Филип Шафф История христианской Церкви Магометанство и христианство
|
Скачать 0.67 Mb.
|
ОБРАЗ МУХАММЕДАЕсли расположить Коран в хронологическом порядке, то Коран является лучшим комментарием относительно характера Мухаммеда. Не смотря на то, что для его последователей он, и по сей день, является величайшим Божьим пророком, однако долгое время Мухаммед питал отвращение к христианскому миру, считая его обманщиком, антихристом и лжепророком, о котором предсказывает Библия, вдохновленным отцом лжи. Современные историки, более спокойные и рассудительные, склоняются к мнению о том, что Мухаммед сочетал плохие и хорошие качества восточного лидера, и на раннем этапе жизни он был искренним реформатором и энтузиастом, но после основания своего царства, стал рабом себялюбивого замысла покорить мир. В период несчастий и преследований в Мекке он был лучше, чем во время преуспевания и побед в Медине. История демонстрирует множество примеров, когда люди поднимались из нищеты и неизвестности к величию, а потом угасали под солнечным блеском власти и богатства. Он деградировал, подобно Соломону, но не раскаялся, как Екклесиаст – проповедник «суеты сует». У него был нервный меланхолический нрав, подверженный странным галлюцинациям и чередованиям высокого возбуждения с глубокой депрессией, походящим временами на отчаяние и самоубийство. Рассказы о его ранних и частых эпилептических припадках проливает свет на его откровения, получая которые, он иногда ворчал, как верблюд, пуская изо рта пену и заливаясь потом. Он верил в злых духов, магию и сны. Его ум не был ни ясным, ни проницательным, но сильным и пылким, под влиянием обильного воображения. Он был поэтом высокого порядка: Коран – это первое классическое произведение на арабском языке. Он считал себя пророком, который был просто обязан научить и предупредить соотечественников, оказывая сверхъестественное влияние. Сначала Мухаммед был твердо убежден в единстве Бога, отвращался идолопоклонства и желал спасти соотечественников от этого великого греха и приближающегося ужаса суда; но постепенно возвысился над должностью национального реформатора к основателю всемирной религии, которая впитала другие религии и распространилась насилием. В этом характере трудно провести грань между чистым усердием и эгоистическим себялюбием, страхом Божьим и любовью к власти и славе. Он презирал престол и венец, жил с женами в уютном небольшом домике, помогал в домашних делах; был строго умеренным в пище и питье: финики и вода входили в основной рацион; не стыдился доить своих коз, чинить одежду, латать обувь; личная собственность составляла при его смерти несколько конфискованных земель, четырнадцать или пятнадцать рабов, несколько верблюдов, мулов, сто овец и один петух. Эта простота бедуинского шейха пустыни четко сопоставляется с роскошным шиком и пышным проявлением приемников Мухаммеда – халифов и султанов, которые обладали сотнями роскошных дворцов и гаремов, наполненных евнухами и женщинами, которые не знали ничего, кроме тщетности одеяния, этикета и немного музыки. Гости беспрепятственно приходили к нему с верой и уважением; к гостям (по словам Айши) Мухаммед был терпелив, щедр, скромен, застенчив, «как покрытая вуалью дева». Но к врагам был беспощаден и мстителен. Не избегал предательства. Он полагал, что меч – это лучший миссионер, и не брезговал никаким средством к достижению успеха. Внутри он был бесстрашен, однако ему не доставало физической храбрости; в тринадцать лет он стойко противостоял людским насмешкам и угрозам, но на поле битвы никогда не лез на рожон, хотя всегда сопровождал свои войска. Мухаммед был рабом похотливых страстей. Айша, лучше всех знавшая его характер и привычки, бывало, говорила: «Пророк любил три вещи: женщин, духи и еду; его сердце жаждало первых двух, но не последней». Причиной неумеренности в полигамии была его чувствительность, увеличивающаяся с годами, а также желание иметь наследника мужского пола. Последователи находили извинение или оправдывали его примерами Авраама, Давида и Соломона, а также трудностями, связанными с призванием пророка (да еще такого большого), что Бог компенсировал ему сексуальным наслаждением, наделив его большей способностью, чем тридцать обычных мужчин вместе взятых. На протяжении двадцати четырех лет у него была только одна жена – возлюбленная Хадиджа, - которая умерла