Скачать 11.1 Mb.
|
КОРЕЙЦЫ Борис ПАК ПОТОМКИ СТРАНЫ БЕЛЫХ АИСТОВ Очерк Потомки страны Белых аистов - так издавна названы в древних летописных книгах Востока корейцы. И еще Корею называют страной Утренней свежести, страной Зеленых гор. Принятое название происходит от наименования средневекового государства Коре. Корея - страна древнейшей и богатой культуры. А первые корейские поселения на территории Дальнего Востока относятся к У-У1 векам нашей эры, о чем свидетельствуют древние захоронения, найденные археологами. Переселившись, корейцы сохранили свой быт, свою культуру. Это сказалось и на типе жилищ - фанз, и на выращивании традиционных сельскохозяйственных культур, на обычаях и в одежде. ...По древним корейским поверьям, есть восемь напастей - потоп, пожары, войны, мор, иссякание источников питьевой воды, холод, жара, междоусобицы. Но есть и девятая - не менее страшная... ТРИДЦАТЬ СЕДЬМОЙ ГОД Встань, народ мой! И в скорбном молчании, стой! В этой скорби тебе не до речи. Вечной болью клокочет ГОД ТРИДЦАТЬ СЕДЬМОЙ!.. Он останется в сердце - Навечно! Каждой ночью ежовцы врывались в дома. Шли аресты повальные; сеялось горе! На страну надвигалась тюремная тьма. И объял жуткий страх И деревню и город. Произвол недоверия шел из Кремля. На соседа сосед доносил, как предатель. От насилья и крови стонала земля. Но судить продолжал всех сам "вождь-председатель"! Он обдумывал план, как на стыке границ, Разом всех поголовно - корейцев, Чтобы не было схожих с японцами лиц, Ликвидировать как иноверцев. Помнишь Родину предков? Наш Дальний Восток? Шум прибоя? Цветение риса? Помнишь страшный Указ, - Наших бед всех исток, - Как корейцам сказали: "ВСЕХ ВЫСЛАТЬ!!!" Мать кричала: "ЗА ЧТО?! - Не могла все понять, - ЗА КАКУЮ ПРОВИННОСТЬ И ГРЕШНОСТЬ?!" Лучше б нас приказали тогда - расстрелять, Эту правду снести было б легче! Весть жестоко разила людей наповал. Разом люди, как призраки, стали. Кто не верил приказу и негодовал, Того мигом власть убирала. Мать ослепла от слез. Просит бога: "Прости! Как отца могилу забуду?! Как мне эту святыню оставить?! Уйти?! Кто же в День поминальный ходить сюда будет?!" Гонят к станциям нас днем и ночью, как скот, На телегах, волах и машинах. Как нам было дома покидать нелегко! Кто страданья опишет картину! Рис поникший грустит без крестьян на полях. От тоски воют псы безысходно, как люди. И вокруг, словно в трауре мрачном, земля. И у всех лишь одно: "ЧТО ЖЕ С НАМИ-ТО БУДЕТ?"... Нас от моря в пустыню ведет долгий путь. Караулом столбы вдоль дорог провожают. Паровозы надрывно ревут: "НЕ ЗА-БУДЬ!" И мы, плача, с родимых земель уезжаем. ...В малярийном бреду "Омони" - я кричу. Как я паби хочу вместо черствого хлеба! Как домой я хочу! Как домой я хочу! Как хочу я домой под родимое небо! Но действительность наша суровой была. Круто все повернула и резко. Жизнь зажала нас так,- свой язык отняла, Знать заставила - русский, узбекский... До сих пор паровозы во снах все гудят. Сталинисты безжалостно высланных гонят. Эшелоны акулами строятся в ряд, Прямо в чрево глотая нас серых вагонов. Позже немцев Поволжья свезли в Казахстан. К нам же - крымских татар, турков-месхов, чеченцев. Каждый крышу нашел здесь и личностью стал. И никто здесь не стал иждивенцем. Мы спасали себя и детей, как могли. Все снесли мы стоически - ссылку и голод. Пережили фальшивое солнце земли . И с надеждой мы держим в руках Серп и Молот. Я - кореец по паспорту и по крови. Но лишь русским одним я владею. От корейца остался - один внешний вид: Я культуры своей не имею! Вечно раной кровавою сердце болит За лишенья, позор и невзгоды. Кто ответит за этот сплошной ГЕНОЦИД, ЗА РЕПРЕССИИ ПРОТИВ НАРОДОВ! Слышу с детства щемящий мотив Ариран , И далекой нахлынули юности грезы: Как родной свой язык я учу до утра! И дыханье сдавили мне горькие слезы. Встань, народ мой! И в скорбном молчании стой! В этой скорби тебе не до речи. Вечной болью клокочет ГОД ТРИДЦАТЬ СЕДЬМОЙ! - Он останется в сердце - навечно! Мы должны всенародно судить, как ВРАГА, КУЛЬТ КОМАНДНОЙ СИСТЕМЫ, Что СТАЛИН построил… С самого начала превращения "желтокожих азиатов-корейцев" в советских корейцев забыли о принципе политики - принципе равноправия наций, принципе предоставления равноправной нации самостоятельной национальной государственности. Осенью 1937 года к советским корейцам применили новый принцип политического решения их национальных нужд: под предлогом укрепления государственных границ их поголовно выселили с насиженных мест, превратив трехсоттысячную массу "этих корейцев" в изгоев. Так растоптали гордую память шеститысячной корейской армии под командованием легендарного главкома Н.