ГЛАВА II
ИСТОРИЧЕСКИЕ И ЭТНИЧЕСКИЕ КОРНИ ДЖАЙНИЗМА
Насколько автору известно, в литературе не разрабатывался вопрос о том, в какой этнической среде возник и развивался джайнизм или элементы культа и тех философских концепций, которые легли в основу вероучения джайнов.
Можно только предположительно судить о том, какие именно элементы духовной культуры неарийских народов проникли в новые философские системы и религии, складывавшиеся в Индии в первой половине I тысячелетия до н. э., и пытаться выявить их методом противопоставления тем элементам, которые характерны для ведического (т. е. арийского) общества.
Насчитывается по меньшей мере восемь признаков, которые отличают джайнизм от ведической религии и брахманизма. Они настолько существенны, что не дают нам возможности считать джайнизм сектой брахманизма или каким-либо другим его производным. Эти признаки сводятся к следующим:
1) джайнизм отрицает святость вед;
2) выступает против того, чтобы главными объектами почитания были боги;
3) отрицает кровавые жертвоприношения и ряд других элементов брахманского ритуала;
4) не признает варн — сословий брахманского общества;
5) предписывает щадить чужую жизнь;
6) предписывает отшельничество;
7) предписывает обнажение во время ритуала;
8) допускает женщин к монашеству, изучению священных книг и т. п.
При этом не следует забывать и о том, что развившаяся в пределах ведического вероучения или, вернее, на основе некоторых ведических доктрин, но принявшая
26
«небрахманский (а иногда и прямо антибрахманский) характер философия упанишад оказала значительное влияние на джайнизм (как и на буддизм и бхагаватизм). В частности, мы имеем в виду концепцию упанишад о том, что человек может непосредственно общаться с богом (с Абсолютом), может заслужить спасение своими делами и мыслями без посредства жреца-брахмана и без многочисленных жертвоприношений.
Именно в этом заключалась та основная философская концепция, на базе которой развивались все антибрахманские учения на так называемых окраинах ведического мира.
Можно предполагать также, что и упанишады, хотя и включаемые в ведическую литературу, восприняли ряд элементов небрахманских, т. е. в основном неарийских, культов.
Вызывает некоторое сомнение утверждение Паниккара, что учение упанишад требовало «высокого развития индивидуума»1. Это было учение, скорее вытекавшее из того положения, которое занимал в родо-племенной общине носитель ряда общественных функций — полноправный общинник-кшаттри, а затем, в республике-джанападе, — независимый воин-кшатрий. Вероятно, именно поэтому учение упанишад широко распространилось в кшатрийских республиках.
Не случайно философию упанишад на протяжении многих лет исследователи называют философией кшатриев. Но, вероятно, именно в силу своей близости идеологии кшатрийства упанишады имели много общего с джайнизмом.
Г. Якоби, сравнив джайнизм с буддизмом и брахманизмом, пришел к выводу, что существуют элементы, общие всем трем религиям, а именно: вера в возрождение души, учение о кармане (воздаяние по делам, совершенным в первых перерождениях), вера в то, что добрыми Делами можно спастись от дальнейших перерождений, и, наконец, вера в периодические появления пророков (или богов), которые укрепляют религию и правду на земле2. Три первых положения связаны с предписанием щадить чужую жизнь, а поэтому не могут быть согласованы с арийскими предписаниями бесчисленных жертво-
______________________________
1 К. М. Паниккар, Очерк истории Индии, стр. 36.
2 Н. Jасоbi, Jaina Sutras, pt I, Introduction.
27
приношений. Поэтому, видимо, они заимствованы поздним брахманизмом из неведических вероучений и, значит, вряд ли привнесены в джайнизм арьями. Возможно, только последнее из четырех положений явилось вкладом арьев в реформаторские вероучения, так как это положение напоминает об арийской традиции устного счета генеалогического родства и возведения своих родов к пророкам-прародителям.
Возможно, главный вклад арьев в возникновение этих вероучении заключается в том, что, продвигаясь по Индии и вступая в контакты с разными ее народами, они сыграли роль собирателей их традиций и донесли до восточногангских областей многие из культовых элементов и этических предписаний, вошедших позже в джайнизм, буддизм и другие религии.
