Образно-символический мир в поэзии Се Тяо (Vв.)
|
Скачать 5.1 Mb.
|
|
Цзянькан, 493-495гг. Прибыв, наконец, в столицу, Се Тяо застал её в трауре. В 7 месяце по лунному календарю 493г. умер Уди, девиз правления которого – юнмин – был синонимом временного благополучия в государстве. Пророчество поэта об «избавлении от опасности» оказалось верным – его не подвергли наказанию, однако в течение трёх месяцев он пребывал «дома» в ожидании нового назначения. Шэнь Юэ незадолго до смерти Уди отправили служить наместником Дунъяна (東陽), но в столице продолжали находиться некоторые другие из членов Цзинлинского содружества. Среди них был Фань Юнь (范雲), который, однако, также был вскоре отправлен на службу в Линлин (零陵). На его проводы Се Тяо написал стихотворение «У песчаной отмели Синьтин, провожаю Фань Линлина (Юня)» («新亭渚別范零陵 (雲)»168):
В «Чжуанцзы» есть диалог между Жёлтым Императором (黃帝) и его слугой Бэймэнь Чэном (北門成): «Бэймэнь Чэн спросил у Хуанди: Владыка, Вы исполнили музыку Сяньчи в пустоши Дунтин, услышав её, я сначала испугался, потом пришёл в замешательство...»169. «Дети Владыки» (帝子) это две дочери Яо (堯), в «Шаньхайцзине» говорится: «Гора Дунтин это [место], где жили две дочери Владыки, они часто плавали в глубоких водах Реки, [поднимая] ветер на реках Ли и Юань, встречались в водах Сяо и Сян»170; также Ван И (王逸) в комментарии ко «Владычице реки Сян» («湘夫人») сообщает: «Эхуанню последовала за Шунем и не вернулась, утонула на отмелях реки Сян, поэтому стала Госпожой реки Сян»171; в «Шицзи» Сыма Цяня сказано: «[Шунь] умер в пустоши Цану, похоронен у девяти И к югу от Реки, это есть Линлин»172. Уезд, в который отбывает Фань Юнь – «Фань Линлин» – в качестве нэйши (內史) связан с историей Шуня и его жён. Се Тяо подбирает заимствования из классики – дяньгу – ассоциирующиеся с Линлином, которые обращены к другу. «Вода возвращается течением рек Цзян и Хань» – сказано Се Тяо в связи с тем, что его герой остаётся в Цзянькане, который находится ниже по течению Янцзы, воды которой «возвращаются» («還») туда, будто связывая друзей. Вспомним стихотворение Шэнь Юэ «На прощальном ужине в честь Се вэньсюэ», где используется тот же самый образный приём: «Только посмотрю на воды Цзю и Чжан, Как подумаю о встрече реки и моря». В словах «Облака уходят (雲去) на пустошь Цан У» нельзя не заметить «имени» друга – юнь (雲), «облако» – и едва ли это случайное совпадение. Дяньгу и традиционные темы, использованные в стихотворении, неизменно соотнесены с лирической ситуацией Се Тяо. В противном случае они были бы не до конца понятны. Неслучайны и детали названия: место Синьтин (新亭) находилось у Реки в столичном уезде и получило своё название от «беседки» («亭»), построенной там ещё во времена эпохи Троецарствия. В период Цзинь и Южных династий она служила местом застолий господ из благородного сословия. Видимо, там состоялись проводы Фань Юня, который отправлялся в путь по воде, в связи с чем в названии сказано о «песчаном береге» («渚»). Третье двустишие обращает на себя внимание неожиданной «прямотой» речи: «Остановив упряжку, я гляжу с тоской, Придержав весло, ты медлишь в нерешительности». Наконец, от «первого лица» сказано: «я» и «ты» («我»,»子»). Фань Юнь садится в лодку и «останавливает весло» («輟棹»); Се Тяо провожает его у берега – поэтому о себе он говорит, что «придержал лошадей» («停驂»). Словом «цань» (驂), происходящим из языка «Шицзина», питавшегося от реалий северных степей, обозначали «пристяжную лошадь». Выражение «ию» («夷猶») – «медлить», «колебаться» – происходит из южной традиции «Чуцы» и употреблено в связи с «веслом» в руках Фань Юня – как уже отмечалось, южный язык был традиционно связан с водной тематикой. Прост, но эмоционален момент прощания: отплывая, Фань Юнь будто «задерживает» весло, не решаясь отчалить, в то время как Се Тяо, глядя с берега «в тоске», не в силах тронуться с места. На прощание, по традиции, произносятся тёплые слова воодушевления: «Гуанпинская слава скоро разойдётся широко, В Маолине будет сделана просьба». Напомним, что Фань Юнь отправляется на службу наместником. Выражение «гуанпинская слава» («廣平聽») – «тин» («聽») здесь в значении «репутация» («聲聽») – происходит из истории Чжэн Мао (鄭袤), наместника Гуанпина времён цзиньской династии, который прославился тем, что «распространение добродетели ставил превыше всего, хорошо управлял и поучал, в уезде его любили, а когда [он] был призван на должность сычжун, народ от любви по нему рыдал»173. Слово «цзи» («籍») здесь употреблено в значении «быть широко распространённым» («籍甚») – обычно о «славе». О себе же Се Тяо вновь говорит образами из истории Сыма Сянжу, о котором известно, что он долго болел и жил дома (в Маолине), не служа. «Ханьшу» (漢書) сообщает: «Сын Неба сказал: «Сыма Сянжу сильно болен, можно пойти к нему и получить завещание, ступайте!» Послы послушно проследовали, но [когда пришли], Сянжу уже умер. В доме не нашли завещания, спросили у жены, она ответила: «Чанцин никогда не писал завещания, он всё время писал книги, люди их тоже унесли. Когда Чанцин ещё был жив, он сказал об одной из своих книг: если придут послы за завещанием – вот оно»»174. Смысл фразы «в Маолине будет сделана просьба» в том, что Се Тяо так и не надеется дождаться момента, когда он будет востребован на службе. Именно поэтому в комментаторской традиции принято считать, что данное стихотворение, скорее всего, датируется промежутком времени, когда поэт, находясь «дома» после возвращения в Цзянькан из Цзинчжоу, ожидал назначения на новую должность. В заключительном двустишии – «Дела сердца все уже завершились, Над рекой лишь тоска расставания» – содержится нечто большее, чем «вздох» на прощание. Из «текста» следует, что обоим предстоит служба – но «дела сердца» («心事») «закончились» с этим прощальным ужином. Стало быть, служба (хоть и косвенно) не «дело сердца»? Над рекой, будто в пустоте, зависает «тоска расставания» («離憂») друзей. Вновь Се Тяо облекает человеческое чувство в «материальную» форму. Это указывает на обратное: без «чувства» ничего не остаётся. Личное (субъективное) восприятие жизни, дружеские отношения и праздники встреч оказываются важнее, чем «гуанпинская слава». Стихотворение вошло в «Вэньсюань» как один из лучших образцов поэзии своего времени. Критерий его успеха в том, что оно «совершенно» с точки зрения жанра авторского «юэфу», к которому оно относится, но и высокоиндивидуально вместе с тем. Здесь есть «общие места», но нет ни одного «пустого» слова – в каждый образ Се Тяо вкладывает свой неповторимый смысл. Обращает на себя внимание, что, несмотря на изменение формы речи – от иносказания к прямому изложению от лица героя и обратно – линия лирического смысла остаётся в неразрывной целостности. Это свидетельствует, что именно она является основополагающей, с композиционной точки зрения, предшествуя подбору «традиционных» образов, которые призваны воплотить её в художественную форму. Ещё при жизни уже тяжело больной Уди, в связи с ранней кончиной наследного принца Сяо Чанмао, назначил наследником трона его старшего сына – своего внука – Сяо Чжаое (蕭昭業), вошедшего в историю как Юйлиньван (鬱林王), а регентами при нём (ещё очень молодом) двух человек: своего второго сына Цзинлинвана Сяо Цзыляна и Сичанхоу Сяо Луаня (蕭鸞). Последний был приёмным сыном основателя династии Сяо Даочэна и сводным братом Уди. В ситуации, когда на троне оказался слабый монарх, институт Сына Неба в очередной раз стал центром манипуляций группировок могущественных родственников, каждая