Рамаяна




Скачать 2.03 Mb.
Название Рамаяна
страница 4/18
Дата публикации 06.06.2014
Размер 2.03 Mb.
Тип Документы
literature-edu.ru > Астрономия > Документы
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   18

III. Яд гремучей змеи.
По всем делам успев распорядиться,

К коронованью всё готово царство.

Шёл во дворец довольный Дашарадха:

Весть радостную нёс своей царице.
И вот, картину видит в Зале Гнева, -

Не взглянешь, чтоб душа не заболела:

Лежит и корчится в пыли Кайкея,

Рассыпаны по полу украшенья…
«Как можно, чтоб валялась здесь царица?!

В кошмарном сне такое не приснится…»

Царь потрясённый смотрит на супругу,

Как легендарный, дикий слон Трубудху. 51 [51]
От страха потерять любовь Кайкеи,

Охвачен горем царь неизъяснимым:

«Тебя ничем я не обидел, Деви,

Так что ж случилось? Деви, объясни мне…
О Боже, Боже, что за наказанье?!

Что вызвано царицы здесь лежанье?

Не подобает этого царице.

Готов, хоть на колени опуститься…
В твоих руках несметные богатства,

К твоим услугам царские владенья.

Зачем тебе здесь на полу валяться?! -

Ты можешь объяснить мне всё, Кайкея…»
И вот она с царём заговорила,

Да так, как будто белый свет на мил ей:

«Никто меня, о царь мой, не обидел,

Желанье есть необоримой силы:
Мою ты просьбу поклянись исполнить –

Землёй и Небом, Сторонами Света. 52 [52]

Такую клятву ты давал мне, - вспомни,

Когда просил ты - стать твоей невестой.

Теперь пора исполнить обещанье,

Не то: сейчас и здесь лишусь я жизни;

Нелёгким обещает быть прощанье -

До встречи нашей в Солнечной Отчизне!
Ты даровал мне два благословенья,

Поклялся мне сдержать своё ты слово.

Пусть Бхарата по твоему веленью -

Взойдёт на царствие беспрекословно.
А Раме дай отшельника одежды,

Скитается пусть по лесу Дандака, 53 [53]

Свершая там великие аскезы,

В молитвах он до времени, до срока…»
Слова Кайкея, как кинжал пронзили

Супруга сердце, отравили ядом…

«Быть может, это помутнённый разум

Рисует эти страшные картины?» -
Так, поглощённый мыслями об этом,

Царь погрузился в океан смятенья;

Плотины так, порой при наводненье -

Смываются и вызывают беды.
Придя в себя, не смог пошевелиться,

Взгляд неподвижен, как в сетях у птицы;

С трудом дыша, на голый пол садится,

Взор отрешённый не признал царицу.
До глубины души был потрясён он:

«Как мог змею, принять я за царицу?

И в царском доме дал приют тигрице?!»

И вдруг вскочил; как лев – был разъярён:
«Злонравная змея, исчадье ада!

С какою целью царский род ты губишь?

Какому демону, скажи, ты служишь?

В чём сердцу твоему - от зла награда?!
Скажи, что смерти ты моей желаешь,

Что без казны ты царство оставляешь;

Но, как желать ты смеешь, так упрямо,

Изгнать в дремучий лес святого Раму?!
Какую блажь, какое наслажденье,

Получишь ты от этого гоненья?!

К тебе исполнен Рама уваженьем,

В ответ же – ядовитое шипенье.
В Айодхье все цари, со всей земли,

Что скажут обо мне теперь они?

Что в дикий лес изгнал я сына Раму

По прихоти Кайкеи. Море сраму…
Я окажусь лжецом средь всех народов,

Из-за моей царицы сумасбродной.

Все скажут, что по прихоти твоей

Я изгоню ещё двух сыновей.
Ах, сколько раз твои, Кайкея, руки

Лианой словно обвивали шею,

А я, глупец, не ведал злобной «шутки»,

И голову вверял петле Кайкеи.
В часы, что проводили мы с тобою,

Считал глупец - счастливыми часами.

Как тот дитя, увлекшейся игрою,

С шипящей чёрной коброй под кустами.
И люди назовут меня злодеем,

Что я, в угоду страсти злобной кобры,

Родного сына даже не жалею,

Его несчастным сделал беспризорным…
За что мой сын скитаться станет в джунглях,

Спать под открытым небом, где придётся?

