«Из рода священников»




Скачать 249.09 Kb.
Название «Из рода священников»
Дата публикации 07.10.2014
Размер 249.09 Kb.
Тип Документы
literature-edu.ru > История > Документы
II Всероссийский конкурс юношеских учебно-исследовательских работ «ЮНЫЙ АРХИВИСТ»



МОУ школа №13

с углубленным изучением отдельных предметов

Тема:

«Из рода священников»

(по архивным документам, воспоминаниям и письмам представителей семьи Дорофеевых - Кузнецовых)

АВТОР РАБОТЫ:

Дорофеев Федор Евгеньевич, 16 лет, 10 «А» класс

140 185 г.о. Жуковский Московской обл., ул. Серова, д.8, кв. 14

РУКОВОДИТЕЛЬ:

Камрукова Маргарита Митрофановна

учитель истории и обществознания
140 180 г.о. Жуковский, Московская обл., ул. Осипенко, дом 7

тел./факс 8 (495) 556-89-46

E-mail: kam.mm@yandex.ru ru ,

контактный телефон: 484 – 37 – 39

8– 915 – 161 – 52 – 71

г. о. Жуковский, 2014 год

Содержание

Ι.Вступление-----------------------------------------------------------------стр. 3

ΙΙ. Главная часть-----------------------------------------------------------стр. 4

  1. Династии священников……………………………… стр. 4



  1. Константин Климентьевич Кузнецов

А) Начало жизненного пути-------------------------------стр. 6

Б) Сан священника------------------------------------------ стр.6

В) Гонения на духовенство--------------------------------стр.8

Г) Влияние репрессий на семью------------------------- стр. 11

3. Поиски правды----------------------------------------------- стр.12

ΙΙΙ. Заключение-------------------------------------------------------------стр.13

Литература------------------------------------------------------------------стр. 14

Приложения--------------------------------------------------------------стр.16 - 46


Ι.Вступление

Мне всегда было интересно прошлое моей семьи. Удивительно увлекательным делом, оказывается, может стать изучение происхождения старинной фотографии из бабушкиного альбома, пожелтевшего от времени документа о судьбе жившего в другую эпоху человека. Что может быть занимательнее рассказов родных о старине, тем более что в нашей семье принято хранить и передавать по наследству любые свидетельства об истории нашего рода. Иногда узнаешь совершенно неожиданные вещи!

Уже в начальной школе я составил свою родословную и обнаружил, что по маминой линии в нашей семье было немало представителей духовенства. Это были родовые священники. Род священников Введенских, Орнатских исправно пополнял ряды духовенства Нижегородской епархии в течение последних двухсот лет. Особенно меня потрясла судьба Константина Климентьевича Кузнецова: благодаря собранным документам, удалось проследить судьбу священнослужителя от его брака с представительницей рода Введенских Ольгой Алексеевной до его гибели во время репрессий в 1937 году. Моя мама Ольга Марковна Дорофеева (Семенова) - племянница сына репрессированного священника Анатолия Константиновича Кузнецова, на семье которого отразилась трагическая судьба отца (Приложение 1).

Мне захотелось подробно разобраться в судьбах моих предков. В своей работе я пользовался воспоминаниями и документами, предоставленными моей матерью О. М Дорофеевой, прямыми родственниками – внуками К. К. Кузнецова - Л.Ф. Беляевой, Н. Ф. Андреевым, архивом В.П. Семеновой, документами из нижегородского архива (протоколами допросов, анкетой арестованного, приговором суда по делу К.К. Кузнецова), постановлением Горьковского областного суда о реабилитации, фотографиями, сохраненными в семьях родственников, книгами и Интернет - ресурсами, давшими информацию о судьбах русского духовенства первой половины XX века.

Своей главной целью я считаю изучение родословной моей семьи на разных этапах истории нашего государства. Целью данной исследовательской работы было изучение судеб моих родственников по материнской линии - священников из рода Введенских – Кузнецовых.

Задачи работы:

  1. Выявить круг людей, обладающих необходимыми для моего исследования сведениями, наладить с ними связь и обмен информацией.

  2. Собрать и систематизировать материал о представителях моего рода – священниках.

  3. Проанализировать неопубликованные источники информации, выявить их происхождение и встречающиеся в них противоречия.

  4. Опираясь на воспоминания и документы, связанные с К.К. Кузнецовым, выяснить, как отразились на судьбах духовенства изменения в стране, связанные с политикой Советской власти

Методы исследовательской работы:

  1. Опрос родственников.

  2. Переписка с далеко живущими родственниками.

  3. Анализ архивных документов

  4. Сбор старинных фотографий, писем, документов

  5. Поиск информации по интересующей меня теме в литературе, периодических изданиях, Интернет – ресурсах

  6. Сопоставление полученной информации.

Данная работа является частью составляемой мною истории моей семьи. Собранный мною материал может стать дополнением к изучению темы «Церковь и Советская власть» на уроках истории.