А.Каландаришвили, так была поругана светлая память первой большевички среди кореянок Александры Петровны Ким-Станкевич, погибшей в 1918 году на посту наркоминдела ДВК от рук белогвардейцев по требованию японских интервентов. Как не вспомнить вещие слова предостережения Ленина о том, что при проведении национальной политики партии коммунисты - обрусевшие инородцы порой бывают похлеще великоросса-шовиниста. Азиофоб-шовинист Сталин, не менее оголтелые подлецы (к последним я применяю определение Ленина) из его окружения пустили в ход неслыханные изуверства насильников. Еще задолго до выселения всех корейцев бесследно исчезли (1934 год) старые большевики - ветераны гражданской войны на ДВК, которые обратились к Сталину с просьбой разрешить корейцам создать близ строящегося города Комсомольск-на-Амуре большое хозяйство для полного продовольственного снабжения градостроителей. Но в последней декаде августа 1937 г. молнией по всему Дальнему Востоку прокатилась страшная весть: выселяют всех корейцев! Великое горе обрушилось на мой народ. В каждом селении, и недавно созданном колхозе и совхозе, в каждой рыбацкой артели и корейской фанзе были слышны стоны и лились слезы. "За что?! За какую вину нас выгоняют из родных мест?.. Куда нас вывезут?.." Прошел слух: "Всех корейцев, как ненадежных, вывозят в южные районы России..." Приказано было оставить всё: дома, мебель, скотину. Разрешалось брать с собой лишь еду и личные вещи - до 30 кг на человека. Местными органами лицемерно выписывались справки переселенцам об оставленных животных с тем, чтобы по приезде на новые места по ним можно было якобы получить взамен корову или свинью... На сотни верст - до самого горизонта, - сиротливо склонив тяжелейшие колосья, стоял рис, возделанный трудом корейских крестьян-рисоводов, и у переселенцев от горьких слез туманились глаза. Уже почти год, как был арестован участник революции - большевик Афанасий Арсеньевич Ким, которому В.И.Ленин в ноябре 1921 года дал наказ написать книгу о революции на Дальнем Востоке. Был брошен в тюрьму основоположник корейской советской поэзии, поэт-песенник Цой Хорем... Осенью на товарной станции г.Иркутска скопились эшелоны с корейцами. Они стояли сутками. Группа старых коммунистов - представители разных корейских колхозов, находившихся на этой товарной станции, обратилась к Ворошилову с телеграммой. Они просили его содействовать такому решению: "Коль надо Великому Сталину переселить нас в южную Россию, то пусть он даст распоряжение тамошним властям - заселить нас всех в один какой-нибудь район, где мы могли бы развернуть мощное хозяйство рисоводства, соеводства, овощеводства, животноводства (свиноводства)". Вместо ответа исчезли бесследно авторы этого обращения. Корейцы, согласно сталинскому плану, были вывезены в тугайные или полупустынные малообжитые сельские места Казахстана и Средней Азии, где население в основном не владело русским языком. А среди корейцев, знающих русский язык, тоже были единицы, ибо корейцы на Дальнем Востоке жили компактно, и русский язык в корейских школах преподавался как иностранный. Особенно тяжкий жребий пал на корейцев, переселенных в Узбекистан, куда были завезены в основном земледельцы и рыбаки, а интеллигенция с корейским педагогичесим институтом, театром, редакцией газеты попала в Кзыл-Ординскую область Казахской ССР. После расселения привезенных корейцев на территории Казахстана и Узбекистана репрессии продолжались. Ликвидировали корейский пединститут в Кзыл-Орде, закрыли все корейские школы. Вместо 7 газет и 6 журналов, издававшихся