Жить без огня, без света и без углей,

И без воды, - ведь в джунглях нет колодцев…
Как я могу в торжественный столь час,

Дать Раме столь безжалостный приказ?!

Какое ты получишь наслажденье,

От этого изгнания, Кайкея?!
Прошу тебя опомниться, Кайкея.

Ты можешь взять всё то, что я имею.

Но не толкай меня до края бездны,

Невыносим мне этот грех безмерный...»
В ответ она, безжалостней, чем прежде,

Шипит, оскалившись, и слышан скрежет:

«Какой ты царь, - скажи мне на прощанье, -

О данных сожалеешь обещаньях?!
Ведь только что, меня ты, заверяя,

Сказал: мои исполнишь два желанья.

Теперь вот, не прошёл ещё и вечер,

Ты говоришь совсем другие речи.
Приветствую тебя! Ты знаменитый,

Единственный из всей твоей династии, -

Не сдерживаешь царских слов своих ты,

И в том позор твой и твои несчастья!
Клеймо лжеца на весь твой род ложится,

Прощенья нет изменнику обета,

В сравненье с Шаби, 54 [54] ты ничто, при этом,

Ты царским званием своим гордишься…
А царь Аларка, слышал про такого?

Свои глаза пожертвовал слепому:

Слепому брахману он стал поводырём…

О царь, ты смог бы стать таким, как он?
Быть может, ты, о простота святая,

Надеешься, что Раму возвышая,

До смерти будешь нужен Каушалье,

Ещё не знаешь, кто она такая?!
Не смеешь, не исполнить обещанья…

Права я, нет? – неважно, мне не стыдно, -

Пусть просьба кажется тебе постыдной,

Но слово сдерживать, - обязанность твоя!..
И, если Рама будет коронован,

То на глазах у всех я выпью яду…

Так что смотри, и взвесь всё это снова:

Я в гибели, тебя винить лишь стану…
Ещё раз повторю тебе, отступник, -

Какой ты царь, пусты слова твои…»

И как скала, стояла непреступной,

В глаза ему вперила взгляд змеи…
Окончив речь, Кайкея возгордилась,

Что царь теперь, совсем лишён был речи,

Он отступал, а голова клонилась,

Сама на грудь и опускались плечи…
И вдруг упал, от слов, оцепеневший,

На мраморном полу лежал повержен,

Змеиным жалом - от змеи мятежной,

И ум ронял последние надежды.
Лежал у ног её, змеи коварной,

Она горда; ни чувства, ни привета…

И лишь одно твердила неустанно:

«Желаю исполнения обета!..»
И долго царь лежал так без сознанья,

И жизнь свою ничем не проявляя,

Она одно твердила всё при этом:

«Хочу лишь исполнения обета!..»
И ночь уже настала, звёзды блещут,

И месяц вышел серебристый, светел,

Очнулся царь, сказать одно сумел он:

«О ночь, прошу, не уступай рассвету…»

IV. Канун Великого Надлома

Гирлянды ночи – ярких звёзд с Луною

Погасли, освещённые зарёю.

Царь Дашарадха пойман в сети долга,

Встречал рассвет в безмолвии тревожно.
Народ, заполнив улицы столицы,

Призвал, ликуя к восхожденью Солнце,

Призвал к правленью избранного Раму,

Но Рамы с Дашарадхой нет, - как странно!..
Полотнища повсюду реют, флаги;

От ароматов всё благоухает…

На храмах купола, как жар блистали.

Сумантру, сына Суты 55 [55] призывали…
Оповестить царя: «Пришёл Васиштха,

В сопровождении великих Риши,

У них полны кувшины вод из Ганги,

Всех видов зёрен, драгоценных кАмней. 56 [56]
Полны кувшины благовоний, мёда,

Гирлянды из цветов для церемоний,

Очищенного ги,57 [57] йогуртов разных,

И восемь юных девственниц прекрасных. 58 [58]
Подарен слон необычайной силы,

Златая колесница, конь красивый;

Чудесный паланкин, меч превосходный,

Златой сосуд огромный с узким горлом.
Священные животные по парам,

Учёный лев с ужасными клыками,

Горбатый белый бык с златою цепью,

Искусный трон во всём великолепье…
Старейшины всех городов, брамины -

Ждут коронации прославленного Рамы,

Из многих стран цари всё прибывали

Подарками к венчанию поражали.
Момент удачный и в самой природе, -

В созвездие Пушьям Луна заходит.