ΙΙ. Главная часть

1. Династии священников

Духовенство всегда было особым слоем населения дореволюционной России. Оно было привилегированным сословием, со своим собственным укладом жизни, связанным с особенностями богослужебных обязанностей. Историк церкви Конюченко А.И. отмечает некоторые изменения во второй половине XIX - начале XX вв., но в целом отмечает, что в среде священников «быт претерпел изменения, приобретя и в сельской местности некоторые городские черты, но сохранил в то же время определённые основы своего уклада от архиереев до церковнослужителей. При этом происходило расширение круга функций священнослужителя, связанных с основным родом занятий: преподавание Закона Божьего в учебных заведениях, внебогослужебные собеседования, организация воскресных школ, проповедническая и миссионерская деятельность.

Дореволюционные пособия по пастырскому богословию называют три стороны служения пастыря: пророческое (проповедь), царское (управление приходом) и священническое (совершение таинств)»[5]. Выполнение этих обязанностей несомненно придавали особый вес и уважение прихожан к достойно выполнявшему свое служение священнику. Жизнь сельского священника всегда на виду, поэтому человек, решившийся принять духовный сан, принимал на себя пожизненные обязательства перед всем миром.

Обо всем этом пришлось серьезно поразмыслить молодому учителю Константину Климентьевичу Кузнецову, когда после вступления в брак с Ольгой Алексеевной Введенской, происходившей из рода духовенства, новая родня уговорила его стать священником. Несомненно, для вышедшего из крестьянской среды человека (находясь под следствием в 1937 г., К.К. Кузнецов напишет о родителях в анкете «крестьяне бедняки, имели дом и холодная постройка» в селе Филоново Городецкого уезда) это было достижение. К.К. Кузнецов получил до этого редкое для крестьянина образование («второклассная учительская школа 3 года и начальная школа») [Приложение ΙΙΙ] и заслужил своими способностями уважение окружающих. Иначе не выдал бы, наверно, настоятель церкви Покрова Пресвятой Богородицы села Филоново Алексей Введенский свою пятнадцатилетнюю дочь Олю за семнадцатилетнего Константина Кузнецова.

Так в историю моей семьи влился род Введенских, сама фамилия которых говорит об их роде занятий. Такую фамилию мог получить священник, служащий в церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы или получивший её в семинарии в честь этого церковного праздника, который отмечается православной церковью 4 декабря. Существовали целые династии священников, когда отец передавал сыну место в своем приходе.

Нижегородские Введенские были чрезвычайно разветвленным родом, представители которого нередко занимали высокое положение в церкви, служили в Москве при патриархе. Ряд Введенских после революции не захотели отречься от духовной службы и были репрессированы в тридцатые годы.

В Центральном архиве Нижегородской области (ЦАНО)  в фонде 570 находятся данные о составе священнослужителей Нижегородской Епархии и их жаловании. Эти материалы были выложены сотрудниками архива на Генеалогическом форуме в Интернете. По данным 1910 года в архивном документе числится Алексей Введенский – священник села Филоново Балахнинского уезда, служителями церкви названы и его сыновья – Константин Введенский служил в Скородумово Балахнинского уезда, а Василий Введенский - псаломщик в селе Поляна Ардатовского уезда [Приложение ΧΙΙ]

Судя по архивным данным, оклад их был следующий: 294 рубля у священника, 147 рублей у диакона, 98 рублей у псаломщика. Достаточным ли было это казенное содержание? Семьи Алексея Введенского и Константина Кузнецова имели содержание умеренное, без излишеств. Это косвенно подтверждает тот факт, что К.К. Кузнецов долгие годы совмещал службу в церкви с работой пасечника. Это давало ему дополнительный доход.

В Филоново Городецкого района Нижегородской области и сейчас можно увидеть развалины Церкви Покрова Пресвятой Богородицы, построенной в 1741году (Приложение ΧV). По фотографии видно, что церковь была деревянной на каменном фундаменте, по деревенской традиции вокруг нее располагалось кладбище. Церковь была закрыта в эпоху гонения на духовенство в 30-е годы и с тех пор не возродилась. В этой церкви служил отец Ольги Алексеевны протоиерей Алексей Введенский, здесь начинал свое духовное служение псаломщиком мой прадед К.К. Кузнецов.

По рассказам внука К.К.Кузнецова Николая Андреева, «в основном родственники Ольги Алексеевны были священнослужителями и учителями. У нее были родные братья и сестры: Василий Алексеевич (священник) – погиб в первую мировую войну, Николай Алексеевич - погиб в первую мировую войну, Константин Алексеевич – священник, репрессирован и расстрелян в 1937г., Мария Алексеевна и Фаина Алексеевна. Ольга Алексеевна была младшая среди них. Мария Алексеевна после замужества всю жизнь прожила в Москве. Фаина Алексеевна жила в Городце. Помню, что дети родных братьев и сестер Ольги Алексеевны в 60-70 годах общались с ней, с моими родителями и остальными нашими родственниками в Чкаловске. Ольга Алексеевна скончалась 12.02.1975г в возрасте 90 лет» [1] [Приложения ΧVΙΙ, ΧVΙΙΙ]

Согласно семейному преданию, жившие в Городце Введенские были в родстве со старинным родом Орнатских, самым знаменитым представителем был епископ Амвросий (Орнатский) (1778 – 1827). Он был назначен ректором Новгородской Духовной Семинарии и в разные годы был настоятелем Антониева, Юрьева, Московского Новоспасского монастырей, был епископом Пензенским и Саратовским. Владыка тщательно соблюдал обет нестяжания. Он постоянно раздавал деньги и вещи, оказавшиеся в его распоряжении.