в 619 году в шестидесятипятилетнем возрасте; а уже через два месяца после ее смерти женился на вдове по имени Сауда (апрель 619 г.), и постепенно увеличивал свой гарем, особенно в течение двух последних лет жизни. Когда до него доходил слух о какой-то прелестной женщине, говорит Спренгер, он просил ее руки, но иногда получал отказ. У него было, по крайней мере, четырнадцать законных жен и множество наложниц-рабынь. После своей смерти оставил девять вдов. Он провозглашал особые откровения, которые давали ему больше свободы и поблажек относительно секса, чем обычным мусульманам (которых ограничили четырьмя женами), ему также не препятствовали в женитьбе на близких родственниках18. Как он утверждал, он женился по божественному повелению на Зейнаб, жене Зайида, своего приемного сына и закадычного друга. Все его жены были вдовами, за исключением Айши. А одна – была красивой и богатой еврейкой, которую сестры презирали, и говорили насмешливо: «Фу, еврейка». Он же учил ее отвечать так: «Аарон – мой отец, а Моисей – мой дядя!» Айша, дочь Абу Бакра, была его любимицей. Он женился на ней, когда ей было девять лет, а ему 53 года. Она принесла с собой куклы и очаровала пророка своей шаловливостью, живостью и умом. Она умела читать, имела рукопись Корана, знала о теологии, генеалогии и поэзии больше, чем все остальные вдовы Мухаммеда. Он заявил, что она будет ему женой и в раю. Она еще не была свободна от подозрения в неверности, пока он не получил откровение о ее невинности. После его смерти она была самой святой среди мусульман и высшим авторитетом в религиозных и юридических вопросах. Пережила своего мужа на сорок семь лет и умерла в Медине, 13 июля 678 года, в возрасте 67 лет19. В стремлении к наследственной династии Мухаммед был горько разочарован: он потерял двух сыновей Хадиджи и третьего сына египтянки Марии, любимой наложницы. Сравнивать такого человека с Иисусом просто абсурдно, и даже богохульно. Иисус был безгрешным, Спасителем грешников; Мухаммед был грешником, и сам это признавал. Мухаммед находится ниже Моисея, Илии, или другого пророка или апостола в нравственной чистоте. Но вне сферы откровения, среди величайших основателей религий и законодателей наций, он находится наравне с Конфуцием и Шакья Муни, Буддой. 4 Победы Ислама. Завоевания. «Меч, — сказал Мухаммед, — ключ небес и ада; капля крови, пролитая за дело Аллаха, ночь с оружием в руках – более ценны, чем два месяца поста и молитвы: грехи всякого, кто падет в сражении, прощены, а в день суда его конечности будут поддерживаться крыльями ангелов и херувимов». Это секрет его успеха. Идолопоклонникам придется избирать между исламом, рабством или смертью; иудеи и христиане могли откупиться уплатой налога в обмен на некоторую терпимость, хотя их держали в унизительном рабстве. История свидетельствует, что не было более храбрых солдат, вдохновленных религией, нежели мусульманские завоеватели, за исключением конницы Кромвеля и шотландских верноподданных Завету, которые сражались с более чистыми мотивами за более благородное дело. Халифы, приемники Мухаммеда, которые подобно ему, объединили священническое и царское достоинство и предложили завоевание с девизом на поле битвы: «Перед вами рай, а за вами смерть и ад». Византийская империя переживала упадок, а греческая православная церковь — внутрицерковную смуту. Преисполненные фанатизма, дикие сыновья пустыни, довольствовавшиеся скромным пропитанием, а также закаленные военной школой, тяжелыми испытаниями и пренебрежительным отношением к жизни, покорили Палестину, Сирию, Египет, объяв первые земли примитивного христианства. Тысячи христианских церквей, патриархальных епархий Иерусалима, Антиохии, Александрии были разрушены, либо превращены в мечети. Двадцать один год спустя после смерти Мухаммеда «полумесяц» управлял государством, которое приравнивалось по территории к Римской империи. Даже Константинополь осаждали дважды (668г. и 717г.), хотя тщетно. Ужасная сила недавно изобретенного "греческого огня" и необычайная суровость продолжительной зимы спасли Восточную и Северную Европу от пагубного влияния Корана. Большое количество номинальных христиан, так яростно споривших друг с другом о неплодотворных тонкостях своего вероучения, уступили свою веру завоевателям. В 707 году области Северной Африки, где некогда Августин обратил внимание Церкви на