка о самом себе, то есть концепция собственного «Я», будет эволюционировать в соответствии с возникающими перед ним ситуациями и его собственными действиями; оно фактически формируется на основе того разнообразного опыта, который ему придется переживать в общении с другими людьми, и их поведения по отношению к нему. Роджерс называет эту систему представлений «реальным Я».
Человек, кроме того, склонен представлять себя и в идеальном образе — видеть себя тем, чем ему хотелось бы стать в результате реализации своих возможностей («идеальное Я»). К этому идеальному «Я» и стремится приблизиться «Я» реальное.
В каждом из нас существует, кроме того, и сильная потребность в самоуважении, проявляющаяся в ожидании положительного отношения к самим себе или к тому, что мы делаем. Если окружающие, как часто бывает, одобряют эмоции, чувства, мысли и поведение человека, лишь при том условии, что они соответствуют их собственным, то он будет скрывать свои истинные мысли и чувства, демонстрируя вместо этого те, которые получат одобрение. В результате человек будет все меньше оставаться самим собою. Это приведет к разладу между его реальным «Я», формируемым средой, и той частью психики, от которой он вынужден отказаться, что станет источником тревоги. Напротив, если человек почувствует, что его принимают такими, каков он есть, то он будет склонен раскрывать свои подлинные эмоции, чувства и мысли. Таким образом, чем больше согласия, или конгруэнтности, между реальным «Я» человека и его чувствами, мыслями и поведением, тем лучше личность уравновешена. Это позволяет ему приблизиться к своему идеальному «Я», а именно в этом суть актуализации.
Актуализация, по К. Роджерсу, включает рост и реализацию базовых человеческих потенциалов. Люди рассматриваются им как существа, ориентированные на развитие и движущиеся вперед.
А. Маслоу считал, что люди обладают естественной тенденцией к актуализации. Он ввел понятия «креативность таланта» и «креативность самоактуализации», причем, последнее понятие распространено гораздо более широко и имеет более тесную связь с личностью. Креативность самоактуализации проявляется в повседневной жизни не только в великих и очевидных продуктах креативности, но также многочисленными другими способами (например, в своеобразном чувстве юмора, склонности что-либо делать творчески и т.д.) [9].
Мы считаем, что организация взаимодействия детей и взрослых в соответствии с принципами гуманистической психологии, является основным психологическим условием развития креативности.
К. Роджерс полагал, что люди чувствовали бы себя лучше, если бы оценочный процесс продолжал действовать мягко и гибко. Оценочный процесс осуществляется внутри индивида, тесно связан с опытом желательности или нежелательности чего-либо для индивида. Он указывает, что по мере взросления многие люди теряют контакт со своим организмическим оценочным процессом. Люди становятся негибкими, неуверенными в себе, тревожными и часто живут непродуктивно. Где-то на пути к взрослости внутренний оценочный процесс, который должен вести ко все большей актуализации, перестает функционировать адекватно. Причину этого К.Роджерс объясняет следующим образом.
Когда «Я» развивается, индивид стремится к любви и принятию; у него имеется потребность в позитивном отношении со стороны других (К.Роджерс полагает, что эта потребность врожденна). Благодаря этой потребности определенные люди приобретают в жизни ребенка большую значимость. Эти значимые другие могут оказывать на индивида очень большое влияние, давая и отбирая любовь и принятие, и их влияние может стать сильнее, чем влияние организмического оценочного процесса. Другими словами, чтобы получить любовь и принятие, ребенок может быть вынужден нравиться своим родителям и другим значимым взрослым и игнорировать свой собственный внутренний опыт. Ребенок может становиться все меньше и меньше «настроенным» на себя и все больше и больше — продуктом социальных влияний. Определяя, что «правильно» и что «неправильно» («хорошо» и «плохо»), другие люди узурпируют роль организмического оценочного процесса. Постепенно ребенок принимает как свою собственную ту систему ценностей, которая сначала была навязана извне. В результате интернализации ценностей значимых других происходит отчуждение от своего собственного организмического оценочного процесса.
Таким образом, формируются условия ценности: человек относится к себе с уважением только тогда, когда он думает, чувствует и действует определенным образом; другие мысли, чувства и действия (которые не принимались значимыми другими) рассматриваются как неценные и исключаются из образа «Я» для поддержания самоуважения. Определенный внутренний опыт может быть исключен, даже если он и является ценным с точки зрения организмического оценочного процесса, т.е. определенный внутренний опыт может быть отброшен, несмотря на его актуализирующую ценность. Человек отказывается от естественного поддержания и усиления организма в пользу навязанных стандартов.