4 сентября 1824 года по собственному прошению Святейший Синод уволил епископа Амвросия на покой. На дровнях, в простой монашеской одежде он покинул Пензу, взяв с собой лишь несколько книг. Владыка поселился в Кирилло-Белозерском монастыре. Всю пенсию, составлявшую 2000 рублей, он тратил на нужды монастыря и помощь бедным. Он был погребен в Успенском соборе Кирилло-Белозерского монастыря. Несомненно, такие пастыри были примером для подражания, особенно для той части духовенства, которая гордилась своим родством с канонизированным ныне епископом. [9].

К сожалению, мне не удалось найти документального подтверждения родства Орнатских и Введенских, но семейная легенда говорит о том, что Введенские и Орнатские, жившие в Городце, считались родственниками. Я изучил генеалогическое древо Орнатских, но поскольку данные о фамилиях жен священников сохранились не в полной мере, для меня вопрос о родстве двух старинных родов священников остался открытым, требует дополнительного исследования. [9].

В годы репрессий многие Орнатские пострадали за веру. Первыми погибли Философ Николаевич Орнатский (с октября 1913 года - настоятель Казанского Собора в Санкт-Петербурге) и его сыновья священники Николай и Борис, расстрелянные в августе 1918 г.. Иван Николаевич Орнатский арестован 23 февраля 1936 года НКВД Ленинградской области  и приговорен  к 5 годам лишения свободы с дальнейшим поражением в правах на 3 года. Через год о. Иоанн  скончался в лагере. Был уничтожен Николай Николаевич Орнатский  - арестован 10 марта 1938 года, приговорен по статье 58-10 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Ленинград 26 марта 1938 года [9]. Немногим ранее эту же статью органы НКВД применят к К.К. Кузнецову.

2. Константин Климентьевич Кузнецов

А) Начало жизненного пути

Мой двоюродный прадед Кузнецов Константин Климентьевич родился 25 сентября 1883 года в селе Филоново Городецкого района Нижегородской губернии. Согласно воспоминаниям родных, «его отец был крестьянин. Еще не старым он внезапно ослеп. Если судить по фамилии, в роду были кузнецы. Константин был единственным ребенком. Он был очень способным, и его принимали на бесплатное обучение в школе, а потом в училище, где готовили педагогов для школы. Все эти ступени он успешно закончил и несколько лет работал преподавателем в сельской школе села Лукино Балахнинского уезда. В 1901году он женился на Ольге Алексеевне Введенской, дочери священника села Филоново. Первые годы они жили в селе Лукино» [1]

Год бракосочетания подтверждает надпись на оборотной стороне фотографии, сделанной сразу же после венчания Константина и Ольги Кузнецовых – «Дорогимъ родителямъ от детей Кости и Оли К. 10 го марта 1901 года» [Приложение ΧΙΙΙ] Эта подпись подтверждает вступление молодых в брак в весьма юном возрасте: жениху 17 лет, невеста тремя годами моложе. Надо думать, отец Ольги Алексей Введенский как настоятель церкви села Филоново с малолетства знал Константина и, видимо, не случайно счел возможным доверить свою дочь столь молодому человеку. Уровень образования Константина Климентьевича выгодно отличал его от других представителей духовенства, что отразилось на большом уважении со стороны знавших его людей.

Б) Сан священника Константин Климентьевич работал учителем до 1907 г. По настоянию родных Ольги Алексеевны и её самой он закончил в Нижнем Новгороде духовное училище, по окончанию которого стал священнослужителем.

В 1908 – 1909 годах Константин Климентьевич сначала служил псаломщиком в церкви села Филоново, с 1910 по 1917 год в церкви села Белое служил дьяконом, а потом священником в селе Филоново с 1918 по 1927 год. С 1928 года по 1936 год он был настоятелем храма в селе Белое.

Для того чтобы прокормить большую семью он занимался, как и многие крестьяне в этой местности, пчеловодством. Это у него получалось очень хорошо, и к нему шли за советом другие пчеловоды. Кто бы мог подумать, что в последствии эти мирные заботы будут выданы органами НКВД за прикрытие заговора против Советской власти [Приложения ΙV и V]

В семье Константина Климентьевича и Ольги Алексеевны родилось восемь детей – старший Александр, потом Нина, Лидия, Вера и младший Анатолий, ещё две девочки и мальчик умерли в младенчестве [Приложение Ι] На семейной фотографии 1910 года - старшие дети Александр и Нина. [Приложение 2] Ольга Алексеевна всю свою жизнь посвятила семье, была домохозяйкой, воспитывала детей. [Приложение ΧVΙΙ]

Когда храм в селе Белом закрыли в 1936г., то Константин Климентьевич вплоть до ареста служил в храме села Пурех. Пурех - вотчина князя Дмитрия Пожарского, стоявшего вместе с Кузьмой Мининым во главе войска, освободившего Москву в 1612г. Многие нижегородцы, участвовавшие в походе вместе с Пожарским вернулись домой калеками не способными к труду. Пожарский построил для них обитель, где укрывались бывшие ополченцы, чтобы лечиться и доживать на готовом довольстве остаток лет. Именно в Пурехе до начала XIX века хранилось знамя нижегородского ополчения 1612 года, чудодейственный резной деревянный крест, привезенный Пожарским из Соловецкого монастыря и список с иконы Владимирской Божией Матери.