высочайшие проблемы теологии и религии, попали в руки к арабам. В 711 году они пересекли Африку и добрались до Испании, где основали независимый Халифат в Кордове. Нравственный упадок и разлад западных готов облегчили покорение. Вдохновленные таким успехом, арабы пересекли Пиренеи и хвастались, что скоро поставят своих коней в кафедральном соборе Святого Петра в Риме. Но в 732 году - через сто десять лет после Хиджры – между Пуатье и Туром Шарль Мартель победил Абд-ер Рахмана, что остановило их продвижение на Запад. А в 1492 году – тогда же Колумб открыл новый континент, – Фердинад поразил последнюю армию мусульман в Испании у ворот Гренады, и изгнал их назад в Африку. Дворец и цитадель Альгамбры, с его львиными дворами, изысканными арабесками и узорами, ароматными садами и рощами, все еще сохранились – это великолепные руины власти мавританских правителей. На Востоке мусульмане совершили новые завоевания. В девятом веке покорили Персию, Афганистан и большую часть Индии. Они уменьшили последователей зороастризма до нескольких рассеянных общин и покорили обширные территории брахманизма и буддизма, даже за пределами Ганга. Турки-селевкиды в одиннадцатом веке и монголы в тринадцатом веке, приняли религию халифов, земли которых покорили. Константинополь, наконец, пал под натиском турок в 1453 году; и величественную церковь святой Софии, славу Юстинианского правления, превратили в мечеть, где вместо Евангелия читали Коран, а чтец держал в вытянутой руке изогнутый меч. Начав с Константинополя, Турки угрожали Германской империи, пока в 1683 году они окончательно потерпели поражение у ворот Вены, и вынуждены были отступить назад за Дунай. Татары и турки с бесчувственной яростью фанатизма опустошили и разрушили значительные части Восточной Европы. Глубоко презирая все остальные религии, они подчинили христиан почти до полного порабощения, обращаясь с ними, как “с собаками”, — так они называют христиан. Они не вмешивались во внутренние дела христиан, но использовали церковные места для торговли. Казнь угрожала каждому, кто пытался обратить мусульманина в христианство. Вероотступничество считалось государственной изменой, и заслуживало строжайшего наказания в этом мире, а также вечного осуждения в будущем мире. После крымской войны в 1856 году, смертную казнь за отступничество номинально отменили во владениях султана. В Берлинском договоре 1878 года свобода вероисповедания (т.е., больше, чем просто снисходительность) гарантировалась всем существующим общинам в Турецкой империи, а с прежним фанатизмом можно подчиняться только высшим вооруженным силам; гарантированную свободу следовало понимать не как свободу пропаганды среди мусульман. Христианские общины имеют свободу обращать друг друга, но горе им, если вторгнутся на священные земли ислама.20 Магометанское предание содержит странное пророчество, что Христос, сын Марии, вернется последним халифом, чтобы судить мир21. Среди мусульман распространяется впечатление, что они, в конечном счете, не смогут противостоять прочному успеху христианства и Западной цивилизации. Султан, приемник халифа, всего лишь тень на престоле, дрожащая за свою жизнь. Распад Турецкой империи, который можно ожидать в ближайшем будущем, разрушит хребет ислама, и откроет путь для истинного решения Восточного вопроса – нравственное возрождение Библейских земель через Библейское христианство. Коран и Библия. “Мухаммедова истина находится в Священной книге, а Христова – в святой жизни” (Милнс) Коран22 – священная книга, Библия магометанства. Это их вероучение, свод законов и литургия. Считается, что Коран написан по божественному вдохновению архангела Гавриила, который выполняет ту же функцию, что и Святой Дух в Писании23. Магометане различают два вида откровения: те, которые были переданы напрямую, сказанные ангелом (называются Уахи Матлу, или Божье слово), и те, которые создают впечатление вдохновленного наставления через слова пророка (называются Уахи Гхайр или Хадис). Имя пророка упоминается только пять раз, однако во всей книге Гавриил употребляет слово «Скажи», обращаясь к получателю и священному писцу откровений. Коран состоит из 114 Сур24 и 6 225 стихов. Каждая сура (кроме девятой) начинается выражением (еврейского происхождения): «Во имя Бога милостивого и милосердного”25. Ритм и рифма Корана несовершенны: обычны и легки как на