Философия права (теоретико-методологический аспект) 1

В постсоветский период в нашей стране вы­шло полтора-два десятка работ по философии права (возможно, больше), в образовательных стандартах и учебных планах вузов можно уви­деть соответствующие учебные курсы. Все это указывает на возникновение интереса к данной теме, позволяет говорить о появлении определен­ной интеллектуальной среды, о некоем новом фе­номене в нашей юридической и философской мысли, что требует специального обсуждения.

История становления философии права

Философия права возникает в рамках филосо­фии с момента появления первых попыток фило­софского осмысления государства и права (наи­более рельефно - в Древней Греции)³ и получает статус самостоятельной научной и учебной дис­циплины в начале XIX в. Ключевую роль в этом процессе сыграла "Философия права" Гегеля, ставшая на долгие годы эталоном формы, струк­туры и даже стиля изложения. Для многих авто­ров и на Западе, и у нас это сочинение продолжа­ет и по сей день оставаться образцом для подра­жания.

С последней трети XIX в. и весь XX в. филосо­фия права переходит от философов к юристам и развивается в основном как часть юриспруден­ции, а не философии. Она читается в основном на юридических, а не философских факультетах. Важно отметить, что в XIX и XX вв. философия права, развиваемая на основе метафизики, имеет место главным образом в немецкоязычной лите­ратуре - Германии, Австрии и Швейцарии.

В России философия права складывается под определяющим влиянием немецкой философии права в лице Канта, Гегеля и Фихте (например, труды Б.Н. Чичерина, B.C. Соловьева, Е.Н. Тру­бецкого, П.И. Новгородцева, И.В. Михайловско­го, Б.П. Вышеславцева, А.С. Ященко и многих других). Отечественные авторы (дореволюцион­ные, советские, постсоветские) под философией права понимали и продолжают понимать, как правило, именно немецкие образцы. Данный факт всегда следует иметь в виду при оценке оте­чественной философско-правовой литературы и просто мнений российских философов и юристов о философии права, ее предмете, содержании, стиле изложения. Кстати сказать, общая теория права в России также развивалась под преоблада­ющим влиянием немецких юристов.

В советский период философия права растворя­ется в марксистско-ленинской общей теории госу­дарства и права. Вместе с тем нельзя сказать, что философско-правовые исследования в советском обществоведении отсутствовали. Да, профильных работ со специальным названием "философия пра­ва" практически не было (исключение, видимо, со­ставляли работы Д.А. Керимова), но были много­численные исследования, где политико-правовые проблемы освещались на подлинно философском уровне. Философия права существовала также в форме истории политических и правовых учений. Кроме того, следует иметь в виду, что сама марк­систская методология, идущая во многом от Гегеля, настраивала советских юристов и философов на высокий уровень теоретического мышления и под­линно философских обобщений. Так что философско-правовая культура в нашей стране в той или иной форме поддерживалась.

После 1991 г., когда закончился советский идеологический монополизм, стали появляться специализированные работы по философии пра­ва под соответствующими названиями. Казалось бы, это отрадный факт, говорящий о восстанов­лении утраченной традиции и хорошем творче­ском потенциале наших специалистов. Отчасти, наверно, так оно и есть. Вместе с тем ситуация с философией права в нашей юридической и фило­софской среде не так однозначна. Как это ни по­кажется парадоксальным, но современное поло­жение дел сходно с тем, что было в России сто лет назад. Вот что писал выдающийся юрист Г.Ф. Шершеневич в начале XX в., характеризуя русскую философию права: "На философию пра­ва оказало влияние одно важное обстоятельство - это историческое разобщение между философи­ей права и юридическими науками. В то время как юристы занимались исключительно толкова­нием и систематизированием норм положитель­ного права, философия права разрабатывалась по преимуществу лицами, весьма мало или даже вовсе не причастными к правоведению. Одни изу­чали право, как оно дано им в нормах, не задава­ясь мыслью о том, каким оно должно быть и даже может ли оно быть иным, а философы создавали идеальное право, не зная, что такое право в дей­ствительной жизни и как применяются его нор­мы. Эта разобщенность продолжается, к сожале­нию, и доныне. Философы не желают сходить с неба на землю, а юристы не хотят поднять своих глаз от земли повыше. Такое положение вещей отражается в высшей степени вредно как на пра­воведении, ослабляя его теоретическую цен­ность, так и на философии права, подрывая ее практическое значение. Дело доходит до того, что приходится отстаивать перед юристами фи­лософию права"⁴.