На средства полководца начинается строительство каменного собора. Достройку Спасо – Преображенской церкви в Пурехе взяли на себя сельчане, после чего он стал приходской церковью. [14] Именно в ней служил Константин Климентьевич Кузнецов вплоть до своего ареста 11 сентября 1937 года.

Пурехская церковь разделила судьбу его последнего настоятеля. После закрытия храма из него было вывезено все церковное имущество. Сотрудник Пуреховского краеведческого музея В.Е Шматов рассказывает о том, как он в августе 1963 года обнаружил дверь главного алтаря храма работы ΧVΙΙ века в Москве в Государственном Историческом музее. Сейчас эта дверь является входной дверью из зала №21 в Забелинский зал. Судьба большинства реликвий неизвестна. [14, 15]

Исследовательница А. Лохова в 1978 г. собрала и опубликовала рассказы о народных святынях Пуреха, которые показывают, насколько небезразличны были местные жители к судьбе своей церкви. «Закрыли церковь в Пурехе, потом были сняты колокола. Однажды ночью, чтобы не видел народ, на трех подводах, торопясь вывезли и главную святыню церкви – Животворящий Крест, и иконы в богатых окладах, и другие ценности ризницы. Увязали воза с богатой церковной утварью, съехали вниз по реке и увезли в Нижний. Когда утром народ узнал об этом были и моления, и проклятия, и слезы. Неверующих в ту пору были единицы». «Были очень древние книги, рукописные еще, жгли церковные книги, бросая их в костер прямо с паперти, никому не давая подойти» [6]

Важно, что в воспоминаниях звучит осуждение: «Рассказывают, что один из этих разорителей строил в то время дом. Так памятники с могил богатых мужиков поставил под углы дома, а стекла вставил в окна. Про другого говорили, что он обил горницу парчовыми ризами, превратив заднюю избу в царскую светлицу. Никто не решился противодействовать разрушителям, время было такое. Но люди не простили. Когда после войны умер мужик – на его похороны не пришел никто». [6] Раскол людей на гонителей и защитников христианства было следствием репрессивной политики Советской власти, рассматривающей церковь как организованную влиятельную силу, способную влиять на миллионы людей.

В) Гонения на духовенство

Наступление на церковь началось с первых лет Советской власти. Недоверие её к лицам духовного звания в полной мере ощутила на себе семья К.К. Кузнецова.

С 1918 года прекращены все виды дотаций священнослужителям, а двадцать третьего января 1918 г. увидел свет декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви. Конституция РСФСР 1918 года (ст. 65) лишила духовенство и монашествующих права голоса как «нетрудящийся элемент». Это ограничение в правах подтвердила статья 65 Конституции РСФСР 1925 года. Она содержала семь параграфов, объявлявших сотни тысяч советских людей гражданами второго класса (лишенцами): они были лишены избирательных прав по причине происхождения и политического прошлого. К «лишенцам» было отнесено и духовенство.

Огромную роль в расправах сыграл Уголовный кодекс РСФСР, в новой редакции которого 1927 г. глава «Преступления государственные» содержала раздел «контрреволюционных преступлений» (статьи 58–1 – 58–14). Самой применяемой на практике статьёй УК РСФСР, по которой привлекались к судебной ответственности духовенство и служители церкви, была ст. 58–10 («контрреволюционная агитация»). «Потенциал и энергия чудовищной силы, заложенные в ст. 58–10, позволяли на «законных основаниях» привлекать к уголовной ответственности всякого недовольного действиями советской власти, критикующего её»[11]. Именно по статье 58 – 10 будет осужден Константин Климентьевич.

Константин Климентьевич, по рассказам старшей дочери Нины, несмотря на уговоры родственников (в том числе и взрослых детей), выйти из духовного сословия этого делать не стал, он остался до конца верен своему долгу. [1]

Авторитет священника был так высок, поэтому уже в 1932 году его начали преследовать за антисоветскую деятельность, которой на самом деле не было. Сам повторно подследственный К.К. Кузнецов сообщает об этом в анкете так: «В 1932 году был подследственным за а/с агитацию по ст.58й ч.1й УК. В 1917 году лишен избир. прав как служитель религ. культа». [Приложение III]

«В 1937 году в нашу семью постучалось большое горе. Был арестован дедушка, Константин Климентьевич. В этом году арестовали всех священников и других церковных служителей…»- пишет Лариса Федоровна Беляева. [1] Это случилось 11 сентября 1937 года. В начале он содержался в Чкаловском изоляторе.

Семья узнала о том, что творилось во время следствия только в 90-е годы двадцатого века. Тогда внуку Константина Климентьевича Николаю Федоровичу Андрееву было позволено поработать в нижегородском архиве [Приложения III, IV, V, VI] Первый допрос состоялся 14 сентября 1937 года, его еще не избивали, поэтому было естественное отрицание всех ложных обвинений следствия.