арабском, так и на итальянском языках. Его речь считается самым чистым арабским. Его поэтичность чем-то напоминает еврейскую поэзию в Восточном воображении, прослеживается тот же параллелизм или соответствие предложений, но теряет свое очарование при переводе; тогда как Псалмы и Пророчества можно воспроизвести на любой язык, не потеряв их первоначальную силу и красоту. Коран суеверно почитали и считали, до недавнего времени, слишком священной книгой, чтобы переводить ее и продавать, как обычную книгу26. Мухаммед составлял и диктовал Коран время от времени, когда получал откровения и преуспевал в своей карьере, либо по памяти, либо из копий, записанных друзьями. Писал не для читателей, а для слушателей, давая место действию и воплощению общественного изложения. Отсюда такая целенаправленная и фрагментарная особенность Корана. Примерно через год после его смерти Зайид, главный писарь Пророка, под руководством Абу-Бакра, его свекра и приемника, собрал отдельные части Корана «из пальмовых листьев, дощечек из белого камня и людских сердец», но, не заботясь при этом о хронологии или продолжении темы. Абу-Бакр отдал эту копию на сохранение одной из вдов Мухаммеда – Хафзе. Копия оставалась образцом в течение десяти лет халифата Омара. Так как чтение разных копий давало повод для серьезных споров, то Зайиду и нескольким корейшитам поручили сохранить чистоту текста на мекканском диалекте, а все предыдущие рукописи изъять из обращения и сжечь. Утвержденный Зайидом текст передается без изменений из поколения в поколение, вплоть до настоящего времени, щепетильно и осторожно, и другие варианты текста почти не известны; различия остались только в гласных, которые ввели позже. Коран содержит много несовместимостей и противоречий; но толкователи придерживаются того факта, что поздние постановления смещают ранние. Восстановление хронологического порядка сур необходимо для правильного понимания последовательного развития Ислама в мышлении и личности автора27. Между сурами раннего, среднего и позднего периода есть значительные различия. В ранних сурах преобладают поэтические, дикие и восторженные элементы; в средних – прозаичные, повествовательные и миссионерские; в поздних сурах – официальные и законодательные элементы. Мухаммед начал с описания естественных вещей, суда, неба и ада, пылкими и отрывистыми высказываниями, в основном краткими предложениями. Их продолжили догматические и исторические изложения из иудейских и христианских источников, проповеднические обращения и высказывания. А завершил он диктаторскими приказами законодателя и воина. «В Мекке он увещеватель и убеждающий человек, в Медине – законодатель и воин, который требует послушания, используя другое оружие, а не перо поэта и книжника. Когда дело требовало немедленных действий, как в Медине, поэзия уступает место прозе28, и хотя иногда вкрадываются элементы поэзии, и вплоть до самого позднего периода ему приходится доказывать, что он не просто поэт, однако это исключительный случай в Мединских Сурах. Мы удивлены, читая о послушании Богу и Апостолу, о Божьих дарах и дарах Апостола, об угождении Богу и Апостолу; все это сказано на одном дыхании, а эпитеты и атрибуты, относящиеся к Аллаху, открыто приписываются Мухаммеду, как, например, в Суре IX”. Материалы Корана, помимо воображения самого автора, были взяты с изменчивых преданий Аравии и Сирии, раввинского иудаизма и искаженного христианства, и использованы в корыстных целях. В путешествиях Мухаммеду приходилось соприкасаться с людьми, исповедующими различные религии. Так в первом путешествии с погонщиками верблюдов он повстречал Несторианского монаха с Бастры, которого именуют по-разному (Бохари, Бахира, Сергий, Георг), и который радушно принял молодого пророка с предзнаменованием будущего величия. Говорят, что его жена, Хадиджа, и ее двоюродный брат, Варака, (его считали христианином, или более вероятно евреем) были хорошо знакомы со священными книгами иудеев и христиан. В Коране, особенно в ранних сурах, часто и уважительно упоминается о Писании. Его называют «Божьей Книгой», «Божьим Словом», «Тоуратом» (Тора, Пятикнижие), «Евангелием»; а иудеев и христиан – «народом Книги», «Писания» или «Евангелия». Коран утверждает, что в Писании имеются пророчества о Мухаммеде и его успехе; он содержит повествования о падении Адама и Евы, о Ное и Потопе, Аврааме и