в ДВК в 1932-1937 гг., оставили одну газету на корейском языке под названием "Ленин кичи" (Ленинское знамя) для публикации официальных документов партии и правительства (с 15 мая 1938 г.). У всех были отняты паспорта. А тем, кому оставили, власти поставили штамп, ограничивающий конституционные права. Корейцы не выдвигались в партийные и советские органы. Им запрещено было свободно передвигаться по Союзу, поступать в вузы страны, служить в армии. Большинству советских граждан история корейцев, как и история крымских татар, немцев Поволжья и других, малоизвестна. Об этих народах, проживающих в Советском Союзе, до последнего времени не принято было говорить в печати. Итак, о корейцах в недавнем прошлом. Задолго до основания города Владивостока (2 июля 1860 г.) корейцы-беженцы из северных провинций феодально-янбановской Кореи заселяли прибрежные районы русского Приморья. К концу XIX века корейцы прижились настолько основательно, что появились там корейские топонимы: горы - это Хасан, Бексан, Апсан; реки - это Суфунган (Суйфун), Сучен, Намган, Сэган, Донган. Многие города носили двойные названия, это - Хэсам (Владивосток - город Морской женьшень), Сованнен (Уссурийск), Енчу (Новокиевск), Синхачон (слободка во Владивостоке); одноименные города - Сучен (Сучан), Иман; крупные селения - Юксэн (Пуциловка), Хокхоу-Корсаковка, Самали-Новославянка, Дяючон, Дабан-Михайловка, Ин-корейское, Дэденде, Бександон, Сибечан, Гамдебаккори, Баксоккори, Хуангоу... В годы первых пятилеток корейцы на ДВК первыми завершили ликвидацию неграмотности на корейском языке. Создали колхозные хозяйства рисосеяния, рыболовные хозяйства, лесоразработки. В шахтах, мастерских, на заводах, фабриках работали корейские рабочие, мастера и инженеры. Корейские коммунисты показали себя умелыми руководителями больших хозяйств. Производство риса и соевых бобов стало весомым вкладом в масштабе страны. Первый номер корейской газеты "Сэнбон" вышел 1 марта 1923 года. В 1931 году открывается корейский пединститут, в 1934 он выпустил 217 учителей корейского языка. В 1931-1933 гг. в крае было 380 корейских школ, в которых обучалось 33.595 детей. В 1932 году в Сиханчоне открывается корейский театр. Как отмечалось, в крае издавалось 7 газет и 6 журналов на корейском языке. Стал событием ответ М.Горького от 8 сентября 1928 года на обращение к нему корейских литераторов. Гэ Бонъу и другие писатели-просветители воспитали новых литераторов. Это - Анатолий Хан Бенчери, Те Гичен, Ен Сеннен, Кан Тхесу, Цай Ен, Ким Дюн, Ли Гилсу, Тхе Дянчун. Это был период социалистического ренессанса корейской литературы на ДВК. За рубежом, в порабощенной Корее, патриоты восприняли все это с воодушевлением. И вот осенью 1937 года в край процветания национальной культуры советских корейцев, которые ждали: вот-вот из Москвы пришлют им долгожданный дар - национальную автономию, ворвалась черная буря - выселение всех корейцев на основе политического недоверия ко всей советской корейской нации. На неведомых им просторах Узбекистана и Казахстана их поджидала участь изгоев и национально-этническое вымирание. Со времени ликвидации всех корейских школ в Узбекистане и Казахстане очень скоро корейцы стали носителями сперва корейско-русского двуязычия, затем - русско-корейского двуязычия. В настоящее время за редким исключением все советские корейцы стали русскоязычными. Даже у тех корейцев, которые относятся к редкому исключению, сам корейский язык остался не столько на уровне бытового жаргона, сколько в форме абракадабры. Корейцы повсеместно получают школьное и профессиональное образование только на русском языке. Это позволило им подняться вровень с наиболее образованными нациями в стране. Этот прогресс породил, однако, языковой перекос. Приобретая русский язык как родной, кормящий язык, наши корейцы потеряли (вернее, их лишили) свой национальный язык и вместе с ним они утратили свою литературу - сердцевину корейской национальной культуры. В результате, по языку и общественно-трудовой деятельности они уже не корейцы, хотя вовсе не стали русскими, а по паспортно-этнической