Г.Ф. Шершеневич обозначил болевые точки, имеющие место и сейчас, что можно свести к трем высказанным им тезисам:

1. 
   между философией права и юридическими науками существует разобщенность, разрыв;
   
2. 
   юристы не знают философии и не имеют к ней интереса, философы не знают права и не име­ют к нему интереса;
   
3. 
   философия права вызывает отторжение в юридической среде.
   

Дополняя картину, нарисованную Г.Ф. Шершеневичем, приходится констатировать следую­щие факты:

1. 
   в так называемый "золотой век" русской юриспруденции, в период ее кульминационного
   развития (вторая половина ХIХ-начало XX вв.) положение с философией права было не многим
   лучше, чем в настоящее время. Работы по философии права представляли собой единицы на фо­не бескрайнего моря исследований в области юридической догматики;
   

философия права отторгается не просто юристами-отраслевиками (что где-то можно по-­
нять), но юристами-теоретиками, юристами, за­нимающимися исследованиями в области общей
теории государства и права. Представители теоретико-правовой науки в основной своей массе глухи к философии права;

3) философы (и наши, и зарубежные) в целом равнодушны к философии права.

Современные отечественные работы по философии права

Появление книг по философии права (в основ­ном это учебники и учебные пособия) внушает оптимизм относительно перспектив философско-правовых исследований в России. Сам факт их выхода является своего рода вехой, новым эта­пом в развитии нашей философско-правовой мысли. В этом, пожалуй, и состоит главный смысл, основное позитивное значение опублико­ванных трудов. Вместе с тем эти работы страда­ют серьезными недостатками, к числу которых надо отнести следующие:

1) отсутствие четкости в исходной философской позиции.

Для исследователя, взявшего на себя труд дать философский анализ политико-правовых явле­ний, важно более или менее четко представлять себе свои собственные предпочтения в плане тео­рии и методологии философии. В истории фило­софии редки авторы, которые полностью укла­дывались бы в рамки какой-то одной школы или направления. Как правило, теоретико-методоло­гическая база исследователя носит синтетиче­ский (если не сказать - эклектический) характер, но автор должен отдавать себе отчет в том, какие именно философские подходы он использует (ма­териалистические, идеалистические, марксист­ские, гегельянские, кантианские и т.д.). Нельзя делать вид, будто до тебя никто не занимался фи­лософией и не изучал право или государство с тех или иных философско-методологических пози­ций. За последние столетия написаны горы лите­ратуры, так что очень трудно не повториться, а лучше сказать - невозможно. Любой более или менее содержательный текст, где есть логика, внятная аргументация, четкие эвристические це­ли, всегда оказывается тяготеющим к какой-то философской традиции, какой-то философской методологии, о чем автор должен прямо сказать. В современной отечественной философско-пра­вовой литературе такой методологической чет­кости нет;

2) нехватка идей.

За редкими исключениями авторы толком не знают о чем писать, у многих явно не хватает творческого потенциала, им недостает ориги­нальных идей, они порой не очень представляют, на каком материале можно было бы строить фи­лософию права. Философия права зачастую под­меняется историей философии права, явно недо­стает теоретической философии права. Текстыфия всегда субъективна. Для той или иной фило­софской системы характерно, как правило, стремление к получению объективного знания, но от этого философия в целом не перестает быть субъективной. Философия всегда субъек­тивна, потому что всегда субъективны ценност­ные установки, лежащие в ее основе.

Философия не является наукой, хотя и отно­сится к рациональным формам мышления. Меж­ду философией и наукой нет, конечно, непрохо­димой грани, но это разные вещи. Если наука на­целена по преимуществу на добывание объективного знания о действительности, то у философии другая задача - дать предельно обоб­щенную, смысловую картину мира, опираясь в том числе и на данные науки. Если наука есть спо­соб познания реальности, то философия, как пра­вило, представляет собой рационализацию цен­ностных установок, возникающих в связи с этой реальностью. Если попытаться коротко сформу­лировать различие философии и науки, то можно сказать так: цель науки - добыть знание, цель фи­лософии - обрести смысл.

Философию можно рассматривать как метод и как теорию. Соответственно можно предложить два определения, дополняющих друг друга:

1. 
   Философия - это способ мышления, на­правленный на выявление предельных оснований
   бытия, его смысла и выступающий в форме ра­ционализации ценностных установок.
   
2. 
   Философия - это сумма представлений о предельных основаниях бытия, его смысле, вы­
   ступающих в форме рационализации ценностных установок.
   

Названные свойства философии можно свести к трем основным:

1. 
   стремление к получению предельно обобщенного и универсального знания, представлений
   о предельных основаниях мира и его смысле;
   
2. 
   ценностная природа философского знания,философское знание есть рационализация цен­
   ностных установок;
   
3. 
   субъективизм: философия есть всегда субъективное представление о мире.
   