Лоте, гибели Содома и Гоморры, об Иосифе и Моисее, Иоанне Крестителе, Деве Марии, Иисусе. Иногда используется текст Библии, но в большинстве случаев слова Библии искажены и смешаны с раввинскими и апокрифическими баснями29. Вполне возможно, что Мухаммеду читали некоторые отрывки из Библии, но уж точно невозможно, чтобы он читал их сам; ибо в соответствии с общепринятым преданием мусульман, он вообще не умел читать; да и не было тогда арабских переводов, только после завоеваний магометане распространили арабский язык на захваченных территориях. Кроме того, если бы он прочитал Библию, то даже при малейшей степени осторожности, он не смог бы сделать таких вопиющих ошибок. Несколько намеков на фразеологию Священного Писания: «давать милостыню, чтобы видели люди», «никто не прощает грехи, кроме Бога» - могли возникнуть ввиду личного опыта, либо известных преданий. Об Иисусе (Иса) говорится как о «Сыне Марии, укрепленном Святым Духом». Ной (Нух), Авраам (Ибрахим), Моисей (Муса), Аарон (Харун) часто упоминаются с почтением, но, по-видимому, всегда из неполных преданий или апокрифических источников30. Коран – это, без сомнений, одна из великих книг мира. Это не только книга, но установление, свод гражданских и религиозных законов, претендующих на Божественное происхождение и достоверность. Коран оставил отпечаток на многие столетия. В наши дни он подпитывает посвящение, упорядочивает частную и общественную жизнь более ста миллионов человек. В Коране есть много отрывков, передающих поэтическую красоту, религиозное рвение и мудрые советы, но они смешаны с нелепым напыщенным бессмысленным образом и низкими вожделениями. Изобилует повторениями и противоречиями, которые не удается просто исключить. Коран то притягивает, то отталкивает, кроме того, это самая утомительная книга для чтения. Гиббон называет Коран «славным свидетельством единого Бога», но также, и очень точно, «бесчисленной бессвязной рапсодией басни, предписанием и декламацией, которая редко ободряет дух или мысли, иногда ползущая в пыли, и порой теряющаяся в облаках». Рейске называет его самой нелепой книгой и бичом для читателя со здравым умом. Гете, лучший эксперт в области литературы и поэтических достоинств, характеризует стиль Корана как строгий, сильный, ужасный и временами возвышенный. «Подробные приказы, - говорит он, - разрешенных и запрещенных вещей, легендарные рассказы о еврейской и христианской религии, разные объяснения и беспредельные тавтологии и повторения образуют структуру этого священного тома, которая отталкивает всякий раз, когда мы к ней обращаемся, в следующий раз притягивает снова, наполняет восторгом и, в конце концов, вынуждает к почитанию». Гете находит суть ислама во второй Суре, где сопоставляется вера и неверие с раем и адом, как их непременными наградами. Карлайл называет Коран «запутанным ферментом грубой великой человеческой души; грубой и невоспитанной, даже не умеющей читать, но пылкой, искренней, старающейся изо всех сил выразиться словами». О магометанстве же он говорит следующее: «Не называйте его ложным, не смотрите на его ложность; посмотрите на его истинность. Ибо на протяжении этих двенадцати столетий оно было религией и руководством в жизни для пятой части всего человеческого рода. Прежде всего, это религия, в которую искренне уверовали». Однако наряду со всем восторгом, Карлайл признается, что чтение Корана на английском – «самая трудная задача», которую ему приходилось когда-либо выполнять. Изнурительная, беспорядочная смесь, непродуманная, плохо составленная; бесконечные повторения, многоречивость, запутанность; неоправданная глупость, короче говоря, и только чувство долга может заставить какого-то европейца вникать в Коран. Мы читаем Коран, как работники из Отдела документации: нечитабельные кучи хлама, из которых можно увидеть некоторые проблески удивительного человека». И все же, находятся доктора магометанства, которые утверждают, что прочитали Коран семьдесят тысяч раз! Какое различие в национальном и религиозном пристрастии! Эмануил Дойч полагает, что грандиозность Корана проявляется, в основном, в особенности арабского стиля изложения мысли: «особая величественность, выразительность, естественная звонкость семитских звуков и языка; его “sesquipedalia verba”, со множеством префиксов и аффиксов, каждый из которых строго занимает свое определенное место, непосредственно влияя на главный корень слова, окутывая его, словно одеяло со многими складками, или, как избранные придворные, сопровождающие помазанника-короля». Е.