физиономии остались, как прежде, корейцами. Живя везде и всюду, но нигде не имея никакой национальной государственности, советские корейцы лишились собственного национального дома. Лишь свойство национального характера советских корейцев - детская вера в совесть и великодушие русских - помогало им прилаживаться к местным правителям, выискивать и находить щелочки для выживания. Как они ждали перемены в своей национальной судьбе после смерти Сталина! Для них первым сигналом было посещение колхоза "Политотдел" Хрущевым. Вторым сигналом - закрытое постановление ЦК Компартии Казахстана о широком выдвижении корейских кадров на руководящую работу в областях республики. Третьим - доклады Брежнева и Андропова о 50-летии и 60-летии образования СССР. Народный академик Пак Ир - один из тех коммунистов-корейцев, которые многократно обращались в ЦК с просьбой пересмотреть политическое отношение партийного руководства к национальной судьбе советских корейцев. Первое такое письмо он отправил в ЦК в апреле 1957 года. Три письма в ЦК Компартии Казахстана. Пятое - в рабочий президиум ХХУ съезда КПСС в апреле 1976 года. Шестое - на имя Андропова. Седьмое - в рабочий президиум ХХУП съезда партии в феврале 1986 года. Брызги просвета - апрельский Пленум ЦК КПСС 1985 года, проект Платформы ЦК КПСС к ХХУШ съезду партии, в которых с предельной ясностью изложена национальная политика партии. При любом варианте решения национального вопроса советских корейцев в центре внимания должна быть задача создания и воспитания промышленного отряда рабочего класса из корейской молодежи, дабы корейцы, как нация, была полноценно производящей нацией. Отсутствие национальной государственности - главная причина национальной разобщенности советских корейцев. Она превратила огромные массы корейцев в "бездомные", бродячие семейно-бригадные группы гектарников - кобондий. В сущности, это форма проявления национального недовольства, национальной неполноценности. Сегодня советских корейцев, проживающих в Союзе, более 400 тысяч человек. - Навсегда запомнил братскую помощь, которую оказали нам, переселенцам, Акмаль Икрамов, Юлдаш Ахунбабаев, Усман Юсупов, - вспоминает ветеран колхозно-совхозного производства, 42 года проработавший директором известного совхоза "Гулистан" Гурленского района Хорезмской области Сергей Тимофеевич Ким. - Каждая семья, благодаря их заботе, получила по мешку муки и джугары, некоторые семьи получили даже корову и птицу. Узбекский дехканин сразу увидел, что это простые трудолюбивые крестьяне, прекрасно возделывающие рис и кукурузу, овощи и бобовые. Узбеки-хлопкоробы учили корейцев мастерству возделывания "белого золота", выращивания дынь, арбузов и винограда. Корейцы же в свою очередь передавали узбекским дехканам секреты получения высоких урожаев риса. Широкое распространение в Узбекистане получил сорт риса «кенджо», названный в честь мастера рисовода Пака Кенджо, который привез с Дальнего Востока около трех килограммов семян риса и посеял его на небольшой делянке. Этот сорт риса и поныне ценится и почитается узбекским народом, ибо из него получается самый вкусный янтарный плов. ...Война! Это страшное слово молниеносно облетело всю страну. Тяжелой болью отозвалось оно и в сердцах советских корейцев. На митингах люди давали клятву самоотверженно трудиться для разгрома врага. Но сталинское клеймо неблагонадежных отрицательно сказалось на призыве корейцев в действующую армию: их брали лишь в армию трудовую. И, несмотря на это унизительное дискриминационное положение, один кореец - Александр Мин - стал Героем Советского Союза! В разгром врага, как и все советские люди, корейцы Узбекистана и Казахстана внесли достойный вклад. "Сельская правда" (12 октября 1988 года) сообщает, что только "четыре колхоза Кзыл-Ординской области - "Большевик", "Гигант", "Катонская коммуна", "Авангард" - внесли в фонд обороны 6 тысяч пудов риса, 350 тысяч рублей деньгами, 100,5 тысячи рублей облигациями, вещей на 18 тысяч рублей. А пять колхозов Ташкентской области - "Полярная звезда", "Северный маяк", имени Ленина, "Правда" и имени Свердлова - сдали