Эти свои свойства философия в полном объе­ме, в полной мере передает философии права. Так же, как и философия, философия права пред­стает как метод и как теория:

1. 
   Философия права - это способ познания,направленный на выявление предельных основа­-
   ний политико-правового бытия, его смысла ивыступающий в форме рационализации цен­-
   ностных установок.
   
2. 
   Философия права - это сумма представле­ний о предельных основаниях политико-право-­
   вого бытия, его смысле, выступающих в форме рационализации ценностных установок.
   

Решение вопроса о соотношении философии и философии права предопределяет дисциплинар­ную принадлежность последней. Как уже было сказано, различают философию права как фило­софскую дисциплину и как юридическую дисци­плину. Здесь следует выделить два аспекта: тео­ретический и практический.

С теоретической точки зрения спор - является ли философия права дисциплиной философской или юридической - представляется надуманным, так как философия права как отрасль знания еди­на, она не может расщепляться между философа­ми и юристами. Ею могут заниматься и филосо­фы, и юристы - не важно, имеет значение одно: это должно быть философское исследование по­литико-правовой реальности. Не важно, чего в том или ином варианте философии права окажет­ся больше: философии или правоведения, опреде­ляющим всегда будет другое: есть ли у данного автора предельно обобщенное универсальное знание о праве и государстве или нет.

В практическом отношении спор имеет значе­ние, так как речь здесь может идти о том, где бу­дет читаться философия права: на философских факультетах или юридических, каким диссерта­ционным советам будет предоставлено право при­суждать ученые степени по философии права -философским или юридическим? Думается, ответ на этот практический вопрос даст сама жизнь: ес­ли философией права будут заниматься юристы, она уйдет к ним, если философы - к ним. В насто­ящее время труды по философии права пишут в основном юристы.

Итак, в организационном, практическом отно­шении (речь идет об организации науки и образо­вания) философия права, как правило, - часть юриспруденции, в теоретическом - всегда орга­ническая часть философии.

Предмет философии права

Определение предмета философии права от­носится к числу дискуссионных вопросов, по ко­торому существуют разные, в том числе прямо противоположные точки зрения. Наиболее рас­пространенные позиции можно свести к четырем основным.

1. В классической и современной литературе распространено мнение, согласно которому пред­метом философии права выступает должное пра­во, идеальное право, право, каким оно должно быть. Такой подход в наибольшей степени харак­терен для разного рода метафизических вариан­тов философии права. Действительно, философия в своем стремлении осмыслить право и государ­ство конструирует некую идеальную реальность, модель, в большей или меньшей степени отража­ющую существенные свойства права. Философия, пытаясь найти в праве главное, основопола­гающее идейное ядро, невольно начинает иссле­довать не реальное, а умозрительное право. Так, например, Гегель, руководствуясь формулой "все действительное разумно; все разумное действи­тельно", ставит перед собой цель найти основа­ния права в логике саморазвивающегося и само­познающего мирового разума, т.е. в некоей свехприродной реальности.

Вместе с тем нельзя согласиться с мнением, будто предметом философии права выступает только и исключительно идеальное право.

Во-первых, нельзя не видеть, что идеалисты, конструируя различные модели права, по суще­ству отталкиваются от права реального, эмпири­ческого. Изучение идеального, должного права зачастую скрывает процесс познания позитивно­го права. Творческий импульс идеалистам дает право, существующее в жизни, со всей его неспра­ведливостью, жестокостью, репрессивной мо­щью, неумолимостью, всепоглощающим харак­тером.

Во-вторых, в истории философии есть много­численные примеры, когда позитивное право прямо признается предметом философского осмысления. Так, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, С.Л. Франк, Б.П. Вышеславцев дали анализ ре-^1ьно функционирующего, а не придуманного трава, достигнув при этом высокого уровня обоб­щений уже метафизического характера. При внешней мистифицированности с позиции религиозной метафизики им, в частности, удалось убе­дительно показать, что право и государство в их эмпирическом проявлении есть факт несовер­шенства самого человека, своеобразная тень его земной, порочной природы, следствие его нрав­ственной ущербности.