Судя по протоколу первого допроса видно, что основные обвинения следствия связаны со временем его проживания в селе Белом, среди жителей которого Кузнецов якобы проводил антисоветскую агитацию. На все обвинения Константин Климентьевич отвечал: «Никакой антисоветской агитацией среди колхозников и единоличников я не вел. Я говорю правду и следствие обманывать не собираюсь». В этом же протоколе называются фамилии будущих фигурантов дела о «антисоветской группе», в которую якобы входил священник Кузнецов и которую доблестно обезвредили органы НКВД. Это фамилии Давыдова Петра Михайловича (в деле он будет объявлен организатором группы), и Молева Константина Михайловича, бывшего церковного старосты.

О своих отношениях с ними Константин Климентьевич говорит следующее: « Я с Давыдовым Петром Михайловичем имел тесную связь как с пчеловодом и очень часто ходил и делился мнением о работе пчел, а также имею связь с Молевым Константином Ивановичем, он был церковный староста, а я служил священником. Я имею много знакомых по своему приходу как служитель религиозного культа». [Приложение IV]

Повторный допрос состоялся 17 сентября 1937 г. после жестоких избиений. Об этих избиениях Ольге Алексеевне рассказал односельчанин, который работал в то время в Чкаловском районном отделе УНКВД уборщиком помещений. Судя по вопросам следователя Пономарева, Константину Климентьевичу были зачитаны выдержки из свидетельств и показаний других обвиняемых, которые, по мнению следователя, указывали на сокрытие фактов, уличающих в антисоветской деятельности. После этого видим ответ Кузнецова: «Не имея возможностей больше вести борьбу со следствием я хочу откровенно рассказать следствию свою вину и остальных соучастников. Наша группа состоит из десяти человек», о каждом из которых обвиняемый рассказывает следствию. [Приложение V]

При знакомстве с рассказом о соучастниках выясняется любопытная подробность. Восемь из девяти участников «группы» до ареста были единоличниками. Это подчеркивается и в постановлении президиума горьковского областного суда от 28 июля 1956 года, реабилитировавшего всех осужденных. [Приложение XI]

Организатором группы первоначально называется Давыдов Петр Михайлович. Согласно протоколу допроса, он обвинялся в том, что «ведет антисоветскую агитацию, направленную против проводимых мероприятий партией, Советской властью, в частности, против колхозов и налоговой политики. Собираясь у себя на квартире начиная с 1935 года …Давыдов П.М. призывал участников вести борьбу с колхозами и не вступать самим в колхоз, в результате антисоветской деятельности Давыдова в деревне Якунино до настоящего времени нет организованного колхоза»

Казарин Иван Федорович, как утверждает следствие, по поручению Давыдова ведет антиколхозную агитацию среди единоличников деревень Бубново и Боярское и распространяет пораженческие настроения о неизбежности гибели Советской власти.

В списке членов «группы» обнаруживаем и отца Казаринова Федора Ивановича. Судя по показаниям, он до революции был торговцем, при Советской власти был объявлен «лишенцем» и выслан на четыре года. По возвращении он тоже вступает в «группу» и доказывает единоличникам, «что Господь …от колхозников отречется». Семья Казариновых будет уничтожена: отца и сына приговорят к расстрелу.

Следующий обвиняемый - Молев Константин Иванович. Попал в сферу внимания следствия как «бывший церковный староста, сын лишенца» Он тоже якобы вел колхозную антисоветскую агитацию.

С 1935 года членами группы были Арсентьевы Иван Дмитриевич и Иван Спиридонович. Оба названы крупными торговцами, лишенными «избирательных прав голоса». Их мнение: «В колхоз вступать не надо, они организованны антихристовой властью» и «Япония и Германия сильные страны, в будущей войне они победят СССР, и мы опять будем господствовать, как раньше». Иван Спиридонович специализировался на агитации среди женщин деревни Якунино. Он единственный из арестованных был колхозником, объясняя это тем, что «это только для того, чтобы скрыть свое прошлое и не подвергнуться репрессиям со стороны Советской власти».

Седьмым участником группы согласно протоколу был Иван Федорович Кошлаков. «Бывший кулак, лишенец», по мнению следствия, «разлагал колхозников своими призывами выйти из колхоза». Родственнику Ивана Федоровича Степану Павловичу Кошлакову приписывается цель разложить колхозы, прилегающие к деревне Якунино.

Таким образом, по второму, выбитому истязаниями протоколу допроса можно сделать выводы, что на самом деле больше всего местные власти беспокоил вопрос о всеобщей коллективизации (все включенные в «группу» - единоличники и один, вступивший в колхоз из страха наказания) и вопрос о предстоящей войне (любые сомнения в исходе которой объявляются пораженческими настроениями). [Приложение V] Это в глазах следствия было главной антисоветчиной, хотя на самом деле это были просто крестьяне из окрестных сел (судя по карте, от села Белого до сел Бубново и Боярское по 1, 5 км, до Большого Якунина – 5 км), где было много уклоняющихся от коллективизации крестьян. Процесс над ними должен был преподать урок всем сомневающимся.

Характерно, что в этом протоколе К.К. Кузнецов признает только то, что он присутствовал при разговорах в квартире Давыдова, говорит, что «никакой антисоветской агитации я по их заданию не проводил, но по своим убеждениям я также являюсь врагом Советской Власти, как служитель религиозного культа».