Поднимется на полный диск светило,

И Рама на престол взойдёт счастливый.
Вот, прославляя громко Дашарадцу,

В покои царские вошёл Сумантра, 59 [59]

К монарху обратился со словами,

С приветствием, с хвалой его деяний:
«Встаёт Большое Солнце над престолом,

Деяния царя похвал достойны!

В сиянии лучей святого Солнца -

Не меркнет славы блеск у самодержца.
Неизъяснимой радостью, блаженством,

Умы нам наполняешь ты и сердце,

И верим мы, что блеска не убудет,

Когда здесь Рама самодержцем будет!..
Свети же ярче над Землёю Солнце!

Возрадуйся, о Дашарадха, сердцем!

В веках Айодхьи не померкнет слава, -

С восходом на престол вселенский Рамы!
О царь! Я твой певец и твой возница,

Молитвы изливаю я из сердца!

И ото сна, тебя я пробуждая,

Желанье исполняю мирозданья!
Луч Солнца, жемчугом зари играя,

Настойчиво от сна мир пробуждает,

И Солнце, драгоценный свет даруя,

Нам души вдохновеньем очарует!
В созвездье Пушья уж Луна вступает,

А Солнце стало в зодиаке Рака.

Светило, как и в день рожденья Рамы,

Расположилось, радость обещает.
Уже готово всё к коронованью!..»

Так царь ему ответствовал словами:

«О бард любимый, приведи мне Раму!

Что ж ты застыл? Исполни приказанье!..
Ещё раз говорю тебе, Сумантра, -

Твой долг один, - царя исполнить волю:

Быстрее Раму привези в столицу!

На миг не смей нигде остановиться!..
И вот Сумантра мчится в колеснице,

Как Солнце блещут золотые спицы!

Дворец у Рамы, как гора Кайласа 60 [60] -

Сияньем ослеплял Суматру Даса.
Все комнаты дворца, - из чудной сказки, -

Воздушные напоминали замки,

Легки, как облака горы Кайласа,

Мне выразить словами не удастся…
«Каков посланник, таково посланье, -

Ответил Рама на привет Суматры, -

Певец наш дорогой, тебе все рады!»

И Сита подтвердила с ликованьем:
«Привет тебе, певец сладкоголосый,

Сегодня ты особенно желанный,

Привёз нам весть великую для Рамы,

Что Дашарадха ждёт седоволосый!..
Пусть Рама в золочёной колеснице,

На зов отца, как молния помчится!..»

Трубят восторг слоны, и люди все поют, -

Хвалу восходу Рамы воздают…
V. Укус змеи
Когда герой к дворцу примчался вскоре, -

На площади шумит людское море!

Героя осыпали все цветами,

Под радостные крики? - Джая, Рама!..
Все люди дружно хором восклицали:

«Поддерживай народ, как предки-деды!

Чтоб счастливо нам жить под властью Рамы!

Вступив на трон, путями предков следуй!..»
Как драгоценные сверкают камни,

Глаза людей от радости блистали.

На каждый взгляд - приветом отвечал он,

Так звёзды всем- сиянье излучают.
Но те, кого взгляд Рамы не коснулся,

Хоть мимолётный, хоть, совсем случайный, -

Изгоями, с тех пор себя считали,

И о судьбе несчастной сокрушались…
Царевич всем дарил, как милость взгляды, -

По возрасту дарил, по положенью.

Те взгляды принимались, как награды.

Как милость, сокровенного значенья!
Вот родовой дворец в великолепье,

Где купол, небосвод до звёзд пронзает,

А башенки, как корабли летают,

Воздушные, под парусами ветров!
И вот наследник во дворец заходит,

Идёт в чертогах, облакам подобным,

Что пик Кайласы - стороной обходят,

Всегда, зари сияньем, озарённый!..
В покои царские неторопливо,

Ступил он, по традиции босой.