2. Распространенной является точка зрения, согласно которой предметом философии права выступает методология права, теория познания права. Сведение философии к гносеологии стало следствием рационалистической традиции запад­ноевропейской философии, стремившейся в Но­вое время приобрести точность естествознания, а позднее переросшей в подобие сциентизма. Наи­более ярко такой подход представлен в феноме­нологии Э. Гуссерля, который поставил задачу превратить философию в "строгую науку" о чи­стых принципах сознания и знания. Феноменоло­гия есть прежде всего универсальное учение о ме­тоде, сводящее в конечном счете субъект позна­ния к объекту познания, а объективный мир - к совокупности атрибутов познающего сознания. Философия (в данном случае - феноменология) обращается здесь не к самому предмету, а к его логическому отражению, изучение вещей заме­няется изучением их понятийных конструкций. Философия права, построенная на методе феноменологической редукции (Ф. Шрейер, Ф. Кауф­ман, Г. Гуссерль, Н.Н. Алексеев), фактически об­ращена не на саму сущность государства и права, а на юридический понятийный аппарат.

В современной отечественной литературе по­зицию сведения философии права к гносеологии права (но уже на базе марксистской философии) занимает Д.А. Керимов.

Понятно, что философия права может и долж­на выступать и в качестве метода; очевидно, что философско-правовое познание осуществляется путем использования соответствующих понятий; ясно также, что одна из задач философии права -формирование собственного понятийно-логиче­ского аппарата, но на этом основании не следует сводить философию права исключительно к ее гносеологической функции. Помимо гносеологии философия права включает в себя логические, этические, онтологические, социальные, психо­логические и даже эстетические аспекты.

3. Нередко встречается такая позиция: предме­том философии права является правосознание,
что характерно, в частности, для философии права И.А. Ильина. Для этого автора правосознание -
ключевая категория, объединяющая в себе все стороны жизни права и государства (идеальные,
материальные, психологические, этические, религиозные, национальные). Например, в своей
работе "О монархии и республике" он исследует не юридические аспекты формы правления, а
республиканское и монархическое правосознание. Следует признать, что изучая общественное
правосознание, мы сможем многое узнать о ценностных и сущностных свойствах государства и
права. Правосознание - это не просто идеальный образ политико-правовой действительности, не
просто ее модель, правосознание - это способ, форма политико-правового бытия, это само госу-­
дарство и само право в их идеальной реальности.

Вместе с тем государство и право имеют не только идеальную составляющую, они представ­ляют собой институты, обладающие организаци­онной и материальной частью. Политико-право­вая реальность находится не только в сознании людей, но также противостоит им как внешняя, объективная отчужденная сила с собственными стимулами к самоорганизации, самовыживанию и самосохранению. Государство и право - устойчи­вые эмпирические феномены, которые могут и должны быть оценены с философской точки зре­ния как факты социальной реальности, живущие самостоятельной, независимой от правосознания жизнью. Отсюда вывод: замыкаться только на правосознании при исследовании политико-пра­вовых явлений - значит неоправданно ограничи­вать предмет философии права.

4. В зарубежной и отечественной юридической литературе за последние 100-150 лет сложилась традиция рассматривать в качестве предмета философии права в основном и прежде всего пра­во, но не государство. В XX в. для такого подхода появляются объективные основания в связи с дальнейшей специализацией социальных наук, с появлением таких дисциплин, как политология, философия политики, политическая философия и отделением их от теоретического правоведе­ния. Кроме того, право вполне можно рассматри­вать как автономный, самостоятельный фено­мен, имеющий собственную природу.

Однако в реальной, а не придуманной жизни, в мире реальных человеческих отношений право и государство связаны между собой многочислен­ными невидимыми нитями. Умозрительно, в тео­рии провести грань между правом и государством возможно и необходимо, но при этом не следует упускать из виду всю условность такого разделе­ния. Серьезнейшим теоретическим недостатком многих либеральных авторов следует признать их стремление доказать независимость права от го­сударства. Во имя идеологических догм в жертву приносится истина. Во всяком случае избрание в качестве предмета философского анализа исклю­чительно права воспринимается как пробел, как проявление узости взглядов, как теоретическая слабость.

Определение статуса той или иной отрасли знания, той или иной дисциплины проводится по двум критериям: предмету и методу. Если у двух или трех дисциплин один и тот же предмет и одна и та же методология, тогда вывод однозначен: пе­ред нами одна дисциплина, а не две и не три. Со­ответственно, если исходить из признания фило­софии права как самостоятельной отрасли зна­ния, то необходимо точно, четко, ясно указать на ее предмет.

В нашем обществоведении есть устойчивая традиция (без которой, правда, вполне можно бы­ло бы обойтись), согласно которой в каждом на­учном исследовании (особенно в диссертацион­ном) автор обязан назвать объект и предмет ис­следования, где объект - некая объективная реальность, а предмет - конкретная ее часть. Применительно к философии права это может выглядеть так: