Литературная гостиная
«Я был когда-то ротным запевалой…»,
посвящённая 85-летию со дня рождения
русского поэта Н. К. Старшинова
Слайд 1 «Я был когда-то ротным запевалой…»
Слайд 2 «Портрет Н. К. Старшинова»
Ведущая:
Солдаты мы.
И это наша слава,
Погибших и вернувшихся назад.
Мы сами рассказать должны по праву
О нашем поколении солдат.
В этих строчках стихов поэта Николая Старшинова выразились и его характер, и его биография — во всяком случае, главное, определяющее в ней. Пережитое в годы Великой Отечественной войны составляет самую «сердцевину» его человеческой личности:
...нам судьбу России доверяли,
И кажется, что мы не подвели.
Слайд 3 «Портрет Н. К. Старшинова»
В декабре этого года исполняется 85 лет со дня рождения Николая Константиновича Старшинова – русского поэта, отдельные годы жизни которого связаны с Тульским краем.
Являясь москвичом, Николай Константинович значительную часть своего детства и отрочества провёл в селе Рахманово, неподалеку от Загорска, которое для него на всю жизнь стало своим, «нашим селом».
Чтец: Детство поэта (из автобиографии)
Родился я в Москве в 1924 году. Но значительная часть моего детства и отрочества прошла в сельской местности, неподалеку от Загорска.
...Всё видится мне наше село Рахманово, залитое праздничным утренним солнцем, наша, четвертая от церкви, изба-пристройка, поставленная моим отцом в год моего рождения, идущие к заутренней старухи в чёрных платьях с ботинками, перекинутыми на шнурках через плечо, перевалившиеся за палисадники кусты цветущей сирени, огромные лохматые вётлы, усыпанные грачами, галками и воронами. В ушах ещё стоит их ярмарочный яростный гомон.
Помнятся наши детские игры в городки, в лапту и мои грибные походы и рыбалки — я целыми днями пропадал в лесу или на речке Сумери или на мельничном омуте у Вори, за что и получил от мальчишек прозвище лесовика. А старые угольницы, где мы лакомились самой сладкой земляникой, куда мы ходили по вечерам собирать ночные фиалки и светлячков!..
Конечно помню я и песни и частушки, которыми славилось Рахманово.
И позже, учась в школе и проживая зимою в Москве, я на всё лето уезжал в деревню, где меня считали своим. Правда, стоило мне поссориться с деревенскими мальчишками, как они начинали меня называть «дачником». Помню, это было очень обидно.
Ведущая:
Здесь, в этом песенном краю, его детская душа открывается русской народной музыкальной культуре и впитывает её в себя, готовясь к переосмыслению и преобразованию народного творчества.
Слайд 4 «Семья Н. К. Старшинова»
Николай был восьмым ребенком в семье. Елена Николаевна Липатникова, дочь поэта, пишет:
Он рос озорной, как частушка,
В семье, по-крестьянски большой,
Поскребыш, сыночек меньшой…
В большой семье Старшиновых по вечерам, после ужина, были приняты семейные чтения.
Чтец: Большая семья поэта (из автобиографии)
В Москве зимой жизнь моя протекала по иному руслу. По вечерам, после ужина, наша большая семья (а я был восьмым ребенком) собиралась за просторным столом. В эти часы один из моих старших братьев или сестра читали нам книги. Чаще всего это были стихи и поэмы Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Кольцова, Никитина, А. К. Толстого, Есенина, Маяковского. Благодаря этим чтениям к тринадцати-четырнадцати годам я довольно хорошо знал русскую поэзию, да и не только ее: лучшие произведения Беранже, Гете, Гейне, Лонгфелло также открылись для меня вовремя этих чтений. Мне и самому в ту пору пришла дерзкая мечта — попробовать свои силы в поэзии.
Ведущая:
Всепоглощающая любовь мальчика к природе, окружение людьми, любившими и сумевшими передать ему свое отношение к музыке и поэзии, не могли не подвигнуть Николая самому начать писать стихи, что впоследствии и случилось.
Школьником, Старшинов мечтал оказаться в рядах защитников Испанской республики. Это себя самого и сверстников представлял он в тогдашних мечтах полноправными бойцами.
Чтец: О событиях в Испании (из автобиографии поэта)
Когда в 1936 году в Испании началась гражданская война, я учился в средней школе. Мы носили пилотки-испанки с роскошными кисточками и на большой карте Испании, которая висела в нашем классе, ежедневно отмечали линию фронта. И когда республиканцы одержали победу над фашистами под Теруэлем, я написал свои первые стихи, посвященные этим событиям, и послал их в «Пионерскую правду».
Ведущая:
Для нынешних ребят это далекая история, а для людей военного поколения — живое воспоминание, боль и надежда, радость от первых ударов по фашизму и скорбь от поражений. Война была еще где-то за тридевять земель от нашей страны, но подростки, игравшие «в Испанию», предчувствовали, что игрой дело не ограничится.
Слайд 5 «Великая Отечественная война»
И вскоре этот экзамен наступил наяву, оказавшись гораздо более жёстким и суровым, чем то представлялось романтическому юношескому воображению.
Слайд 6 «Великая Отечественная война»
Чтец: Военное лихолетье (из автобиографии поэта)
Настоящей школой жизни для меня стала армия. За что я и благодарен ей.
В 1942 году, не успев сдать экзамены по физике и химии, я ушёл в Красную Армию. После непродолжительной учёбы во 2-м Ленинградском пехотном училище вместе с другими курсантами был отправлен на Западный фронт. Здесь, в армии, вступил в комсомол. Выполняя обязанность помощника командира пулемётного взвода, редактировал боевой листок. Здесь же были написаны стихи, которые увидели свет сначала в боевом листке, а потом в дивизионной и армейской газетах. Позднее многие из них я включал в свои книги…
Слайд 7 «Великая Отечественная война»
После тяжёлого ранения, полученного в августе 1943 года при прорыве под Спас-Деменском, и продолжительного лечения в госпитале я был признан инвалидом Отечественной войны и в 1944 году демобилизован.
Слайд 8 «Великая Отечественная война»
Ведущая:
Старшинов оказался на фронте уже после сталинградского перелома, но все равно полной мерой хлебнул окопного и походного лиха — от тяжести «двухпудового станка пулемета на... неокрепших плечах» до гибели друзей и ровесников, только что бывших рядом.
Слайд 9 «Великая Отечественная война»
Чтец: Н. Старшинов «…Ну вот и первая могила…»
Ну вот и первая могила.
Звезда и маленький портрет...
Ему, как мне в ту пору, было
Примерно восемнадцать лет.
Родился под московским небом,
|
Со мной ходил в десятый класс.
В горах не жил. У моря не был.
Деревню видел в первый раз.
А что еще внести в анкету?
Ни разу не сказал — «люблю»...
|
Слайд 10 «Великая Отечественная война»
Ведущая:
Отсвет этой всегдашней памяти о павших товарищах лежит на множестве стихов поэта.
Погибшие завещали живым верность Родине, солдатскому долгу, упрямую веру в победу. И, увязая в грязи раскисших смоленских дорог, под свинцовыми дождями, когда часто было «до смерти — четыре шага», как говорилось в знаменитой песне, бойцы делали свое дело «с дальним прицелом», с верой в Победу.
Слайд 11 «Великая Отечественная война»
Чтец: Н.Старшинов «Я был когда-то ротным запевалой»
Я был когда-то ротным запевалой,
В давным-давно прошедшие года...
Вот мы с учений топаем, бывало,
А с неба хлещет ведрами вода.
И нет конца раздрызганной дороге.
Густую глину месят сапоги.
И кажется - свинцом налиты ноги,
Отяжелели руки и мозги.
А что поделать? Обратишься к другу,
Но он твердит одно: - Не отставай!.. –
И вдруг наш старшина на всю округу
Как гаркнет: - Эй, Старшинов, запевай!
А у меня ни голоса, ни слуха
И нет и не бывало никогда.
Но я упрямо собираюсь с духом,
Пою... А голос слаб мой, вот беда!
Но тишина за мною раскололась
От хриплых баритонов и басов.
О, как могуч и как красив мой голос,
Помноженный на сотню голосов!
И пусть еще не скоро до привала,
Но легче нам шагается в строю...
Я был когда-то ротным запевалой,
Да и теперь я изредка пою.
Ведущая:
По-разному влияет война на людей. Одни грубеют и ожесточаются. Другие же, как Николай Старшинов, не только проникаются высоким духом фронтового братства, но и вообще становятся более человечными, более чуткими к людям и ко всему окружающему нас миру.
В 1944 году, после демобилизации, Н. К. Старшинов поступил в Литературный институт имени М. Горького. В 1947 году в журнале «Октябрь» была опубликована поэма Старшинова «Гвардии рядовой», а в 1951 году у него вышла первая книга стихов «Друзьям», за которой последовали:
Слайд 12 «Обложка книги «Осинник»
«Осинник» (1973),
Слайд 13 «Обложка книги «Милая мельница»
«Милая мельница» (1978),
Слайд 14 «Обложка книги «Твоё имя»
«Твоё имя» (1980),
Слайд 15 «Обложка книги «Моё время»
«Моё время» (1984),
Слайд 16 «Обложка книги «Любить и жить»
«Любить и жить» (1986),
Слайд 17 «Обложка книги «Участье»
«Участье» (1987)
Слайд 18 «Обложка книги «Избранные произведения в двух томах»
Избранные произведения в двух томах (1989).
Слайд 19 «Обложка книг «Река жизни»
За книгу «Река любви», переиздававшуюся несколько раз (1976, 1983, 1986), постановлением Совета Министров РСФСР поэту Николаю Константиновичу Старшинову присуждена Государственная премия РСФСР имени М. Горького 1984 года.
Слайд 20 «Обложка книги «Поле жизни»
Н. К. Старшинов переводит украинских, белорусских, литовских и чувашских поэтов, в 1979 г. им издана книга переводов «Поле жизни». Ему принадлежат книги о поэзии и писателях: «Памятный урок» (1980), «Дорога к читателю» (1985), «Планета «Юлия Друнина», или История одного самоубийства» (1994),
Слайд 21 «Обложки книг «Лица, лики и личины: литературные мемуары»
«Лица, лики и личины: литературные мемуары» (1994, 1996).
Чтец: Послевоенные годы (из автобиографии поэта)
Я выпустил около двадцати книг стихов и сборник рассказов. Кроме того, много времени и сил отдал переводам. В частности, мной переведены стихи и поэмы народного поэта Чувашии Якова Ухсая, получившие Государственную премию РСФСР имени А. М. Горького; стихи прекрасной литовской поэтессы Саломеи Нерис; стихи классика советской украинской поэзии Владимира Сосюры.
Живу я в Москве. Но душой никогда не расстаюсь с деревней.
И многие мои стихи и поэмы посвящены природе, сельским людям.
Слайд 22 «Фото природы»
Ведущая:
В 1966 г., обращаясь к другу детства Петру Семёнову, поэт писал:
А правда, мне в деревне бы родиться,—
Я к ней привязан с малых самых лет.
Родиться, по-крестьянски утвердиться,
Чтобы познать всю тьму ее и свет.
Чтоб волшебство её простого слова
Впитать мне с материнским молоком.
Чтоб понимать, о чем это корова
Так откровенно говорит с телком.
Слайд 23 «Фото природы»
Однако и не будучи деревенским по рождению, Старшинов полюбил деревню, «как любят мать», и она в свою очередь многое дала ему. Дала главное: тонкое чувство природы, знание крестьянской души и повседневной жизни, влюбленность в народную речь — разговорную и песенную, обострила способность поэтически воспринимать мир.
Слайд 24 «Фото природы с ромашками»
Есть у Николая Старшинова стихотворение «Подмосковной природе».
Чтец: Н. Старшинов «Подмосковной природе»
Не блещешь ты в прославленном кругу
Ни роскошью, ни красотою броской.
Живешь ты, осененная березкой,
То вся в ромашках звездных, то в снегу.
Ни водопадов, прыгающих с круч,
Ни голубых лиманов, ни ущелий...
Лужок. Овраг. И копья строгих елей
Пронзили низкий полог серых туч…
И сам негромко я тебя пою,
Моя отрада, и моя награда, И жизнь моя...
Ведущая:
Перечитывая эти строки, невольно ловишь себя на мысли, что тут выражена сама суть его поэзии, основная тональность лирики, главенствующее настроение всего творчества.
Слайд 25 «Н. Старшинов на реке Шексне»
Николай Старшинов был заядлым рыбаком. Очень точно он обозначил увлечение рыбной ловлей в названии одной из своих книг: «Моя любовь и страсть – рыбалка». В ней более шести десятков рассказов и новелл и 50 стихотворений.
Слайд 26 «Н. Старшинов и Г. Паншин»
А предваряют книгу размышления автора на тему рыбной ловли.
Слайд 27 «Н. К. Старшинов – щуколов»
Чтец: «Размышления Н. Старшинова о рыбной ловле»
Когда я ловлю рыбу, я ловлю рыбу. И только. А есть её – я почти не ем. Ну могу раз в неделю похлебать хорошую уху…
Счастливые мгновения, минуты, часы, отданные рыбалке, - лучший отдых. Недаром древние греки говорили, что время, проведенное на рыбалке, человеку не засчитывается…
Я могу целые сутки сидеть в лодке, не есть, ни пить, лишь смотреть на воду и на поплавки. Только были бы иногда поклевки…
Или могу часами следить за любопытной камышевкой, которая сопровождает меня чуть ли не весь день.
Здесь, на воде, я полностью отдыхаю от городской суеты, от шума, от заседаний, от бесконечных рукописей и бесчисленных звонков. Отключаюсь от всего этого, забываю о неудачах, заботах, литературных долгах…
Вообще природа действует на меня, да я думаю и на любого человека, очень благотворно.
Её красота, чистота, бескорыстие просто удивительны!..
Слайд 28 «Портрет Н. К. Старшинова»
Самобытность Николая Старшинова не в новизне поэтики, не в головокружительной метафоре и необычном сравнении, не в новизне поэтического материала. Он пишет о том же, о чем чаще всего пишут поэты его поколения. О прошедшей войне, о послевоенной акклиматизации вернувшихся с фронта солдат, о исторической памяти народа, о врачующем просторе родной среднерусской стороны, о дружбе народов, о русской деревне, испытавшей столько перемен, тягот и «перестроек».
Новизна в той тональности, которая сопутствует его стихам. Из всех определений назначения поэта, которые придуманы эстетикой за многие века ее неусыпных забот о литературе и литераторах — от «пророка», «демона», «художника» до «трибуна», «инженера человеческих душ», «полководца слов», — к Николаю Старшинову более всего подошло бы простое и будничное: «собеседник». Он в поэзии не наставляет, не витийствует, — он негромко беседует со своим читателем, причем беседует в таком тоне, который начисто исключает какое бы то ни было неравенство участников беседы.
В любом стихотворении Николая Старшинова присутствует кто-то, к кому он обращается со своей исповедью, со своей радостью или печалью, шуткой или остротой. И этот второй участник разговора не просто выступает в роли слушателя, — он как бы поверяет своим опытом размышления поэта, то соглашаясь, то насмешливой репликой приземляя размечтавшуюся музу. Не случайно некоторые свои книги Старшинов подчеркнуто определил уже в названии как книги-диалоги: «Иду на свидание», «Я с тобой говорю», «У нас в общежитии».
«Пусть былое ворвется в беседы», «и начну я разговор свой бестолковый, как положено, о всяких пустяках», «но ты послушай, нет, послушай, ты подожди, ты подожди», «потому-то сегодня тебе я говорю, ничего не тая» и т. д. Присутствие собеседника в этих зачинах сразу настраивает стихотворения на исповедь, откровенность, прямоту разговора.
Чтец: Н. Старшинов «Пусть голос мой негромок»
Пусть голос мой негромок, —
Сквозь гром времен и тишь,
Далекий мой потомок,
Ты и его услышь.
Я был простым солдатом
И вынес — ничего! —
В столетии двадцатом
Все тяготы его.
|
Летел в одном потоке
С достойными людьми.
И ты вот эти строки,
Пожалуйста, пойми.
Как равный среди равных,
Я о тебе радел
И жаждал самых главных
И самых славных дел.
|
Ведущая:
«Равный среди равных», не выше, но и не ниже — вот позиция, с которой вглядывается поэт в окружающие его события.
Трудно перечислить всех послевоенных поэтов, которые в той или иной степени обязаны своим становлением Николаю Старшинову. После Ярослава Васильевича Смелякова никто из столичных и известных писателей не уделял столько внимания тульским литераторам, не оказывал им столько помощи, сколько Николай Константинович Старшинов.
Слайд 29 «Писатели в г. Новомосковске, 1965 г.»
В той или иной мере доброе участие Николая Константиновича проявилось в творческой судьбе тульских прозаиков и поэтов Виктора Пахомова, Степана Позднякова, Николая Акулиничева, Сергея Галкина, Анатолия Брагина, Михаила Крышко, Виктора Соломина, Николая Боева, Валентина Киреева,
Слайд 30 «Фото Н. Старшинова и Д. Ракитина»
Дмитрия Ракитина и ещё многих и многих...
Слайд 31 «Фото П. Сальникова и Г. Паншина»
Многолетняя дружба и счастливое общение связывали Н. К. Старшинова с писателями Петром Георгиевичем Сальниковым и Глебом Ивановичем Паншиным.
Слайд 32 «Обложка книги Г. И. Паншина «Штрихи к портрету друга»
Памяти русского поэта Николая Константиновича Старшинова новомосковский писатель Г. И. Паншин посвятил книгу «Штрихи к портрету друга».
Если сложить все «новомосковские» дни Николая Старшинова за тридцать пять лет, то окажется, что он прожил у нас не менее года - срок для творчески активного человека очень большой. Ведь всё время у нас он был свободен от повседневных забот, связанных с альманахом «Поэзия», с ответами на многочисленные письма, с чтением и рецензированием рукописей, с преподаванием в литинституте других важных дел. Другими словами, в Новомосковске он был свободен для личного творчества.
Чтец: Отрывок из книги Г. И. Паншина
«Штрихи к портрету друга»
Конечно, мы не могли упустить случая, чтобы не поэксплуатировать его. И Николай Константинович встречался с нашими авторами, бывал на литературных вечерах, в школах, выступал перед студенческой молодёжью, трудящимися промышленных и сельскохозяйственных предприятий. И что замечательно: в любой аудитории — большой или малой, взрослой или школьной - он был обаятельным собеседником. Почему? Я думаю, причиною тому было естественное для него чувство такта и уважения к человеку.
Не менее удивительной была его неприхотливость в быту. Останавливался он либо у меня, либо в однокомнатной квартире В. X. Пронина на Маяковского, дом 17. И всегда просил: «Дайте мне в охотку пожить, по-своему...» А это значило, что чем меньше ему уделяется внимания — тем лучше...
Ведущая:
Более пятидесяти произведений написано или дописано Николаем Константиновичем в Новомосковске. И каких! «Леснянка и апрель» (Драматическая сказка в стихах), «Моя гармонь», «А я приеду наудачу...», «У осины раззелёный ствол...», «Там за Непрядвою, за Доном...»
Николай Константинович Старшинов прикипел душой к Новомосковску, где подолгу жил и работал, помогал молодым литераторам, отдыхал, рыбачил.
Слайд 33 «Речка Проня»
Чтец: Н. Старшинов Отрывок из очерка «Там, близ поля Куликова», посвящённого новомосковскому писателю
Глебу Ивановичу Паншину
Памятны мне эти места, где совсем небольшая в своем верхнем течении речка Проня петляет по оврагам и лощинам, где в ее бочажках можно половить бойких окунишек. А мой напарник Глеб Иванович Паншин умудрялся каким-то чудом между извивающимися на течении длинными водорослями, совсем на мели, вылавливать и плотвичек, и даже неплохих голавлей…
Здесь в редкие свободные часы Глеб Иванович отводил душу, расслаблялся хоть на несколько часов, отвлекался от ежедневных бесконечных забот.
А их у него, как и у всякого энергичного и одержимого человека, — полон рот…
О них он рассказал мне, когда я приехал к нему и мы провели день на любимой нашей речке Проне.
Кругом тут — такое милое пестрое разнотравье с отдельными березками, с крутыми берегами, где из-под известковых срезов даже в самую июльскую жару бьют ключи, леденящие зубы...
После нескольких часов рыбалки забрались в тень прибрежной березы, развели небольшой костерок, поставили на него чайник. Прилегли на траву, налюбовались Проней, бегущей меж кустов. Попили чаю.
Слайд 34 «Речка Проня»
Ведущая:
Поездки на Куликово поле, на рыбалки, в Ясную Поляну, встречи с людьми радушными и искренними — именно они помогли ему, поэту, находить не замеченные ранее новые краски природы и оттенки жизни.
Слайд 35 «Речка Проня»
Чтец: Н. Старшинов «У осины — раззеленый ствол…»
Посвящено Глебу Паншину
У осины — раззеленый ствол,
Это по нему гуляют соки.
И подснежник у корней расцвел —
Сладостно ему на солнцепеке.
Даже самый бедный бугорок
Разродился заячьей капустой...
В жизни я достаточно продрог,
Только умоляю — не сочувствуй.
Видишь, мне уже невмоготу:
Вновь, наполненный теплом и светом,
Кажется, и сам я зацвету,
Может, небывало синим цветом.
|
Вот сейчас ударит первый гром,
Снова от восторга дали ахнут...
Это всё не кончится добром, —
Словно окна в мае, я распахнут.
Только что же мне просить у вас?
Я продут студеными ветрами,
И в глубокой осени увяз,
И зима уже не за горами...
Господи, ничто мне не прости!..
Но позволь мне раз еще, не мучась,
Хоть на миг единый расцвести —
Я потом приму любую участь.
|
Ведущая:
Слайд 36 «Куликово поле. Памятник Д. Донскому на Красном холме»
Мысли и раздумья о прошлом и будущем, судьбе Родины и каждого из нас отразились в стихах Куликовского цикла поэта Н. К. Сташинова.
Слайд 37 «Куликово поле. Храм-памятник Сергию Радонежскому»
Чтец: Н. Старшинов Отрывок из стихотворения «Там, за Непрядвою, за Доном»
Позади у воинов — Непрядва,
Слева — затуманившийся Дон.
И простор великий только на два,
Только на два стана разделен.
Вот сейчас — не в дальней дали где-то –
Здесь сойдутся, как гроза с грозой...
Грянет поединок Пересвета,
Вышедшего в бой с Темир-Мурзой.
До земли поникли травы луга,
И до неба поднялись дубы:
Всадники несутся друг на друга,
Встретились, и — кони на дыбы!
Копья устремив ожесточенно,
Оба пали под ноги коней...
И тогда сошлись полки у Дона, —
Кто из них бесстрашней и сильней!
Черной тучей конница Мамая
Затянула весь простор степной.
Но, ее удары принимая,
Выстроились русичи стеной.
Вот порубит, как снопы соломы,
А потом — бесчинствуй и топчи...
Но крепки у русичей шеломы,
Но остры у русичей мечи!
Кони, обезумев, рвут поводья —
И своих растопчут, и врагов.
И от крови, словно в половодье,
Скоро выйдет Дон из берегов...
«Други! Мы живем под небом божьим,
А в бою сражаться нам самим.
Братья! Лучше головы положим,
Но своей земли не посрамим!
Лучше пасть, достойно смерть приемля
Чем позором жизнь свою сберечь.
Чтобы защитить родную землю,
Мы готовы в землю эту лечь!..»
Слайд 38 «Куликово поле»
Ведущая:
Николай Константинович ежегодно бывал на Куликовом Поле. Он как-то в разговоре с Г. И. Паншиным о патриотическом чувстве сказал очень просто, без патетики: «Русский человек не может не любить Куликово поле. Но для этого надо побыть здесь хотя бы один день, а лучше — и ночь». Многие писатели с его помощью находили дорогу сюда, к Первосвятыне отчей земли.
Слайд 39 «Куликово поле»
Глеб Иванович вспоминает : «По его «наводке» в канун празднования 600-летнего юбилея Куликовской битвы на ночлег в Новомосковске, чтобы успеть к началу торжеств, остановились писатели из многих земель России, а редакцию журнала «Наш современник» (целый автобус) мне пришлось расквартировывать в спорткорпусе техникума физической культуры, где я был тогда директором».
Слайд 40 «Куликово поле»
Чтец: Н. Старшинов Отрывок из стихотворения «Там, за Непрядвою, за Доном»
Там, за Непрядвою, за Доном,
Где нынче вызрели хлеба,
В большом бою ожесточенном
Решалась и моя судьба.
Там, унимая супостата,
Дружины русских полегли...
|
На их крови взросли когда-то
Полынь-трава и ковыли.
Не потому ли и поныне
Еще хранит моя земля
И этот горький дух полыни,
И скорбный шелест ковыля...
|
Слайд 41 «Куликово поле»
Ведущая:
В поэзии Старшинова всё выглядит обычным, непритязательным, традиционным: и стих, и образные средства, и герои, включая лирического, но все это обычное отмечено особым благородством, неповторимостью нравственно-эстетического восприятия поэта. Эта неповторимость сказалась и в любовной лирике поэта.
Чтец: Н. Старшинов «А я приеду наудачу…»
А я приеду наудачу,
Куда бы мчаться ни пришлось,
Тебя увижу и взлохмачу
Копну ржаных твоих волос.
В твои прохладные колени
Уткнусь горячей головой.
И тихий — словно в отдаленье —
|
Я слушать буду голос твой.
Мне больше ничего не надо,
Не надо больше ничего.
Так сладко замирать от взгляда
И от дыханья твоего...
|
Ведущая:
Николай Константинович был женат дважды. По словам Глеба Паншина, «обе женитьбы Николая Старшинова были следствием исключительно чистых и высоких чувств.
Слайд 42 «Портрет Юлии Друниной»
Первая жена – поэтесса Юлия Друнина. Размышляя о своих родных, близких людях Елена Николаевна Липатникова, дочь Николая Старшинова и Юлии Друниной пишет:
Рассудит всех время - законник.
На книжной полке застыли
Старшинов, Друнина, Каплер –
Отец и отчим, и мать.
А страсти кипели какие! –
Классический треугольник!..
Их книгам, чуть тронутым пылью,
Отныне рядом стоять.
Слайд 43 «Н. К. Старшинов с женой Эммой и дочерью Рутой»
Вторая жена поэта – Эмма Антанасовна, по выражению Глеба Паншина, «белокурая красавица чистейших литовских кровей».
Чтец: Н. Старшинов «Любовь была мне….»
Любовь была мне
Высоким небом,
Живой водой
И насущным хлебом.
Призывной песней,
Весенним ветром –
Всем самым лучшим,
Всем самым светлым…
А ты,
Ты знаешь,
Что совершила?
Всего на свете
Меня лишила!
Тогда упал я,
Смертельно ранен.
И дни, и ночи
Пошли в тумане.
Чего там не было,
Что там было ?..
Как в лихорадке,
Меня знобило.
Казался горьким мне
Привкус хлеба,
Казалось чёрным
И тесным небо.
И жажда
Горло моё связала…
Но всё же время
Своё сказало!..
…Она пришла,
Мне в глаза взглянула,
Покой вернула
И жизнь вдохнула.
Пришла,
Оковы с меня сбивая…
Я вдруг почуял,
Что оживаю!..
Встаю
И воздух вдыхаю жадно.
Мне хлеб
Не горек,
Вода – прохладна.
И небо кажется
Синим-синим…
Упал я слабым,
А встал я сильным!
Я стал сильнее,
Испытан болью,
Смертельной жаждой,
Самой любовью…
Ведущая:
В стихотворении Старшинова «Я был когда-то ротным запевалой…» есть такие строчки : «…А у меня ни голоса, ни слуха и нет и не бывало никогда…».
Слайд 44 «Портрет Н. К. Старшинова»
Глеб Иванович Паншин в книге «Штрихи к портрету друга» опровергает слова поэта: «Ну скромничал, скромничал Николай Константинович. Он довольно лихо играл на гармошке, а петь и умел, и любил. Да и музыкальный слух, по мнению знатоков, был хорошим. Другое дело, голос был, конечно, не оперный, но для дружеской компании вполне подходящий».
Чтец: Н. Старшинов Отрывок из стихотворения «Моя гармонь»
—А ну, сынок, гармонь бери,
Да чтобы с перебором!..
А вы ему, богатыри,
Подтягивайте хором.
Уедут скоро в дальний край
И старший сын, и внуки...
А ну, сынок, давай сыграй
«В последний час разлуки...».
И я к гармони приникал,
Смолкали разговоры,
Когда играл я про Байкал,
Про море славное Байкал,
И про златые горы.
Но прерывал меня отец:
—Тут всё печаль да горе,
А ты сыграй-ка под конец
Повеселей,
Другое...
Утихла скорбь,
Забыта боль,—
Гармонь передохнула
И, словно сил набравшись,
«Вдоль
По Питерской...» рванула.
И впрямь, как будто бы в гармонь
Вселили веселинку:
Она вся — удаль,
Вся — огонь,
Да как задаст «Калинку»!
Звонкоголоса и светла,
Совсем рассталась с горем
И
«По долинам...»
Повела,
А дальше:
«...и по взгорьям!..»…
Гармонь всегда была земной –
Скорбит и веселится.
И вот проходят предо мной
Луга, ожившие весной,
Леса, спалённые войной,
Мои друзья,
Отец родной –
Всё лица,
Лица,
Лица…
И сам смеюсь и плачу я,
Играя на гармони.
И снова вся судьба моя,
Вся жизнь как на ладони.
Слайд 45 «Обложка книги «Милости земли»
Ведущая:
В книгу Н. К. Старшинова «Милости земли» вошла сказка-пьеса в стихах «Леснянка и Апрель», посвящённая дорогому другу Глебу Ивановичу Паншину.
Чтец: Н. Старшинов «Мой милый друг…»
Мой милый друг! Закончив эту сказку,
Я загрустил — какой в ней интерес?
Какая сказка там, когда по Братску
Разносится великий грохот ГЭС!
Да что там — мы давно пробились в космос,
Оно и правда, в сказочную глушь...
Но где-то в нас самих гнездится косность
Нелепых нравов, недостойных душ.
И на Земле — такая свистопляска,
И сеются такие семена...
Наивная, младенческая сказка
Сегодня — да кому она нужна.
Она глупца с уродом не исправит,
А умному читать ее — смешно...
Кого она задуматься заставит,
В чью душу бросит доброе зерно?
Кому она раскаяться поможет,
Кого она поддержит, милый друг?..
«И все же!..— я твержу себе.— И все же...
А вдруг!..— твердит надежда мне.— А вдруг!..»
Столетний дед прикроет ею кринки,
Над ней поиздевается юнец.
Стара она, и все в ней по старинке...
Ну вот, мой друг, и присказке — конец.
Ведущая:
В пьесе автор сталкивает в остром противоборстве доброту и человечность с ложью и подлостью. Сказка полна веры в торжество добра, справедливости, любви.
|