Согласно преданиям джайнов, в древности их религия была распространена по всей Индии и все они являлись кшатриями3. По другому преданию, Махавира Джина (основоположник джайнизма в той форме, в которой эта религия дошла до нас) должен был родиться от женщины-брахманки Девананды, но зародыш был перенесен в лоно кшатрийки Трисалы, так как ни от брахманов, ни от членов низших каст Махавира не должен был получить жизнь4 (может ли в Индии быть что-нибудь более характерное для показа отрицательного отношения к брахманам!).
Исследователи философии индуизма подчеркивают, что именно кшатрии внесли в эту философию концепции, известные под названиями атмавидья и мокшадхарма5. В соответствии с первой духу (атману) отводится место превалирующего начала и он почитается превыше богов. Вторая предписывает путь самоусовершенствования, путь нравственного созревания тем, кто стремится к освобождению — мокше. Обе эти концепции не согласуются с
_____________________________
ЗF. Bushanan, Particulars of the Jains. During Travels in Canara; H. Т. Со1ebrооke, Miscellenoiis Essays, стр. 402. (Кольбрук сообщает также, что оставляющие свою религию джайны принимаются в разные кшатрийские касты индусской общины, чего не могло быть, если бы их исконная принадлежность к этому сословию не была общеизвестной); И. Минаев, Сведения о жайнах и буддистах
4 H. J а с о b i, Jaina Sutras, pt I, Introduction, стр. XXXI.
5Shri Nagrajji Muni, Philosophy of Soul is the Gift of Kshatriyas to Indian Thought, стр. 180—181.
28
брахманским учением о пути спасения через выполнение ритуальных действий, направленных на умилостивление богов, но они вполне согласуются с основами джайнской (а равно и буддийской) философии.
Традиция, широко представленная в древнеиндийской литературе, свидетельствует, что именно в восточногангских районах (т.e. там, где оформилось вероучение джайнизма) была распространена концепция атмавидья и что слушать поучения кшатрийских правителей этих районов приходили даже брахманы6 (например, слушать проповеди членов династии Джанаки, из которой был и прославленный в «Рамаяне» отец Ситы).
Древнеиндийская литература содержит указания на глубокую древность истоков джайнизма и на то, что кшатрии и аскеты из числа вратья, т. e. неарьев, играли заметную роль в становлении неведических учений. Ссылаясь на то, что монахи — шраман (а древнее название джайнизма и джайнских монахов именно «шраман») — упоминаются и в «Ригведе», и в «Тайттирийа-араньяке», и в «Бхагавата-пуране», а равным образом и на то, что слово «муни», хоть и редко упоминаемое в памятниках ведической литературы, означало в древности аскетов-отшельников неведической традиции, некоторые авторы полагают, что ко времени сложения вед ряд элементов, вошедших впоследствии в джайнскую религию, был уже известен. Это подтверждается и тем, что в «Ригведе» и «Атхарваведе» монахов называют арханами (или архатами) — словом, которое в джайнской традиции неизменно применяется для обозначения великих учителей и проповедников этой религии.
Часть «Атхарваведы» — «Вратья кханда» — воспевает ученого аскета-вратья, т. e. аскета-небрахмана, который был превыше ведических богов, подчинил себе четыре страны света и своим дыханием породил все сущее7.
Кольбрук указывает, что многие греческие авторы III в. до н.э. делили всех философов Индии на две главные группы — саманов (шраманов) и брахманов — и подчеркивали столь большую разницу между ними, что
________________________
6Об этом упоминается и в упанишадах, см. ст.: А. Я. Сыркин, О некоторых закономерностях в содержании ранних упанишад, — «Индия в древности», стр. 108.
7«Atharva-Veda Samhita», vol. II, стр. 769—791.
29
считали их принадлежащими к разным расам8. Это свидетельство очень ценно тем, что оно подчеркивает расовые различия между джайнами и неджайнами. Что бы греки ни понимали под словом «раса» — будь то принадлежность к разным языковым семьям или к разным антропологическим типам, — важен тот факт, что разница между носителями религий брахманизма и джайнизма была столь заметна, что давала повод причислять их к разным расам. Этому можно дать только одно толкование — в те века приверженцами джайнизма были в основном представители доарийского населения страны. Значит, есть основания утверждать, что главные компоненты этой неведической религии были порождены неарийской этнической средой.