Через некоторое время его и других заключенных погнали по этапу до города Балахны. Там была остановка на один день. Далее поездом в Нижний Новгород (тогда город Горький). Прилагается выписка из протокола №15 от 22 октября 1937 года, в ней вынесен приговор – расстрелять. Протокол очень любопытен. В нем выявленная Чкаловским РО УНКВД «группа» объявляется «церковнической», К.К. Кузнецова – в документах «попа, в 1932 году привлекаемого по статье 58-10 УК» назначают организатором «контр-революционно-монархическо-фашистской группы», которой вел «к-р агитацию, направленную против всех мероприятий партии и Сов. власти в частности против коллективизации, в результате в деревне Якунино 52 двора не в колхозе» [Приложение VI]

Надо думать, расправа над этой явно надуманной «контр-революционно-монархическо-фашистской группой» способствовала местным органам власти, ответственным за коллективизацию, снятию с себя обвинений в не успехе этой кампании и запугиванию местного населения, нежелающего идти в колхоз. Кроме того, объявление этой группы «церковнической» позволяло отрапортовать об активной работе местных органов НКВД по искоренению влияния церкви на верующих.

В итоге тройка УНКВД по Горьковской области 22 октября 1937 года приговаривает К.К. Кузнецова, П.М. Давыдова, К.И. Молева, И.Ф. и Ф.И. Казариных, И.Д. Арсентьева к расстрелу и конфискации их имущества, а С.П.и И.Ф. Кошлаковых, и И.С. Арсентьева к заключению в исправительно-трудовые лагеря сроком на 10 лет каждого. На выписке из протокола №15 заседания тройки УНКВД напротив фамилии каждого приговоренного от руки написано «расстрелян в Горьком 4 ноября 1937 года». [Приложение IV]

Как раз на праздник Казанской иконы Божией Матери, был совершен расстрел моего двоюродного прадедушки Константина. Вместе с ним было расстреляно много священнослужителей со всей Горьковской области. Их расстреляли, сбросили в общую яму и закопали.

Г) Влияние репрессий на семью

Константину Климентьевичу, когда его арестовали, было 54 года. Ольге Алексеевне был 51 год, Александру – 30 лет, Нине – 28 лет, Лидии – 22 года, Вере – 17 лет, Анатолию – 14 лет. Имущество конфисковали, причем не только лично принадлежащее Константину Климентьевичу, но и другим членам семьи. Даже изъяли школьные учебники и семейные фотографии. Какие-либо семейные памятные вещи сохранились только у Нины Константиновны и Лидии Константиновны, т.к. они были уже замужем и жили в Чкаловске. Несовершеннолетнего Анатолия взяли в семью старшей дочери Нины и ее мужа Федора Андреевых в Чкаловск. Нина и Федор его воспитывали, как родного сына, вместе со своими детьми Ларисой и Николаем. Ольга Алексеевна осталась в с. Белое и ухаживала за тяжело больным старшим сыном Александром, который скончался в 1939г. До болезни он был учителем физики и математики. После его кончины Ольга Алексеевна и Вера за символическую сумму передали дом под правление колхоза, а сами переехали в Чкаловск и длительное время (до 1958 г.) жили в семье Андреевых, а потом приобрели себе с помощью родных небольшой домик и перебрались в него. [1].

Из рассказов Ларисы Федоровны Беляевой о том времени можно узнать, что «после ареста Константина Кузнецова на семью было повешено клеймо – жена и дети врага народа. При Советской власти в 20-30 годах детям священнослужителей разрешалось заканчивать только начальную школу, трудно было устроиться на работу. Работу, как правило, предлагали самую тяжелую. Так дочери Лидии предложили работу по сплавке леса». А Анатолия, как сына врага народа, когда забрали на войну, направили, по словам Ларисы, туда, откуда не возвращаются (штрафбат).

До 1956г громко говорить и спрашивать о Константине Климентьевиче опасались, даже дома. Но по рассказам Н.Ф. Андреева, «дети почти ежедневно вспоминали своего отца, рассказывали о нем. У нас была семейная традиция: по выходным все собирались у Ольги Алексеевны, а после ее смерти в 1975г, стали собираться у нас дома и всегда вспоминали Константина Климентьевича. Ольга Алексеевна во времена репрессий иконы и священные книги прятала, тайно молилась, ходила в церковь, жила с Богом в душе» [1]. Светлая память о Константине Климетьевиче и Ольге Алексеевне никогда не угасала в нашей семье.

3. Поиски правды

Родственники К.К. Кузнецова никогда не теряли надежду узнать правду о судьбе родного человека и добиться его реабилитации. Первыми это пытались сделать проходившие по процессу односельчане, приговоренные к 10-летнему заключению в исправительно – трудовые лагеря. Еще в 1938 г. Кошлаков С.П. обратился с жалобой на то, что «им протокол подписан ввиду принуждения со стороны Пономарева (следователь НКВД) и незаконных методов допроса» [Приложение XI]

В 1956 году младший сын Анатолий Константинович Кузнецов, мой двоюродный дед, обратился с запросом о судьбе своего отца. Тогда был получен ответ, что Кузнецов К.К. якобы скончался 19 октября 1941 года, и даже выслали ложное свидетельство о смерти. Этот документ был прямым обманом. Л.Ф. Беляева пишет: «Родным сообщили, что сослан на Колыму и умер 19 октября 1941 г., даже тут было вранье. Даже причину смерти указали «эмболия мозговых сосудов». [Приложения VII, VIII, IX]

Анатолий Константинович обращался еще в суд по поводу реабилитации. Постановление о реабилитации Президиума Горьковского суда от 4 марта 1959 года показывает, что суд опросил ряд свидетелей по этому делу, и они не подтвердили своих показаний 1937 г. Все свидетели говорят о фальсификациях следователя Чкаловского РО НКВД Пономарева, который заставлял их подписывать показания «ввиду принуждения и обмана со стороны последнего». В 1959 году из облсуда пришла справка о реабилитации, но вернуть жизнь без вины пострадавшим людям невозможно. [Приложение X, XI].