Под шумы всенародных голосов,

Подобных – океанским, в час прилива.
Подобное, быть может, ликованье,

Бывало на планете - не однажды,

Но знаю, - столь прекрасного создания,

Как Рама, - в мире не бывает дважды!
И красотой, и мудростью, и силой,

И, столь любимым Небом и Землёю;

Природа дважды чуда не творила,

И зёрна Истины неповторимы!..
Вот звёздный час настал, герой явился,

И было слышно пенье сфер чудесно…

Царю с царицей низко поклонился, -

И замечает вздох их неуместный...
Не в силах царь заговорить был с сыном,

Он, как в бреду, лишь шевелил губами…

Одно, лишь слышно: «Рама, Рама, сын мой…»

И слёзы, как ручьи, струились сами…
Взирая на немую сцену, Рама,

Как на змею внезапно наступил;

И образно представил эту драму:

Плыл без руля корабль и без ветрил.
Ещё вчера отец был крепок духом,

Был мудрым повелителем, и сильным,

Сегодня он совсем разбит недугом

И горем… Что же приключилось с ним?!
Казалось, что рассудок он утратил,

Дрожь мелкой рябью, по лицу бежала;

И Рама, вздрогнув, чуть назад попятил,

Смертельной муки видеть здесь не ждал он.
Лишь вид один его смертельной муки,

Привёл в невыразимое волненье,

Так в полнолунье – океан могутный,

Задышит, вдруг, волнами – нет спасенья…
И он подумал: «Что за грех случился, -

Не рад он мне? – никак я не пойму;

И в гневе, на меня он не сердился,

Всегда был рад он сыну своему…
Так почему, ему лишь появленье

Родного сына – причиняет боль?»

От искры мысли - вспыхнуло сомненье:

Кайкея, верно, лишь тому виной.
Он поклонился вежливо царице,

Ей вида не подал в сомненье том:

«Что с государем? Что с моим Отцом?

Чем перед ним я за ночь провинился?
Прошу: царя ты успокой, царица,

Ты ж видишь, - император сам не свой;

Невыносимо видеть: он, как птица,

Пронзённая, отравленной стрелой.
Лицо хранит печать переживаний,

Ни слова мне отец не говорит…

Не избежать всем на земле страданий,

Но не должны страдания казнить.
Быть может, ты тому виной, царица?

Невольно в сердце ранила его;

Тогда необходимо повиниться,

Сказать: прости… И больше - ничего…»
Но, не смутившись, не стыдясь, Кайкея,

В ответ такое Раме говорит:

«Царь не расстроен, Рама, он не смеет

Сказать тебе, что на сердце хранит…
Как сын, ему ты, Рама, очень дорог,

Поверь: тебя – не в силах огорчить:

Что обещал он мне, когда был молод,

Теперь тебе собрался подарить…
Исполнить обещал моё желанье,

О том жалеет, после долгих лет;

Назад решил забрать он обещанье,

Как будто, он - обычный человек…
Он говорил, - исполню, что желаешь…

Теперь, ломает мост над той рекой.

Река не пересохла. Обещаешь,

Сдержи, что обещал, царь дорогой!..
В правдивости – опора благочестья,

И в вере – благочестие - опора,

Немыслимо на троне быть без чести,

Забыть об этом, значит, жить в позоре…
Тебе, быть может, не по нраву это,

Сказать тебе я всё-таки решила:

Ты у царя не спрашивай ответа,

Прими, как есть, хоть сердцу и не мило…
Четырнадцать ты, Рама, лет отныне,

В лесу дремучем проведёшь в изгнанье,

Твоё изгнание - не наказанье, -

Я жить хочу спокойно в этом мире…»
«Стыдись… Не говори такие речи,

Любой приказ царя - мне радость множит,

Приму изгнание, как дар небесный,

Тебя ничем, поверь, не потревожу…
Пусть будет так, как ты повелеваешь,

Хоть лично царь меня не выгоняет,

Рабом не стану я мирских страстей,

Дворец покину просто, без затей…»
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   18

Литература


При копировании материала укажите ссылку © 2015
контакты
literature-edu.ru
Поиск на сайте

Главная страница  Литература  Доклады  Рефераты  Курсовая работа  Лекции