Избежать влияния социальных норм практически невозможно. Однако чисто теоретически возможно, чтобы человек сохранял контакт с организмическим оценочным процессом и продолжал поддерживать и усиливать себя в соответствии со своим естественным организмическим потенциалом.
Родитель, учитель или друг должны дать понять ребенку, ученику или сверстнику, что любовь и принятие постоянны, несмотря на то, что могут выражаться гнев или недовольство конкретным поведением. Уважение к человеку и его мыслям и чувствам должно поддерживаться независимо от специфики взаимодействия в любое данное время. В этом случае у человека нет необходимости отсекать себя от своего внутреннего опыта, даже если ему приходится отказываться от каких-то нежелательных форм поведения.
Понятие «полностью функционирующей личности» — это идеал. Такой человек получал бы безусловное положительное принятие со стороны значимых других; поскольку никаких условий его ценности не выдвигалось, индивид переживает безусловное самопринятие. Такой человек точно осознает свой внутренний опыт и не защищается от него путем его искажения.
Как показывают исследования гуманистических психологов (А. Маслоу [12], К. Роджерс[25], Э. Фромм [22] и др.), потребность в самовыражении является основной потребностью человеческой жизни. Она является сутью человеческого способа существования в мире.
Но, как и всякая потребность, эта потребность нуждается в адекватных формах своего удовлетворения и реализации. А для человека адекватными формами удовлетворения потребности являются культурно выработанные средства.
Одни из первых культурно выработанных средств самовыражения, которыми овладевает ребенок, относятся к области чувств. Собственно говоря, выражение себя и есть не что иное, как выражение своих чувств, относящихся к какому-либо событию, какой-либо ситуации. Человеческие чувства представляют собой субъективную оценку объективных событий. Всякая реакция человека на жизненные события эмоционально окрашена, и именно эта эмоциональная окрашенность и делает реакции индивидуальными. Не будь этой эмоциональной окрашенности реакции — не было бы и собственно переживания и реакции человека Ничем бы не отличались от реакций запрограммированного компьютера. Но переживание чувства и его выражение — разные веши. Для того чтобы выражение чувства могло быть проявлением истинной индивидуальности человека, оно должно быть адекватным, т.е. соответствовать ситуации и в первую очередь — самому чувству. А именно этого зачастую и не происходит в результате того обучения, которому мы подвергаемся. Такая инконгруэнтность между испытываемым чувством и его выражением лежит в основе многих внутренних конфликтов. Недаром во многих психотерапевтических направлениях особое внимание обращается на распознавание человеком своих собственных чувств и их выражение.
Палитра человеческих эмоциональных переживаний широка и разнообразна. Однако все они строятся на базовых эмоциональных переживаниях, количество которых довольно ограниченно (принятие, отвращение, гнев, страх, радость, горе, испуг, ожидание, любопытство — Р. Плутчик) и которые даны человеку как биологическому существу для обеспечения его выживания. В зависимости от конвенциональных норм человека обучают испытывать в конкретных ситуациях те или иные переживания, которые, напомним, представляют собой не что иное, как внутренние оценки происходящих событий. Тем самым закладывается основа для внутренних конфликтов, поскольку конвенциональные нормы в области эмоциональных переживаний часто противоречат собственной реакции человека. В результате такого типа обучения человек обучается стереотипам эмоционального реагирования, которые не соответствуют его истинному отношению к этим событиям. В таких условиях, когда человек лишен возможности выразить свое истинное отношение к событию, ни о каком творчестве говорить не приходится. Или же, в лучшем случае, творчество осуществляется по типу сублимации, но сублимируются не только сексуальные влечения, как у Фрейда [22] , но все эмоциональные реакции, отражающие истинное отношение человека к жизни.
Постоянно подавляя самого себя (т.е. подавляя свои ресурсы свои возможности), человек не может вырасти в творческую личность. В соответствии с выученными стереотипами эмоционального реагирования он настойчиво пытается быть счастливым там, где он не может быть счастлив; он «выучен на несчастье», обучен постоянно делать себя несчастливым. А творчество — это, прежде всего счастье, переживание осмысленности своего существования.
|