Как шло следствие, семья смогла узнать только в 1997 году, когда внук Константина Климентьевича Николай Федорович Андреев, как кровный родственник, получил доступ в областной архив к следственным материалам незаконно репрессированного дедушки. «В Архиве ему дали целый том следственного дела из 150 страниц, где только были одни допросы, которые сочинили за 2 месяца. Когда Николай читал все это, то волосы на голове подымались вверх, без слез читать он это не мог» - пишет в письме Лариса Федоровна [Приложение IX]. Николай Федорович вспоминает: «Я читал показания всех 9 человек, проходивших по этому делу. Это были простые селяне, наш дедушка был рядовой священник, который в то же время был образованным человеком, с ним односельчане советовались не только по духовным делам, но и по обычным мирским проблемам. Показания у всех были в одном алгоритме: на первом допросе все отрицали несуразные ложные обвинения, а на повторном допросе все признавали несуществующую вину и давали нужные следствию показания друг на друга» [1]

Таким образом, обвинения были основаны на «неконкретных и противоречивых показаниях» обвиняемых и свидетелей, выбитых «незаконными методами». [Приложение XI]. Страшно представить, какое отчаяние должны были испытать эти люди, обреченные на неправый суд во имя провозглашенных «партией и правительством» великих целей. Поэтому реабилитация пострадавших людей необходима – во имя высшей справедливости.

Заключение

Когда – то для меня знакомство со страшным понятием «репрессии» началось с короткой статьи в списке репрессированных граждан в Городецком районе (всего там было репрессировано 595 человек): «Кузнецов Константин Климентьевич, 1883 г.р., уроженец д. Филоново, житель с.Белое Городецкого района, священник. В 1932 году находился под следствием. Вновь арестован 11.09.1937. Приговорён “тройкой” 22.10.1937 к ВМН. Расстрелян 04.11.1937» [2]

Изучив подлинные документы о судьбе моего прадеда, я выяснил:

1. Родственные связи семей нижегородских священников Введенских-Орнатских-Кузнецовых, их судьбы на фоне гонений на духовенство и православие в первые годы Советской власти. Мне не удалось найти документального подтверждения семейного предания о родстве городецких Введенских с родом священников Орнатских. Эта тема требует продолжения исследования.

2. На основе изучения следственных материалов по делу моего прадеда К.К. Кузнецова узнал, как проводилось следствие, какие методы использовались для добывания нужных показаний, убедился в необоснованности обвинений.

3.Установил последствия репрессий для семьи репрессированного человека.

4. Проследил сложный путь борьбы семьи за реабилитацию невинно осужденного человека, за право узнать правду о его судьбе .

Теперь, изучив подлинные документы о судьбе моего прадеда, я знаю, как это было на самом деле, через какие мытарства пришлось пройти этому человеку, как и тысячам другим невинно осужденным, какое непоправимое горе приходило в семью репрессированного человека. Поэтому я считаю крайне важной работу по сохранению памяти о том далеком времени, переживших его людях: чтобы это не могло повториться.

Список использованных документов, литературы и интернет - ресурсов


  1. Архив семьи Дорофеевых: переписка с родственниками, фотографии, ксерокопии документов.

  2. Городчане в Книге памяти жертв политических репрессий в Нижегородской области/ Составители книги М.Ю. Гусев, В.И. Жильцов, В.В. Смирнов, В.А. Харламов, С.М. Шимоволос. – Нижний Новгород, 1995
  3. Духовенство Нижегородской губернии (генеалогический форум) - http://forum.vgd.ru

  4. Н.Е.Емельянов Оценка статистики гонений на Русскую Православную Церковь (1917 - 1952 годы) - http://www.pstbi.ccas.ru


  5. Конюченко А.И. Православное духовенство России во второй половине XIX - начале XX века.- 2006

  6. Лохова А. Пуреховская церковь: от создания до разрушения (из рассказов о народных святынях) . - http://opentextnn.ru/museum/nn/aetnolog/?id=3661

  7. Нижегородская епархия Русской православной церкви - http://www.nne.ru

  8. Нижегородские епархиальные ведомости. 1864 - 1905. (В 1906 - 1917 - Нижегородский церковно-общественный вестник) - http://www.ortho-rus.ru

  9. Орнатские: родословная. - http://belolikovi.narod.ru/ornat_fot_1.htm

  10. Священники Нижегородской губернии -http://narod.ru/disk/13481199001/svyaschenniki_nn.zip.html

  11. Синельников С. «Контрреволюционные» высказывания священнослужителей как причина репрессий (по материалам Нижней Волги, 1920–1930-е гг.). - http://rosnarod.ru/main/sobytija-i-mnenija/federalnye/mnenija/-kontrevolyucionye-vyskazyvanija-svjaschenosluzhitelei-kak-prichina-represii-po-materialam-nizhnei-volgi-1920-1930-e-g.html

  12. Фаворская: И. «Никто из репрессированных не отказался от своей Родины...» - Нижегородские епархиальные ведомости, №4 (193) за 2011 год

  13. Храм Покрова Пресвятой Богородицы в селе Филоново - http://sobory.ru

  14. Шматов В. Е. Пурехъ.- Киров: КОГУП «Кировская областная типография», 2004

  15. Шматов В.Е.Спасо-Преображенский храм села Пурех и Пуреховский краеведческий музей - как единый музейный комплекс. - http://www.d-pozharsky.ru/publikacii/spaso-preobrazhenskij-hram-sela-pureh

Приложения


  1. Родословная семьи Дорофеевых – Кузнецовых

  2. Документы, свидетельствующие о заключении брака сестры моего деда Лидии Николаевны Семеновой с сыном К.К. Кузнецова Анатолием.

  3. Анкета арестованного Константина Климентьевича Кузнецова

  4. Протокол первого допроса К.К. Кузнецова от 14 сентября 1937г.

  5. Протокол повторного допроса от 17 сентября 1937 г.

  6. Выписка из протокола №15 заседания тройки Управления НКВД по Горьковской области от 22 октября 1937г.

  7. Свидетельство о смерти Константина Климентьевича Кузнецова

от 29 июня 1957 г.

  1. Приписка Л.Ф. Беляевой на обратной стороне Свидетельства о смерти Константина Климентьевича Кузнецова от 29 июня 1957 г.

  2. Письмо Л.Ф. Беляевой. 2011 год.

  3. Справка о реабилитации К.К. Кузнецова от 9 марта 1959 года.

  4. Постановление Президиума Горьковского Областного суда о прекращении дела за отсутствием состава преступления от 4 марта 1959 г.

  5. Жалованье священников Нижегородской губернии – ЦАНО, 1910 год

  6. К.К. Кузнецов и О.А. Введенская. Фотография 1901 г.

  7. К.К. Кузнецов и О.А. Введенская. Фотографии 1901 и 1910 гг.

  8. Места служения К.К.Кузнецова

  9. Фотографии детей К.К. Кузнецова

  10. Фотографии О.А. Введенской с родственниками

  11. Семья Андреевых

  12. Семья Семеновых

  13. Хронология репрессий в отношении русской православной церкви в конце 20 – 30 годы XX века

  14. Газета «Нижегородский рабочий» опубликовала архивные документы

о репрессиях 26 марта 1997 г.

  1. Статистика: количество церквей, монастырей и духовенства Нижегородской епархии в 1912, 1977 и 2001 гг..





Добавить документ в свой блог или на сайт

Похожие:

«Из рода священников» icon Ю. А. Урманцев общая теория систем: состояние
Вывод и определение понятия «система объектов одного и того же рода». Закон системности. Алгоритм построения системы объектов данного...
«Из рода священников» icon Григорий Климов Красная Каббала
В судебно-медицинских книгах на эту тему обычно стоит предостережение: «Книга предназначается только для работников юстиции и медицины,...
«Из рода священников» icon Формула Папы Римского Глава Формулы князя мира сего
В судебно-медицинских книгах на эту тему обычно стоит предостережение: «Книга предназначается только для работников юстиции и медицины,...
«Из рода священников» icon Слова, которые я хотел бы высказать в связи с проведенным в сентябре...
Среди курсов (1)*, проведенных в Гётеануме между 4 и 23 сентября, был также курс для священников Общины христиан. Он был в самом...
«Из рода священников» icon Сет величайший духовный учитель наших дней, с которого начался New...
Сет — величайший духовный учитель наших дней, с которого начался New Age. Джейн Роберте (1929— 1984) — известный автор книг «Сет...
«Из рода священников» icon «Школа Ломоносова» Работа учащейся 11 а 1 класса казачкиной натальи
Защитить себя от этого воздействия социума практически невозможно, и человек становится объектом всяческого рода манипуляций
«Из рода священников» icon Ее авторе и тех временах
Правда, такого рода дикости случались нечасто: после эпохи инквизиции подобное бывало, пожалуй, лишь в сталинские времена в нашей...
«Из рода священников» icon Род Ковалевских за триста лет 1651-1951 Париж, 1951
Юбилейная памятка к трехсотлетию Харьковской (Слободско-Украинской) ветви рода Ковалевских
«Из рода священников» icon Ответы на вопросы он-лайн конференции на портале Наука и жизнь
Интересно, какие силы сегодня заинтересованы в такого рода проекте и какие цели с его помощью они планируют решить
«Из рода священников» icon Вместо знакомства
До сих пор наука даже не допускала возможности подобного рода явлений. Впрочем, радиоволны и телевизионная трансляция тоже были открыты...
Литература


При копировании материала укажите ссылку © 2015
контакты
literature-edu.ru
Поиск на сайте

Главная страница  Литература  Доклады  Рефераты  Курсовая работа  Лекции