Многие современные исследователи тоже приходят к выводу, что корни джайнизма значительно древнее середины I тысячелетия до н. э.9.
Один из современных руководителей джайнской общины, санскритолог Ачарья Шри Тулси, находит в четырех пуранах подтверждение того, что асуры, уже упоминавшиеся в нашей работе, были не только «неведическим», т. е. неарийским, народом, но и приверженцами джайнской религии. Он считает также, что поза йога-асана, в которой изображены некоторые человеческие фигуры на печатях Мохенджо-Даро, была разработана джайнами и широко известна в доарийской Индии, а в более позднее время была заимствована индусскими аскетами10.
Интересным свидетельством глубокой древности корней джайнской религии и культурно-исторической традиции джайнизма может послужить описание в одном из разделов канонической литературы джайнов — «Найядхаммакахао» — брака героини «Махабхараты» Драупади с пятью братьями Пандавами именно как полиандрического брака, в который Драупади вступает вполне сознательно. В этом памятнике показано, как девушка берет себе в мужья пятерых братьев по своей доброй воле и по своему желанию11.
__________________________
8H. Т. Colebrooke, Observations on the Sect of Jains, стр. 287—322.
9«The Cultural Heritage of India», vol. IV, стр. 36.
10S h. Т. Асharуa, Pre-Vedic Existence of Shraman Culture, стр. 255.
11M. J. Кasha1ikar, The Story of Draupadi's Swayamvara..
30
Такое описание важно нам по двум причинам. Во-первых, оно явно относится к той эпохе, когда полиандрический брак не был ни запретным, ни постыдным. Оно носит более древний характер по сравнению и с самой «Махабхаратой» и со всей последующей литературой, развивающей и поясняющей те или иные эпизоды этой эпической поэмы, так как во всех этих памятниках неизменно делаются попытки как бы принести извинения за сам факт этого брака, пояснить, легализовать или приписать внешним причинам такую его форму, которая была неприемлема для арийского общества эпохи складывания «Махабхараты» и осуждалась общественным мнением, религиозными канонами и правовыми кодексами. Во-вторых, оно показывает, что джайны не осуждали полиандрического брака. Это снова дает повод связывать джайнизм с той этнической средой, в которой такой брак был нормой семейных отношений, т. е., возможно, с дравидийскими племенами, у которых и сейчас бытуют сильные пережитки полиандрии.
Следует обратить внимание и на то, что знак свастики, встречающийся на печатях культур Мохенджо-Даро и Хараппы, был широко известен в символике джайнизма, он является символическим знаком седьмого вероучителя (тиртханкара) Супаршвы (джайны считают, что до Махавиры Джины было 23 тиртханкара) и входит как средняя часть в знак восемнадцатого тиртханкара — Ары. Этот знак постоянно изображается на рукописях, миниатюрах, в орнаментах джайнских храмов и т. п.
Некоторые ученые полагают, что известная в индуизме (а соответственно и в индологической литературе) система исчисления периодов времени, называемых юга, кальпа и манвантара, возникла до ведической культуры и что в индуизм эта система проникла в ту эпоху, когда ему пришлось противостоять буддизму и джайнизму12.
Соглашаясь с тем, что истоки джайнизма возникли в неарийской среде и что кшатрии, как арья, так и вратья, сыграли значительную роль в становлении новых вероучений, мы не можем все же выяснить, к каким имен-
________________________
12L. Rосher, The Cyclical Concept of Time in Hinduism, стр. 208—209.
31
но народам эти вратья-кшатрии принадлежали — к мунда или дравидам, к тибето-бирманцам или мон-кхмерам. Этническая карта расселения этих народов в древней Индии еще не создана13.
Древние арьи в процессе своего продвижения по Индии безусловно имели контакты со всеми этими народами и заимствовали от них многие элементы материальной и духовной культуры14, но представляется трудным определить, что именно было заимствовано на западе, в областях цивилизации долины Инда, и что — на востоке, на равнине Ганга.
Некоторые исследователи полагают, что роды Саудьумна и Сатадьумна, упоминаемые в генеалогических списках пуран, происходили из мунда15. Широко известная теперь и упоминаемая в каждом труде по древней истории Индии «культура медных кладов и желтой керамики», современная цивилизации долины Инда, вполне возможно, тоже была создана предками мунда16.
______________________________
13 По этому вопросу высказывались все исследователи, писавшие о древней истории, этнографии или географии Индии. Более или менее новыми работами, привлекшими к себе широкое внимание индологов, являются: К. Shafег, Ethnography of Ancient India; S h. В. Сhоudhuri, Ethnic Settlements in Ancient India. К. М. Panikkat, A Survey of Indian History (опубликован русский перевод: К. М. Паниккар, Очерк истории Индии); G. К. Р i 1-1 a i, Traditional History of India; R. G о p a 1, India of Vedic Kalpa-sutras; D. C. Sircar, Studies in the Geography of Ancient and Medieval India.
14 См.: И. Заруби и, Вершикское наречие канджутского языка; F. В. J. Kuiper, Proto-Munda Words in Sanskrit; G. T. Воw1es, Linguistic and Racial Aspects of the Munda Problem. Пиллаи в своей книге «Traditional History of India» пишет, что на языке сантали (самый крупный язык семьи мунда) слово «джамбу», которое вошло в древнейшее название Индии — Джамбудвипа, означает «сильная жара», а слова «синд», «синдх» значат «вломиться», «пробить брешь». Поскольку слово «синд» породило более позднее название страны «Индия», Пиллаи считает, что его возможно толковать в том смысле, что арьи как бы «вломились» в эту страну. Это приведено здесь только как пример одной из многочисленных попыток уяснить степень влияния доарийского населения, и в частности народов мунда, на язык и культуру арьев. Шафер сообщает, что на атласе «Constable's Hand Atlas of India» (Westminster, 1893. pl. 9) мунда показаны в 75 милях от г. Патны — столицы современного Бихара, т. е. совсем недавно они селились даже в Бихаре гораздо севернее, чем живут сейчас.
15 G. К. Рi11ai, Traditional History of India.
16 Обзор материалов, посвященных этому вопросу, дан в кн.: Ю. В. Ганковский, Народы Пакистана, стр. 33—35,
32
Территория этой земледельческой культуры была расположена вдоль нижнего и среднего течения Ганга, и именно в нее входили районы, откуда с VI—V вв. до н.э. стал распространяться джайнизм.
В генеалогиях, содержащихся в пуранах, часто прямо указывается на неарийское происхождение многих правителей древнеиндийских царств, а также на то, что местные народы только путем каких-либо чудес и превращений могли произойти от арьев. Сам брахман-воин Вишвамитра был связан своим происхождением с народностью мандхатара (срединный Ганг), которую считают неарийской. Он же был и наставником Карны (сводного брата пяти Пандавов — героев «Махабхараты»), а этот Карпа, как повествуется в поэме, был добрачным сыном матери Пандавов от бога солнца и, будучи воспитан членом касты более низкой, чем кшатрии, не имел права даже состязаться с ними в воинских играх. Позже он был принят в сословие кшатриев и стал правителем, но и тогда он правил в крайне восточных областях Ганга (на что нам следует обратить внимание). Всю легенду о Карне можно понять только как еще одну иллюстрацию к истории возникновения вратья-кшатриев из среды местного населения Индии, и в частности Восточной Индии.
«Махабхарата» изобилует эпизодами, в которых в прямой или метафорической форме описываются самые разные контакты между арьями и неарьями. Во многих памятниках ведической литературы и древних кодексах права прямо говорится, что, например, народы восточно-индийских областей смешанного происхождения.
Ритуал брахманизма предписывал человеку из стран ведической культуры пройти обряды очищения, после того как он побывал в восточноиндийских областях. Арьи считали варварскими («млеччха») те области Индии, где не было четырех варн, т. е. сословий, уже сложившихся в их собственном обществе17.
____________________________
17R. Gора1, India of Vedic Kalpasutras, стр. 101; S h. В. Choudhuri, Ethnic Settlements in Ancient India, pt 1 (здесь же автор ссылается на известного историка индийской культуры Д. Р. Бхандаркара, который считает, что арийское влияние прочно установилось на востоке Индии, и в частности в Бенгале, только в III—IV вв. н. э.); В. Ch. Law, India as Described in Early Texts of Buddhism and Jainism, стр. 118.
3 Н.Р. Гусева
|