из которых стремилась во власть. Заговор с целью воцарения Сяо Цзыляна провалился, в результате чего был казнён один из самых заметных его участников – Ван Жун. Это событие поставило точку в истории существования Цзинлинского содружества. Сам же Сяо Цзылян в апреле следующего 494 года «умер от недуга тоски» («憂病死») при сомнительных обстоятельствах в возрасте 35 лет, и тогда Сяо Луань стал единоличным регентом, заняв в числе прочих пост шаншулин (尚書令) – «главы правительства». Принято считать, что в июле того же года Сяо Цжаое «усомнился» в Сяо Луане и вместе со своим двоюродным дедом Сяо Цяном (蕭鏘) готовил на него покушение. Однако Сяо Луань оказался быстрее их, убив обоих, и тогда на трон возвели младшего брата Сяо Чжаое по имени Сяо Чжаовэнь (蕭昭文). Он вошёл историю как Хайлинван (海陵王), и уже в октябре того года – всего через 3 месяца после воцарения – был отравлен. Тогда, «по приказу» вдовствующей императрицы, Сяо Луань был официально объявлен третьим сыном покойного Гаоди (Сяо Даочэна) и провозглашён императором Минди (明帝), почти на 4 года – до самой смерти – заняв престол. Первым назначением Се Тяо после возвращения в Цзянькан стала должность чжун цзюнь цзи ши (中軍記室) – «секретаря столичной гвардии» при малолетнем Сяо Чжаовэне ещё в бытность того наследником престола. Вскоре поэту было велено, оставаясь в этом качестве, принять должность шан шу дянь чжун лан (尚書殿中郎) – «дворцового секретаря при Шаншу» («Высшем секретариате»). Однако и это назначение было совсем недолгим. «Наньши» сообщает, что «в начале года лунчан (隆昌)175 Тяо высочайшим приказом назначили в посольство на север, но, поскольку Тяо заикался, он попросил отвод и получил его»176. Избежав очередной «ссылки», поэт был переведён в Шаншу на должность пяо ци цзы и (驃騎諮議), «генеральского консультанта» с обязанностями секретаря самого Сяо Луаня. Как сообщает официальная биография поэта, «в его руках [оказались] документы и кисть деспотического правительства» («掌霸府文筆»177). Назначение на новую должность после мучительного ожидания при фактической смене власти было равнозначно «началу новой жизни». Для чиновника того времени это было большим испытанием – и, прежде всего, внутренним. «Господина» надо было принять сердцем. Сяо Луань был способным, но жестоким политиком, за один 494 год уничтожившим 11 сыновей Уди, в том числе и любимых поэтом Сяо Цзыляна и Сяо Цзылуна. После идиллического десятилетия юнмин, сформировавшего отношение Се Тяо к «Сыну Неба» и собственной роли в качестве его «слуги», в происходящее было трудно поверить. Ещё сложнее было служить «пером» убийцы своих бывших покровителей. Поэту пришлось – в числе многих приказов и государственных бумаг – сочинять «эпитафии» («墓銘») на могилы Юйлиньвана и Хайлинвана – оба этих «текста» дошли до нас в составе исторического сборника Се Тяо. Находясь при Сяо Луане, поэт оказался отрезан от привычного круга общения с близкими по духу людьми, многие из которых уже погибли. Характер творчества Се Тяо со времени воцарения Сяо Луаня претерпел заметные изменения. Стихотворная переписка и посвящения друзьям сменились формой рефлективного монолога. В числе ритуальных произведений, написанных по высочайшему приказу, после возвращения в Цзянькан Се Тяо создаёт цикл «Гимнов ритуала прошения дождя [Царства] Ци» («齊雩祭歌»178), состоящий из восьми «песен», который вошёл в «Собрание поэзии юэфу» Го Маоцяня. Наиболее значительное лирическое произведение этого периода называется «Начиная служить в Шаншу» («始出尚書省»179). Своим языком и объёмом оно неслучайно напоминает уже рассмотренное выше «Отвечаю Ван чжуцзо (Жуну) о Багуншань», также являясь опытом осмысления недавних исторических событий – и своей судьбы в их контексте:
Стихотворение о пришествии во власть Сяо Луаня, его «заслугах», «небесных знамениях», недавней истории государства и собственных переживаниях в этой связи являет собой пример лирического произведения, затрагивающего темы, казалось бы, не совсем «свойственные» для данного жанра. Существование подобного рода «переплетения» «общего» и «частного» – со вкраплениями выраженных элементов религиозного сознания – заставляет признать, что границы «лирического» жанра во времена Се Тяо – и в его конкретном случае – могли быть шире, чем принято считать, и включать всё перечисленное в определённой пропорции. Существенно, что оценка произошедших событий даётся в стихотворении с позиций индивидуальности. Его начало автобиографично. «Десять лет» прошло с тех пор, как поэт поступил на службу. «Прекрасный Свет» («休明»), упоминаемый в первой строке, это покойный Уди, «благодетель» поэта, человеком которого Се Тяо считал себя всю жизнь. Выражение «сюмин» происходит из «Цзочжуаня» («左傳»), где есть слова: «У Цзе была тёмная добродетель, и треножники перешли к Шан; Шанский Чжоу был тираном, и треножники перешли к Чжоу. Добродетели прекрасный свет – хоть и мал он, да тяжёл («важен»); бесчестие приводит к темноте и хаосу – хоть и велики они, да легки («скоротечны»)»180. Образ «Прекрасного Света» призван подчеркнуть добродетель праведного монарха. Десять лет Уди пробыл на троне – десять лет служил Се Тяо, «являясь к заоблачным ступеням» его двора. Обратим внимание, как «десять лет» («十載») – достоверная деталь авторской судьбы – врезаются в ткань традиционного языка непосредственной прямотой речи, в результате чего становится понятен лирический смысл первого двустишия. Будучи настроен на «историческую» тему в контексте индивидуальной судьбы поэта, слушатель не ошибётся и в понимании следующего: «Высокая Звезда устала светить на землю, Ветер и тьма прервали наследование престола». Этим сказано о «смерти |
Похожие:
 |
До недавних пор образ грозного "русского медведя", несмотря на все... Такова была инерция последнего столетия, таков был символический капитал, накопленный Российской и Советской Империей |
|
Урок «Тайна эпитета» Методическая информация Формировать представление о поэзии как об особом взгляде на мир, учить воспринимать окружающий мир живым и одушевленным, ощущать... |
 |
Урок биологии и литературы на тему: «Природа в поэзии XIX века» Земли; развивать интерес к изучению природы, к поэзии; воспитывать любовь к природе, стремление охранять её |
|
Урока Тема урока Опорные понятия А. С. Пушкин(5ч.+2ч р р.). Образно-тематическое богатство и художественное совершенство пушкинской лирики |
|
Задачи урока: Воспитательные Воспитать любовь к родной природе и чувство патриотизма. Обучающие Цель урока: показать внутреннюю связь поэзии, живописи и музыки на примере поэзии Николая Рубцова |
|
Конспект урока по предмету «час души» тема: «А. С. Пушкин «Зимнее утро» Дорогие ребята! Сегодня мы с вами продолжаем увлекательное путешествие в волшебный мир поэзии. Нас ждет встреча с еще одним классиком... |
|
Сценарий мероприятия «Сказочный мир А. С. Пушкина» Еще при жизни его называли “солнцем русской поэзии”. Пушкин первым из русских поэтов заговорил простым народным языком. Этот язык... |
|
Урок внеклассного чтения русская природа в музыке и поэзии. «У нас... Цель урока: продолжить знакомство с поэзией А. С. Пушкина и музыкой П. И. Чайковского; показать связь через восприятие природы живописи,... |
|
Евгений Александрович Евтушенко Обществом поощрения русской поэзии по инициативе Анатолия Борисовича Чубайса и при финансовой поддержке рао «еэс россии» в апреле... |
|
Информационно-библиографический отдел Обществом поощрения русской поэзии по инициативе Анатолия Борисовича Чубайса и при финансовой поддержке рао «еэс россии» в апреле... |