Х.Пальмер говорит, что притязание Корана на сверхъестественное красноречие, как бы абсурдно не звучало это для западного уха, было и остается бесспорным фактом для арабов. Этим они объясняют огромное и постоянное влияние Корана на арабское мышление, ввиду того, что «он состоит не просто из воодушевляющих высказываний личности, но из популярных поговорок, избранных частей красноречия и любимых легенд о древних племенах пустыни. Арабские авторы часто упоминают об известности древних арабских ораторов, среди них - Шайбан Вайл. К сожалению, к нам не дошли экземпляры их работ. Однако, Коран дает возможность судить о речах, которые так сильно воздействовали на их соотечественников». Со всех книг, не исключая Веды, Коран – единственная мощная книга, могущая составить конкуренцию Библии, но определенно уступает в содержании и форме. Обе книги содержат нравственный и религиозный свод законов для своего народа; а Коран, подобно Ветхому Завету, является еще гражданским и политическим сводом. Обе книги написаны в восточном стиле и воображении. Обе обладают характерной свежестью случайного описания, возникшего на основе реальной исторической ситуации и особых желаний. Однако только Библия предлагает подлинное откровение об истинном Боге во Христе, примирившего мир с Собою; Коран же – мнимое откровение без Христа и искупления. Все истинное в Коране позаимствовано с Библии; а все новое там – ложь или пустяк. Библия – это историческое произведение, воплощающее благороднейшие стремления человеческой расы во все века до скончания века; Коран же начинается и заканчивается Мухаммедом. Библия сочетает бесконечное разнообразие с единством, всеобщую применимость с частным приспособлением; Коран – однообразный и монотонный, ограниченный одной страной, одной общественной структурой и одним типом мышления. Библия предназначена для всего мира, и постоянно распространяется до краев земли, принося духовную пищу всем расам и всем слоям общества; Коран же остается на востоке, и кажется безвкусным каждому, кто попробовал истинное слово живого Бога. Даже поэзия Корана никогда не сравнится с великолепием и возвышенностью Иова или Исайи, лирической красотой Псалмов, сладостью и любвеобильностью Песни Соломона, нравоучительной мудростью Притчей и Экклезиаста. Нескольких примеров должно быть достаточно для иллюстрации. |
Похожие:
 |
История христианской церкви Iv. Раскрытие христианского учения в период деятельности Вселенских соборов (iv-viii-го века) |
|
История русской церкви История происхождения так зазываемой "древлепра- вослазной старообрядческой церкви" |
|
Рабочая программа дисциплины История древней христианской церкви... Закона Российской Федерации «Об образовании» и Федерального закона «О высшем и послевузовском профессиональном образовании». Фгос... |
|
Событие Рождества Христова и история Христианской Церкви до IV века 1 Своего Единородного, чтобы спасти человека. Это решение Божие было принято ещё до сотворения мира, в вечности, потому что у превечного... |
|
Программа по предмету «история русской церкви» Попытаться выявить и показать основные тенденции в зарождении и дальнейшем развитии Русской Церкви в период от Крещения Руси до монгольского... |
|
Античное христианство (А. Б. Егоров) Христианство крупнейшая из мировых... Римской империей. В момент возникновения новой религии Иудея уже стала ее частью. На протяжении трех первых веков христианство... |
|
Вселенские Соборы «Вселенские соборы» Настоящее издание — первая публикация этой книги в нашей стране. В ней отражен важнейший период истории христианской церкви(325 —... |
|
Филип Тосио Судо дзэн-секс оглавление филип Тосио Судо 1 дзэн-секс 1 оглавление 1 В жизни существует множество путей к достижению истинной мудрости. Дзэн — один из них. Секс — другой. Это точка, в которой эти два... |
|
Некоторые вехи христианской истории. История деградации в датах и лицах. Рим Анаитиды, Митры, Ормузда и греческих и римских богов. Все великолепные библиотеки Армении, собираемые на протяжении веков эллинистическими... |
|
Программа курса «история русской православной церкви» Поместный Собор 2009 г. Святейший Патриарх Кирилл (Гундяев). Развитие церковной жизни |