Родине 6 миллионов рублей и отправили на фронт 625 посылок; 1 миллион рублей личных трудовых сбережений сдал в фонд обороны председатель колхоза "Северный маяк" Ташкентской области Сергей Цой, 300 тысяч рублей - колхозник колхоза Ш Интернационал Павел Лим, 100 тысяч рублей - председатель колхоза им. Свердлова Мирзачульского района Ким Канхо, 12 тысяч рублей - отец мой - инженер этого колхоза Пак Сенсу и мать моя - хлопкороб Надежда Васильевна Ким и тысячи других. Корейцы издревле считаются грамотным народом. В ХV веке в их жизни произошли два исторических события: в 1403 году был изобретен первый в мире наборный металлический шрифт, а в 1443 году была создана самобытная корейская национальная письменность (с VI века использовались китайские иероглифы). Стремление к образованию всегда было, если можно так сказать, национальной чертой народа. И, наверное, есть какая-то закономерность в том, что по числу людей, окончивших высшие учебные заведения на тысячу человек, советские корейцы занимают ныне первое место в стране. Мы по праву гордимся такими людьми, как лауреат Ленинской премии, доктор геолого-минералогических наук Андрей Инсунович Пак, академик АН СССР Максим Павлович Ким, члены-корреспонденты АН СССР Михаил Николаевич Пак и Георгий Федорович Ким, первый переводчик классической корейской поэзии "Сиде", народный академик Петр Александрович Пак-Ир, призер всесоюзных и международных кинофестивалей кинорежиссер и художник Семен Борисович Эгай, видные поэты и писатели Ен Сен-Нен, Ким С.Ф., Ким Кичер, Ким Денше, Хан Дин, Хо Дин, Ян Вонсик, Анатолий Ким, художники Ким Хеннюй, Пэн Верлен, Николай Пак, Николай Шим, Александр Ли, врачи Анатолий Ким и Галина Пак, архитектор Роберт Пак, композиторы Ендин Иванович Пак, Тен Чу Уланович и Эола Пак, кандидат педагогических наук, доцент Александра Александровна Ким, артист Ким Хюдю, юристы Вера Дауновна Ким, Владимир Дмитриевич Ким, журналисты Григорий Иванович Пун и Федор Гымсанович Магай, прославленные тренеры Владимир Фен и Владимир Пак, кооператоры, кандидат биологических наук Вадим Сергеевич Эм и Борис Иванович Ли, дважды депутат Верховного Совета УзССР Павел Харитович Кан и рабочий Геннадий Анатольевич Ким. Но с особой гордостью мы называем имена дважды Героя Социалистического Труда Кима Пен Хва, Героев Социалистического Труда Николая Васильевича Кима, основателя рисоводческого совхоза "Аль-Хорезми" в Хорезме, Любови Ли из колхоза "Политотдел" Коммунистического района Ташкентской области, ветеранов колхозного производства - братьев Ким Кисука и Ким Сенюна - основателей колхоза "Ильхом" в 1930 г. (ныне "Политотдел"), бывшего директора совхоза "Гулистан" Сергея Тимофеевича Кима и его известных учеников - директоров совхозов "Янгиабад" Файзуллу Аметова и "Гулистан" Эркина Сабирова Гурленского района Хорезмской области и др. Ныне советские корейцы живут в Узбекистане, Казахстане и в других регионах страны. Однако за годы репрессий, как и прочие репрессированные народы республики, они почти забыли свой родной язык, утратили свою многовековую национальную культуру и литературу. Много телеграмм и писем было послано Инициативной группой автора этих строк на имя Первого Съезда народных депутатов СССР с просьбой о полной социально-политической реабилитации советских корейцев как незаконно репрессированных Сталиным в 1937 году и о предоставлении в соответствии с Платформой КПСС автономного района корейцам. В результате наших многочисленных просьб на имя Первого Съезда народных депутатов СССР и в ЦК КПСС в N 10 журнала "Известия ЦК КПСС" за 1989 год в разделе "Перечень просьб, регулярно повторяющихся в почте ЦК КПСС по вопросам межнациональных отношений", сказано: "Предоставить автономию проживающим в СССР корейцам"... Члены Интеркультпросветобщества совместно с корейской секцией Союза писателей УзССР и дирекцией Государственного литературного музея им. Навои открыли в декабре 1988 года в этом музее постоянно действующую выставку "Корейская советская литература", на которой представлены книги корейских советских поэтов и писателей. Впервые в стране проведено празднование корейского Нового года по лунному календарю в Коммунистическом районе Ташкентской области с участием Наримановского горкома партии, колхозов "Узбекистан", "Правда", "Политотдел", им. К.Маркса, "Северный маяк", "Ленинский путь". Большая заслуга в этом председателя колхоза "Узбекистан" Сембен Ивановича Кима и руководителя драмкружка "Политотдела" Эмилии Ли. Этот праздник получил широкий отклик среди населения республики и официально признан как всенародный праздник. Сегодня свыше 100 членов Общества обучаются у высококвалифицированных преподавателей, таких, как Цуй Фы Сунь и Вадим Эм, корейскому языку и литературе. Кинорежиссером Семеном Эгаем готовится к съемкам документальный фильм "Обычаи, обряды и праздники советских корейцев" по сценарию автора книги. Впервые в Узбекистане проведен цикл лекций народного академика П.А.Пак-Ира на темы: "Советские корейцы 1937-1989 гг.", "Корейская литература и книгопечатание в Корее" и др. Совместно с Союзом художников республики организована персональная выставка художника Георгия Кима, получившая высокую оценку общественности. Нами направлены развернутые аргументированные предложения корейцам мира с целью создания Всемирной Ассоциации Корейцев (ВАК) - высокопрогрессивной, высокогуманной организации для объединения всех прогрессивно настроенных корейцев Земли с целью укрепления дружественных связей, обмена передовой технологией и достижениями культуры. Программа и Устав ВАКа, способствующие воссоединению Севера и Юга Кореи, а также созданию Ассоциации Культурных Обществ Республик Советского Востока - АКОРСВ - для объединения всех сил братских народов для ускоренного решения социально-культурных, хозяйственно-экономических, эколого-оздоровительных и межнациональных задач. Мы надеемся, что эти и другие мероприятия при участии не только корейцев, но и всех жителей республики, а также корейцев, живущих в других регионах страны, послужат дальнейшему росту духовной культуры и повышению материального благосостояния советских людей, укреплению дружественных связей со всеми людьми доброй воли. Мы верим, что справедливость восторжествует... Ташкент, 1990 Герасим ЮГАЙ МИГРАНТЫ ИЗ КОРЕИ: ПОНЕВОЛЕ ИЛИ ДОБРОВОЛЬНО Воспоминания Услышанное в детстве утверждение, что корейцы - летуны, было основано на том, что, мол, мало им мигрировать из Кореи в Россию, но и в России они кочуют без конца: то в Среднюю Азию, то в Казахстан, то еще куда-то. Рассуждения эти поверхностны и рождены невежеством. Обе крупные перемены корейцами местожительства были вынужденными, недобровольными. Если первая миграция из Кореи в Россию была добровольно-принудительной, то вторая - с Дальнего Востока вглубь страны - исключительно насильственная. Было выражено политическое недоверие ко всем корейцам, которые оказались первыми жертвами-переселенцами в годы культа личности. Переселение корейцев с Дальнего Востока в 30-е годы осуществлялось в два этапа. Первый - в 1935 г., когда вместе с репрессированными разрешалось выезжать в ссылку и членам их семей. А в 1937 г. (второй этап) депортированы были в Среднюю Азию и Казахстан все корейцы без исключения. Одновременно с массовой депортацией продолжались и индивидуальные репрессии. Лично я причастен к той и другой репрессиям. В одном случае как свидетель, а во втором - как пострадавший. В один из июльских дней 1937 года на квартиру к нам вдруг явился офицер милиции в сопровождении двух рядовых сотрудников. Мне только-только исполнилось шесть лет, но детали происходящего обыска мне хорошо запомнились. Никакого криминального материала, конечно, обнаружено не было, тем не менее моего отчима, работавшего бухгалтером колхоза, арестовали и увели. А через несколько дней нам и всему нашему селению приказали собираться в дальнюю дорогу. Довезли на телегах сначала до Посьета, а оттуда до Владивостока, где погрузили нас в товарные вагоны и везли почти месяц через весь Дальний Восток, Сибирь и большую часть Казахстана. Выгрузили нас в пустынной степи Кзыл-Ординской области. Был уже конец сентября. Днем жарко, ночью холодно. Жить негде. Срочно рыли на зиму землянки с восточным каном-полом из кирпича-сырца. Не все, но многое помню из того, что делали старшие. С весны 1938 г. закипела работа по строительству жилых домов из самана, начали сеять рис, семена которого привезли с собой. Построили школу и другие общественные здания. Очень быстро образовались корейские колхозы. В одном только Чилийском районе Кзыл-Ординской области их было три, причем довольно крупных для того времени - в каждом из них не менее 150 семей. Тяжело проходила адаптация людей к новым условиям. В природно-климатическом отношении Дальний Восток и Среднюю Азию не сравнить. Да к тому же отсутствие элементарных условий в быту. Можно представить не только физическое, но и морально-психологическое состояние моих соотечественников, ни за что униженных недоверием, положением людей, лишенных свободы. В паспорте каждого корейца были ограничения - они не имели права передвигаться из района в район без особого разрешения. Лишь после смерти Сталина ограничения сняли. В годы войны корейцев не призывали в действующую армию, но мобилизовали в армию трудовую. Бывшие военачальники из числа корейцев почти все были репрессированы. На фронт попали единицы, скрывшие свою национальность, среди них появились и Герои Советского Союза... Главным отрицательным последствием насильственной депортации корейцев явилось разрушение компактности их проживания, что привело к утрате языка, который сегодня перестал быть родным даже на бытовом уровне. Утрата языка равносильна утрате национальности. Так кто же мы - советские корейцы? Важно понимать, что люди без рода и племени не могут быть национальными патриотами. А без патриотизма нет интернационализма. Любовь к родине - понятие конкретное. Это непременно любовь к своей родной культуре - экологии, языку, быту, традициям, природе, земле, исторически сложившимся занятиям... Советские корейцы сумели забыть или подавить в себе чувство унижения и обиды, порожденное унизительной насильственной депортацией, смогли подняться вровень с другими народами страны в своем труде, но где бы сейчас ни рождались и ни жили корейцы, корнями своими они уходят в ту глубокую древность, откуда родом их предки. "Зов предков" звучит для них все сильнее, и потребность в национально-культурном возрождении советских корейцев все острее... Москва, 1990 Степан КИМ ИСПОВЕДЬ СОРЁН САРАМ - СОВЕТСКОГО ЧЕЛОВЕКА Памяти родителей - Анны (Тоння) и Сен Дюна, друга незабвенного - Саши Астахова Как мы, корейцы, оказались здесь? Почему нас переселили? Эти и другие вопросы, связанные с нашим скитанием из одного региона страны в другой, остаются пока без ответа, так как ни мои собратья, люди старшего поколения, к коему я принадлежу, ни тем более нынешняя молодежь в неведении, не знают, во имя чего, почему был совершен этот акт. Тема была закрытой, запретной. Однако подспудно шел поиск путей, позволяющих обойти этот запрет с тем, чтобы хотя бы намеками, эзоповым языком выразить свою боль. Так, в произведениях русскоязычного корейца Анатолия Кима, в частности, в его повестях "Соловьиное эхо" (в образе бабушки Ольги), "Луковое поле" (в образе иссохшей старухи), в ряде рассказов, в драме "Плач кукушки" можно узреть контуры печальных откровений. Лишь контуры. С годами боль утихает. Но, думаю, многие, кто пережил 1935 и 1937 годы, не могут забыть их. Не могу забыть и я. И вынашивал мысль написать, уйдя на пенсию, для себя и своих близких мемуары - Исповедь сорён сарам - советского человека (так нередко называют советских корейцев на земле наших дедов, подчеркивая тем самым наше отчуждение от земли дедов и принадлежность к Советскому Союзу) с тем, чтобы то, что мы пережили, не ушло вместе с нами в небытие. И была надежда на наступление лучших времен, когда можно будет все рассказать. Лучшие времена наступили. Отпала надобность в иносказаниях. И я пишу открыто о сорён сарам. Я думаю о том, что сказал М.С.Горбачев 8 января 1988 года на встрече с руководителями средств массовой информации, идеологических учреждений и творческих союзов: "Для нас неприемлемо всякое сглаживание истории. Она уже есть. И дело только в том, чтобы правдиво показать ее. Дело в нашей честности, ответственности и научности подхода..." Южный сосед наш на Дальнем Востоке - Корея, или Чосон, или Страна Утренней Свежести. Корейцы с незапамятных времен хорошо знали своих северных соседей. Рассказывали мне: утром охотник переправлялся на другой берег Тумангана - реки Туман, а вечером того же дня с битой дичью успевал возвращаться домой. Русская администрация доброжелательно относилась к корейцам - пришельцам, заселявшим необжитый Приморский край. У моего прадеда было два сына, второй - мой дед. Родовой дом, один из немногих в округе крытый черепицей (признак благоденствия, зажиточности семьи), с принадлежащей прадеду землей отошел по наследству старшему сыну. Гонимый нуждой и безземельем, младший сын (мой дед) покинул родину и во второй половине XIX века, ближе к его концу, поселился в Посьетском районе, в 5-6 километрах от бухты Сидими (ныне бухта Нарвинская). Было там рядом три корейских поселения: У Сидими (Верхнее Сидими), Аря Сидими (Нижнее Сидими) и между ними деревня Эган Теренэ, Средняя Деревня. В Эган Теренэ и обосновался дед. Обзавелся семьей. Там родились моя м а д а м я - старшая тетя, мадабай- старший дядя, мой отец и а д и б а й - младший дядя. В этой же деревне во второй половине 20-х годов родились мы: моя старшая сестра и я, а в начале 30-х годов - младшие сестры. Приток корейцев в Приморский край усилился после русско-японской войны и особенно после известного восстания корейцев против японских колониальных властей в 1919 году. В числе покинувших родину был и легендарный Хон Бом До со своим неуловимым отрядом мстителей, командир корейского партизанского красногвардейского отряда. В годы Великой Отечественной войны в Кзыл-орде я видел его, согбенного старца, веявшего на ветру рисовую шелуху (так добывали рисовую сечку на кашу). Видел и его похороны. Думаю, что не погрешу против истины, если скажу, что доброжелательность местных - русских жителей и пришлых - первых корейских поселенцев была взаимной. Добрым словом вспоминают старожилы бухты Сидими братьев Янковских, друзей Владимира Арсеньева, особенно одного из двух братьев, Юрия, именем которого корейцы-сидимийцы нарекли остров - Юркя сом и, или Н э н у й н э с о м и - остров Четырехглазого (имеющий глаза и на затылке, так - Четырехглазым - прозвали Юрия за его меткость, он поражал без промаха хунхузов, головорезов-грабителей, нападавших на него из засады, с тыла). Заслуживает внимания образцовая хозяйственная деятельность Янковских. Они основали заповедник пятнистых оленей (ныне на его базе действует звероводческий совхоз). Спрашивал я отца, как сложилась дальнейшая жизнь Юрия Янковского. В начале 20-х годов Янковский со своим приемным сыном - корейцем, искусным жокеем, покинул этот край; загрузив оленей на две баржи, он отплыл в неизвестном направлении. Судя по статье В.Янковского (видимо, это внук или сын одного из братьев Янковских) в журнале "Вокруг света" об отлове диких маралов в северной части Кореи, я полагаю, что там, в Корее Янковские и нашли пристанище. Но вернусь к моей семье. В 1935 году моего отца, человека малограмотного, однако партийца, ударника труда, бригадира рыбтреста, арестовали. Мать должна была сделать выбор: остаться дома или следовать в ссылку за отцом. Выбрала ссылку. Приехали на санях во Владивосток, на Вторую Речку, где формировался наш поезд. Ссыльных было много. Понадобился целый состав с полусотней вагонов, чтобы разместить всех с семьями. Мужчины под охраной ехали в одних теплушках, их семьи в других. Как сейчас помню, кончились леса и потянулись необычные для глаза корейца голые казахстанские полупустыни, да еще со странными кладбищами, глинобитными могилами. Нервы женщин не выдержали, скупые на слезы, они плакали навзрыд, а за ними и мы, дети. Прошло более полувека, а все помню. Думаю, что 1935 год явился своеобразным пробным экспериментом, прелюдией к 1937 году - времени поголовного переселения корейцев. Да и не только корейцев. Но они были первые... |
Поиск на сайте Главная страница Литература Доклады Рефераты Курсовая работа Лекции |